Глава двадцать первая. Я- младший сержант. Иван Гавранович

Львов.

Я- младший сержант. Иван Гавранович. Национальная гвардия. И я не хочу умирать.

Меня призвали как и тысячи других невинных солдат, бьющихся с дыханием смерти за пребывание на земле, на жестокую бойню пушек и гранат. Я оставил там свою любовь и дочь, я оставил там все надежды и веру на спасение.

Это настоящая долгая война, страшащая любого внезапными похоронками.

Мы, уже боевые единицы, принявшие присягу едем в грузовике на вокзал, где поездом нас перебросят на передовую. Как война с иноземным захватчиков-агрессором, с которым невозможно договориться. Нет. Мы не воюем за интересы, за страну и Родину, мы воюем против детей и стариков; стариков, готовых лечь костьми против фашистской мрази, а мы должны разрушать их дома, дома их детей и внуков. Пламя смерти никого не жалеет, но я не буду направлять дуло оружия на беззащитных людей. Я не хочу жить в мире, где жизнь каждого из нас ценится кучкой стереотипов и грязных бумажек. Я не хочу. Только бы вернуться обратно, только повидать их снова.

Наши ребята, кто помоложе, стараются шутить и смеяться, но некоторые в отчаянии плакали, кто-то не пришел в себя и не осознает значимость войны. Но уже через пару дней мы будем убивать, калечить и ранить людей, браня в душе себя. Нам страшно за души, которые покроются черной пеленой смерти.

За что мне убивать своих? За что? За политические выдумки третьих стран? Нет. Не буду. Многие уже не вернулись. Десятки и сотни ящиков, обитых красным бархатом, возвращаются домой к крикам матерей и невест. Неистовый плач и нескончаемые рыдания, черный траур и слезы. Я не хочу воевать страна родная, мне нравится мой народ, мне не нужна война такая, и я хочу продолжить род.

Мы молча сидим на перроне вокзала, занимаясь своими делами. Я смотрю вдаль и вижу ее и малышку. И вижу кровь, багровые реки, вышедшие из берегов, и мы солдаты, бултыхаясь, стараемся спастись. Сжимает грудь. Слезы подступают.

Тяжелое обмундирование, пара сухих пайков, не дают нам отдохнуть. Замученные и уставшие, мы ищем тени под сводами крыши вокзала.

При нас возвращался поредевший батальон. Каждый третий остался в пекле войны, каждый второй из оставшихся вернулся не здоровым, а покалеченным. Мы смотрели им вслед и молили Бога о том, чтобы возвратиться сюда вновь. Молодой парень, лет двадцати пяти, прихрамывая на одной ноге, догонял сослуживцев, солнце играло с ним лучами, а я заплакал о сломанной судьбе обычного мальчишки. Его не жалела страна, о нем не думало руководство, лишь мать и семья умывались жгучей слезой.

Он не герой, нет. Он- простой рядовой, которого настиг рок судьбы.

Поезд отходит через пару минут.

Пришло сообщение: " я приеду в Донецк снимать репортаж". Сердце застучало, голова затуманилась. Я пытаюсь звонить, но телефон не работает. Беру у других,- тоже самое. Не знаю, что делать. Дым локомотива поезда и гудки оповещают об отбытии. Мы уезжаем. Отправляемся проливать кровь и отдавать жизни.

Поиск по сайту: