Глава вторая. Остановитесь, господа. Аннотация

Остановитесь, господа. Аннотация

Никто из нас не хочет этой войны. Никто не хочет умирать. Каждый хочет обрести свое счастье и любовь. И не нужно проливать литры родной крови ради мнимого успеха счастливой жизни целого народа. Хватит убивать друг друга, друзья! Дети должны воспитываться под небом любви и заботы, а не под градами пуль и смрадным запахом смерти. Не станем потерянным покорением, братья!

Остановитесь, господа!

Глава первая

Львов.

Тень огромных деревьев защищала от солнечных лучей на большой площади. Сотни солдат в экипировке, глазея друг на друга, приносили присягу. Лёгкий ветерок сдувал солёные слёзы со щёк матерей и невест. Не гладко положенный асфальт разложился под ногами некрасивыми трещинами. Стоны, крики, плач...

Вот парня заводит конвой: невысокого, некрасивого, без щетины, совсем молодой...и я понимаю. Скоро и его жизнь унесёт водоворот войны.

Я не хочу быть пушечным мясом, мне страшно оставить их одних. Мне больно видеть плач. Чувствую, что комок в горле подступает. Лицо сжимается гримасой боли, гримасой понимания того, что родных больше можно не увидеть. Но вот наступает момент. Я произношу слова торжественной клятвы. За туманом слёз не вижу почти слов, мне видится уже полигон и боль тысяч умирающих за интерес никому неугодных людей. Я вижу родную мать. Возможно, вижу в последний раз. Я вижу любимую жену. Я вижу дорогую дочь. Возможно, вижу в последний раз. Это хуже, чем забрать жизнь. Это хуже, чем быть разорванным на части. Ты, словно предаешь своих и уходишь. Уходишь,быть может, навсегда. Быть может, я не буду видеть дочку в школе, быть может, не буду видеть слез радости жены, быть может, не увижу счастливую улыбку матери.

Нас забирает грузовик. Солнце уже не скрывается за тучами крон. Тень покинула нас. Мы едем на войну. Войну среди своих. Друг друга будем убивать, проливать тысячи литров родной крови и жгучих слез.

Лишь платком нам машут вслед дорогие сердцу люди. Мы плачем. Плачем, как дети. Хотя здесь нас и молодых полно. Вон, Игорь и Станислав им по 19, только закончили первый курс, но уже пропасть в душе просверлена войной; мне - 24. Они думают мне повезло. Побольше пожил, побольше посмотрел. Закончил университет. Но каково бросать жену и дочь здесь в далёком Львове? Смотреть там, на Востоке, на тысячи убитых, смотреть на миллионы погубленных и сломанных жизней тяготами войны?

Я- младший сержант. Иван Гавранович. Национальная гвардия. И я не хочу умирать.

Глава вторая

Те же дни. Донецк.

Вот уже как месяц не стихают пушки и детский плач. Тысячи убитых и раненых от пуль Родины. Нам тяжело. Братоубийственная война не прекращается. На улице нет места, где бы не пахло кровью. Наша земля уже пропитана этим запахом. Запах, который больно вдыхать. Запах мертвых. У кого-то погиб отец, у кого-то сын, у кого-то дети. Но всем плевать на поломанные судьбы, покалеченных детей.

Сегодня ярко светит солнце, показывая наружу болячки каждого из нас. Рваная одежда, запах пота, смешанного с кровью, убитые животные на улице, слёзы, истерики. Все это стало обычными буднями. Буднями войны.

Ветер аккуратно обдувает салон машины, подъезжающей к соседней больнице. Выгружают девушку с ребенком. Они в крови. Мне больно смотреть. Мне даже больно плакать. Я не могу. Спасут их или нет? Никто пока не знает. Говорят, что достали из под обломков дома. Бедные дети бедных родителей.

Сейчас торжественная церемония вступления в ряды ополчения. Страшно. Закрываю глаза и перед мной страшная бойня разрывающихся снарядов, стрельба из автоматов, множество людей в бронежилетах, обстреливающие самолеты, шум, гам и толкотня у больниц...произношу слова. Снова карета неотложки. Снова раненые. Снова боль. Снова утаенные ото всех мои слезы. Что-то сдавило грудь, что-то мешает говорить, кружится голова. Боюсь. Я не хочу убивать. Я не хочу стрелять по людям.

Маленькие деревца мягко качаются рядом.

Хлопок. Воздушная тревога. Бежим в укрытие. Старый подвал обветшалой школы спасает сотни людей каждый день. Маленькие дети плачут. Матери не могут успокоить их. Мой костюм немного испортился. Страшно. Мы можем отсюда уже не выйти, если снаряд попадет в цель. Страшно за детей, не видавших ничего. Страшно за матерей, которые детей своих теряют. Страшно за маму.

Стихло. Сырой запах подвала давил легкие. Кошки бегали вдалеке, играя с мышами. Им нипочем. А мы убиваем друг друга.

Тишину детского плача, обращаясь ко мне, нарушил старик: " вот, ты и солдат теперь, сынок". Я кивнул.

Я- рядовой. Евгений Коробченко. Ополчение. И я не хочу умирать.

Поиск по сайту: