Видукинд Корбейский 5 страница

32. В этом году появились некоторые знамения², а имен­но — кометы. Они были видны от десятых календ ноября³ до са­мых календ⁴. Многие, устрашенные этими видениями, стали опасаться великого мора или переворота в государстве, ибо многие знамения показались еще до смерти короля Генриха так, что солнечный свет снаружи на безоблачном небе почти сов­сем не появлялся, а внутрь, сквозь окна домов, он вливался красный, как кровь. Молва говорит, что гора, на которой погре­бен всемогущий государь⁵, также во многих местах извергла пламя. У одного человека во время сна полностью восстанови­лась левая рука почти год спустя после того, как она была от­сечена мечом, а в знак этого чуда место соединения было от­мечено кровавой чертой. За кометами последовало великое на­воднение, а за наводнением — мор среди скота.

33. Поле смерти правителя Лотарингии Оттона² и племян­ника короля, Генриха³, герцогское достоинство в стране переш­ло к Конраду¹, за него король выдал свою единственную дочь⁵, это был усердный и храбрый юноша, лучший из лучших и во время мира и во время войны, любимый своими сорат­никами.

34.В эти дни¹ Баварией правил Бартольд², брат Арнульфа; воюя против венгров, он стал победителем и благодаря слав­ной победе стал знаменитым.

35¹. Король же, преуспевающий изо дня в день, хотя и удов­летворяющийся отцовским государством, отбыл, однако, в Бургундию и принял под свою власть² короля³ и [его] королевство. Другого [короля] — Гуго он одолел оружием и подчинил себе. Его золотую застежку, удивительную разнообразием [сво­их] камней, переданную в дар королю, мы можем видеть свер­кающую на алтаре первомученйка Стефана⁶.

36. Итак, когда все государства смолкли перед ним и все враги отступили перед его властью, он, побужденный напо­минаниями и заступничеством благочестивой своей матери³, вспомнил о своем брате, претерпевшем многие невзгоды, и по­ставил его во главе Баварского королевства; поскольку Бар­тольд умер, [король] заключил с [братом Генриха] мир и сог­ласие, а тот оставался верным до конца. Государь Генрих заключил брак с дочерью герцога Арнульфа, женщиной [отличав­шейся] прекрасной наружностью и удивительным умом. Мир и согласие между братьями⁶, угодные богу и желанные для людей, стали известны всему миру, так как они, будучи едино­душными, увеличивали государства, покоряли врагов и своей отеческой властью возглавляли жителей. Итак, приняв герцогскую власть в Баварии, Генрих отнюдь не предался лени⁷, а, выступив [в поход], взял Аквилею, в двух походах одержал по­беду над венграми, переплыл Тиссу⁸ и, захватив большую до­бычу в стране врагов, привел войско целым обратно на родину. Мы не в силах со всем [надлежащим] достоинством описать нравы, свойства и наружность столь великих и столь многочис­ленных людей, которых милость всевышнего предназначила миру на радость и ко всяческому украшению. Мы поистине не можем скрыть то уважение, которое питаем к ним. Сам госу­дарь¹¹, старший и лучший из братьев, славился прежде всего своим благочестием, в делах превосходил всех смертных реши­тельностью¹³, был всегда любезен, помимо тех случаев, когда наводил страх своим королевским наставлением, был щед­рым в дарениях¹⁴, умерен в отношении сна и даже во сне все­гда о чем-нибудь говорил, так что казался бодрствующим, друзьям ни в чем не отказывал и был им верен больше, чем другие. Ибо мы слышали, что некоторые из тех, кто был обви­нен и уличен в [каком-либо] преступлении, сами избирали его своим защитником и посредником, причем он никоим образом не верил в их преступление, а потом обходился с ними так, словно они никогда ни в чем не провинились по отношению к нему. Способности его были совершенно удивительны; ибо уже после смерти королевы Эдит он, не зная до этого грамоты, настолько ее затем изучил, что вполне [свободно] мог читать и понимать книги. Кроме того, он умел говорить на романском и славян­ском языках и, что является редкостью, считал достойным пользоваться ими. Он часто ходил на охоту, любил игру в шах­маты, иногда с [чисто] королевским достоинством проявлял расположение к верховой езде. С этим он соединял¹⁸ громадный рост, свидетельствующий о королевском величии, голову его покрывали седые волосы, глаза были карие, они излучали некий блеск²⁰ наподобие молнии, [у него было] красное лицо и вопреки древнему обычаю длинная борода, грудь, покрытая гривой, как у некоего льва, соразмерный живот, походка, некогда легкая, теперь ставшая более тяжелой.[Он носил] местную одежду, иноземной он никогда не пользовался. И как достоверное пе­редают²¹, что сколько бы раз ему ни надо было носить корону, это не мешало ему соблюдать пост. А Генрих отличался²² стро­гим нравом, вследствие чего не знавшие [его] считали, что он мало снисходителен и любезен; он обладал весьма решитель­ным характером, был верен друзьям так, что, например, [не­коего] воина, положение которого было весьма скромным, он почтил тем, что женил па сестре²³ своей жены, тем самым сде­лав его своим союзником и другом²⁴.Он был прекрасного тело­сложения и в молодости располагал к себе всякого человека своей выдающейся наружностью. Младший же из братьев, гос­подин Бруно³⁵, был человеком большого ума и обладал боль­шими знаниями, многими добродетелями и трудолюбием. И ког­да король поставил его во главе неукротимого народа лотарингцев, то [Бруно] очистил [эту] область от разбойников и настолько поставил [народ] в законах, что величайший порядок и высший мир заняли место в этих краях.

37. Итак, когда прекратились внутренние и внешние войны, обязательную силу обрели божеские и человеческие законы². В те дни началось большое гонение на монахов, что нашло поддержку со стороны некоторых епископов, которые полагали, что в монастырях³ следует находиться лучше немногим, веду­щим [праведную] жизнь, чем многим, пренебрегающим ею, но они забыли, если я не ошибаюсь, решение, которое обычно при­нимает глава семьи, запрещающее слугам выпалывать сорную траву и дающее тому и другому — сорной траве и пшенице — расти вплоть до жатвы. И получилось так, что многие, соз­навая собственную слабость, стали сбрасывать облачение и покидать монастыри, чтобы избежать тяжкого бремени священ­нослужителя. Были также такие, которые полагали⁴, что архи­епископ Фридрих сделал это не из чистых побуждений, а из при­творства, чтобы иметь возможность обесславить почтенного мужа и самого верного королю аббата Гадамара⁶.

38. [Архиепископ] был человеком весьма умным и ревност­ным. В его времена сгорел знаменитый Фульдский монастырь, который затем им был восстановлен и украшен в еще большей степени. [Король] держал архиепископа, замешанного во вто­ром заговоре, под стражей. Сначала он обращался с ним с по­четом, но после того как перехватил написанные им послания — довольно строго. Когда архиепископ был отпущен, он стал мстить, законы против такого человека не действовали, он пы­тался подчинить своему влиянию скромные монастыри, чтобы затем воздействовать также на самые выдающиеся. Но притвор­ные действия такого рода были предприняты понапрасну. Ибо [упомянутый выше] аббат остался в милости у короля, сохра­нил его дружбу, и поскольку произошли различные события, [то] архиепископ не осуществил того, что задумай.

39¹. Итак, сестра короля² принесла королю Людовику³ трех сыновей: Карла, Лотаря⁴ и Карломана. Сам Людовик был об­манут своими герцогами, взят в плен норманнами, по совету Гуго сослан в Лаон⁵ и находился там под стражей. Старшего его сына, Карла, норманны увели с собой в Роуен⁶, там он и умер. Когда король об этом услышал, он был весьма огорчен судьбой друга и приказал па следующий год снарядить поход в Галлию против Гуго.

40. В то время как король, находясь в лесистой местности, занимался охотой, мы видели² там заложников Болеслава³ которых король приказал показать народу, весьма потешаясь над ними.

41. Год этот ознаменовался для всего народа печальным событием, а именно смертью блаженной памяти королевы, Эдит², день смерти которой — седьмые календы февраля — был отмечен печалью и слезами всех саксов. Она происходила из народа англов и была знаменита своим благочестием не в меньшей степени, чем королевской мощью своего могуществен­ного рода. В течение десяти лет она разделяла королевскую власть, на одиннадцатый год умерла. В Саксонии она прожила 19 лет. Она оставила сына по имени Людольф³, который в от­ношении духовных и телесных достоинств не уступал никому из смертных того времени⁴, [после нее осталась] также дочь по имени Людгард, вышедшая замуж за герцога Конрада. По­хоронена [Эдид] в городе Магдебурге в новой базилике в во­сточной части ее северного придела.

Кончается вторая книга

К ГОСПОЖЕ МАТИЛЬДЕ, ДОЧЕРИ ИМПЕРАТОРА НАЧИНАЕТСЯ ПРЕДИСЛОВИЕ К ТРЕТЬЕЙ КНИГЕ

Как голоса, лица и нравы людей подобно облику неба и зем­ли видоизменяются на тысячу ладов, похожие и вместе с тем непохожие, но по воле единого света и разума божественного провидения, которые всем управляют, воссоединяются в одно целое, так и для людей, занятых общественными и личными де­лами, существует один только руль справедливости и одно толь­ко мерило добродетели² — имперское достоинство, которое дало миру тебя как ярчайший свет и чистейшую жемчужину³. По­этому я смиренно прошу тебя, чтобы произведение нашего труда, которое по-разному воспринимается в зависимости от нрава⁴, тем более что в нем недостает остроумия и ясности в изложе­нии, было взято тобой под защиту твоей достохвальной снисхо­дительности и чтобы в нем искали не свидетельство нашего не­вежества, а доказательство огромной преданности⁵.

Предисловие кончается

НАЧИНАЕТСЯ ПЕРЕЧИСЛЕНИЕ ГЛАВ

1. Каким образом король назначил своего сына Людольфа ко­ролем после себя.

2. О походе в Галлию, о споре короля с герцогом Гуго и о ко­роле Людовике.

3. Как король пошел на Лаон.

4. Как пошел на Роуен и оттуда вернулся в Саксонию.

5. Как Гуго вышел навстречу королю у реки Кар.

6. О Людольфе, сыне короля, как он пошел на Италию.

7. О Беренгаре, короле лангобардов.

8. Как король послал войско против Болеслава.

9. Как король сочетался браком с королевой и как Людольф поэтому ушел огорченный.

10. Король после брачного торжества вернулся в Саксонию, а сопровождавший его Беренгар намеревался заключить с ним мир.

11. О собрании народа у города Аугсбурга и о чуде, которое там произошло.

12. О сыновьях короля.

13. О кознях, которые они готовили королю.

14. О подготовке [празднования] пасхи.

15. О сыне короля, о зяте [короля] и об архиепископе Фридрихе.

16.О собрании народа у Фридислара и о графах Дадо и Вильгельме.

17. О битве лотарингцев с герцогом Конрадом.

18. Об осаде Майнца и о распре между Генрихом и Людольфом.

19. Об Экбарте, двоюродном брате короля.

20. О баварцах, и как они соединились с Людольфом.

21. Об Арнульфе и его братьях и о том, как войско просило и до­бивалось его освобождения.

22. О короле и о том, как многие [ему] изменили.

23. О войске саксов, которое пошло на Майнц.

24. О Тиадорике и Вихмане.

25. Об Экберте, о Вихмане и о герцоге Германе.

26. О приходе короля в Баварию.

27. Об архиепископе Фридрихе и об остальных архиепископах.

28. Как король, не завершив дело, вернулся в Саксонию.

29. О тяжбах между Германом и его племянниками.

30. Авары соединились с баварцами, но король с сильным отря­дом выступил против них.

31. Баварцы, истощенные войной, стали вести переговоры о мире.

32. О намерении короля в отношении Цинны.

33. Об архиепископе Фридрихе и герцоге Конраде.

34. О Людольфе, который был разгневан на отца, ушел он него и [о том, как] король его преследовал.

35. Сражение у Горсадал.

36. Осада города под названием Регенсбург.

37. Людольф просит мира и не добивается его; о смерти Арнульфа.

38. Людольфу предоставляется мир, и король возвращается в Саксонию.

39. Генрих пошел на Новый город.

40. Как король милостиво принял сына.

41. О смерти архиепископа Фридриха.

42. Как укры были подчинены Геро.

43. Как Регенсбург сдался и [как король] вернул область брату.

44. О славной победе, которую король одержал над венграми.

45. О битве Тиадорика со славянами.

46. О знамениях, которые между тем произошли.

47. О смерти герцога Конрада.

48. О трех предводителях авар.

49. О победе короля.

50. О короле и хитрых уловках Вихмана.

51. О войске, которое Вихман почти захватил в городе Суитлескар.

52. Каким образом был взят город Кокаресцемий.

53. Каким образом король отомстил за это опустошение.

54. О наместнике Геро.

55. О Стоинфе, короле варваров, и о воине, который его убил.

56. О короле, как он стал знаменит благодаря частым победам.

57. О Людольфе и о том, как из-за друзей он покинул отечество.

58. О письме, известившем о его смерти.

59. О Вихмане, который тайно вступил в Саксонию.

60. Вихман был взят под покровительство Геро.

61. О чуде, которое произошло с одеждой.

62. О болезни императора.

63. О втором походе короля в Италию.

64. О Вихмане, каким образом он восстал вторично.

65. О датчанах — как они окончательно стали христианами.

66. Геро вследствие присяги покинул Вихмана.

67. Каким образом Геро победил лужичан.

68. О двух королях и о Вихмане.

69. Об убийстве Вихмана.

70. Когда оружие Вихмана было получено, император, уже узнавший об этом, написал письмо для отправки в Саксонию.

71. О послах греков и их коварстве.

72. О Гунтере и Зигфриде.

73. О народе Константинополя и его императорах.

74. О Матильде, матери императора, и о смерти епископов Бернгарда и Вильгельма.

75. О возвращении императора из Италии и о его смерти.

76. Как народ избрал в государи сына на место его отца.

Перечисление глав кончается

НАЧИНАЕТСЯ КНИГА III

1. После смерти королевы Эдит¹ король перенес на единст­венного сына Людольфа² всю любовь, которую он питал к его матери, и, составив завещание, объявил, что последний будет ко­ролем после него. Сам [Людольф] к этому времени был еще нежным юношей, имея не больше 16 лет³.

2. Король же отправился² в поход³ в Галлию и после того, как войско было собрано у города Камбрэ, поспешил вступить в королевство Карла под предлогом отмщения за оби­ду, нанесенную его тестем Людовику⁵. Гуго⁶, когда об этом услышал, выслал посольство и поклялся памятью своего отца, который в свое время погиб, что он будет сопротивляться богу и собственному королю⁷, так как располагает таким количеством оружия, которое король до этого никогда не видел, к этому он добавил слова презрения, лживо и надменно говоря о саксах и [заявляя], что те воинственны и что он легко может одним ма­хом повергнуть семь копий саксов⁸. На это король дал достаточ­но бранный ответ, сказав, что он имеет

А⁹

такое громадное количество соломенных шапок¹⁰, которое [Оттон I] может ему [Гуго] предоставить, что ни сам он [Гуго], ни отец его никогда не виде­ли. И действительно, хотя войско [саксов] было и очень большим, а именно состояло из тридцати двух отрядов, однако не нашлось почти никого, кто не воспользовался бы соломенной шапкой.

В¹²

(такое громадное количество соломенных шапок, которое [Оттон I] может ему [Гуго] предоставить, что ни сам он [Гуго], ни отец его никогда не видели. И дей­ствительно, хотя войско [саксов] было очень большим, а именно состояло из тридцати двух отрядов, однако не нашлось никого, кто не воспользовался бы соломенной шапкой), за исключением Корвейского аббата по имени Бово с тремя его спутниками. Это был человек мудрый и известный, предназначенный, но не оставленный нам богом. Дед его отца, Бово ¹⁴, стал знаменит тем, что читал¹⁵ королю Конраду греческие грамоты; этот предок его носил такое же имя¹⁶, как и родитель, и превосходил всех доблестью и мудростью. А сам он был внуком Варина, который стал монахом из воина и первым из всех был избран, согласно уставу, в Новой Корвее в аббаты. Он был человеком удивительной святости и в дополнение к своим добродетелям и блаженной памяти принес в Саксонию драгоценное сокровище — останки дорогого мученика Вита.

С

такое количество соломенных шапок, которое [Оттон I] может ему [Гуго] предоставить, что ни сам он [Гуго], ни отец его никогда не видели. И действительно, хотя войско саксов было очень боль­шим, а именно состояло из тридцати двух отрядов, однако не нашлось никого, за исключением очень немногих, кто не восполь­зовался бы таким покрытием. А Гуго, уверенный в приходе ко­роля, а также и побуждаемый страхом, отпустил Адальберта.

[Завершающая фраза к редакциям А, В и С]:

Людовик, которого отпустили, пошел навстречу королю и при­соединился со своими союзниками к его войску.

3. Король же с войском отправился в Лаон и попытался взять его с помощью оружия; оттуда он пошел в Париж и там осадил Гуго, но в то же время почтил должным образом память мученика Дионисия. Оттуда он повел войско против города Реймса³, где племянник его Гуго, вопреки всякому закону и обычаю, был провозглашен епископом, в то время как законный епископ⁵ продолжал здравствовать. С помощью оружия он взял город, изгнал незаконно возведенного епископа, а законно­го восстановил в его положении и в церкви.

4. Выбрав из всего войска отряд отборных воинов, [король] оттуда пошел на город датчан Роуен, однако но причине труд­ностей этой местности и наступления суровой зимы воинов по­стигло большое бедствие; с уцелевшей [частью] войска, не за­вершив дела, через три месяца он вернулся в Саксонию, а го­рода Реймс и Лугдун вместе с другими городами, захваченными [ранее] с помощью оружия,.были [теперь] уступлены королю Людовику.

5. Гуго, изведав силу короля и доблесть саксов¹, не допус­тил, чтобы они враждебно вторглись в его пределы. Однако, ког­да на следующий год король предпринял опять такой же поход, он вышел навстречу ему к реке под названием Кар, но на этот раз подчинился, заключил по повелению короля с ним договор и с тех пор сохранял верность.

6. Король, видя, что его сын Людольф стал уже мужчиной, решил дать ему в жены дочь герцога Германа², известную бо­гатством и знатностью, по имени Ида. Вскоре после того как тесть умер, [Людольф] получил ее [в жены]; все герцогство, таким образом, осталось ему во владение. Обретя власть, он расстался со своим спокойствием, которое было присуще ему в детстве, повел войсков Италию и, захватив там несколько го­родов и передав их под стражу, дернулся во Франконию.

7. В это время, захватив власть, в Лангобардии правил Беренгар человек³ жестокий и алчный, который всю справед­ливость продавал за деньги. Опасаясь королевы, отличавшей­ся исключительным умом, вдовы короля Людовика, [Беренгар] во многом ее преследовал, чтобы таким образом скорее зат­мить блеск ее благородства ⁶.

8. В это время король отправился в военный поход против Болеслава², короля чехов, и так как необходимо было взять го­род под названием Новый³, в котором был осажден и {таким об­разом] заперт сын Болеслава, то король, приняв благоразум­ное решение, прервал сражение, чтобы воины, предавшись гра­бежу, не подверглись какой-либо опасности. Учитывая доблесть короля и громадную численность его войска, Болеслав вышел из города и счел лучшим подчиниться такому величию, чем подвергать себя крайней опасности, стоя пол знаменами, выслу­шал короля и, дав ему ответ, снискал, наконец, его милость. Король, овеянный славой полной победы, вернулся в Саксонию.

9. Так как добродетель упомянутой ранее королевы не бы­ла тайной для короля, то он решил отправиться [к ней] под предлогом путешествия в Рим. Прибыв в Лангобардию, он по­пытался золотыми дарами завоевать себе любовь королевы. Когда он надежно убедился [в ее чувстве], то сочетался с ней браком и вместе с этим получил город Павию ², который являл­ся местом пребывания короля. Его сын Людольф, увидев это, огорченный, покинул короля, отправился в Саксонию, и на неко­торое время задержался в Саалфельде, в месте, которое [неког­да] было осквернено заговором.

10. После того как в Италии с королевской пышностью бы­ла отпразднована свадьба, король выехал оттуда с вестью о но­вом брачном союзе, намереваясь провести ближайшую пасху в Саксонии, возбудив тем самым большую радость и признатель­ность на родине². Король Беренгар под воздействием увеща­ний герцога Конрада, под защиту которого [вместе] с военной охраной была оставлена Павия, последовал за королем в Гер­манию, предполагая заключить с ним мир и подчиниться все­му, что он прикажет. Когда он приближался к королевскому го­роду⁵, то на расстоянии мили от него навстречу ему вышли князья, графы, высшие должностные лица, и, принятый по-королевски, он был проведен в город, где ему было предложе­но остановиться в подготовленном для него помещении. Однако в течение трех дней он не удостоился видеть короля. Это вы­звало досаду у Конрада, одинаковое с ним чувство испытывал и сын короля, Людольф, и оба они считали виновниками этого дела Генриха, брата короля, которого могло побудить к этому старое чувство зависти, и поэтому они стали избегать его. Ген­рих, зная, что юноша [Людольф] лишен материнской опеки, стал обращаться с ним презрительно, и настолько, что не удер­жался даже от оскорблений. Между тем король [Беренгар] до­говорился с королем [Оттоном], и, снискав милость короля и ко­ролевы, принес обещание сдаться и назначил срок и место у города Аугсбурга для заключения добровольного договора.

11. Когда это собрание там происходило, Беренгар присое­динил отряды своего сына Адальберта к своим и, хотя уже не­когда бежал от Гуго ², подчинился королю, однако теперь пе­ред всем войском он вновь заявил о своей верности и [опять] вместе с сыном подтвердил свое подчинение королю. А когда его отпустили, он с благодарностью и миром вернулся в Ита­лию. Там, при раскатах грома, во время неистовой погоды, с неба упал камень удивительной величины, и это великое чудо произошло на глазах многих очевидцев.

12. Сиятельная королева подарила королю сыновей, пер­вородным был Генрих ², вторым был Бруно ³, а третий был наречен великим отцовским именем, и его весь мир надеялся уви­деть господином, повелителем и императором³ после отца. [Ко­ролева произвела на свет] также дочь³, получившую имя свя­той своей матери, и об этой [дочери] мы не собираемся что-либо говорить, ибо ее блистательность превосходит все, что мы мог­ли бы оказать или написать.

13. Когда король объезжал области и города франков, он действительно прослышал, что сын и зять³ готовят против не­го козни. Поэтому был призван архиепископ, который, согласно принятому обычаю, соблюдал в то время перед пасхой вместе с еремитами и отшельниками строгий образ жизни; [архиепи­скоп] принял короля в Майнце, довольно долгое время оказы­вал ему там услуги. Сын и зять увидели, что [их] ужасные на­мерения раскрыты; по совету архиепископа, они стали упраши­вать дать им возможность снять с себя вину и добились [этого], и хотя они были явно уличены в приписываемых им преступле­ниях, король тем не менее согласился с их предложением по причине неблагоприятности места и краткости времени.

14. А когда в Ахене должна была праздноваться пасха, [ко­роль] узнал, что там ничего достойного для него не подготовле­но. С материнской радостью и должной заботой он был при­стойно встречен [у себя] и таким образом вновь с величием об­рел на родине королевскую власть, которую чуть было не по­терял, находясь во Франконии.

15. Ибо, воодушевленный присутствием друзей и собствен­ного народа, [король] объявил договор недействительным, за­явив, что вступил в него по принуждению, а сыну и зятю было приказано выдать виновников преступления для наказания их, иначе они сами будут считаться врагами государства. Архи­епископ ¹ вступился за ранее [заключенный] договор, якобы за­ботясь о мире и согласии; вследствие этого он оказался под по­дозрением у короля; друзья и советники короля считали, что он достоин всяческого презрения. Мы полагаем, что никоим обра­зом не следует судить о нем необдуманно ². Но то, что мы зна­ем о нем, достоверно, а именно: что он велик был в молитвам, читая их и днем, и ночью, велик щедростью при раздаче мило­стыни и особенно проповедью слова [божьего], — все это мы считаем недостойным замалчивать; впрочем, о делах, подлежащих наказанию, судит бог.

16. Таким образом, конца этим делам положено не было, и тогда было приказано созвать общее собрание народа у селе­ния под названием Фридислар² для обсуждения всех этих дел. Когда туда прибыл брат короля Генрих, он обвинил архиепи­скопа во многих и тяжелых делах; поэтому он стал ненавистен королю и почти всему войску, так как они сочли его на осно­вании сказанного о нем полностью виновным. Кроме того, про­являя еще большую суровость по причине нанесенного ему не­давно оскорбления, король осудил на изгнание некоторых выдающихся людей, которые некогда были ему дороги н проявили верность еще в бритской войне, [но затем] перешли на сторону его брата, а когда им предъявили обвинение в этом, сознались и не смогли оправдаться. Такими оказались [два человека] — родом тюринги, занимавшие должность начальников имена их были Дадо и Вильгельм. После того как это произошло, многие из соучастников преступления были достаточ­но устрашены. Когда собрание было закончено и народ распу­щен, король отправился в восточную часть [государства]⁷.

17. Когда лотаринги узнали, что король оскорблен герцо­гом Конрадом, они подняли против последнего оружие, так как уже когда-то были настроены по отношению к нему враж­дебно, поскольку тот управлял герцогством против их воли. [Конрад], однако, был неустрашим и, проявляя храбрость льва ², направил знамена против их знамен и собственной рукой пора­зил невероятное множество из их числа, так как его, как сви­репого зверя, воспламеняла кровь друга, которого он потерял в этом сражении, Конрада, сына Эберхарда. И так как его, храбрейшего [Конрада], отряд храбрых воинов был достаточ­но [велик], а к вражескому войску постоянно подходили све­жие силы, то битва протянулась от полудня до вечера, ночью сражение прекратилось, прячем никто не радовался победе.

18. Двинув войска в июльские календы, король сделал по­пытку с помощью оружия перетянуть на свою сторону сына и зятя; города враждебной страны, попадавшиеся по пути, он или брал с помощью оружия, или они сами ему сдавались, по­ка, таким образом, он не дошел до Майнца ³, в который [до этого уже] вступил с войском его сын и [где] последний, страшно [даже] сказать, с оружием ожидал отца. Там началась война ⁴ еще более суровая, чем внутренняя, и более страшная, чем любое несчастье: к стенам подвезли много [осадных] ору­дий, однако горожане сумели их разрушить или поджечь, ча­стые схватки происходили перед воротами, сторожевые посты снаружи выставляли редко. Общее положение менялось ввиду колебания [защитников], поскольку за пределами [города] они боялись повелителя государства, а внутри [его] наследника. Когда осада длилась уже около шестидесяти дней, начались переговоры о мире; в город был отправлен в качестве залож­ника двоюродный брат короля Экберт⁶, чтобы открыть каждо­му свободный путь в лагерь для снятия с себя обвинения и для переговоров о мире и согласии. Сын с зятем ⁷ пришли в лагерь и поклонились в ноги королю: [они заявили], что готовы при­нять на себя все за совершенное преступление, [но просят толь­ко], чтобы по крайней мере друзья [их], принятые под покрови­тельство, ничего не испытали плохого. Король же не зная ка­кому заслуженному наказанию следует подвергнуть сына, потребовал [выдачи] зачинщиков козней. Но те, связанные взаим­ной клятвой⁸ и некоторым образом опутанные хитростью прежнего врага, вообще вес отрицали. Между тем о лагере поднялась большая радость, а от лагеря повсюду пошла молва, что никто не выйдет из города, пока не подчинятся повелению короля. Однако тщетно лелеяли [в лагере] эту надежду; ибо, когда [пришедшие из города] не подчинились приказам короля, Генрих в возбуждении сказал юноше: «Напрасно ты утверж­даешь, что ты не выступил против моего господина короля, а вот все войско знает тебя как захватчика и оскорбителя коро­левства! Если тот, кому следует обвинять, кажется тебе винов­ником преступления, если я представляюсь [тебе] виновником, то почему же ты не ведешь войско против меня? Двигай же знамена против меня». И, подняв стебель с земли, он сказал: «Вот этой награды ты не сможешь отнять ни у меня, ни у моей власти. Что тебе пришло в голову тревожить своего отца дела­ми подобного рода? Когда ты воюешь против господина и свое­го отца, ты выступаешь тем самым против бога. Если же ты что-нибудь понимаешь и обладаешь силой, то излей свою ярость на меня, ибо я твоего гнева не боюсь». Юноша ничего не ответил на это, но, выслушав короля, вернулся в город со своими людьми.

Поиск по сайту: