АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Глава 53. Эдуард вытащил из "бардачка" темные очки и протянул их мне перед тем, как мы вошли в больницу

Читайте также:
  1. Http://informachina.ru/biblioteca/29-ukraina-rossiya-puti-v-buduschee.html . Там есть глава, специально посвященная импортозамещению и защите отечественного производителя.
  2. III. KAPITEL. Von den Engeln. Глава III. Об Ангелах
  3. III. KAPITEL. Von den zwei Naturen. Gegen die Monophysiten. Глава III. О двух естествах (во Христе), против монофизитов
  4. Taken: , 1Глава 4.
  5. Taken: , 1Глава 6.
  6. VI. KAPITEL. Vom Himmel. Глава VI. О небе
  7. VIII. KAPITEL. Von der heiligen Dreieinigkeit. Глава VIII. О Святой Троице
  8. VIII. KAPITEL. Von der Luft und den Winden. Глава VIII. О воздухе и ветрах
  9. X. KAPITEL. Von der Erde und dem, was sie hervorgebracht. Глава X. О земле и о том, что из нее
  10. XI. KAPITEL. Vom Paradies. Глава XI. О рае
  11. XII. KAPITEL. Vom Menschen. Глава XII. О человеке
  12. XIV. KAPITEL. Von der Traurigkeit. Глава XIV. О неудовольствии

Эдуард вытащил из "бардачка" темные очки и протянул их мне перед тем, как мы вошли в больницу. У меня глаза не стали еще нормальными, хотя я знала, что эффект уже начал спадать, потому что черный цвет и блеск моих глаз стали меня тревожить. А это был хороший признак.

Ники Бако лежал не в отдельной палате, и полиция переместила его соседа в другую палату. Он лежал на вытяжении и никуда не собирался. В кровати он казался меньше, чем мне помнилось. Нога, которая была так грубо изломана, белела в гипсе от пальцев до тазобедренного сустава. Система блоков и шнуров поддерживала ее приподнятой под непривычным углом, который должен был чертовски сказываться на спине.

Рамирес допрашивал Ники почти тридцать минут и ни к чему не пришел. Мы с Эдуардом наблюдали за спектаклем, прислонясь к стене. Но Ники сделал именно то, чего мы боялись: с ходу просек ситуацию и возможные последствия. Помирать он не хотел, так чего ради помогать нам?

- Ники, мы знаем, что за монстра ты сделал. Мы знаем, что ты сотворил. Помоги нам поймать эту тварь, пока она больше никого не убила.

- И что дальше? - спросил Ники. - Я знаю закон. Жизнь в тюрьме не светит таким, как я, - применившим магию для убийства. Смертный приговор мне обеспечен. Вам нечего мне предложить, Рамирес.

Я оттолкнулась от стены и тронула Рамиреса за руку. Он посмотрел на меня, и на его лице уже выражалась досада. Ему сообщили, что сюда едет лейтенант Маркс, и он хотел расколоть Бако до прихода Маркса, чтобы заслуга была его, а не лейтенанта. Политика, конечно, но в полицейской работе ее полно.

- Я могу задать вопрос, детектив?

Он глубоко вдохнул, медленно выдохнул.

- Да, конечно.

И отошел, освобождая мне место у кровати.

Я посмотрела на Ники. Кто-то приковал его за руку к спинке кровати. Я не думала, что это необходимо, когда есть вытяжение, но этот наручник можно будет использовать.

- Что сделает Супруг Красной Жены, если узнает, что ты выдал его тайное убежище?

Он уставился на меня, и даже сквозь темные очки была видна ненависть в его глазах. И еще было заметно, как быстро стала подниматься и опускаться у него грудь, как забился пульс на шее. Он перепугался.

- Ответь, Ники.

- Он меня убьет.

- Как?

Он нахмурился:

- В каком смысле - как?

- Я имею в виду - каким способом? Как он будет тебя убивать?

Ники поерзал в кровати, пытаясь найти удобное положение. Нога держала его крепко, и он дергал прикованную руку, дребезжа браслетом наручника вдоль прута спинки. Сегодня ему не суждено поудобнее устроиться.

- Он, наверное, пошлет своего монстра. Разрежет меня и выпотрошит, как всех прочих.

- Его прислужник крошил всех ведунов или экстрасенсов, а с обычных людей сдирал кожу. Так?

- Если ты такая умная, можешь меня не спрашивать. Ты уже сама знаешь все ответы.

- Не все. - Я тронула прут кровати, к которому он был прикован, взялась руками с обеих сторон, так что наручник не сдвинуть. - Я видела эти тела, Ники. Очень неприятный способ уходить, но есть вещи и похуже.

Он сухо засмеялся:

- Выпотрошить заживо - хуже трудно что-нибудь придумать.

Я сняла очки и дала ему увидеть мои глаза.

У него пресеклось дыхание. Он уставился на меня, глаза у него полезли из орбит, горло перехватило.

Я тронула его за руку, и он завопил:

- Не трогай меня! Черт побери, не трогай!

Он дергал и дергал наручник, будто это могло ему помочь.

Рамирес подошел с другой стороны кровати и поглядел на меня.

- Я ему ничего плохого не делаю, Эрнандо.

- Уберите ее от меня на хрен!

- Скажи нам, где этот монстр, и я ее вышлю из палаты.

Ники глядел на меня, на него, и теперь я видела у него на лице страх. Тут даже вампирское зрение не нужно было.

- Вы этого не сделаете. Вы ведь копы.

- Мы ничего и не делаем, - сказал Рамирес.

Ники снова таращился на меня.

- Вы копы. Вы меня можете казнить, но не пытать. Это закон.

- Ты прав, Ники. Полиции запрещено пытать арестованных. - Я наклонилась поближе и шепнула: - Но я же не из полиции?

Он снова начал дергать цепь, греметь ею по пруту во все стороны.

- Немедленно уберите ее от меня! Я требую адвоката. Немедленно адвоката!

Рамирес обернулся к двум патрульным у двери:

- Пойдите вызовите адвоката для мистера Бако.

Копы переглянулись.

- Оба? - спросил один.

- Оба, - кивнул Рамирес.

Они снова переглянулись и направились к двери. Тот, что повыше, спросил:

- И сколько времени должен занять телефонный разговор?

- Сколько-то. И когда вернетесь, постучите.

Патрульные вышли, остались только Эдуард, Рамирес, Ники и я. Ники уставился на Рамиреса:

- Рамирес, вы же отличный коп. Я про вас никакой грязи не слыхивал. Вы ей не дадите меня пытать. Вы же нормальный мужик, Рамирес! Не давайте ей меня пытать!

Он говорил быстро и высоко, но с каждым повторением он был все больше уверен в себе, уверен, что добропорядочность Рамиреса будет ему щитом.

В одном он, наверное, был прав. Рамирес не даст мне его тронуть, но я хотела, чтобы Рамирес дал мне его напугать.

Я потянулась, будто погладить его по щеке. Он отдернулся.

- Рамирес, мать твою, забери ее от меня, будь человеком!

- Я буду поблизости, Анита, нужен буду - позовешь.

Он отошел от кровати и сел в дальнем углу палаты рядом с Эдуардом.

- Рамирес!! - отчаянно крикнул ему вслед Ники.

Я тронула его губы пальцами, и он под этим ласковым прикосновением застыл. Медленно двинулись его глаза, очень медленно заглянули в мои.

- Ш-ш-ш, - прошептала я, наклоняясь к нему губами, будто поцеловать в лоб.

Он открыл рот, резко набрал воздуху и завопил. Я взяла его лицо в ладони, как делал Пинотль, но я знала, что руки мне не нужны. Я могла высосать его поцелуем.

- Молчи, Ники, молчи.

Он заплакал.

- Пожалуйста, пожалуйста, не надо!

- И вервольфы тоже так тебя умоляли? А, Ники?

Я свела ладони, сделав ему губки бантиком.

- Да, - произнес он сдавленными губами. Мне пришлось заставить себя отпустить его, иначе остались бы следы. Нет, отметин оставлять нельзя. Нельзя давать Марксу повода прицепиться к Рамиресу.

Я оперлась руками на прут кровати, к которому Ники был пристегнут. Он отодвинул руку на длину всей цепи, но не дергался. Только смотрел на меня, как мышь на кошку, когда знает, что бежать некуда. Я наклонилась к нему. Это было небрежное, очень естественное движение, но мое лицо приблизилось к нему настолько, что он теперь видел лишь его.

- Сам видишь, Ники, бывают вещи и похуже.

- Я тебе нужен, чтобы вернуть тех. Мы с тобой можем вернуть их к жизни.

- Сам видишь, ты мне больше не нужен. Я теперь знаю, как все это проделать. - Я перегнулась, приподнявшись на цыпочки, руки на перилах кровати, подалась к нему, будто хотела шепнуть в ухо: - В ваших услугах более не нуждаются.

- Умоляю, - шепнул он.

Я заговорила, так близко придвинув к нему лицо, что ощущала теплую волну собственного дыхания.

- Врачи удостоверят твою смерть, Ники. Тебя где-нибудь закопают в ящике, и ты будешь слышать каждую лопату земли, упавшую на крышку гроба. Ты будешь лежать в темноте и вопить безмолвно, и никто тебя не услышит. Может, придется нефритовую бусинку зашить тебе в рот, чтобы ты лежал тихо.

Слезы текли у него по щекам, но лицо его было пусто, будто он не знал, что плачет.

- Говори, где твой хозяин, Ники, или, клянусь, тебе придется хуже смерти.

Я очень нежно поцеловала его в лоб.

Он заскулил.

Я поцеловала его в кончик носа, как ребенка. Нависла над его ртом.

- Рассказывай, Ники.

Я опустила губы ниже, они соприкоснулись с его губами, и Ники резко отвернулся.

- Я расскажу. Я все расскажу!

Я отодвинулась от кровати, пропуская Рамиреса.

Зазвонил телефон. Эдуард вытащил из заднего кармана оживший сотовый и вышел разговаривать в холл.

Голос у Рамиреса был не очень довольный:

- Что значит - не можете рассказать, как туда добраться?

Блокнот у него был раскрыт, перо наставлено, но ничего не записано.

Ники выставил руки, будто отгораживаясь от меня.

- Я вам клянусь, что могу вас туда отвести, но объяснить, как проехать, да еще как найти, - не могу. Я же не хочу вас посылать наобум, чтобы вы его не нашли. Вы тогда все свалите на меня, а я не виноват.

Рамирес посмотрел на меня. Я кивнула. Он был слишком перепуган, чтобы врать, и слишком глупая была бы причина, чтобы ее сочинить.

- Я вас могу к нему отвести. Если мы туда попадем, я вас к нему отведу.

- Конечно. Если ты там будешь, сможешь предупредить своего хозяина.

- Я и не думал!

Но цвет кожи у него изменился, чаще стало дыхание, глаза чуть забегали.

- Врешь.

- Ладно, вру. Но дурак я был бы, если бы не попробовал сбежать. Меня же хотят убить, Анита. Чего же мне не попытаться?

Да, здесь он был прав.

- Вызовите Леонору Эванс. Она колдунья. Пусть она его отгородит, чтобы он со своим хозяином мог связаться только воплем.

- А вопль куда девать? - спросил Рамирес.

- Заткните ему рот кляпом, когда надо будет.

- Ты доверяешь эту работу Леоноре Эванс?

- Она мне жизнь спасла. Так что да.

Рамирес кивнул:

- О'кей, я ей позвоню. - Он посмотрел на шнуры вытяжения. - Врачи не захотят его сегодня никуда отпускать.

- А ты с ними поговори, Эрнандо. Объясни, что поставлено на карту. И вообще что толку его лечить, если его тут же казнят?

Рамирес посмотрел на меня:

- Очень бездушные слова.

- Но все равно правдивые.

Эдуард постучал и просунулся в дверь, только чтобы сказать:

- Ты мне нужна.

Я посмотрела на Рамиреса.

- Наверное, теперь мы можем взять эту работу на себя, - сказал он.

- С удовольствием.

Я надвинула темные очки и вышла в холл к Эдуарду. По его лицу я сразу же поняла: случилось что-то серьезное. У него это было видно не так, как обычно бывает, но видно - натянулась кожа возле глаз, он держался как-то осторожно, будто опасался резких движений, чтобы не разбиться. Даже я бы, наверное, не заметила этого, не будь у меня зрения вампира.

- В чем дело? - спросила я, подходя поближе, потому что вряд ли его слова предназначались для ушей полиции. У него это редко бывало.

Он взял меня под руку и отвел в сторону, подальше от патрульных, которые таращились в нашу сторону.

- У Райкера дети Донны. - Он сжал мне пальцы, и я не сказала ему, что это больно. - Питер и Бекки. Он их убьет, если я тебя к нему не привезу немедленно. Он знает, что мы в больнице. Дает мне час доехать, потом начинает их пытать. Если через два часа мы там не будем, он их убьет. Если мы приведем за собой полицию, он их убьет.

Я взяла его за руку. Почти любого другого из своих друзей я бы обняла.

- Как Донна?

Он вроде бы заметил, что впился в мою руку, и отпустил.

- Донна сегодня на собрании своей группы. Я не знаю, жива ли нянька, но Донны еще два или три часа дома не будет. Она не знает.

- Поехали, - сказала я.

Мы повернулись, и вслед нам крикнул Рамирес:

- Куда вы собрались? Я думал, вы захотите присутствовать.

- Срочное личное дело, - ответил Эдуард, не останавливаясь.

Я обернулась, идя задом наперед и пытаясь при этом говорить:

- Через два часа позвони домой Теду. Звонок будет передан на его сотовый телефон. Мы присоединимся к твоей охоте на монстра.

- А почему через два часа? - спросил он.

- Наше срочное дело будет к тому времени улажено, - сказала я, цепляясь за руку Эдуарда, чтобы не упасть, идя спиной вперед.

- Через два часа все это уже может кончиться, - предупредил Рамирес.

- Извини. - Эдуард протащил меня через двери в следующую секцию холла, и она за нами закрылись. Он уже набирал номер на сотовом. - Скажу Олафу и Бернардо, чтобы встретили нас на повороте к дому Райкера.

Я не знаю, кто из них подошел к телефону, но Эдуард продиктовал длинный список, что с собой привезти, и заставил его записать. Мы уже вышли из больницы, прошли на парковку и садились в "хаммер", когда он защелкнул телефон.

Вел машину Эдуард, а мне оставалось только размышлять. Не очень удачное занятие. Мне вспомнился май, когда бандиты похитили мать и младшего брата Ричарда. Нам прислали коробочку с локоном брата и пальцем матери. Все, кто их хоть пальцем тронул, теперь мертвы и не тронут больше никогда и никого. Только о двух вещах я сожалела: первое - что не успела вовремя и не спасла их от пытки, и второе - что бандиты слишком быстро умерли.

Если Райкер тронет Питера или Бекки... вряд ли мне захочется видеть, что сделает с ним Эдуард. По дороге я молилась: "Господи, пожалуйста, пусть их не тронут. Пусть они будут невредимы". Райкер мог и соврать. Они оба могут быть мертвы, но я так не думала - быть может, потому, что тогда и мне предстоит умереть. Я вспомнила Бекки в платье с подсолнухом, с веточкой сирени в волосах, и как она смеется на руках у Эдуарда. Я видела угрюмое презрение Питера, когда Эдуард и его мать касались друг друга. Вспомнила, как Питер попер на Рассела в ресторане, когда тот стал угрожать Бекки. Храбрый мальчуган. И я пыталась не думать о том, что с ними происходит прямо в эту минуту.

Эдуард стал очень, очень спокоен. И когда я на него смотрела, зрение черного хрусталя показывало мне куда больше, чем я видела до сих пор. Мне уже не надо было гадать, дороги ли ему эти дети. Я это видела - он их любил. Насколько он вообще был на это способен, он их любил. И если кто-то их тронет, месть Эдуарда будет огромным и страшным ужасом. И я не смогу ему помешать, что бы он ни делал. Мне останется только стоять, смотреть и стараться, чтобы не слишком много крови оказалось у меня на ботинках.


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 | 47 | 48 | 49 | 50 | 51 | 52 | 53 | 54 | 55 | 56 | 57 | 58 | 59 | 60 | 61 | 62 | 63 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.009 сек.)