Глава 3. Я сидела на краю кровати

Я сидела на краю кровати. Голова после перелета через часовые пояса еще кружилась, но внутри все гудело, словно во сне я подзаряжалась от высоковольтной линии. Разбудили меня голоса внизу. Один принадлежал Джеку: я слышала, как он весело болтает и смеется. Другой звучал мягче, глубже, и этот голос я узнала бы где угодно, даже во сне. Он пробрался в сновидения и вытолкнул меня в явь. Алекс.

В комнате было темновато – за окном смеркалось. Я посмотрела на часы – половина восьмого. А казалось, проспала всего минут десять. Перемена часового пояса чувствовалась во всем теле, но куда сильнее меня тревожил голос внизу. Сердце часто стучало, щеки загорелись. Я нацелила взгляд на выключатель и прищурилась – свет загорелся и тут же погас. Выбранив себя, я встала и включила свет рукой.

Часть души – б о льшая часть – звала немедленно сбежать по лестнице. Мне вдруг стало необходимо увидеть его сию секунду. Как будто последние три года я провела на дне океана, на одном глотке воздуха, а теперь увидела небо или кислородный баллон всего в нескольких шагах от себя. Но примятые подушкой волосы и жеваная футболка были не в лучшем виде, и тщеславие победило. Лучше переживу еще несколько минут, чем Алекс, глядя на меня, припомнит содержимое мусорного бачка.

Только вот что надеть? Я не слишком хорошо соображала, когда собирала вещи, наугад выхватывая из ящиков то одно, то другое. Похоже, у меня теперь найдется одежка для любого занятия, кроме, разве что, лыжной прогулки. Я вытащила синее шелковое платье оттенка «электрик». Понятия не имею, на что я рассчитывала, выбирая его, но ведь заранее никогда не знаешь. Еще нашлась школьная блузка, которую тут же полетела в мусор. Пусть не напоминает, где бы мне сейчас полагалось быть! В конце концов я натянула джинсы и сменила мятую футболку на пурпурный жилетик и повернулась к зеркалу над туалетным столиком. Волосы дыбом – я улеглась, не высушив их, и теперь походила на Элиса Купера, только блондинистого. Пришлось спешно причесаться, раздирая щеткой спутанные концы волос. Обычно я обходилась без косметики, но сегодня надо произвести впечатление. Немножко туши для ресниц и, пожалуй, блеск для губ. Румяна ни к чему, это уж точно. Я пошарила глазами по столику в поисках косметички, не нашла и тихонько застонала. Замечательно! Просто превосходно! В кои-то веки мне понадобилось потрясти кого-то красотой, прибавить себе лет, и вот, косметичка осталась за пять тысяч миль!

Отражение в зеркале не радовало. Вчера походила на покойницу, а сегодня слишком даже живая – как будто чем-то взбудоражена. И уж тут ничего не поделаешь. Я покусала губы, чтобы стали поярче, в надежде отвлечь внимание от пылающих щек, глубоко вздохнула раз-другой… Выдержу!

Я вышла на площадку и что было силы вцепилась в перила лестницы. Как это я умудряюсь приказывать неодушевленным предметам, если меня не слушаются собственные ноги? Голоса из кухни замолкли посреди фразы. Я чувствовала себя актрисой, выходящей на сцену перед целым миром, не зная слов, даже не прочитав роли. Услышав, как отодвигаются стулья, я запрыгала через ступеньку, увидела сверху макушку Алекса и задохнулась, – а на следующем шаге оступилась и очертя голову полетела вниз. За долю секунды пред тем, как врезаться в стену, еще успела подумать, что встреча получилась не совсем такой, как мне представлялось каждый час каждого дня последних трех лет.

Я невольно зажмурилась, сжавшись в предчувствии удара. И налетела на что-то основательно твердое, только это была не стена. Я потихоньку открыла один глаз. Алекс обнимал меня за плечи – как поймал. Я упиралась в него ладонями. Он качнулся на каблуках, не опуская меня. Надо было бы убрать руки, но они, как раньше ноги, отказались слушаться. Вот он – буквально у меня в руках; как мне мечталось, только в мечтах на мне было меньше одежды. Какая мускулистая у него грудь! – не хуже, чем в моих фантазиях. Макушкой я как раз доставала ему до плеча. Хотелось примостить туда голову, да так и остаться, но уголком глаза я увидела Джека и не хотела, чтобы он заметил, какое обалделое блаженство написано у меня на лице. Я выпрямилась и резко отстранилась, Алекс меня выпустил. Я ахнула. Он был еще красивее, чем мне помнилось. От голубых как льдинки глаз на загорелом лице под ложечкой у меня что-то перевернулось. Пришлось ухватиться за перила, чтобы не упасть снова.

– Рад тебя видеть, Лила. – Алекс хихикнул.

Я горестно улыбнулась в ответ.

– Ага, и я. – Способность к связной речи меня покинула.

– Обнимемся как следует? – Он распахнул руки.

Я шагнула к нему. Объятия были знакомыми, теплыми и, по правде сказать, неожиданно болезненными. Нет, он не сделал мне больно, но ударивший в голову знакомый запах, прикосновение, оживившее так много воспоминаний, заставили меня вздрогнуть, словно кто-то вдруг включил на полную мощность звук молчавшего телевизора.

– Давно не виделись. Ты отлично выглядишь, – сказал Алекс, вернувшись в кухню.

Он отодвинул для меня стул, и я села, а он, высокий и тощий, остался у кухонной стойки. Джек подошел к плите, на которой что-то варилось.

– Ну, так что за дела? – спросил Алекс. – Что за бегство в Южную Калифорнию? Лондон слишком скучен для подростка, и ты решила проверить, не окажется ли веселее в военном городке?

Вряд ли его подговорил Джек, Алекс никогда не делает того, чего сам не хочет.

– Ну да, что-то в этом роде, – пробормотала я. Мне сейчас не хотелось отвечать на вопросы. Не стоило задираться и насчет «подростка». Я вернулась к людям, которых любила больше всех на свете. Я чувствовала себя цельной. И такой счастливой, какой давно уже не бывала.

– Ну, и когда ждать Сару? – обратился Алекс к Джеку.

Счастье было недолгим. Моя улыбка растаяла, а грудь сжало так, что чуть не треснули ребра. Какая еще Сара?

– Она на работе. Обещала подъехать завтра, – ответил через плечо Джек.

– Жаль. Ей не терпелось познакомиться с тобой, Лила. Ты ее полюбишь, – бросил Алекс в мою сторону.

Это меня добило. Сердце дернулось и замерло. У Алекса есть девушка, и он произносит ее имя и слово «любить» в одном предложении.

– Нашлась женщина, которая приручила Джека, – продолжал Алекс. – Отдаю ей должное, до сих пор это никому не удавалось.

Я помотала головой, чувствуя, как снова встрепенулось сердце.

– О чем это ты? – пробормотала я и повернулась к Джеку. – У тебя… есть девушка?

Насколько я знала Джека – а в моем знании явно зияли пробелы величиной со сверхновую, – постоянство было ему свойственно не больше, чем мне – прилежание в учебе. Ухаживания, флирт, шалости на одну ночь – да, но от постоянных отношений Джек обычно удирал с визгом. А может, я не права? Может, за последние три года я перестала его понимать?

– Ага, сестренка, именно девушка, – подтвердил он.

У меня отвисла челюсть. Я встала и пробралась к столику у плиты, чтобы заглянуть ему в лицо.

– Подробности!

– Зовут Сара. Достань горчицу.

Он повернулся, чтобы поставить на стол шкворчащую сковородку.

– Сара, а дальше? Я не знаю, где у тебя горчица. Не увиливай.

Алекс через мою голову потянулся к шкафчику. Пришлось пригнуться, чтобы не ударило дверцей. При этом я коснулась щекой его руки. Мысли вдруг свернули на другое, а сердце опять застучало. Надо мной хлопнула дверца, и Алекс протянул Джеку банку горчицы. За эти секунды его профиль до мельчайших подробностей отпечатался в моей памяти, как круг солнца на фотобумаге. Он был совсем близко; мне стоило на какой-нибудь дюйм склонить лицо, чтобы коснуться губами его шеи. Я устояла перед искушением погладить легкую щетину на подбородке. Недавно Алекс коротко, по-военному подстриг темно-русые волосы – что недавно, было заметно по светлой незагорелой полоске вдоль линии волос на загривке. В уголках глаз пролегли морщинки, подозрительно намекавшие, что он сдерживает смех. Я отлично понимала, как жалко выгляжу.

Алекс, словно почувствовав пристальный взгляд, обернулся, и я отвела глаза, уставившись ему через плечо на бифштексы, которые выкладывал на тарелки Джек.

Вдруг что-то теплое обхватило меня за талию, между поясом джинсов и блузкой, выдернуло из-за столика и мягко опустило на пол. Я вскинула голову. Конечно, он тоже вырос, даже на дюйм или на два перерос Джека. Алекс убрал руки с моей талии и коротко улыбнулся.

– Поужинаем?

Потом отодвинул для меня стул, и я чуть не рухнула на него. Алекс придвинул меня к столу и сел по другую сторону рядом с Джеком.

Я собралась с силами и переключилась на брата.

– Ну, давай, рассказывай. Что за Сара? Где ты с ней познакомился?

– Она работает с нами, в одной части. – Он покосился на Алекса.

– Отличная девушка, – вставил тот.

Мне не понравилось, что Алекс хвалит девушку, пусть даже чужую. Скажем, Сара – не его девушка, но это еще не значит, что у него нет своей. Правда, если бы была, Джек, наверное, не назвал бы его дом «холостяцким гнездышком»? Понятия не имею, какой вариант хуже. Все равно, что играть в русскую рулетку с полным барабаном.

– Но ведь женщин в морскую пехоту вроде бы не берут? – Это я знала точно, посмотрела в «гугле».

– Не берут. Она не в пехоте. Она нейробиолог.

Теперь я просто опешила.

– Нейробиолог? Зачем вашему подразделению нейробиолог?

Алекс украдкой переглянулся с Джеком. Как будто он тоже с интересом ждал ответа. Оригинально!

– Ну, вроде бы так положено, – неловко вывернулся мой брат.

Неужели? Странными же делами занимается современная армия. Я прищурилась:

– Значит, у тебя роман с девушкой, которая изучает мозг? Может, это такой эксперимент?

– Ха-ха!

– А сколько ей лет?

Наверняка университетский курс нейробиологии не укладывается в три года. Значит, Джек завел женщину старше себя.

– Двадцать шесть. – Он взглядом посоветовал на этом остановиться. Я проглотила первые просившиеся на язык слова.

– И давно вы встречаетесь? Где она живет?

– Восемь месяцев. А живет на базе.

– Ты же говорил, что ваши на базе не живут?

Ага, я его поймала!

Он ответил без запинки:

– Наши не живут. Она живет. Ей лучше на базе.

– Почему? – спросила я.

– Ты не передашь горчицу? – вмешался Алекс, потянувшись через стол и кинув на Джека суровый взгляд. Потом повернулся ко мне. – Кстати о том, кто где живет…

Теперь уже я строго глянула на него. Я всегда понимала, когда эти двое виляют. Как в тот раз, когда, войдя к Джеку в спальню, чуть не застукала их за картинками из «Плейбоя». Тогда они так же переглядывались

Слова Алекса повисли в воздухе. Оба смотрели на меня, и в глазах был вопрос – один на двоих. Атака с обоих флангов. Чтобы выиграть время, я отрезала кусочек мяса. У столового ножа было зазубренное лезвие. Я отодвинула тарелку и уставилась на нож. Есть мне вдруг расхотелось.

– Лила, может, расскажешь, в чем дело?

Я так долго хранила тайну в себе, что уже не могла ее выпустить. И не находила слов. Кроме того, я ведь завязала, значит, и говорить не о чем. Я могла придумывать тысячу оправданий, но настоящая правда была в другом: не хочу, чтобы Алекс смотрел на меня, как на ненормальную. Хватит и того, что он видит во мне сестру друга.

Я набрала воздуха в грудь и сделала первую попытку:

– В школе сейчас подготовка к экзаменам. Мне просто пришло в голову, что неплохо бы поехать и познакомиться с колледжами.

– С колледжами? – Джек нахмурился.

– Ну, знаешь, в которые поступают после школы. Или, скажем так, которые бросают, когда кого-нибудь подцепят.

– Очень смешно. Ты сегодня в форме, Лила. А почему ты решила искать колледж так далеко?

Он явно был недоволен. Я покосилась на Алекса. Тот перестал жевать и сейчас исподволь разглядывал меня. Хотела бы я знать, о чем он думает!

– По-моему, здешние колледжи лучше. Университет Сан-Диего заслужил хорошую репутацию. Или Южно-калифорнийский… – на этом я иссякла.

– Лила, я не уверен, что Калифорния – хорошая идея.

Слова брата ударили меня как пуля, все во мне свернулось.

– Я… но… я не могу остаться в Англии.

– Слушай, дело не в том, что ты мне здесь не нужна. Просто… – он тоже не сразу нашел слова. – Это не самое безопасное место.

Ну, еще бы, Южный Лондон, конечно, безопаснее! Следовало сразу рассказать ему о том нападении. Может, тогда он понял бы, что в его аргументах хромает логика. Но это значило бы открыть пребольшую банку с червями. Да и так у Джека с логикой слабовато. Ошенсайд, конечно, не уголовный район. Большущая военная база за первым поворотом наверняка действует на любого преступника, кроме самых тупых, как полицейская сирена и мигалка. Но тогда зачем ему такая навороченная сигнализация? Может, Ошенсайд и вправду криминальная столица, а я просто чего-то не знаю? И все-таки….

Джек вдруг сощурился, отложил вилку и нож.

– Это из-за мальчика, что ли?

Что?.. С чего вдруг? Мои мысли споткнулись на совершенно неожиданном повороте.

– Мальчика? Какого?.. Нет!

Неужели он знает про Алекса? Что, у меня на лице написано? Неужели они оба догадались? Я не один год обдумывала побег домой под предлогом колледжа и затеяла это, конечно, не ради достоинств американского образования, а именно ради «мальчика». Хотя мальчиком его уже не назовешь.

– Тогда с чего ты так внезапно сорвалась? Нельзя было подождать? Тебе до колледжа еще целый год.

Да, тут он меня поймал…

– Уехала среди ночи, даже не позвонила, только е-мэйл послала… А что бы ты стала делать, если бы я его не получил?

– Добралась бы автобусом?

– Лила! – Джек уже всерьез сердился. – Нельзя скакать через полмира, никого не предупредив!

– Я тебе сообщила, – оправдалась я, – и Марии оставила записку.

– Е-мэйл забудем, а записка экономке не в счет. Ты же знала, что она позвонит отцу, а он – мне. Он был… скажем, не слишком доволен. – Джек давно не разговаривал с отцом, и я вполне представляла, как от напряжения между ними гудели в трубке помехи.

– Я обещал ему о тебе позаботиться – однако завтра первым делом позвони ему.

– Джек, обязательно сейчас об этом говорить? – Вечер катился к черту. Алекс выглядел очень серьезным, а я была сыта по горло. Понятно, что звонить папе придется, но при телефонном разговоре всегда можно повесить трубку. От Джека и Алекса так легко не отделаешься. Ясное дело, обоих учили вести допрос. Они показывали высший класс.

– Лила, а если бы меня не оказалось дома? Что бы ты стала делать?

Я оглянулась на Алекса. Его лицо оставалось по-прежнему непроницаемым, и не похоже было, что он готов броситься мне на помощь.

– Наверное… ну, не знаю. Я об этом не думала.

Ничего бы со мной не случилось! – хотелось заорать мне. Между прочим, я давно уже сама о себе забочусь!.. Я опустила взгляд на тарелку. От слез щипало глаза. Вот уж не ждала такого мгновенного перехода от болтовни к родительскому выговору – да еще от кого? – от собственного брата!

– А следовало бы подумать.

Что он хочет сказать? Что мне не надо было приезжать? Что я ему здесь не нужна? Раздался звон упавших на тарелку ножа и вилки и скрип стула по линолеуму, когда я рывком отодвинулась от стола. Не хочу больше терпеть этот допрос. Мне нужен воздух!

Я дернула заднюю дверь и вывалилась наружу. Алекс что-то сказал Джеку, скрипнул стул. Надо было собраться с духом, пока кто-то из них не вышел за мной. Оглядевшись, я увидела, что выскочила на заднюю веранду. Перила доходили мне до пояса – я облокотилась на них, разглядывая силуэты двух пальм, покачивавшихся на фоне розовато-лилового неба. Потом дверь позади тихонько открылась, но шагов я не услышала. Чуть повернула голову… В шаге от меня стоял Алекс.

– Лила? – тихо, почти шепотом произнес он. – Ты как, нормально?

– Да, отлично.

Он положил ладонь мне на плечо, и я закрыла глаза, когда все тело развернулось в одном вздохе.

– Он не хочет, чтобы я здесь жила!

Я ждала уверений, что мне это просто почудилось, однако услышала другое.

– Не в том дело. Он за тебя волнуется. Ты свалилась, как снег на голову, оправдываясь каким-то дурацким предлогом, колледж, видите ли…

– Это не предлог… – Но возражение даже мне самой показалось слабым.

Алекс искоса взглянул на меня и чуть улыбнулся.

– Лила, сколько мы с тобой знакомы? Ты не думаешь, что я вижу тебя насквозь?

Надеюсь, не совсем уж насквозь.

– Ты приехала и можешь остаться, сколько тебе надо. Я попрошу Джека пока от тебя отцепиться, но потолковать с ним все же следует. Он твой брат.

Он сказал: «Можешь остаться, сколько тебе надо». Хм… понимает ли он, что это значит – навсегда?

Впрочем, Алекс прав. С Джеком нужно поговорить. Нужно объяснить ему, что я уже не ребенок. Что если я решу поступать в местный колледж, он не сумеет мне помешать. Если придется, закушу губу и выдержу еще год в лондонской школе, но окажусь здесь в тот же день, как сдам последний экзамен. Беда в том, что если этим двоим я не нужна, можно с тем же успехом оставаться в Англии.

Снова стукнула дверь – к нам вышел Джек. Он быстро прошел мимо Алекса, хлопнув его на ходу по спине, словно говоря: «Спасибо, дальше я сам». Алекс уловил намек и вернулся на кухню. Мне ужасно хотелось пойти за ним, но Джек уже стоял рядом. Я опустила голову ему на плечо и вздохнула, почувствовав ладони брата у себя на спине.

– Извини, сестренка. Понимаешь, твой е-мэйл меня напугал. Только и всего. Мне показалось, раз ты так сорвалась, наверняка что-то случилось. Мне не нравится, что ты сбежала из дома.

– Не из дома, а домой – большая разница.

– Побег есть побег, Лила.

– Ничего не случилось, Джек. Ты за меня не бойся.

– Все равно буду бояться. Я каждый день о тебе беспокоюсь. Ты же моя младшая сестренка.

– Я уже не маленькая, Джек.

– Для меня ты всегда останешься маленькой сестренкой.

С этим я и не думала спорить.

– Я правда рад, что ты здесь, Лила. – Он поцеловал меня в висок. – Я по тебе скучал. Оставайся, сколько захочешь, хоть неделю, хоть две. Обсудим все утром.

Неделю? Две? У меня упало сердце. Это слишком, слишком мало!

Поиск по сайту: