|
|||||||
АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция |
ЭВОЛЮЦИЯ ЛАТИФУНДИЙ И СЕЛЬСКИХ ПОСЕЛЕНИЙЧаще всего нашим знаниям о состоянии крупной собственности аристократии галло-римского происхождения в VI и начале VII веков мы обязаны завещаниям, составленным в пользу церковных учреждений, а иногда литературным описаниям, вроде тех, которые оставил нам Сидоний Аполлинарий. Так, почти сто лет после того, как он посетил “виллу” своего друга Понтия Леонтия в Бург-сюр-Жиронд, упомянутый выше Фортунат навестил поместья, еще принадлежавшие в то время тому же знаменитому семейству в Борделезе, в Бессоне, в Бореше и Преньяке. Его глазам представился хозяйский дом с термами изящной постройки, обнесенный мощными стенами. В поместье имелось множество рабов, обрабатывавших земли, но были и держатели-колоны, работавшие на наделах. И если не считать недавно построенную небольшую молельню этого семейства, которое дало церкви города Бордо нескольких наиболее известных епископов, - ничто, качалось, не изменилось здесь с V века. Неизменным все оставалось и в начале VII века, когда епископ Мана Бертекрамн (или Бертран; его имя — Bert-Ramn — “блестящий ворон” - свидетельствует о том, что старые галло-римские семейства не брезговали чисто варварскими именами) оставил своей церкви по завещанию ряд доменов в районе Бордо, которые он сам унаследовал от матери: “виллы” и земли в Плассаке, во Флуараке со всеми рабами, виноградниками, рощами и мастерскими-смолокурнями. Но было здесь и кое-что новое: в завещании прямо сказано, что семейству пришлось выдержать тяжелую борьбу прошв попыток присвоить эти домены, общая площадь которых составляла почти тысячу гектаров. Если у нас возникнут сомнения в точности таких источников — ведь даже авторы завещательных текстов иногда склонны к преувеличениям и приукрашиванию действительности — в нашем распоряжении есть данные археологии, подтверждающие письменные источники. Так, раскопки “виллы” Бертекрамна в Плассаке подтвердили, что в ней постоянно жили в период с I по VII век, и в IV веке ее неоднократно перестраивали. IV век оставил здесь в наследство временам Меровингов роскошную мозаику на стенах терм и во внутреннем перистиле. Раскопки в Марубе близ Шатодён также подтвердили, что “вилла была постоянно населена обитателями вплоть до VII века и систематически обстраивалась и украшалась мозаикой и капителями в аквитанском стиле, созданными, видимо одним из проживавших здесь варваров. И раз уж “вилла” строилась во времена варварских княжеств, то построена она была в точном соответствии с римские канонами. Такова, например, построенная во времена бургундов “вилла” в Ларине близ Иер-сюр-Амби. Законченная, видимо, в VI веке, расположенная в защищенном отрогами Южной Юры месте, она сложена исключительно из местных материалов, но тем не менее снабжена всем необходимым для обеспечения комфортных условий для ее обитателей, обладавших драгоценными украшениями, а также шпорами.., присутствовали здесь и письменные принадлежности. Короче, там было все для спасения души и сохранения тела, поскольку поместье было обнесено укреплениями и располагало собственной молельней. Передача церкви имущества, принадлежавшего романской материальной культуре, касалась не только “вилл” Южной Галлии. Когда епископ Домнул в Мане в 572 году пожелал одарить только что основанную им базилику Святого Венсана, он передал ей домены, прилегавшие к кафедральному собору: “виллу” в Трессоне с ее полями, пастбищами, лесами, возами, лошадьми, рабами (четыре или пять тысяч гектаров); “виллу” во Френэ со всеми рабами, отпущенниками и колонами, а также молельню “при лесе”. А когда около 600 года Эрминетруда - богатая вдова, жившая неподалеку от Парижа, завещала свое имущество детям, а также нескольким церковным учреждениям, она подробно перечислила все наследственное имущество, и то, что находилось в поместье в Бобиньи, и - в особенности — то, что относилось к домену в Ланьи. Тут в перечне фигурируют сама “вилла” с молельней, ценное движимое имущество (серебряная утварь, одежда, инструменты), а главное — она распоряжалась целой армией рабов и колонов, обрабатывавших поля, виноградники, пастбища, сады и рощи и обеспечивавших уход за многочисленным и разнообразным скотом. Было в завещании и нечто новое, свидетельствующее о росте влияния церкви и некоторых прелатов. Вдова завещала дать вольную “сорока пяти рабам - мужчинам и женщинам со всем их имуществом, с их наделами, лачугами, садиками, огородами и небольшими виноградниками; словом, со всем тем, чем они пользовались в домене”. Очевидно, рабовладение по античному образцу в сельском хозяйстве клонилось к упадку. Но это совсем не значит, что положение крестьян сразу и повсюду улучшилось. Колоны оставались привязанными к земле, а свободные земледельцы, обремененные долгами, накопленными в неурожайные годы, зачастую оказывались вынужденными отрабатывать в пользу своих кредиторов половину рабочего дня. Такая форма поземельных отношений была настолько широко распространена, что в конце VI века для нее нашлось место в “Анжуйском формуляре”, то есть сборнике образцов различных юридических документов. Это было время, когда множество бед обрушилось на сельских жителей Галлии. Как следует из текста завещания Эрминетруды, поблизости от ее “виллы” в Ланьи возникло крестьянское поселение с лачугами, обнесенными изгородями. С конца III века в сельских поселениях Галлии распространилась занесенная, видимо, из Германии и утвердившаяся под влиянием бедствий эпохи примитивная форма сельских строений: прямоугольный деревянный короб, бревенчатый или глинобитный, или же наполовину врытая в землю хижина. Строения этого последнего типа стали постоянными жилищами в VI веке в верных деревнях, таких как Бребьер, Провиль, Дуэ. Чаще всего такие строения теснились вокруг ранее возникших сельских поселений, в которых с конца III и VII века дерево заменило в качестве строительного материала камень, а также вокруг “вилл”. В последнем случае варвары строили свои жилища рядом с “виллами” на основании “законов о гостеприимстве”. которые входили составной частью в заключенные с римскими властями союзные соглашения. А в более общем случае положение колонов и нужда в защите вынуждали мелких землевладельцев селиться поблизости от стен, которыми все чаще и чаще обносились большие поместья. Так “виллы” превращались кое-где в центр или, по меньшей мере, в опорный пункт сельского поселения. Использование в документах этого периода латинских слов vicus (деревня) и villa (вилла) в качестве синонимов свидетельствует о том, что поселения свободных землевладельцев попадали целиком, в силу распространения системы колоната и общинной солидарности, в полную зависимость земельных магнатов. Начинался процесс, который завершится прекращением “виллы” в поместье или замок феодального сеньора, а поселения свободных и полусвободных землевладельцев — в зависящую от феодала деревню. Положение не менял тот факт, что кое-где оставались сельские общины, совершенно свободные or какой-либо зависимости, как, например, в Мене, где их насчитывалось не менее девяноста, в Турени, Нижней Оверни, Лимузене и Пуату. Но все заставляет думать, что такое состояние сохранялось недолго. Угрозы извне и продолжавшееся на переломе VI и VII веков обнищание селян в конце концов отдавали эти общины в руки крупных землевладельцев, Поиск по сайту: |
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.003 сек.) |