Глава 26. Дорогие читатели, я изменила рейтинг фанфика

Дорогие читатели, я изменила рейтинг фанфика. Это всё ВЕСНА!

Глава 23
Через неделю Драко выписали из лазарета. Он знал о наказании золотого мальчика, о том, как зол Снейп и снисходителен Дамблдор. Все это вызывало у слизеринца лишь усмешку. Сейчас его волновало лишь одно – свое задание, времени оставалось все меньше, и нужно было действовать. Драко шел по коридору восьмого этажа и думал о Гермионе. Она каждый вечер приходила к нему в палату и почти все время оставалась с ним до утра. Они спали рядом, тесно прижавшись друг к другу, и это было прекрасно, просыпаться рядом с ней и смотреть, как смешно она морщит носик во сне, и как открывает свои большие глаза и с любовью смотрит на него. Они не могли в лазарете позволить себе ничего лишнего, но Драко отчаянно мечтал снова, как в ту новогоднюю ночь прикоснуться к ее обнаженному телу, целовать каждый сантиметр нежной кожи. Он хотел слышать все те слова, что она шептала ему той ночью, хотел снова отдастся тем невероятным ощущениям близости, что он познал в ее объятиях.
Драко завернул за угол и увидел ее. Она стояла у окна прямо напротив спрятанного входа в Выручай-комнату, и смотрела вниз сквозь толстое, покрытое морозным узором, стекло. Он тихо подошел сзади, так что она даже не заметила и через ее плечо тоже посмотрел. Поттер, Уизли и его рыжая сестрица не спеша шли по дороге, что вела к избушке хогвартского лесника. Драко нахмурился, а Гермиона, как будто почувствовав его, обернулась, их глаза встретились. Она не жалела, не хотела все вернуть обратно, ей просто было обидно, что друзья не поняли ее и отвернулись. Малфой ничего не сказал, он просто обнял ее и прижал к себе.
- Что ты здесь делаешь? – спросила она.
- Гуляю, - ответил Драко и улыбнулся.
- Ты идешь туда? – Гермиона показала глазами за его спину, он понял ее и просто кивнул, - можно мне с тобой? – попросила она.
- Зачем?
- Просто так, - Гермиона стряхнула невидимые пылинки с его плеч, - я не буду тебе мешать, - пообещала она.
Драко улыбнулся и, развернувшись, потянул ее за собой, они три раза прошлись вдоль сплошной стены, после чего в ней появилась дверь. Слизеринец и гриффиндорка вошли в Выручай-комнату. В этот раз они быстрее дошли до Исчезательного шкафа, и Драко отпустил руку Гермионы. Он занялся тем, ради чего он сюда и шел, а Гермиона, пару минут понаблюдав за ним, отошла к огромному полированному столу, на котором громоздилась целая куча разных и непонятных вещей. Гриффиндорка открыла небольшой ларец и заглянула внутрь. Множество каких-то старых пожелтевших от времени бумажек и толстая книга в кожаном переплете лежали на дне. Гермиона поморщилась и закрыла крышку. Она пролистала несколько фолиантов с соседнего книжного шкафа и посмотрела старый фотоальбом, на котором была потертая надпись «Выпуск 68», конечно, она не нашла ни одного знакомого лица. Гермиона посмотрела на Драко, который стоял у открытого Исчезательного шкафа и задумчиво изучал его внутренности. Что он хотел там найти, оставалось для нее загадкой.
Все это было так странно. Она, лучшая подруга Гарри Поттера, типичная гриффиндорка и просто «пай-девочка» вдруг променяла свое привычное спокойствие и свой правильный мир на слизеринца с серебряными глазами. Она знала, что он пожиратель, она знала, чем он занят в данный момент и что будет, если у него все получится, но она даже не думала пойти к декану или директору, чтобы рассказать об этом. Гермиона Грейнджер не считала себя предательницей, она просто любила и была готова на все, но чтобы только сохранить свою любовь. Гриффиндорка тихо вздохнула и отвела взгляд от Драко, она снова подошла к недавнему столу и заметила в самом его конце маленькую шкатулку. Она осторожно взяла ее в руки и открыла. Внутри на красном бархате лежали два гладких и блестящих камешка в форме слезы, один белый, другой черный. Гермиона ахнула и тихо позвала:
- Драко.
- Что? – он подошел сзади и положил ей руки на плечи.
- Смотри, какая красота, - она чуть подвинулась, чтобы он мог увидеть шкатулку.
- Это опалы, - произнес Драко и протянул руку, он осторожно придвинул один камешек к другому так, что вместе они составляли сердце, - камни любви, - проговорил он. - Есть легенда о девушке, которая влюбилась в сына злейшего врага своего отца, естественно родители запретили им встречаться, но любовь ее была такой сильной, что она жгла ей сердце изнутри. И вот совсем скоро оно сгорело совсем и превратилось в камень. Парень же ничего не знал и думал, что его любимая просто забыла его, но однажды он случайно встретил ее на улице, а она прошла мимо, даже не узнав его. Он окликнул ее, и когда она повернулась, ничего не увидел он в ее глазах, только лед и пустоту. Он оторопело смотрел на нее, а она пожала плечами и ушла. Парень не мог забыть ее равнодушного взгляда и спустя время, выкрал девушку из дома ее мужа, за которого ее отдали родители. Он увез ее в чужую страну и решил, во что бы то ни стало вернуть ее к жизни. Парень вырвал собственное сердце и, разорвав его на две части, отдал одну своей любимой. Так к ней вернулись ее чувства и ее любовь. Они долго прожили вместе и были счастливы до последнего дня своей жизни, ведь с одним сердцем на двоих у них и жизнь была одна. Его сердце остановилось первым, а ее еще продолжалось биться, как будто за двоих, но вскоре последовало за своей второй половинкой. Много веков спустя в горах, где по легенде жили сбежавшие влюбленные, британскими гоблинами были найдены два опала – черный и белый, они были кристально чистыми, как родниковая вода и удивительно правильной формы слезы. А вместе они составляли сердце. – Драко замолчал и посмотрел на Гермиону, в глазах которой стояли слезы.
- Это невероятно, - прошептала она, гриффиндорка несмело протянула руку и взяла камни за тонкие черные шнурки, - ты думаешь это они? Их сердца?
- Это просто легенда, - улыбнулся Драко.
- Давай возьмем их себе, - проговорила Гермиона.
- Зачем? – спросил слизеринец.
- Будем носить, как символы нашей любви, - произнесла она.
Драко перехватил ее руку с опалами и аккуратно взял черный камешек в руки, он поднес его к глазам и внимательно стал рассматривать, потом он расстегнул застежку и, нежно откинув волосы Гермионы ей за спину, просунул шнурок вдоль ее шеи, после чего, сомкнул колечки карабина и, проведя пальцем по опалу, улыбнулся. Гермиона смотрела на него, как завороженная, она несмело проделала все то же самое, что и Драко, не отрываясь от его пленительных глаз. Малфой поймал ее руки, которыми она проникла ему под рубашку и стала поглаживать обнаженную кожу спины. Он поднес их к своим губам и стал целовать каждый ноготок, каждый пальчик, запястье, Гермиона закрыла глаза и прошептала:
- Драко.
Слизеринец расстегнул ее мантию и принялся целовать Гермиону в шею, она схватила его за плечи и запрокинула голову назад. Через несколько минут ее мантия полетела на пол вместе с форменным жилетом Малфоя, Драко подхватил Гермиону подмышки и посадил на стол, он уже успел расстегнуть ее рубашку и развязать гриффиндорский галстук. Девушка шумно выдохнула, когда его прохладные губы коснулись ее разгоряченного тела, она вцепилась пальцами в его волосы и, как безумная принялась повторять:
- Я люблю тебя, я люблю тебя, люблю тебя, - она тонко вскрикнула, когда Малфой прикусил нежную кожу ее груди.
- Скажи это еще раз, - попросил он, заглядывая в ее темные глаза.
- Я люблю тебя, - снова проговорила Гермиона и поцеловала его в губы. Она потянулась руками к его рубашке и ловко вытащила ее из брюк, быстро расстегнула и спустила с плеч.
- Гермиона, - простонал он, - мы же в Выручай-комнате.
- Ну и что? – спросила она, не прекращая покрывать частыми поцелуями его бледную грудь, - я хочу тебя. Прямо сейчас и немедленно, и плевать, где мы. Хоть в большом зале, - она прерывисто дышала, обжигая его кожу.
- О, Мерлин, - пролепетал Драко, - ты сводишь меня с ума.
Она хищно улыбнулась и, наконец-то, стащив с него рубашку, занялась пряжкой его ремня.
Малфой зарычал, когда Гермиона запустила руку ему в джинсы и проникла под обтягивающую ткань его боксеров. Его разум затуманился, он хотел лишь одного – обладать ею. Но не так, не в захламленной непонятно чем комнате, не на старом столе. Он мог бы так поступить раньше, с какой-нибудь другой девушкой, но только не с ней.
- Гермиона, подожди, - он перехватил ее руки и поднял над головой, - постой, мы не должны, - Мерлин, что он несет?!
Она странно посмотрела на него и тихо проговорила
- Ты не хочешь? – ее голос предательски дрогнул.
- О, Мерлин, Гермиона, радость моя, я безумно хочу тебя, но не вот так, - Драко покачал головой и добавил, - неужели ты не понимаешь меня? Это же, ну… как-то низко.
- Что низко? – спросила она, - любить меня?
- Среди кучи хлама и пыли? Да.
- Но я просто хочу быть с тобой, - прошептала она и положила руки на его обнаженные плечи, - нужно лишь закрыть глаза, и все изменится.
Он в удивлении посмотрел на нее, но спустя пару секунд понял, о чем она говорит. Это же Выручай-комната, и нужно лишь только пожелать. Драко улыбнулся и закрыл глаза, одновременно с ним это сделала и гриффиндорка. Когда Гермиона разомкнула веки, все пропало, больше не было Исчезательного шкафа и старого полированного стола, на котором она сидела. Комната уменьшилась в размерах и приняла круглую форму. Большую часть теперь занимала роскошная кровать с высокой спинкой у изголовья и темно-бордовым балдахином, на полу был постелен ковер, и повсюду валялись мягкие подушки. В резном камине уютно потрескивали дрова. Гермиона оглядела окружающее пространство и прыснула:
- О чем же ты подумал, испорченный слизеринец? – спросила она с нотками иронии в голосе.
- Спорим, о том же, о чем и ты, - парировал Драко и, легко подхватив Гермиону на руки, пошел в сторону постели.
Она улыбнулась и, обвив руками его шею, принялась целовать в приоткрытые губы. Они рухнули на мягкую перину и, не отрываясь друг от друга, начали стаскивать свою одежду. Гермиона чувствовала, что она просто сгорает от нетерпения пережить все те ощущения, что были в их прошлую ночь. В первый раз было немного больно и некомфортно, она стеснялась своего неумения, но слизеринцу, похоже, это только нравилось, он был с ней очень нежен и осторожен. Во второй раз все было неторопливо и как будто в замедленной съемке, они наслаждались друг другом, дарили ласки и шептали бессвязные слова. Сегодня же их обоих сжигала страсть, они не тратили время на пустую болтовню.
Драко уже почти полностью раздел Гермиону, на ней остались только кружевные трусики, слизеринец спускался частыми и горячими поцелуями по ее телу, она извивалась в его руках, но пока еще даже не пикнула. Она закусила губу и закрыла глаза, ее волосы разметались по подушкам, а пальцы сжимали белоснежные простыни. Малфой вдруг оторвался от ее живота и вновь приник к ее губам, он просунул руку под клочок черного хлопка и проник в гриффиндорку двумя пальцами. Гермиона изогнулась дугой и шумно выдохнула, она вцепилась ему в плечи и, когда он добавил третий палец, наконец-то издала стон. Драко начал медленно двигать пальцами внутри нее, заставляя девушку стонать в голос.
- Драко, - она выдохнула его имя с таким желанием, что у Малфоя, кажется, внутри все перевернулось, - не заставляй меня просить, - жалобно прошептала она.
- Я и не собирался, - зашептал он в ответ, - просто не хочу, чтобы все закончилось слишком быстро.
- Этого мало, мало, - лихорадочные слова слетали с ее губ, - мне мало, - она вскрикнула, когда Малфой вытащил пальцы и резким толчком вошел в нее. Гермиона задвигалась вместе с ним, ловя его ритм и подстраиваясь под его движения. Она беспорядочно целовала его, куда попало, в лицо, шею, грудь. Драко застонал и вдруг остановился.
- Нет… зачем? – ее голос срывался на шепот, - не останавливайся, - она распахнула свои шоколадные, затуманенные желанием, глаза и посмотрела на него.
Он смотрел в ответ, кажется, вполне осмысленным взглядом.
- Ты моя, - хрипло произнес Драко и возобновил движения.
- Я твоя, - эхом откликнулась Гермиона, - только твоя.
Слизеринец несколько раз доводил ее до пика наслаждения и в последний момент, когда Гермиона уже была готова забиться в конвульсиях оргазма, он останавливался. Ей казалось, что он издевается над ней, но с каждым новым разом эта пытка была все слаще и все желаннее. Вот и сейчас гриффиндорка, запрокинув голову и закусив губу, стонала, ерзая по простыне, Малфой схватил ее за запястья и прижал к постели. Последний толчок, и он вскрикнул. Они кончили одновременно. Драко рухнул рядом с Гермионой, и уткнулся носом в ее мокрые от пота волосы. Она протянула руку и положила прямо ему на сердце, которое стучало так бешено, что, казалось, было готово разорвать его грудную клетку.
- Я люблю тебя, - прошептал он, когда почувствовал, что снова способен разговаривать.
Гермиона вдруг засмеялась и, перекатившись на бок, прижалась к нему.
- Я хочу попросить, - проговорила она через несколько минут. Драко с интересом посмотрел на нее и кивнул, - пообещай, что всегда будешь со мной, - она погладила его по платиновым волосам и прижалась лбом к его лбу.
- Гермиона, я могу обещать только то, что зависит от меня, - проговорил он и обнял ее за талию.
- Но…, - начала она, но слизеринец не дал ей договорить, прижав палец к ее губам.
- Ты же сама все знаешь, - он прикрыл глаза, в которых на секунду показалась боль, - зачем говоришь об этом снова? Словно железом по стеклу, ты царапаешь своими словами мое сердце, - он замолчал и, снова посмотрев на нее, продолжил, - я могу обещать лишь то, что всегда буду любить тебя, буду принадлежать только тебе, - Драко прижал Гермиону к себе и нежно поцеловал. Она ответила на поцелуй, обнимая его за плечи.
- И я обещаю тебе, что сделаю все от меня зависящее, чтобы быть с тобой, - прошептал он, когда поцелуй закончился. Гриффиндорка лишь кивнула, сдерживая непрошеные слезы. Она не хотела плакать сейчас, после того, как пережила неземное счастье.
Драко потянул за край одеяло, что лежало у них в ногах, и укрыл им себя и Гермиону. Он крепко обнял ее, положив подбородок ей на макушку. Он почувствовал, как она улыбнулась и, закрыв глаза, прошептал:
- Спи. Я не оставлю тебя. Когда ты проснешься, я буду рядом.
Гермиона уткнулась носом ему в грудь и зачем-то спрятала в кулачке белый опал, что половинкой разорванного сердца висел у Драко на шее.

* * *
Зима подходила к концу и все чаще радовала теплыми лучами февральского солнца. Последний месяц был для Гермионы и Драко очень тяжелым и насыщенным событиями. Во-первых, помолвку Малфоя и Паркинсон отложили до лета, ввиду смерти Люциуса и огромной занятости чистокровного круга. Заключалась она в том, что министерство магии было захвачено Волан-де-Мортом и безоговорочно подчинено ему. На все высокие посты и влиятельные должности были посажены приближенные пожиратели, которые к слову ничем кроме жестокости и безумства не отличались. Во-вторых, Драко стал все чаще покидать школу и все дольше задерживаться в поместье. Теперь он был лорд Малфой. Слизеринец один занимался семейными делами, так как Нарцисса все еще пребывала в шоке от смерти мужа, и Драко снова отправил ее во Францию. На его юношеские плечи свалился совсем нелегкий груз, он чувствовал давление и повышенное внимание к себе со стороны Темного Лорда. Драко с недавнего времени стал входить в так называемый «узкий круг» приближенных пожирателей, ему оказывали доверие и поддержку. Ну а новость о том, что он наконец-то починил Исчезательный шкаф в Выручай-комнате, и теперь пожиратели беспрепятственно смогут проникнуть в Хогвартс, кажется, даже увеличило доверие к нему Темного Лорда. Хотя Малфой прекрасно знал, что расслабляться ему не стоит.
Их отношения с Гермионой ничуть не изменились. Она все также ни о чем его не спрашивала, ни за что не осуждала. Гриффиндорка принимала его таким, какой он есть. Она каждый раз ждала его и все время вздыхала с облегчением, когда он возвращался. Это придавало Драко сил и веры в то, что скоро все закончиться. С каждым днем он, кажется, любил ее все больше и чувствовал, что она отвечает ему взаимностью. Об их отношениях все также никто, кроме Снейпа, Пэнси, Блейза и новоиспеченной гриффиндорской троицы, не знал. Это не могло не радовать, лишние слухи, домыслы и просто косые взгляды, им обоим были ни к чему.
Сегодня, в предпоследний день февраля, Драко вернулся в Хогвартс после почти двухнедельного отсутствия. Он ужасно соскучился по своей гриффиндорке, и торопился поскорее попасть в свою комнату, где, как он точно знал, она ждала его. Уже повернув в коридор, что вел в крыло старост, он резко остановился. У окна, скрестив руки на груди, стоял Поттер и смотрел на Малфоя в упор своими зелеными прищуренными глазами. Драко снова пошел вперед, нащупав в кармане мантии волшебную палочку, он прекрасно помнил, чем закончилась их последняя встреча с золотым мальчиком, и получить в грудь еще одну сектумсемпру Малфою не улыбалось. Когда он уже почти сравнялся с Поттером, тот отлепился от окна и встал посреди коридора, преграждая Драко дорогу.
- Малфой, - протянул гриффиндорец.
Драко ничего не ответил, он лишь вскинул голову и в упор посмотрел очкарику в глаза.
- Есть разговор, - продолжил Поттер.
- Ну и? – осведомился Малфой.
- Я разговаривал с Гермионой, - произнес гриффиндорец стальным голосом.
Драко никак не отреагировал, он отошел к окну и облокотился на подоконник. Как же ему хотелось сейчас оказаться в своей комнате в объятиях любимой девушки, но вместо этого он выслушивает непонятный бред золотого мальчика. Какого черта?!
- Поттер, что тебе надо? – скучающе поинтересовался Малфой.
- Я хочу сказать, что сожалею о том, что сделал! – выпалил Гарри на одном дыхании.
Малфой непонимающе посмотрел на него, приподняв одну бровь.
- Там в туалете Миртл, - добавил очкарик.
Глаза Драко полезли на лоб, но он быстро справился с собой и, усмехнувшись, проговорил:
- Поттер, не ломай комедии, я все равно не оценю твои актерские способности, - слизеринец выпрямился и сделал по направлению к Гарри несколько шагов. Гриффиндорец скривился, но вступать в перепалку не стал.
- Мы помирились с Гермионой, - проговорил он.
- Мне за тебя порадоваться? – съязвил Драко.
- Но это не значит, что я одобряю ее выбор, - добавил Поттер, не обратив на реплику Малфоя никакого внимания.
- Да, мне плевать, что ты одобряешь, а что нет, - заявил Драко.
- Поделать с этим, к сожалению, уже ничего нельзя, - невозмутимо продолжил гриффиндорец. У Драко возникло ощущение, что очкарик разговаривает сам с собой. – Но я не собираюсь из-за такого слизняка, как ты терять лучшего друга, - с нажимом произнес Гарри, - так что, если ты обидишь ее, Малфой…, - договорить у Поттера не получилось.
- Не пугай меня, Поттер, - перебил его Драко, - я уже давно сам себе дал слово не обидеть ее, - в ледяном малфоевском голосе послышались нотки нежности и тепла.
Поттер странно посмотрел на него и вдруг кивнул, он открыл рот, как будто собирался сказать еще что-то, но махнул рукой и, развернувшись, пошел прочь по коридору. Драко проводил его глазами и, пожав плечами, пошел в противоположную сторону.
Он вошел в свою комнату и сразу же увидел ее. Она стояла у окна в ярком свете полуденного солнца и читала его письмо. Гермиона услышала, как отворилась дверь и резко развернулась, ее волосы пышной волной взметнулись за спиной и осыпались по плечам.
- Драко! – воскликнула она и сорвалась с места. Она влетела в его объятия и чуть не сшибла с ног. Малфой подхватил ее и чуть-чуть пошатнулся. Он улыбнулся и, крепко обнимая ее, закружил по комнате. Гермиона засмеялась и, обвив руками его шею, прижалась щекою к его щеке.
- Я так скучала, - прошептала она.
Малфой остановился и, прошептав в ответ «я тоже», принялся целовать гриффиндорку в губы. Мерлин, как же он скучал по ее ласковым губам, по шоколадным глазам, по нежным рукам, которые так трепетно обнимали его. Как он скучал по ней, своей маленькой девочке, своей храброй гриффиндорке. Он готов был кричать на весь мир о своей любви, чтобы все слышали, и все знали.
Гермиона отстранилась и заглянула в серебряные глаза.
- Как ты? – спросила она, не отпуская его из своих объятий.
- Просто прекрасно, - Драко снова улыбнулся, - а ты?
- Все нормально, - Гермиона улыбнулась в ответ.
- Я только что встретился в коридоре с Поттером, - проговорил он.
- И что? – спросила гриффиндорка, она взяла Драко за руку и повела к дивану у камина.
- Он сказал, что вы помирились, - проговорил Малфой, он опустился на диван и посадил Гермиону к себе на колени.
- Да, так и есть, - ответила она, - думаю, что Джинни сыграла в этом не последнюю роль.
- Но это ведь именно она сдала тебя, - задумчиво произнес Малфой.
- Да, - вздохнула Гермиона, - но я знаю, что она жалела об этом.
- Неужели это так легко – прощать? – вдруг спросил Драко.
- А разве ты не простил своего отца? – спросила Гермиона в ответ.
- Простил, - тихо проговорил слизеринец, - но тут ведь другое, он умер.
- Прощение после смерти – нужно ли оно ему, Драко? Это не правильно, - гриффиндорка покачала головой, отчего волосы упали на лицо, - прощать нужно живых, и прощения просить тоже у живых, - она откинула каштановые пряди назад и посмотрела Малфою в глаза.
- Ты права, - произнес Драко, - знаешь, я рад, что ты помирилась с Поттером. Он ведь действительно для тебя очень близкий человек, и теперь, когда я снова покину школу, ты не будешь больше одна, - слизеринец откинулся на спинку дивана и потянул узел стального, под цвет глаз, галстука вниз.
- Ты только вернулся, а уже говоришь о том, что покинешь школу, - простонала Гермиона и принялась развязывать галстук своими ловкими пальчиками.
- Гермиона, - начал Драко, он поймал ее пальцы и крепко сжал в своей большой ладони. То, что он собирался сказать ей, было чудовищно, но Драко не мог лгать, ведь итак слишком много он скрывал, утаивал, недоговаривал. – Совсем скоро я покину Хогвартс. Навсегда, - последнее слово Малфой сказал так тихо и так отчужденно, что гриффиндорка подумала, что она ослышалась. Но его глаза не лгали, в них были боль и страдание.
- Я не понимаю, - проговорила Гермиона.
- Помнишь давно, когда все это только начиналось, я сказал тебе, что придет время, и я уйду, - Драко замолчал и перевел взгляд на пламя камина, - время пришло, - добавил он чужим голосом.
Гермиона высвободила свои руки и встала с его колен, она отошла к окну и тихо спросила:
- Значит, началась открытая война?
- Пока нет, но начнется совсем скоро, - ответил Малфой.
- Гарри еще не все крестражи отыскал, - зачем-то сказала она.
- Что? – спросил Драко.
Гермиона резко повернулась к нему и проговорила:
- У Волан-де-Морта есть семь крестражей, их нужно найти и уничтожить. Тогда он станет смертен, - какого Мерлина она ему об этом говорит?!
- И сколько Поттер уже уничтожил? – осторожно спросил Драко.
- Кажется, три, - ответила она, - ты починил Шкаф? – поменяла она тему.
- Да, - просто ответил Малфой.
- И ты знаешь, когда ЭТО случиться? – неопределенно сказала Гермиона, но он понял, о чем она.
- Нет, - Драко покачал головой и тоже поднялся с дивана, он стянул галстук, который Гермиона развязала, да так и оставила висеть на его шее. Слизеринец подошел к ней и нежно прикоснулся пальцами к ее щеке, - это не должно ничего менять, - проговорил он.
- Ты хочешь бросить меня? – собственный голос показался Гермионе каким-то жалким.
- Мерлин, Гермиона, я бы все отдал, чтобы так не было, ты же знаешь, - он притянул ее за плечи и заставил смотреть себе в глаза, когда она хотела отвернуться от него.
- Почему ты так беспомощен? – повысила она голос, - ты никогда не делаешь так, как тебе хочется, всегда только так, как ОН велит тебе! – Гермиона стряхнула с себя его руки и отошла на пару шагов.
- Ты знала, на что шла, - ответил он, - неужели, ты смеешь меня упрекать?! – в его голосе отчетливо слышалась боль, - да, я признаю, что оказался слаб перед тобой, что уступил своим чувствам, но я был откровенен, когда говорил, что все закончится рано или поздно.
- Если бы ты любил меня, то уже давно бы перешел на сторону Дамблдора! – сказала Гермиона каким-то зловещим шепотом. Мерлин, лучше бы она кричала или ударила бы его. Драко закрыл лицо руками, но гриффиндорка успела увидеть, как потемнели его глаза от боли и злости. Она уже жалела о том, что сказала, ведь она так не думала. Не думала, черт возьми!
- Драко, - она снова подошла к нему и протянула руку, но не успела сказать и слова. Малфой схватил ее за запястье и притянул к себе.
- Конечно, я не люблю тебя, я просто от нечего делать решил поиграться с тобой, Грейнджер, - его голос был холодным и злым, но она видела адскую муку в его серебряных глазах, - я ради спортивного интереса рисковал своей жизнью, только чтобы быть с тобой. Знаешь, как это приятно, когда Темный Лорд копается в твоей голове, пытаясь найти там что-нибудь интересное, а ты из последних сил стараешься спрятать то, что тебе дорого и то, что он никак не должен увидеть. – Слизеринец прервался и на секунду закрыл глаза. Гермиона заплакала и попыталась высвободить свои руки, но Драко очень крепко держал ее.
- Ты делаешь мне больно, - всхлипнула она.
- А ты мне? – спросил Малфой, - разве ты не делаешь мне больно, говоря такие слова?! – он прижал Гермиону к стене и поднял ее руки над головой. - Думаешь, что сторона Дамблдора такая вся белая и пушистая? – с сарказмом спросил слизеринец, - и те и другие – убийцы, - жестко проговорил он, - разница лишь в том, что на одних повесили ярлык с надписью «зло», а на других – «добро». Но я уже не вижу разницы, - его серебряные глаза искрились злостью, он готов был даже ударить ее, но Драко знал, что никогда не простит себе этого, поэтому он вцепился в ее руки, что есть силы и не мог отпустить.
- Но я не хочу так, - произнесла гриффиндорка дрожащим голосом, - я не хочу, чтобы мы причиняли друг другу боль, - она вздрогнула, когда Драко отпустил одно ее запястье и переплел их пальцы, - я хочу быть счастливой, - Гермиона подалась вперед и приникла к его губам. Малфой отпустил и второе ее запястье и обнял девушку за талию.
- Прости меня, - выдохнула Гермиона и посмотрела в его глаза, - я знаю, что ты не принадлежишь себе, - она покачала головой и грустно улыбнулась, - прости,- повторила гриффиндорка.
- Это ты прости меня, - проговорил Драко, - я слишком много требую от тебя. Ты и так все принимаешь во мне, - Малфой крепко обнял Гермиону и закрыл глаза, вдыхая медовый запах ее волос.
- Когда это случится? – снова спросила она, - когда пожиратели придут в школу?
- Совсем скоро, - ответил он, - я не знаю точной даты. Пока не знаю, - добавил Драко.
- Зачем они придут?
- Чтобы захватить Хогвартс, - произнес слизеринец и отвел взгляд от расширившихся от страха и неизбежности карих глаз, - Темный Лорд хочет захватить школу, также как и министерство, - продолжил он.
- Это невозможно, - прошептала Гермиона. Они все еще стояли рядом и обнимали друг друга.
- Почему же? – спросил Драко и снова посмотрел на нее.
- Потому что невозможно и все. Здесь же Дамблдор и…, - Гермиона замолчала и вдруг крепко вцепилась пальцами в рубашку слизеринца, - Драко?! – ее голос прозвучал звонко и требовательно.
- Что? – спросил он.
- Волан-де-Морт хочет убить Дамблдора, да?! – это было скорее утверждение, чем вопрос.
Малфой ничего не ответил, он разжал ее пальцы и отцепил от своей рубашки, потом легонько оттолкнул гриффиндорку от себя и отошел в другой конец комнаты. Гермиона смотрела на него, не в силах поверить в происходящее. Она ждала, когда он заговорит, так хотела, чтобы он опроверг ее ужасную догадку, но Драко молчал и только смотрел на каминное пламя.
- Драко?! – снова позвала она и сделала по направлению к слизеринцу пару шагов. Малфой повернулся к ней с абсолютно непроницаемым выражением на усталом лице и ответил:
- Ты можешь прямо сейчас пойти к Дамблдору и рассказать ему обо всем. Давай, сделай это, и сразу все закончится, даже не успев начаться, - он усмехнулся уголками губ, но глаза его были холодными, как лед.
Гермиона вдруг приложила ладони к ушам, как будто не хотела его слушать и опустилась на диван. Мерлин, что же это происходит?! Если она сейчас пойдет и все расскажет директору, то уже сегодня за Драко придут авроры и упекут его в Азкабан, они будут его допрашивать и пытать. Они увидят его метку и признают пожирателем смерти. Он официально станет преступником и изгоем. Но если она промолчит, то тогда ее школе грозит огромная опасность, а Дамблдору – смерть. Гриффиндорка подняла на Драко заплаканные и больные глаза и покачала головой. Разве могла она вот так просто пойти и предать все то, что было между ними? Эту всепоглощающую любовь, которая стала смыслом ее жизни? Этот взгляд серебряных глаз из-под полуопущенных ресниц? Эти бледные, но такие горячие губы? Это сердце под форменной слизеринской рубашкой, что, как он сказал, принадлежит лишь ей одной? Разве могла Гермиона Грейнджер предать все это?
Гриффиндорка вытерла слезы и поднялась на ноги, она уверенно подошла к Драко, что все еще стоял у камина и как-то отрешенно смотрел на нее. Она обняла его за чуть вздрагивающие плечи и крепко прижалась к нему всем телом, погладила по волосам и, когда Малфой обнял ее в ответ, тихо прошептала:
- Ты – моя жизнь, - Гермиона отстранилась и посмотрела слизеринцу в глаза. Серый лед растаял и превратился в расплавленное серебро. Драко улыбнулся.
- Я буду ждать тебя, - сказала гриффиндорка и разгладила шелковые складки на его плечах.
- Тебе нужно уехать из Хогвартса, - проговорил Малфой. Гермиона вопросительно посмотрела на него.
- Здесь будет слишком опасно для тебя, да и вообще для всех маглорожденных, - ответил Драко.
- Я не собираюсь бежать и прятаться, - заявила девушка и сузила глаза.
- Разве я сказал бежать и прятаться? – спросил Драко, - я сказал – уехать. Чем скорее, тем лучше, пока не началось все это дерьмо, - он скривился и вздохнул.
- Нет, Драко, я останусь здесь, - решительно произнесла Гермиона.
- Это самоубийство, - он покачал головой и опустил взгляд, - ты не знаешь, на что они способны. Или ты все еще не понимаешь, что совсем скоро Хогвартс будет принадлежать Темному Лорду? Дамблдора не будет! Преподавателями станут пожиратели смерти! – Малфой повысил голос и снова посмотрел на Гермиону. – Однажды, мне «посчастливилось» увидеть, как сильно пожиратели любят маглорожденных, - тихо произнес Драко, его лицо дрогнуло, но он продолжил, - мы были на очередном рейде, еще осенью. Дом обычных маглов, у которых родилась дочь волшебница. Родителей убили сразу, а девчонка понравилась Макнейру. Ей было десять, - Драко прервался, и в его глазах появился огонь ненависти, - просто ребенок. Маленький, беспомощный, безобидный ребенок. Они втроем изнасиловали ее, оставив Сивому на десерт, - слизеринец закрыл глаза, чтобы не видеть того ужаса и отвращения, которое появилось на лице Гермионы. Он почувствовал, как она вцепилась в его плечи стальной хваткой и, как задрожала всем телом, - я не смогу защитить тебя от них, - он снова посмотрел на нее, - и Поттер не сможет. Ему самому надо сматываться отсюда. Поэтому, я прошу тебя, уезжай, - Драко снял ее руки со своих плеч, и сжал в своих ладонях. Гермиона заплакала и, подавшись вперед, уткнулась Малфою в грудь.
- Давай уедем вместе, - проговорила она.
- Это невозможно, - Драко провел рукой по ее волосам, - пообещай, что уедешь, как только я скажу, - он отстранился и посмотрел в ее шоколадные глаза.
Несколько долгих секунд или минут, а может часов, Гермиона смотрела в ответ, а потом просто сказала:
- Обещаю, - ее голос был потухшим и каким-то безжизненным, но Драко знал, что она сдержит обещание.
Только так он мог спасти ее, и спасти все то, что было между ними. Он не хотел врать или отделываться полуправдой, но и рассказать все как есть, он не мог. Слишком много обязательств связывало его по рукам и ногам, слишком много обещаний было на его счету и слишком мало гарантий. Он не знал, что будет с ним завтра, но Драко было почти все равно, главное, чтобы с ней все было хорошо.

Поиск по сайту: