Глава 2. Неожиданное письмо

Гарри лежал на боку и следил за часами. На циферблате высветилось 23:59. Никогда он не ждал своего дня рождения с таким нетерпением. Ему казалось жизненно важным закончить, наконец, этот год и начать новый. Внезапно что-то отвлекло его внимание. Гарри в панике вскочил и увидел, что на край кровати шлепнулось письмо. Он поднял конверт. Толстое письмо - толще, чем ежегодное официальное письмо из Хогвартса, - было запечатано восковой печатью. Конверт был цветным, но в слабом свете уличного фонаря он не смог определить цвет. Гарри схватил с тумбочки карманный фонарик. Оглянувшись, он заметил, что часы теперь показывали 00:00. Он почувствовал вспышку раздражения.

"Я пропустил момент! Надеюсь, что это не дурное предзнаменование".

Он подумал и решил, что все зависит от того, что в письме.

- Закончим ритуал, - пробормотал он.

Гарри громко и торжественно проговорил новые правила, затем очистил сознание, решив, что любопытство подождет. Пять минут он лежал неподвижно, затем встал, включил фонарик и взглянул на таинственное письмо. Конверт при свете оказался алым, печать сияла золотом и искрилась, подчеркивая слегка ломаные линии декоративного "П". Когда Гарри сломал печать, она вспыхнула, озарив его ладони красивым золотым светом. Преисполненный благоговейного страха, Гарри вытащил свернутые листы пергамента из конверта. Как он и ожидал, письмо состояло из нескольких страниц. Он нервно посмотрел на первую.

Мой дорогой сын!

Гарри задохнулся. Он закрыл на секунду глаза, сердце колотилось, как сумасшедшее.

"Этого не может быть... Письмо от папы или мамы? Как?"

Гарри вновь открыл глаза и посмотрел на пергамент. Письмо казалось недавно отправленным. "Я получил чужое письмо, тут какая-то ошибка", - раздраженно подумал он, но снова взглянул на первую страницу.

Мой дорогой сын!

Это письмо заколдовано так, чтобы появиться в день твоего шестнадцатилетия. Его получу я, если буду все еще жив, или ты, если я погибну. Если письмо придет ко мне, ты к этому времени будешь знать большую часть содержащихся в нем сведений, но я прочитаю его тебе и объясню некоторые вещи, которые трудно было бы понять маленькому ребенку. Шестнадцатый день рождения выбран из-за магии крови - дальше объясню подробнее, а прежде всего хочу сказать, что я тебя очень люблю. Надеюсь, что это ненужная сентиментальность и что я проживу достаточно долго, чтобы ты знал это, знал сердцем и душой, но страховой отдел Гринготтса недвусмысленно заявил, что у Поттеров есть тенденция героически погибать в молодом возрасте.

Абзац закончился смеющейся рожицей с всклокоченными волосами. Гарри не смог сдержать смешок.

"Я не знал этого, - подумал он, - но я не удивлен".

Во-вторых (и именно поэтому мне приходится писать это письмо), я - не твой биологический отец.

Гарри уставился на это предложение. Тепло, которое он почувствовал, когда читал предыдущие строчки, исчезло. Он в отчаянии перечитал их.

Мой дорогой сын... Я тебя очень люблю.

Вот откуда взялась "сентиментальность", догадался он. Вот почему Джеймс Поттер (Гарри бросил быстрый взгляд на последнюю страницу, которая подтвердила, что письмо действительно от Джеймса Поттера) сначала написал о любви, а уж потом об отцовстве. Джеймс хотел, чтобы Гарри понял: неважно, кто был его отцом - его любили как собственного сына. Гарри пригладил всклокоченные волосы, но через две секунды они вновь растрепались. Как Джеймс мог быть не его отцом? Все говорят, что они очень похожи. Может быть, его настоящий... биологический, одернул себя Гарри, может быть, его биологический отец был родственником Джеймса Поттера?

Все так сложно... (Понимаешь, я пытаюсь представить тебя подростком, а не сладким малышом, перепачканным гороховым пюре, которое твоя сейчас мама пытается с тебя смыть. Как бы Лили ни была уверена, что это еда, ты явно считаешь, что горох - это нечто вроде краски. Умный мальчик!). Думаю, что лучше всего кратко объяснить тебе, что случилось, потом рассказать о твоем отце (и о наших сложных и, зачастую, болезненных отношениях с ним)...

После этого предложения была другая рожица.

...и описать наше время. Лили говорит, что я превращаю это письмо в трактат, но она знает, что я не умею писать коротко. Кроме того, если я умер, когда ты был еще маленьким, - а это вполне вероятно - я хочу описать тебе себя, ее, и даже его, насколько это возможно. Твоего биологического отца (он наш друг и бывший парень Лили - не волнуйся, это не было изменой, мы сознательно пошли на это) зовут Северус Снейп.

Гарри выронил письмо и фонарик и взвизгнул от боли в коленке. "Северус Снейп? Профессор Снейп? Но я на него близко не похож! И все говорят, что я - копия Джеймса". Гарри постарался успокоить дыхание. "Они ошиблись. Это, несомненно, ошибка". Он снова взял письмо и продолжил чтение.

... Северус Снейп. Он, скорее всего, мертв - не думаю, что он продержится больше, чем год или два, если так будет продолжаться и дальше. Ему постоянно приходится рисковать жизнью, и он давно ищет смерти - см. лист под названием "Северус и Мародеры, или О чем, к чертовой матери, мы думали?" (сначала я хотел написать не "чертовой", но Лили возражает. Несмотря на мои аргументы относительно языка шестнадцатилетних мальчишек, она говорит, что, как отец, я должен подавать тебе хороший пример. Не советую тебе расспрашивать любого, кто знал меня подростком!)

Так или иначе - подробности на той странице, но вкратце получается вот что. Северус и я ненавидели друг друга, а мы с Лили были друзьями. Северус и Лили подружились, и мне пришлось научиться общаться с ним. Они с Лили начали встречаться, но потом он стал Пожирателем Смерти и они расстались. Мы с Лили стали его врагами. Лили начала встречаться со мной. Когда Северус оставил Пожирателей Смерти, мы начали работать вместе. Мы с Лили поженились и снова подружились с Севом (если он жив, не называй его "Сев", он это ненавидит. Кто предупрежден, тот вооружен). (Мое заветное желание - чтобы в твое время слова "Пожиратель Смерти" остались лишь историческим термином. Будет достаточным сказать, что Северус был не единственным Пожирателем в нашем выпуске и, вопреки расхожему мнению, не все они были слизеринцами.) Вскоре после свадьбы Лили забеременела, но вскоре у нее случился выкидыш. Несколько месяцев спустя она забеременела снова, но мы решили пока никому не рассказывать об этом. В один из дней Северус пришел повидаться с нами. Он был шпионом, работал на Дамблдора и очень рисковал. (Не думаю, что эта информация будет иметь значение через пятнадцать лет, но, если я неправ, пожалуйста, никому ничего не говори и немедленно свяжись с Дамблдором. Это важно в твоей ситуации.) Он сказал, что планируется большая атака Пожирателей и он не уверен, что переживет ее. Поскольку подруги у него не было, он попросил мы разрешения выполнить ритуал Herem с Лили, моей женой.

Не знаю, слышал ли ты о Herem. Это довольно сложное заклятье, с помощью которого человек может... э-э... (Если я еще жив, нужно не забыть поговорить с тобой до того, как ты прочтешь это. С другой стороны, когда я вспоминаю, что я вытворял на пятом курсе, если не раньше, ты вряд ли смутишься. Так или иначе - предупреждаю, на случай, если ты не столь подкован, - следующий абзац посвящен сексу.)

Используя Herem, мужчина вступает в половой контакт с женщиной, но его семя остается в ней и она может воспользоваться им позже. Чаще всего этот ритуал исполняют мужчины, уходящие на войну В обычном варианте (который мы и использовали) женщина сможет воспользоваться сохраненной спермой только когда человек умер или при смерти. Как правило, ритуал исполняет супружеская пара, но, по традиции, неженатый и бездетный мужчина может выполнить его с женой или родственницей близкого друга.

Гарри прервался в конце второй страницы. Может, у Лили снова был выкидыш, затем она вновь забеременела, и они по ошибке решили, что это - следствие ритуала?

Как ты понимаешь, это не та просьба, которую легко исполнить и несложно отклонить. Лили хотела этого, если я не обижусь. Я ясно понимал, что они все еще любят друг друга - даже теперь - и в то же время знал, что она искренне любит меня. Я боялся, что потеря прежней любви глубоко ранит ее. Решило все следующее: в свое время Северус порвал с Лили потому, что она магглорожденая, и, по его тогдашним взглядам, недостойна рожать детей чистокровному волшебнику. То, что он попросил Лили вместо того, чтобы обратиться к кому-нибудь из Пожирателей для поиска чистокровной ведьмы (у одного только Люциуса Малфоя, как я слышал, было две очень хорошеньких кузины), было самым искренним извинением перед нею, и мы решили принять это как жест примирения. Конечно, все мы надеялись, что это ненужная предосторожность.

Северус уехал. Несколько дней спустя у Лили снова случился выкидыш. На сей раз мы обратились к колдомедику, который тщательно обследовал нас обоих, и сказал, что Лили вряд ли сможет выносить моего ребенка, но при частых попытках у нас есть шанс. Мы оба очень хотели детей, но я не желал, чтобы она вновь и вновь проходила через это. Ни один из нас не хотел повторения этого кошмара.

В эти дни сомнений и колебаний мы узнали об атаке Пожирателей Смерти. Сотни людей погибли, многие пропали без вести. Мы ждали новостей от Северуса. Месяц спустя поисковая комиссия объявила, что ненайденные, безусловно, погибли. Мы подождали еще месяц. Во время следующей овуляции Лили воспользовалась семенем Северуса и забеременела. Это укрепило нашу уверенность в его гибели.

Мы хранили беременность в тайне, на случай возможного выкидыша. И тут вернулся Северус. Оказалось, что после битвы он был в коме несколько недель. Мы пригласили его на обед, планируя сказать ему, что Лили беременна его ребенком, но когда он пришел, все изменилось.

У него сдали нервы, едва он ее увидел. Рассказал, что несколько раз встречался с одной француженкой - просто так, не преследуя серьезных целей - и что Волдеморт решил, что эта женщина не подходит ему. Волдеморт приказал похитить ее, потом показал ее Северусу и потребовал, чтобы Северус убил ее. Северус выполнил приказание. (Этим мы и отличаемся друг от друга. Он в подобной ситуации может оценить опасность своего отказа для остальных и убить одного невинного, чтобы спасти многих. Я бы так никогда не смог. Не могу постичь, как любой нормальный человек способен ожесточить душу настолько, чтобы совершить рациональный поступок, когда этот поступок настолько отвратителен).

Северус был глубоко подавлен своим поступком или, возможно, еще чем-то, что он совершил или видел во время резни. С каждым днем он становился все резче и жестче. После того как он расстался с Лили тем вечером, я никогда не видел, чтобы он привязывался к кому-то. И при этом я ни разу не слышал от него ни слова сожаления. Мы с Лили решили все скрыть. Мы, конечно, не боялись, что он убьет собственного ребенка (даже у нашего Обсидианового Клинка, как мы иногда его называли, были свои границы), но было ясно, что он не сможет защитить тебя от Волдеморта. Когда Лили была на четвертом месяце, мы наложили заклятье, скрывающее ваше сходство и делающее тебя похожим на меня (детали найдешь на странице, описывающей Заклятье Отцовства).

Гарри вновь отложил письмо и протер очки. Значит, это не ошибка. Хорошо еще, что сейчас глубокая ночь и что днем он почти не ел. От этого все кажется не таким реальным. При свете дня будет куда хуже. К счастью, он уже подготовлен.

"Северус Снейп? Только потому, что он и мой папа - Джеймс - достаточно чтили традиции чистокровных волшебников, позволяющие использовать жену друга для продолжения рода?"

Он просмотрел оставшиеся листы. Письмо он почти дочитал. Заклятью Отцовства была посвящена отдельная страница, а свиток, озаглавленный "Северус и Мародеры" был таким же толстым, как и письмо. Гарри подтянул колени к груди. Когда-то ему хотелось знать досконально, что случилось между Снейпом и Джеймсом. Теперь он может узнать от самого Джеймса, за что Снейп ненавидел его папу. Гарри встряхнул головой. "Почему мой отец так ненавидит моего папу", - громко сказал он и истерически расхохотался. Он зажал рот руками, боясь разбудить дядю, но в доме по-прежнему царила сонная тишина. Гарри почувствовал, что замерз. Он натянул одеяло до плеч и вернулся к письму.

После всего этого мы уже никогда не были так близки, как прежде - он никого к себе не подпускал. Беременность Лили и твое рождение занимали все наше время. Теперь ты спишь ночами (как правило), а мы - нет. Кто-то из наших друзей - предатель. Сев убежден, что это Сириус. Его ненависть и недоверие к Сириусу, к сожалению, имеют под собой почву (См. "С. и М."), но ко мне это отношения не имеет. Я уверен, что Бродяга никогда не предаст меня. Однако споры с Северусом стали чаще и грубее. Он проехался по поводу моей "идиотской доверчивости" - а как бы я без этого, интересно, общался бы с ним? Я огрызнулся, и это углубило пропасть между нами. Он не появлялся довольно долгое время, потому что не мог видеть тебя на руках у Лили - это было то, чего у него никогда не будет. Странно - он теперь говорит со мной чаще, чем с ней, но только о политике и стратегии. По-моему, я путаюсь и пишу много лишнего - извини. Если бы я мог вернуться в прошлое и быть подобрее... Никогда не наслаждайся местью - оно того не стоит. Это - мой отцовский совет тебе.

Северус, скорее всего, мертв, а если и жив, то может быть небезопасен для тебя. Пожалуйста, спроси Альбуса Дамблдора, а если его уже нет в живых, то Молли или Артура Уизли, жив ли он и можешь ли ты с ним связаться. Северус узнает о твоем существовании из письма, которое написала Лили. Оно будет много короче этого (объяснять придется намного меньше) и через три дня после того, как ты получишь свое, попадет к нему, если она умрет, или к тебе, если его уже тоже не будет в живых. Если о нем нет никаких сведений, то три дня форы помогут тебе избежать опасности, угрожающей тебе, если он все-таки вернулся в стан Волдеморта.

Дело осложняется (или, возможно, упрощается) тем, что Заклятье Отцовства не постоянно. При обычных случаях (тайное усыновление и т.д.) его нужно обновлять каждые десять лет, но для этого требуется кровь обоих отцов или кровь матери и приемного отца (в данном случае меня). Ничего не получится, если Лили и Северус погибли или если погиб я. Мы с Лили удлинили время заклятия, насколько могли. Она включила в него некоторые элементы нумерологии и полагает, что заклятье продержится до твоего шестнадцатого дня рождения. После этого ты начнешь меняться. Так как это заклятье крови, то изменения будут постепенными. (Большая потеря крови ускорит его, поэтому будь осторожен. Это не забава, поверь мне.)

Гарри вздрогнул.

"Это что ж, я стану похож на Снейпа? - подумал он. - Ой!"

Жаль, что я не могу сказать все, что хочу. Чем дольше я думаю об этом, тем больше уверен - я умру, и скоро. Я так хочу, чтобы ты знал меня. Я хочу, чтобы ты знал, что я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты знал, как я ходил с тобой на руках и пел тебе колыбельные, когда ты не мог уснуть. Я хочу, чтобы ты был моим, но мне больно, что я украл тебя у него. Мой украденный ребенок. Будь ему сыном, если сможешь.

Твой любящий приемный отец,

Джеймс Поттер.

В глазах у Гарри защипало. Он отложил письмо, встал и, шатаясь, подошел к окну.

"Почему Снейп? Я не возражал бы, если бы это был Сириус или Римус или даже..."

Гарри подумал о людях, знавших его отца. Питер, решил он, был бы еще худшим вариантом, но все же... Снейп ненавидел его; он ненавидел Снейпа. Снейп с радостью мучил его с их самой первой встречи и... Гарри стиснул зубы и признался себе, что вел себя почти так же несправедливо. Лишь недостаток власти мешал ему мучить Снейпа так же, как Снейп мучил его. (Никогда не наслаждайся местью...).

Ему отчаянно хотелось посмотреть на себя в зеркало и увидеть, изменилось ли его лицо, но дверь была заперта снаружи. Он тщательно ощупал свой нос. Вроде, все как обычно. Он понял, что не был абсолютно уверен, как выглядит его нос. Гарри пригладил растрепанные волосы. Интересно, они тоже изменятся?

"Наверное, это не так уж и важно. Для меня неважно. Джеймс, очевидно, любил меня, так что это вроде как усыновление. Фактически так и было, верно?

"Интересно, что сделает Снейп, когда узнает?! Наверно убьет меня... или кого-нибудь еще! Это последнее, чего он хотел бы - быть связанным со мной".

Гарри схватил пергамент и перо. Нужно было срочно написать Рону и Гермионе и рассказать им достаточно, чтобы они смогли помочь, но ни о чем бы не догадались. Он просидел над письмами несколько часов, когда ему вдруг пришло в голову, что все это могло быть чьей-то шуткой. В конце концов, где доказательства, что письмо было от Джеймса Поттера, а не от Фреда и Джорджа Уизли? Обдумав это, он решил полностью переписать письмо Рону, и не упоминать ни о чем в письме к Гермионе. К тому времени, когда Гарри закончил писать, небо на востоке уже посветлело.

Дорогой Рон!

Мой день рождения был всего несколько часов назад, а я уже получил потрясающий подарок! Скажи Фреду и Джорджу, что они меня здорово разыграли. Особенно хороша золотая печать. А Заклятье Отцовства действительно существует?

С днём рождения меня!

Гарри

Дорогая Гермиона,

Я много думал о твоих словах. Ты была совершенно права, и я прошу прощения за свою грубость. Это лишь доказывает твою правоту. Я упражняюсь каждый вечер и сделал все домашние задания, какие мог (правда, не смог достать ингредиенты для практического зельеварения). Я послал письмо с извинениями профессору Снейпу, а в начале учебного года попрошу Дамблдора, чтобы он или Снейп учили бы меня. Если ты увидишь, что я снова делаю глупости, я разрешаю тебе напомнить мне, что моя глупость стоила Сириусу жизни.

Гарри потер глаза. Интересно, сможет ли он когда-нибудь снова упомянуть Сириуса, не ощущая вины?

К его вящему облегчению, Хедвиг вернулась без ответа, и Гарри погладил её мягкие перья, прошептав:

- Красавица моя, до чего ж ты быстро обернулась.

Тут ему в голову пришла мысль, что теперь извиниться перед Снейпом было бы куда труднее. Хорошо, что он уже послал письмо: не хотелось бы, чтобы Снейп думал, что он извинялся лишь потому, что они родственники, если, конечно, это и в самом деле правда. Гарри отдал Хедвиг новые письма и велел ей лететь в Нору и остаться там отдохнуть. Через несколько часов у него бы не хватило на это духу.

Поиск по сайту: