ПИКТСКОЕ ИСКУССТВО

Монументальное искусство пиктов — это единственный чисто пиктский исторический памятник и уже поэтому заслуживает особого внимания. Однако наш интерес к искусству пиктов — не только чисто исторический, поскольку в нем выражено значительное техническое мастерство, обладающее эстетической ценностью.

Дошедшее до нас скульптурное искусство пиктов было только средством выражения высокоорганизованной системы символов. По какой‑то причине, видимо связанной со значением этих символов, христианский символ креста вполне мог быть поставлен рядом с чисто пиктскими изображениями. Таким образом, родилось христианское пиктское искусство, которое стоит наравне с другими образцами христианского искусства в соседних странах. Однако факт остается фактом: именно смысл, который пикты вкладывали в эти символы, и был первостепенным мотивом, заставлявшим их создавать эти памятники, а христианское учение, видимо, играло второстепенную роль. На этом рисунке (рис. 12) показаны наиболее часто встречающиеся символы. Самые обычные из них — полумесяц, на который наложена «ветка» в форме буквы V, двойной диск с «веткой» в форме буквы Z и символ, который часто называют «плывущий слон», хотя здесь мы будем его называть просто «пиктским зверем». Символы показывают столь значительное единообразие, что мы можем быть уверены: это именно символические, а не декоративные рисунки.

Ряд изображений животных (рис. 13) связан с абстрактной символикой. Высказывались сомнения в том, действительно ли это символы, а не просто изображения животных. Скорее всего, все‑таки следует их считать символами. Там, где они повторяются, их композиция слишком единообразна (самый яркий пример — это частое повторение изображения быка из Бургхеда). Символы изображаются не изолированно: зачастую символ сопровождается животным, которое в таком случае также является символом. С другой стороны, животные могут появляться без сопровождения символов. Важное связующее звено между абстрактными формами и животными — это фантастический «пиктский зверь», снабженный завитками и выступами точно так же, как и натуралистические изображения животных.

Пиктские скульптуры были собраны, классифицированы и проанализированы Д. Ромилли Алленом в «Раннехристианских памятниках Шотландии» еще в начале XX века. Его труд остается кладезем информации во всем, что касается пиктских камней. Аллен сгруппировал камни в три класса. К классу I относятся простые, грубо обрубленные камни и булыжники, на которые нанесены характерные символы. Техника нанесения могла быть разной: это могли быть аккуратные насечки, образующие букву V, углубление округлой формы или линия, нанесенная с помощью ударов. Какова бы ни была техника и каким бы твердым ни был камень, в большинстве случаев насечки выполнены уверенной рукой мастера. Из многих примеров, иллюстрирующих мастерство пиктских скульпторов, камень с символами из Голспи, возможно, самый замечательный — из‑за изящества и уверенности, с которыми выполнены линии рисунка (фото 31). К несчастью, никакая фотография не может передать этого изысканного мастерства. Камень в Даннихене и обратная сторона камня во дворе пасторского дома в Глэмисе (оба в Энгусе) также служат типичными примерами (фото 28, 30).

К классу II относят тщательно отесанные каменные плиты различной высоты, ширины и толщины. На таких плитах одну сторону целиком занимает плетеный крест. Фон заполнен самыми разнообразными изображениями. Почти в каждом случае символы фигурируют и на противоположной стороне плиты. Зачастую эти символы очень велики и четко видны на верхней части плиты, однако нередко бывает и так, что множество маленьких символов рассеяно среди других изображений. Типичные образцы этого класса — плиты в церковном дворе в Аберлемно и Исси, оба в графстве Энгус (фото 40—43).

Самые древние из плит с крестами вырезаны в технике очень невысокого рельефа, которая весьма подходила пиктским художникам, поскольку точность и деликатность прорисованных ими линий особенно четко проявлялась, когда изображение было слегка приподнятым. Позднее рельеф стал более высоким, пока в конце концов не появились практически трехмерные скульптуры, как, например, ангелы на большом камне у дороги в Аберлемно (фото 58).

Класс III, согласно Ромилли Аллену, объединяет скульптуры, явно выполненные в манере класса II, однако без всяких символов. Класс III, судя по всему, принадлежит к периоду после конца независимого пиктского королевства, и говорить о нем мы почти не будем.

Иногда образцы пиктских символов обнаруживают не только на камнях, но и в других контекстах. Пиктский символ был выцарапан на кости, обнаруженной в брохе Барриан (остров Северный Рональдсей). На дальнем севере Шотландии символы находили на круглых дисках из песчаника. Они фигурируют и на двух серебряных пластинках в форме листа и на серебряной булавке, обнаруженных в кладе в Норрис‑Ло (фото 16, 18). Два крайних кольца цепочек, относящихся к ряду замечательных пиктских серебряных цепей, украшены символами (рис. 14). Гравировка на этих изделиях демонстрирует высокое мастерство и исключительную тонкость линий, подобные тем, что мы видим на памятниках скульптуры. От бронзовой пластинки в форме полумесяца, обнаруженной в строении типа броха в Монифите, на которой было множество различных символов, к сожалению, осталась только зарисовка.

Образцы класса I по Ромилли Аллену встречаются на западе Шотландии в таких областях, как Скай и Гебриды, однако класс II здесь не представлен (рис. 15). Памятники класса I рассыпаны по всей территории, где обитали пикты после появления колонии скоттов в Аргайле, — от Шетлендских островов на севере до Пертшира на юге. Что касается класса II, то он отражает положение дел, описанное в «Житии Колумбы» Адамнана (рис. 16), когда в конце VII века граница между двумя народами проходила по горной цепи Друмалбан (у Адамнана — Dorsum Britanniae), которая тянется от Кейп‑Рат прямо на юг. Таким образом, распределение памятников подтверждает гипотезу, согласно которой хронологически памятники класса I предшествуют классу II, хотя некоторые камни класса I могли быть воздвигнуты и после появления класса П.

Часто отмечалось, что класс I преобладает к северу от Грампианских гор, а класс II более многочислен на юге. Естественно предположить, что сам класс I, а вместе с тем и практика установки каменных плит с символами зародились на севере. На севере наблюдаются три зоны концентрации этих памятников: на берегах Мории Дорнох‑Ферта, по долине Спея и далее вверх, в долине Дона‑Ари. Джозеф Андерсон (чьи «Риндовские лекции по камням» образуют введение к каталогу Ромилли Аллена) считал, что камни с символами, скорее всего, возникли в Абердине, где чаще всего встречается простой тип камней. Автор этой книги полагает, что они зародились в самой северной области их концентрации — на берегах Мории Дорнох‑Ферта. Основные аргументы в пользу такого предположения — высокое качество камня в этой области (рис. 17) и то, что из большого количества камней в Абердине основную часть составляют работы невысокого качества, скорее всего, достаточно поздние (фото 29).

Со времен птолемеевских каледониев Мори‑Ферт, судя по всему, был важным регионом. Соблазнительно было бы связать распространение пиктской символики с королем Бриде, сыном Маэлкона, который, как мы уже видели, владел крепостью на реке Несс и чья власть была широко признана. Распространение камней с символами говорит о политическом единстве и, безусловно, указывает на то, что инициатором этого распространения был человек столь же высокого положения, как сам Бриде. Но большинство авторов считают, что Бриде жил слишком рано, чтобы его можно было связать с пиктскими камнями. Другой кандидат, который по времени представляется более подходящим, — это Бриде, сын Били, великий освободитель южных пиктов, чьи территории были оккупированы Нортумбрией примерно с 655‑го по 685 год. В таком контексте символы можно объяснить как выражение националистических настроений, зародившихся на свободном севере и вслед за тем распространившихся на юг после ухода нортумбрийцев.

Перед тем как перейти к более детальному рассмотрению датировки памятников, следует упомянуть о недавнем прогрессе, достигнутом в области изучения оформления символов. Существует принцип, который можно назвать принципом деградации, или, как говорят искусствоведы, «дискредитации» символа (рис. 18). Короче говоря, согласно этому принципу существует некая идеальная форма, в которую облекается каждый символ, и эта форма является своего рода каноном символа и представлена наиболее ранними образцами, а любые отклонения от этой нормы появляются в более поздних символах. Эта черта в пиктской символике была замечена еще Р.Б.К. Стивенсоном в связи с заполнением символа полумесяца. Автору этой книги после тщательного рассмотрения других символов (включая «пиктского зверя») также удалось определить их канонические формы. Конечно, можно возражать против того, чтобы считать любой типологический ряд зависящим от хронологии, однако в данном конкретном случае, когда мы говорим о символах, это вполне оправдано, поскольку у нас есть ряд более поздних изображений, которые могут помочь нам отследить развитие определенных символов — изображения на памятниках класса II. Например, тщательный осмотр показывает, что существует изначально правильная форма окончаний «ветки» в форме V: одна — в виде рыбьего хвоста, другая — в виде наконечника стрелы, как, например, на камне в Клинимилтоне на дальнем севере Шотландии. На камне из Кинтора различий между этими формами окончаний нет; то же самое мы наблюдаем и на таких поздних примерах класса II, как плита с крестом из Хилтон‑оф‑Кадболл. Таким образом, вполне разумно предполагать, что если по прошествии времени эта деталь была забыта и не отражена на камне класса II, то упрощение рисунка на камне из Кинтора произошло по той же самой причине. То, что на камне из Кинтора искажено заполнение символа полумесяца, также подтверждает позднюю дату этого памятника. Следовательно, когда мы видим одинаково нарисованные наконечники «ветки» на пластинке из Монифита, мы можем с полным правом считать, что и пластинка принадлежала к позднему периоду истории пиктского искусства. Рисунок наполнения полумесяца подтверждает этот вывод: ничего похожего на правильные (по Стивенсону) орнаментальные мотивы «щита» и свитков мы здесь не находим. Очевидно, что такой подход очень продуктивен. Например, символ, вырезанный на скале в Ануоте (Киркудбрайт), иногда использовался как довод, подтверждающий присутствие пиктов в этой области в определенный период. Однако на символе двойного диска окончания «ветки» нарисованы одинаково. Поэтому совершенно очевидно, что символ был вырезан в тот период, когда никакого пиктского поселения в Гэлоуэе уже не было. Таким образом, появление этого символа случайно и ничего не доказывает.

На рисунке показана деградация двух других символов: «пиктского зверя» и «прямоугольника с выемками». Иллюстрации говорят сами за себя. На камне в Голспи завитки осмысленно наложены на тело существа и являются неотъемлемой частью рисунка. В Файви по телу «зверя» змеятся бессмысленные завитки, в то время как на монументе класса II в Ларго они превращаются просто в двойной контур. «Прямоугольник с выемками» на конечном кольце серебряной цепочки из Уайтклеуча представляет собой захватывающе сложный рисунок. В Милл‑оф‑Ньютон преобладает плоская симметрия, а на плите из церковного двора в Аберлемно, относящейся к классу II, рисунок еще более сглажен.

Поиск по сайту: