Глава 12. Ви уже должен быть дома, подумал Бутч, оглядываясь в Яме

Ви уже должен быть дома, подумал Бутч, оглядываясь в Яме.

– Он должен быть здесь, – сказала Джейн позади него. – Я разговаривала с ним почти час назад.

– Великие умы человечества[34], – пробормотал Бутч, проверяя часы. В который раз.

Поднявшись с кожаного дивана и обогнув кофейный столик, он подошел к компьютерной установке своего лучшего друга. Четыре Игрушки, как они называли этих высокотехнологичных ублюдков, стоили добрых пятидесяти кусков… и это был максимум информации, которой Бутч о них владел.

Хотя нет, еще он знал, как использовать мышку, чтобы активировать GPS-чип в телефоне Ви.

Показывать на карте не было необходимости. Адрес рассказал ему все, что требовалось знать… а также обеспечил заворот кишок.

– Он все еще в Коммодоре.

Когда Джейн промолчала, он взглянул на нее из-за мониторов. Шеллан Вишеса стояла возле стола для настольного футбола, руки были скрещены на груди, тело и профиль прозрачны, поэтому сквозь нее была видна кухня. За год он более чем привык к различным ее формам, и конкретно эта, как правило, означала, что женщина серьезно задумалась, и все ее внимание поглощено мыслями, а на то, чтобы придать себе материальную форму, его просто не оставалось.

Бутч был готов поспорить, что они размышляют об одном и том же. То, что Ви задержался допоздна в Коммодоре, хотя знал, что его сестру оперировали и без осложнений перевезли сюда, в особняк, вызывало опасения… особенно учитывая настроение Брата.

И его привычки.

Бутч подошел к шкафу и вытащил свое замшевое пальто.

– А ты случайно не… – Джейн запнулась и слегка засмеялась, –… читаешь мои мысли.

– Я приведу его. Не волнуйся.

– Ладно… Хорошо. Думаю, я пойду навещу Пэйн.

– Хорошая идея. – Его быстрый ответ был вызван не просто клинической пользой от того, что доктор сестры Ви будет с ней рядом… и он задумался, догадывалась ли об этом Джейн. Опять же, она не глупа.

И одному Богу известно, что он обнаружит у Ви. Ему претила мысль, что парень изменяет жене с какой-нибудь шлюшкой, но людям свойственно ошибаться, особенно, когда давление слишком велико. И лучше, чтобы на это возможное зрелище наткнулась не Джейн.

По пути к выходу он подарил ей быстрое объятие… на которое она ответила, приняв материальную форму и сжав его в ответ.

– Надеюсь… – она не закончила предложение.

– Пока нет нужды волноваться, – сказал он ей, солгав сквозь зубы.

Через полторы минуты Бутч сидел за рулем Эскалейда и мчался так, словно за ним гнались черти. Да, вампиры могут дематериализоваться, но у него, полукровки, этот полезный трюк в стиле «Я мечтаю о Джинни»[35] в репертуар не входил.

Хорошо, что он без зазрений совести мог превысить скоростной режим.

В несколько раз.

Центр Колдвелла все еще пребывал в режиме сна, когда Бутч до него доехал, и, в отличие от будних дней, когда грузовики с доставкой и ранние пташки заполонили бы улицы еще до восхода, место выглядело словно город призраков. Воскресенье – день отдыха… или отлеживания, в зависимости от того, насколько ты трудоголик. Или любитель залить за воротник.

Когда он служил детективом по расследованию убийств в Колдвеллском отделении полиции, то очень тесно познакомился с дневным – и ночным – ритмами этого лабиринта переулков и зданий. Он знал места, куда обычно сбрасывались или прятались тела. И криминальные элементы, убивавшие людей либо из развлечения, либо по заказу.

Он столько раз ездил в города, подобные Колди, несясь на бешеной скорости, и не понимая, в какую трясину погружается. Хотя… если посмотреть с этой стороны, в чем заключается его новая работа в Братстве – поглощение лессеров? Абсолютно ничего нового, когда дело доходит до всплеска адреналина и мрачного осознания, что его поджидает смерть.

И на этой ноте, он мчал в каких-то двух кварталах от Коммодора, когда предчувствие о чем-то надвигающемся переросло в нечто особенное… лессеры.

Враг неподалеку. И не один.

Это не инстинкт. А знание. С тех самых пор, как Омега над ним поработал, Бутч стал своего рода металлоискателем врагов, и, хотя он ненавидел поселившееся в нем зло и намеренно не наступал на эту мазоль слишком часто, его способность была громадным преимуществом в войне.

Он был Разрушителем, появление которого предсказывало пророчество.

Когда волосы на затылке встали дыбом, он начал разрываться меж двумя полюсами: войной и своим братом. После того как Общество Лессинг решило восстановить свои поредевшие войска повсюду в городе начали появляться убийцы, враг оживился и увеличил свое количество за счет новобранцев. Так что вполне возможно, что кто-то из его Братьев исполняет на «бис» для галерки лессеров «Конец ночи»… и, вероятно, скоро ему придется появиться и сделать свое дело.

Черт, вдруг это Ви? Тогда его задержка понятна.

Проклятье, может, все не так ужасно, как они предполагали. Тем более, Коммодор располагается совсем близко, что объясняет показания GPS, и, к тому же, сражаясь в рукопашную, вряд ли представляется возможным нажать на паузу и обновить расчетное время прибытия.

Когда Бутч свернул за угол, свет фар Эскалейда озарил длинный узкий переулок, который являлся городским эквивалентом толстой кишки. Кирпичные здания, представлявшие собой ее стенки, были грязными и в испарениях, а асфальтовая дорога покрыта выбоинами с мерзкими лужами в них…

– Что за… черт? – выдохнул он. Убрав ногу с газа, Бутч наклонился к рулю… будто это могло изменить то, что он видел.

Происходившая в дальнем конце переулка, драка была в самом разгаре, три лессера сошлись в рукопашной с единственным противником.

Который и не пытался отвечать на удары.

Бутч резко припарковал внедорожник и, взлетев с водительского сиденья, с бешеной скоростью понесся по тротуару. Убийцы окружили Вишеса, и гребаный идиот медленно поворачивался в этом кругу… но не с намерением разметать всех по углам, и не ради предосторожности. Он позволял каждому из них добраться до него своими цепями.

В свете уличных ламп по черной коже струилась красная кровь, а массивное тело Ви принимало удары звеньев, летающих вокруг него. Если бы он захотел, то мог схватить концы этих цепей, притянуть к себе убийц и подавить нападавших, – они были новобранцами, чьи волосы и глаза все еще имели собственный цвет, уличными крысами, которых призвали на службу всего час и десять минут назад.

Боже, да со своим-то самоконтролем Ви смог бы сконцентрироваться и дематериализоваться из круга, если бы захотел.

Вместо этого он стоял в незащищенной позе, раскрыв руки, между ударами и его торсом не было никакого барьера.

Если это так и продолжится, долбанный ублюдок будет выглядеть как жертва автомобильной аварии. Или даже хуже.

Собираясь надрать задницы, Бутч разбежался и в мощном прыжке сбил с ног ближайшего убийцу. Когда они вдвоем оказались на тротуаре, он схватил того за темные волосы, оттянул их назад и перерезал ему горло. Черная кровь брызнула из яремной вены и растеклась вокруг, но на то, чтобы перевернуть убийцу и вдохнуть его сущность в свои легкие, не было времени.

Уборка потом.

Бутч вскочил на ноги и поймал разрывной конец летящей цепи. Хорошенько потянув, он отклонился и закрутил ее, что выдернуло лессера из зоны самобичевания Ви и во всей красе доставило в Дампстер[36].

Когда поганец увидел звезды и растянулся как приветственный коврик для последующих выбросов мусора, Бутч развернулся и был готов положить всему конец, но, сюрприз, сюрприз, Ви решил выйти из летаргии и наконец взяться за дело. Несмотря на явные ранения, Брат был силой, с которой нельзя не считаться, когда ударил, а затем с обнаженными клыками атаковал противника. Сократив дистанцию своими резцами, он вцепился в плечо лессера, словно питбуль, а затем вспорол ублюдка черным кинжалом.

Пока кишечник этой мрази скользкой массой стекал на тротуар, Ви разжал колгейт-хватку, позволяя убийце упасть и растянуться на асфальте.

Последовавшую тишину разрывало лишь тяжелое дыхание.

– Какого черта… ты… вытворял? – выплюнул Бутч.

Ви согнулся и вцепился ладонями в колени, но этого явно было не достаточно, чтобы облегчить агонию, в которой он пребывал. В следующий миг брат встал на колени рядом с убийцей, которого вспорол, и просто… дышал.

– Ответь мне, придурок. – Бутч был так взбешен, что даже подумывал заехать сукиному сыну по башке. – Какого дьявола ты творишь?

Пошел холодный дождь, изо рта Ви капала красная кровь, он кашлянул пару раз. И все.

Бутч провел рукой по своим влажным волосам и обратил лицо к небу. Прохладное благословение упавших на лоб и щеки капель немного успокоило Бутча. Но ничуть не облегчило язву в животе.

– Ви, как далеко ты собирался позволить этому зайти?

Бутч не хотел знать ответ. Поэтому не стал спрашивать лучшего друга еще раз. Он просто смотрел в ночное небо, усыпанное размытыми звездами, и на его необъятные, безответные просторы, надеясь почерпнуть немного силы. А потом до него дошло. Слабые искры наверху были не просто бликами огней города – они исходили от солнца, которое вот-вот согнет свои яркие бицепсы и устроит «Лайт-Брайт»[37] во всех частях света.

Ему нужно двигаться быстро.

Когда Вишес сплюнул на асфальт очередную порцию плазмы, Бутч мигом встряхнулся и схватил свой кинжал. Времени на то, чтобы поглотить убийцу не было, но затруднение заключалось не в этом. После того, как он продемонстрирует свой Разрушительный фокус, Ви будет необходимо его исцелить, иначе Бутч погрязнет в сухих рвотных позывах, и черные, как сажа, остатки Омеги поглотят его. Прямо сейчас? Он едва доверял себе сидеть рядом с Братом по дороге домой.

Бога ради, Ви хотел знатной порки?

Что ж, Бутчу очень хотелось устроить ему таковую.

Когда Бутч заколол лессера, и пробоина в кишечнике отправила того обратно к Омеге, Вишес даже не моргнул при раздавшемся рядом с ним хлопке со вспышкой. И, казалось, он вообще не следил за происходящим, когда Бутч прикончил того, с перерезанным горлом.

Последним оставшимся убийцей оказался парень из Дампстера, который нашел в себе достаточно силы, чтобы подтянуться на баке размером с автомобиль и свеситься с края как зомби.

Метнувшись к нему, Бутч занес рукоять кинжала над плечом в полной готовности отправить этого…

Он только хотел нанести удар, как ему в нос ударил запах, и принадлежал тот не врагу… а чему-то другому. С чем он был знаком очень близко, даже слишком.

Бутч заколол убийцу, и, когда вспышка померкла, посмотрел на Дампстер. Половина крышки опущена. Другая болталась с края, будто ее снесли, провозя мимо тележку, и тусклого света, чтобы рассмотреть находившееся в баке Бутчу было достаточно. Очевидно, здание, которое обслуживалось контейнером, работало с каким-то металлом, потому что в Дампстере было несметное количество металлической стружки, словно бредовый парик на Хэллоуин…

И среди них лежала грязная бледная рука с маленькими тонкими пальцами…

– Дерьмоооо, – прошептал он.

Годы тренировок и опыта пробудили в нем детектива, но ему пришлось напомнить себе, что торчать в этом переулке уже нет времени. Приближался восход, и если он не забудет о своей полицейской закалке и не вернется в особняк, то наверняка задымится.

Кроме того, его будни детектива давно миновали.

Это дело людей. Уже не его.

В абсолютно отвратном настроении он подбежал к внедорожнику, завел долбаный двигатель и вжал в пол педаль газа, даже если и нужно было проехать всего двадцать ярдов. Когда он надавил на тормоз, Эскалейд взвизгнул и развернулся на сыром тротуаре, остановившись в каком-то футе от согнувшегося тела Ви.

Автоматические дворники начали двигаться туда-обратно, и Бутч рывком опустил стекло со стороны пассажирского сиденья.

– Садись в машину, – приказал он, глядя перед собой.

Никакого ответа.

– Забирайся в гребаную машину.

***

В лечебнице Братства Пэйн находилась не в той палате, откуда ее увезли, однако они все казались одинаковыми. Она неподвижно лежала на не принадлежащей ей кровати, охваченная беспомощным волнением.

Вот только теперь ее волосы были распущены.

Когда мысли о последних мгновениях с целителем наполнили ее разум, она не стала их сдерживать, слишком устав бороться с напряжением. В каком состоянии она его оставила? Сокрытие его воспоминаний казалось грабежом, а его пустой взгляд после этого напугал ее. Что, если она навредила ему…

Целитель был абсолютно невиновен во всем этом – его использовали, а затем выбросили, а он заслужил гораздо, гораздо лучшего. Даже если он не сумел вылечить ее, то сделал все, что мог, в этом она была уверена.

И когда она отправила его туда, куда он, скорее всего, и пошел бы в это время ночи, ее переполняло сожаление, и она знала, что ей лучше не иметь информации о том, как связаться с ним. Те волнующие моменты между ними были слишком сильным искушением, чтобы от них отвернуться, а красть еще больше его воспоминаний ей хотелось меньше всего.

С силой, которую придал ей страх, Пэйн начала распускать косу, которую он ей заплел … пока маленькая карточка не упала на пол.

И теперь она здесь.

Поистине единственный путь для них – оборвать все связи. Если она выживет… если он действительно собрал ее в единое целое… она бы стала искать его… ради чего?

О, да кого она обманывает. Ради поцелуя, которого никогда не было. Вот зачем она бы стала его искать. И на поцелуе они бы не остановились.

Она вспомнила об Избранной Лейле и поняла, что хочет вернуться к разговору у Озера Отражений, произошедшему между ними всего несколько дней назад. Лейла нашла мужчину, с которым бы хотела провести свою жизнь, и тогда Пэйн подумала, что девушка сошла с ума, – суждение как оказалось, порожденное неведением. За время, меньшее, чем требуется на прием пищи, человеческий целитель показал ей, что она может чувствовать к противоположному полу.

Боже, она никогда не забудет, как он выглядел, стоя у ее кровати, его тело было возбуждено в готовности взять ее. Мужчины прекрасны в таком состоянии, и каким же сюрпризом для нее было узнать это.

Ну, ее целитель был прекрасен. Она сомневалась, что почувствовала бы то же самое, окажись на его месте кто-то другой. И задумалась, каково это, ощущать его губы на своих. Его тело в ней…

Ах, какие только фантазии не зародятся, когда ты одинок и в мрачном настроении.

На самом деле, какое будущее их ждало? Она была женщиной, которая никуда не вписывалась, воином, заключенным под прохладной кожей тела Избранной – не говоря уже о проблеме с параличом. В то время как он был полным жизни сексуальным мужчиной, принадлежащим к другому виду.

Судьба никогда не сведет их вместе, и, может, так даже лучше. Было бы слишком жестоко по отношению к ним обоим, ведь их соитие попросту невозможно, как в церемониальном, так и в физическом плане. Она укрыта здесь, на тайной территории Братства, и если бы указ короля не разделял их, это бы точно сделала жестокость ее брата.

Судьбой им не суждено быть вместе.

Когда распахнулась дверь и зашла Джейн, было облегчением сконцентрироваться на чем-то, на чем угодно, и Пэйн попыталась выдавить улыбку призрачной женщине своего близнеца.

– Ты очнулась, – произнесла Джейн, приближаясь.

Пэйн озадачило напряженное выражение на лице женщины.

– Как поживаешь?

– Более важен вопрос о твоем самочувствии. – Джейн присела на край кровати, ее взгляд блуждал по устройствам, контролирующим поступление крови и сокращение легких. – Тебе удобно отдыхать?

Совсем нет.

– Конечно. И я благодарю тебя за все, что было сделано ради меня. Но скажи, где мой брат?

– Он… еще не вернулся домой. Но скоро придет. Он захочет тебя увидеть.

– А я его.

У шеллан Ви, казалось, на этом закончились слова. Но тишина сказала многое.

– Ты не знаешь, где он, так ведь? – пробормотала Пэйн.

– Ох… я знаю место. Даже очень хорошо.

– Значит, ты волнуешься о его пристрастиях. – Пэйн немного вздрогнула. – Прости. Я слишком груба.

– Все нормально. Вообще-то, уж лучше грубость, чем вежливость. – Глаза Джейн ненадолго прикрылись. – Так ты знаешь… о нем?

– Все. Я знаю все. И любила его еще до того, как встретила.

– Как ты… ты…

– Узнала? Это минутное дело для Избранной. Всевидящие воды позволяли мне наблюдать за ним во все периоды его жизни. И осмелюсь сказать, ему никогда не было так хорошо, как с тобой.

Джейн издала уклончивый звук.

– Ты знаешь, что будет дальше?

Ах, все тот же вопрос, и, пока Пэйн думала о своих ногах, она поняла, что ее тоже интересовало грядущее.

– Увы, я не могу сказать, они показывает лишь прошлое или ближайшие к настоящему моменты.

Повисла тишина. А затем Джейн произнесла:

– До Вишеса иногда так сложно дотянуться. Он прямо передо мной… но я не могу дотронуться. – Темно зеленые глаза блеснули. – Он ненавидит эмоции. И очень независим. Ну, я такая же. К сожалению, в подобных ситуациях мне кажется, что мы не столько вместе, сколько лишь находимся рядом, если ты понимаешь, о чем я. Боже, ты только послушай меня. Я несу бред… и говорю, будто у нас с ним какие-то проблемы.

– Но я знаю, как ты его обожаешь. И я не так уж несведуща о его природе. – Пэйн подумала о бремени, которое взвалила на плечи близнеца. – Он когда-нибудь говорил о нашем отце?

– Не особо.

– Я не удивлена.

Джейн встретилась с ней взглядом:

– Каков был Бладлеттер?

Что на это ответить?

– Давай просто скажем… я убила его за то, что он сделал с моим братом, и на этом все.

– Боже…

– Скорее уж дьявол, если для понимания тебе более привычны человеческие архетипы зла.

Джейн нахмурилась так сильно, что на лбу появилась морщинка:

– Ви никогда не говорит о прошлом. Никогда. Он лишь раз упоминал о том, что случилось с его… – Она замолчала. Вообще-то, незачем было продолжать, поскольку Пэйн слишком хорошо знала, что она хотела сказать. – Может, мне следовало надавить, но я не стала этого делать. Подобные серьезные разговоры его расстраивают, поэтому я оставила все, как есть.

– Ты хорошо его знаешь.

– Да. И по этой причине волнуюсь о том, что он сегодня сделал.

Да. Секс с кровью, который он предпочитал.

Пэйн погладила прозрачную руку целительницы… и удивилась, когда та при соприкосновении обрела телесную форму. Когда Джейн вздрогнула, Пэйн извинилась, но женщина близнеца потрясла головой.

– Не стоит. Забавно… только Ви может так делать. Остальные просто проходят сквозь.

Какая метафора.

– Ты подходящая шеллан для моего близнеца, – четко произнесла Пэйн. – И он любит только тебя.

– Но что, если я не могу дать то, что ему нужно? – голос Джейн сорвался.

На это у Пэйн не было простого ответа. И прежде чем она смогла что-то сформулировать, Джейн сказала:

– Я не должна так с тобой разговаривать. Не хочу, чтобы ты волновалась о нас с ним, или ставила себя в неловкое положение.

– Мы обе любим его и знаем, каков он, так что в этом нет ничего неловкого. И пока ты не спросила, я ему ничего не скажу. Мы стали сестрами по крови в тот самый момент, когда ты вышла за него, и я буду хранить твое доверие у самого сердца.

– Спасибо, – прошептала Джейн. – Огромное спасибо.

И в этот момент между ними была достигнута гармония, безмолвная связь, представлявшая собой силу и основу семьи, независимо от того, как эта связь возникла: по праву рождения или же в силу обстоятельств.

Такая сильная, достойная женщина, подумала Пэйн.

Она напомнила ей кое-кого.

– Мой целитель. Как ты его зовешь?

– Твой хирург? Имеешь в виду Мэнни… доктора Манелло?

– Да. Он просил передать послание. – Джейн, казалось, застыла. – Он сказал, что прощает тебя. За все. Я так понимаю, ты знаешь, о чем он.

Супруга Вишеса выдохнула, ее плечи расслабились:

– Боже… Мэнни. – Она покачала головой. – Да, да, знаю. И действительно надеюсь, что с ним все будет хорошо. Из его подсознания стерли много воспоминаний.

Пэйн была полностью согласна.

– Могу я спросить… откуда ты его знаешь?

– Мэнни? Он много лет был моим боссом. Лучший хирург, с которым я когда-либо работала.

– У него есть женщина? – спросила Пэйн голосом, который, она надеялась, звучал обычно.

Теперь Джейн засмеялась:

– Не совсем… хотя, богом клянусь, они всегда вокруг него вьются.

Когда в тишине комнаты раздался приглушенный рык, добрый доктор от удивления моргнула, и Пэйн быстро заглушила собственнический инстинкт, на который не имела права.

– Каких… каких женщин он предпочитает?

Джейн закатила глаза.

– Блондинок, длинноногих и грудастых. Не знаю, видела ли ты куклу Барби, но именно такого типа женщин он всегда предпочитал.

Пэйн нахмурилась. Она не была ни блондинкой, ни особо грудастой… но длинноногой? Она длинноногая…

Почему она вообще об этом думает?

Закрыв глаза, Пэйн поняла, что молится о том, чтобы мужчина никогда, никогда не встречался с Избранной Лейлой. Как нелепо, что…

Женщина близнеца нежно похлопала ее по руке:

– Я знаю, ты устала, поэтому я уйду, позволив тебе отдохнуть. Если понадоблюсь, просто нажми на красную кнопку на поручне, и я сразу приду к тебе.

Пэйн заставила веки открыться:

– Спасибо, целительница. И не волнуйся о моем близнеце. Он вернется еще до зова зари.

– Надеюсь, – сказала Джейн. – Действительно надеюсь… Послушай, отдохни, а потом мы сделаем несколько анализов.

Пэйн пожелала женщине хорошего дня и в очередной раз закрыла глаза.

Оставшись наедине с собой, она начала понимать, что чувствовала эта женщина при мысли о ее мужчине с другой. Представив целителя с кем-то, вроде Избранной Лейлы, Пэйн почувствовала тошноту… даже если для расстройства желудка не было никаких причин.

В каком же она все-таки беспорядке. Прикованная к больничной кровати, сразумом, атакованным мыслями о мужчине, на которого у нее во всех отношениях не было никаких прав…

И все же мысль о том, что он разделит эту сексуальную энергию с кем-то, кроме нее, попросту разжигала в ней ярость. Думать, что вокруг ее целителя вились другие женщины, в поисках того, что он, казалось, был готов дать ей, желая ту твердую длину у его бедер и его губы на собственных…

Снова зарычав, Пэйн поняла, что оставить ту карточку с информацией о нем было к лучшему. Иначе она бы устроила кровавую бойню всем его любовницам.

В конце концов, убийство никогда не было для нее проблемой.

История тому доказательство.

Поиск по сайту: