Гете против Ньютона

И Бойль. и Мариотт, и Гук были все же физиками, и с ними можно было вести диалог на привычном для Ньютона языке науки. Сложнее было с оппонентами, представлявшими науки гуманитарные.

Английскому поэту Уильяму Блейку (1757 – 1827) принадлежат такие строчки:

Придумал атом Демокрит,

Ньютон разъял на части свет.

Песчаный смерч науки спит,

Когда мы слушаем Завет.

Блейк совершенно отчетливо говорит о сумятице, которую вносит наука в человеческие умы. И противопоставляет этой сумятице Библию ("Ветхий и Новый Завет").А в конце XVIII века с критикой экспериментов по "разъятию на части света" выступил великий немецкий поэт и естествоиспытатель Иоганн Вольфаганг Гете (1749 – 1832).

Гете, знаменитый автор " Фауста", считал себя выдающимся естествоиспытателем и посредственным поэтом. Ему принадлежат сочинения "Метаморфозы растений" и " Учение о цвете"..В истории биологии Гете известен идеей о существовании "прарастения", с помощью которого можно было бы объяснить различия в строении разных растений. Что же касается "Учения о цвете", то оно буквально пронизано активным неприятием ньютоновского представления о белом свете как о смести цветов. Гете изучал проблему цветности почти двадцать лет; в итоге объем "Учения о цвете" составил более чем 1400 страниц.

По словам самого Гете, все началось с наблюдения, которое он провел в 1790 году. Находясь в комнате с белыми стенами, он решил посмотреть на одну из стен через призму, рассчитывая увидеть стену окрашенной в различные цвета. Однако стена представилась ему абсолютно белой, окрашенной оказалась лишь оконная решетка. Гете немедленно делает вывод, что для появления цветов необходима граница света и темноты. Именно эта граница является источником цветов. В верхней части оконной решетки видна фиолетово – голубая кайма, в нижней – красно - желтая. Удаляясь вместе с призмой от окошка, можно наблюдать расширение цветных полос, их перекрытие и появление желтой полосы. Здесь Гете замечает, что именно так он увидел все цвета спектра.

Казалось бы, цветов всего пять (красный, желтый, зеленый, голубой, фиолетовый), а не традиционные ньютоновские семь (красный, оранжевый, желтый, зеленый голубой, синий фиолетовый). Здесь, однако, следует заметить, что выделение в спектре именно семи цветов достаточно произвольно. Существуют различные объяснении того, почему Ньютон выбрал цифру семь, в то время как выделение синего и оранжевого достаточно произвольно. Многие историк науки полагают, что Ньютона привлекала возможность провести аналогию с семью нотами октавы. Уже упоминавшийся биограф Ньютона, выдающийся отечественный физик С.И.Вавилов, отмечал, что желание Ньютона провести аналогию между семью тонами гаммы и семью цветами спектра показывает популярность пифагорейской веры в важность целочисленных закономерностей (см. параграф "Пифагор" в главе "Античная наука").. Напомним, что поклонником Пифагора был также и Иоганн Кеплер

Противопоставляя свои наблюдения ньютоновским экспериментам, Гете в своей книге "Учение о цвете" (1810) описывает множество цветовых эффектов. При этом он не ставит эксперименты в том смысле, в котором их ставил Ньютон. Гете занимает иную позицию: он стремится к тщательному описанию того, что наблюдает. По поводу же экспериментов Ньютона он пишет следующее:

"Ньютоновский опыт, на котором покоится традиционное учение о цвете, сопряжен с многообразнейшими осложнениями. Он связует следующие условия. Для того. чтобы призрак (т.е. спектр – Б.Б.) появился. Необходимы:

во-первых – стеклянная призма;

во-вторых – трехгранная;

в- третьих – маленькая;

в-четвертых – ставня;

в – пятых – отверстие в ней;

в – шестых – последнее очень маленькое;

в -седьмых – солнечный свет, проникающий внутрь;

в –восьмых – на определенное расстояние;

в – девятых - падающий на призму в определенном направлении;

в – десятых – отражающийся на экране;

в – одиннадцатых – который помещен на некотором расстоянии позади призмы.

Если отбросить третье, шестое и одиннадцатое из этих условий, то есть увеличить отверстие, взять большую призму, приблизить к ней экран, то желанный спектр так и не извлечется на свет Божий."

По сути дела, Гете категорически не принимал привычного для любого современного ученого метода исследования природного явления. Его возмущало, что Ньютон сначала формулировал гипотезу, а эксперимент уже ставился для проверки вполне определенных предположений. Как мы видим из приведенного отрывка, Гете не устраивает тот факт, что природа белого света, неотделимого от окружающей нас природы, выясняется с помощью крайне хитроумных экспериментов. Гете обвиняет Ньютона в огромном количестве ухищрений, которые понадобились, чтобы наблюдать спектр.

Обсуждая позицию Гете, не следует забывать, что читателем своего "Учения о цвете" он видел не столько физиков, сколько красильщиков, художников, врачей. По словам Гете, они "гораздо быстрее чувствуют природу и ложность какой-либо теории, чем ученый". В то же время трактаты Ньютона были, безусловно, предназначены в первую очередь для представителей научного сообщества.

Какие эффекты зрительного восприятия фиксирует Гете? Он замечает, что серое здание кажется красноватым, если смотреть сквозь зеленую штору, что если идти лугом при относительно ясном небе, то со всех сторон преобладает зеленый цвет, а стволы деревьев и тропинки кажутся красноватыми.

Приведем дословно одно из описаний Гете. "Когда однажды вечером я зашел в гостиницу, ко мне подошла хорошенькая девушка. У нее было ослепительно белое лицо и черные волосы, она носила алый корсаж. В смутных сумерках я пристально смотрел на нее, пока она стояла в некотором отдалении, Когда, спустя мгновение, она отошла, я увидел на противоположной белой стене черное лицо, окруженное ярким сиянием, и ясно очерченную фигуру в платье великолепного цвета морской воды. " С современной точки зрения, в этом отрывке обсуждается, по сути дела, феномен "дополнительных цветов". В "Физическом энциклопедическом словаре" дополнительные цвета определяются как "два таких цвета, которые при их смешивании образуют цвет, воспринимаемый нормальным человеческим глазом как белый". В условиях слабой освещенности после наблюдения яркой цветовой картинки - на белом фоне - глаз наблюдателя фиксирует появление дополнительного к красному ("алый корсаж") зеленого цвета ("цвет морской воды").

Аналогичная ситуация с дополнительными цветами возникает и в другом примере, который Гете нашел в "Оптике" Ньютона и которому дал совершенно отличное от ньютоновского истолкование. Ньютон приводит физическое объяснение эффекта, описанного королевским астрономом Эдмундом Галлеем, который спускался под воду в водолазном колоколе и подробно описал все свои ощущения. Галлей, в частности, обнаружил, что "верхняя часть его руки, на которую прямо светило солнце через воду и через небольшое стеклянное окно в колоколе, казалась красного цвета; вода же внизу и нижняя часть руки, освещавшаяся светом, отраженным от воды снизу, казалась зеленой." В кавычки здесь и далее заключено описание наблюдений Галлея, которое приводит Ньютон. Объясняя эти наблюдения, Ньютон пишет: ".. Морская вода отражает назад легче всего лучи, создающие фиолетовый и синий, и свободнее, и обильнее всего пропускает лучи, создающие красный, на большую глубину. На таких глубинах, куда едва проникают лучи, создающие фиолетовый, лучи, создающие синий, зеленый и желтый, отражаясь снизу, обильнее лучей, создающих красный, должны составить зеленый". Как мы видим. Ньютон объясняет зрительные ощущения Галлея чисто физическими причинами (зависимость коэффициентов отражения и прохождения света от его частоты).

А вот как Гете объясняет наблюдения Галлея. Он соглашается, что вода по-разному задерживает разные цвета – и меньше всего она задерживает свет красной длины волны. Когда же Галлей переводит взгляд вниз, то, "уставшему" от красного цвета, ему кажется вода окрашенной в зеленый цвет. Иначе говоря, основным для Гете является не физический, но психофизиологический эффект, связанный с организмом человека, с его субъективными ощущениями. Гете считает белый свет первичным, простым и неразложимым на составные части природным явлением. Цвета, по мнению Гете, создаются самим глазом, а не попадают в него извне в виде "лучей".

Биографы Ньютона упоминают имя Гете в основном с отрицательным оттенком. Указывается, что он выступал против проверенной в многочисленных экспериментах теории великого ученого и тем самым вставал на пути научного прогресса. Среди физиков Гете также не пользовался поддержкой; единственным исключением был Томас Зеебек (1770 – 1831), прославившийся открытием термоэлектричества.

Любопытно, что в двадцатом столетии взгляды Гете приобрели определенную популярность – в первую очередь как альтернатива традиционным рациональным методам изучения природы. Фактически Гете отказывался принимать естественнонаучный метод, сформированный в работах Галилея и Ньютона. Этот метод предполагал, что при изучении природного явления естествоиспытатель выделяет существенные и несущественные факторы в этом явлении, иными словами, создает его модель. Если при этом удается построить математическое описание явления, и предсказания математической модели совпадают с экспериментальными данными, то в изучении явления. мы достигаем весьма существенного прогресса

В 1967 году выдающийся немецкий физик Вернер Гейзенберг (1901 – 1976), лауреат Нобелевской премии 1932 г., автор принципа неопределенности – одного из основных положений квантовой теории - произносит на заседании общества Гете в Веймаре доклад "Картина природы у Гете и научно- технический мир". Как отмечает Гейзенберг, " В ньютоновской механике впервые обнаружилось - и это было причиной колоссального успеха – что математическое описание позволяет внутренне объединить огромные сферы опыта и тем самым упростить их понимание". Именно такой подход и отталкивал Гете. Сравнивая подход Гете к природе с подходом Ньютона, Гейзенберг пишет: "…рассматривая природу, Гете неуклонно исходит от человека, при этом именно человек и его непосредственное переживание природы образуют то средоточие, которое связует все явления в осмысленный порядок". Следует отметить, что в одном весьма важном вопросе Гете все же не смог избежать компромисса; он вынужден был признать гелиоцентрическую систему Коперника, несмотря на то, что она не соответствовала непосредственному ощущению человека, живущего на Земле

. Гейзенберг также замечает, что Гете "присутствовал при рождении того научно-технического мира, который теперь окружает нас", что его отталкивало в стремительно развивавшемся естествознании "чрезмерное увлечение абстрактной мыслью, и, следовательно, пренебрежение чувственной реальностью". Предчувствие поэта подсказывало Гете, что неукротимая страсть к абстрактному познанию может довести человека до сделки с дьяволом. И неслучайно именно такая сделка стала основой сюжета знаменитого "Фауста".

То, с чем так страстно боролся Гете, стало реальной проблемой в двадцатом столетии. В конечном итоге и экологические проблемы, и гонка вооружений, технологические катастрофы стали результатом игнорирования интересов личности. История науки перебрасывает, таким образом, своеобразный "мостик" от спора Гете – Ньютон, от экспериментов с призмой и водолазным колоколом к современным проблемам человечества. И вот какими словами заканчивает Гейзенберг свою статью о Гете: "Еще и сегодня Гете может научить нас тому, что не следует допускать вырождения всех других познавательных органов за счет развития одно рационального знания, что надо, напротив, постигать действительность всеми дарованными нам органами…" Заметим, что вопросы цветового зрения в современной науке относятся не только к физике, но и к психофизиологии зрительного восприятия

Что же Ньютон? Действительно ли он интересовался исключительно физическими моделями образования цветов и игнорировал происходящие при этом физиологические процессы?. С одной стороны – да, и весьма любопытны его высказывания в связи с попытками объяснить проихсождение цвета тел. " Не исключена возможность того, что со временем при усовершенствовании микроскопов, может быть, удастся открыть частички тел, от которых зависит их цвет". Ньютон даже указывает увеличение, которое должен иметь микроскоп, чтобы человек смог увидеть "некоторые, самые большие из этих корпускул". Он считает, что для этих целей будет достаточно 500 – или 600 – кратного микроскопа. " При помощи же микроскопа, увеличивающего в три или четыре тысячи раз, быть может, откроются все частицы, кроме тех, кои производят черноту". Излишне говорить, что увеличение мощности микроскопов никоим образом не сказалось на развитии физики цветовых явлений.

В этих заметках Ньютона отчетливо видно его стремление объяснить цветовые явления чисто физическими процессами. В своем учебнике "Лекции по оптике" он посвящает этому вопросу отдельный абзац: "Так же, как астрономия, география, мореплавание. Оптика и механика почитаются науками математическими, ибо в них дело идет о вещах физических, небе, земле, кораблях, свете и местном движении, так же точно и цвета относятся к физике, и науку о них следует почитать математической, поскольку она излагается математическими рассуждениями. Точная наука о цветах относится к труднейшим из тех, кои желательны были бы философу".

В то же самое время в переписке Ньютона и в его дневниках описано большое количество физиологических опытов по ощущению цветов, которые Ньютон ставил на самом себе. Пытаясь выяснить процесс формирования цветовых ощущений, Ньютон смотрит на солнце, затем переводит взгляд на темный угол комнаты и фиксирует возникновение в глазу цветных кругов. Более того, он подвергает себя весьма опасному эксперименту, засовывая булавку под глазное яблоко и опять же фиксируя появление цветных кругов перед глазами. По всей видимости, Ньютон отчетливо понимал, что возникновение цветов не сводится исключительно к физическим процессам, связанным с действием призмы на белый свет. Чем же объясняется тогда столь сильное стремление Ньютона объяснить все, что только возможно, чисто физическими процессами? Ответ не столь сложен – достаточно посмотреть, как было принято во времена Ньютона анализировать явления, происходящие в окружающем мире.

Приведем небольшой отрывок из учебника, распространенного во времена учебы Ньютона в Кембридже: Единственные изменения в идеальном мире геометрических тел – это количественные. Но мир, в котором мы живем и который воспринимаем органами чувств, мир Физики, представляет собой беспорядочный мир, качественное изменение которого не сводимо к процессам, описываемым математически… Что же может быть более абсурдным, чем использование математических величин для объяснения физических проблем, обращение к науке о неподвижном и нечувствующем для анализа проблем науки о подвижном и чувствующем? "

В отличие от автора учебника, Ньютон прекрасно понимал, что прогресс в механике и оптике будет возможен лишь если физика перестанет быть качественной и постепенно начнет обретать черты физики математической. Задача, стоящая пред Ньютоном, сводилась к тому, чтобы - вслед за Галилеем – делать безусловной основой физики количественный эксперимент и математическое описание явлений.

Заметим, что до XVII века никто вообще не пытался объяснить, к примеру, действие зрачка исключительно с позиций геометрической оптики. В этом случае необходимо было бы нарисовать ход лучей через зрачок и глазное яблоко, не затрагивая вопроса о мто, как возникает ощущение света. Впервые это было сделано Иоганном Кеплером в 1604 году. Это год можно смело считать годом рождения физической оптики. Кеплер фактически расчистил дорогу Ньютону, в оптических работах которого ощущения наблюдателя анализировались уде отдельно от чисто физических проблем.

"Развод" физики и психофизиологии зрения был необходимым условием прогресса в оптике. Только исключив проблему наблюдателя и его ощущений из сферы своих интересов, физики смогли открыть существование лучей, к которым человеческий глаз нечувствителен (например, инфракрасного и ультрафиолетового излучения), установить сходство между видимым светом и рентгеновским излучением (оба представляют собой электромагнитные волны), открыть конечность скорости света и т.п.

Наблюдатель "вернулся" в физику в начале двадцатого столетия, в связи с созданием квантовой теории. Одним из основных положений этой теории стал принцип неопределенности Вернера Гейзенберга, и именно этим можно объяснить пристальный интерес Гейзенберга к работам Гете. При изучении микрообъектов - согласно принципу неопределенности - невозможно изолировать наблюдателя и используемую им экспериментальную установку от изучаемого явления или процесса.

Отметим, что на одном из этапов своего развития квантовой физике все же понадобились и непосредственные зрительные ощущениям наблюдателя. В 1926 – 1928 гг. советский физик Юлий Борисович Харитон (впоследствии – академик АН СССР и один из руководителей проекта по созданию советской водородной бомбы) проходил стажировку в Кавендишской лаборатории у выдающегося физика, лауреата Нобелевской премии 1908 г. Эрнеста Резерфорда (1871 – 1937). Харитон (и его коллега С.Ли) изучали методы регистрации альфа- частиц (ядер атомов гелия), они, в частности, должны были установить порог зрительно восприятия. Иначе говоря, определить минимальное количество световых квантов, вызывающих зрительное ощущение. Харитону и Ли удалось установить, что зрительные ощущения возникали при попадании на сетчатку семнадцати световых квантов. Аналогичные опыты проводил уже упоминавшийся советский физик С.И.Вавилов.

Что же касается спора Гете – Ньютон, то их исследования в определенном смысле относились к различным областям естествознания. Ньютон и его последователи фактически изучали физику оптических раздражителей, вызывающих цветовые ощущения. Гете же интересовала, выражаясь современным языком, психофизиология цветового зрения. Как отмечает российский историк биологии И.И.Канаев, две этих сферы деятельности на самом деле дополняют друг друга.

Вопросы.

1. Какое отношение работа Ньютона по усовершенствованию телескопа имела к к его опытам по исследованию природы белого света?

2. Опишите процесс признания научным сообществом ньютоновских "опытов с призмой".

3. Как сам Ньютон интерпретировал результаты своих "опытов с призмой"?

4. Какое астрономическое открытие Галилея было использовано, чтобы ответить на вопрос о справедливости ньютоновской концепции белого света как смеси различных цветов?

5. Как связан принцип дополнительности Нильса Бора со спором Ньютона и Гука относительно природы белого света?

6. Что связывает Ньютона, Кеплера и Пифагора?

7. Вспомните определения холистического и редукционистского подходов. Как, используя эти понятия, можно было бы описать заочную дискуссию Гете – Ньютон?

8. Почему Ньютон в своих опубликованных работах рассматривал цветовые явления исключительно с точки зрения физики?

9. Какие открытия в физике были сделаны благодаря тому, что Ньютон исключил вопросы психофизиологии зрения из сферы своих интересов?

10. Почему именно Гейзенберга заинтересовали исследования Гете? В чем, по мнению Гейзенберга, Гете предвосхитил современные проблемы человечества?

Список использованной литературы.

1. Азимов, А. Краткая история химии / А.Азимов. - М.: Мир, 1983.- 193 с.

2. Азимов, А. Краткая история биологии / А.Азимов. - М.: Центрполиграф, 2002. - 223 с

3. Алхимиизолотые сны / сост. В.Г.Астахова. М.: Мистерия. 1995.

4. Арнольд, В.И. Гюйгенс и Барроу, Ньютон и Гук / В.И.Арнольд. – М.: Наука. Гл. ред. физ. - мат. лит, 1989. – 94 с.

5. Ахутин, А.И. История принципов физического эксперимента (от античности до XVII века) / А.И.Ахутин. - М.: Наука, 1982, 357 с.

6. Баюк, Д.А. Галилей и инквизиция: новые исторические контексты и интерпретации // Вопросы истории естествознания и техники. 2000. № 4. с. 185 – 194

7. Вавилов, С.И. Исаак Ньютон / С.И.Вавилов. – М.: Наука. 1989. – 271 с..

8. Визгин В.П. Механика и античная атомистика // Механика в истории мировой науки / под ред. В.С.Кирсанова М.: Наука, 1995. с. 3 – 62.

9. Визгин, В. П.Эксперимент и чудо: религиозно-теологический фактор генезиса науки нового времени // Вопросы истории естествознания и техники. 1995. № 3. с. 3- 20.

10. Визгин, В.П. Оккультные истоки науки Нового времени // Вопросы истории естествознания и техники. 1994. № 1. с. 5 – 23.

11. Визгин, Вл. П. О ньютоновских эпиграфах в книге С.И.Вавилова по теории относительности // Ньютон и философские проблемы физики XX века; под ред. М.Д.Ахундова, С.В.Илларионова. – М.: Наука, 1991. с. 184 – 206.

12. Гайденко, П.П. Христианство и генезис новоевропейского естествознания // Вопросы истории естествознания и техники. 1995, № 1

13. Гейзенберг, В. Физика и философия. Часть и целое / В Гейзенберг - М.: Наука, гл. ред. физ. - мат. лит. 1990, 346 с.

14. Гейзенберг, В. Шаги за горизонт / В.Гейзенберг. – М.: Прогресс. 1987, 367 с.

15. Глебкин, В.В. Наука в контексте культуры. М.: Интерпракс, 1994. - 190 с.

16. Гребенников, Е.А. Николай Коперник / Е.А.Гребенников. – М.: Наука. Гл. ред. физ. - мат. лит, 1982. - 143 с.

17. Даннеманн, Ф. История естествознания, т.1 // Ф.Даннеман. – М. – Л.: ОНТИ НКТП СССР, 1935.

18. Дмитриев, И.С. Неизвестный Ньютон. Силуэт на фоне эпохи // И.С.Дмитриев. – С-Пб.: Алетейя, 1999, 783 с.

19. Зайцев, Е.А. Развитие техники в средневековой Европе // Вопросы истории естествознания и техники. 1994. № 3. с. 45 – 57

20. Зубов, В.П. Физические идеи древности и средневековья. Физические идеи Ренессанса / Очерки развития основных физических идей. Отв. редакторы А.Т.Григорьян и Л.С.Полак – М,: Изд-во АН СССР. 1959. с. 12 – 76

21. Идлис, Г.М. Революции в астрономии, физике и космологии / Г.М.Идлис - М.: Наука, 1986, 232 с.

22. Канаев, И. И. Современники о научных работах Гете // Научное открытие и его восприятие под ред. С.Р.Микулинского и М.Г.Ярошевского. М.: Наука, 1971. с. 187 – 193..

23. Кобзарев, И.Ю. Ньютон и его время // И.Ю.Кобзарев. – М.: Знание, 1981. – 85 с.

24. Койре, А. Очерки истории философской мысли // А. Койре. - М.: Прогресс, 1985. 287с.

25. Косарева Л. Картины Вселенной в европейской культуре XYI – XVII вв. // На рубежах познания Вселенной. Вып. XXII М., Наука. 1992. с. 115 – 127.

26. Круть, И.В Развитие общенаучных оснований геологии / И.В.Круть - М.: Наука, 1995. - 287 с.

27. Кузнецов, Б.Г. Классическая механика и общественно – экономическая мысль // Механика и цивилизация XVII – XIX вв. под ред. А.Т.Григорьяна и Б.Г.Кузнецова. М.: Наука, 1979. с. 278 – 382.

28. Кузнецов, Б. Г. Идеи и образы Возрождения // Б.Г.Кузнецов. - М.: Наука. 1979. – 285 с.

29. И.В.Лупандин. Школа Альберта Великого и аристотелевская физика //
Физическое знание: его генезис и развитие / отв. редакторы Н.Ф.Овчинников, А.А.Печенкин. М., Наука. 1993. с. 82 – 94.

30. И.В.Лупандин. От средневековой философии к классической новоевропейской науке // Метафизика и идеология в истории естествознания /отв.редактор А.А. Печенкин. – М., Наука. 1994

31. Менцин Ю.Л. Земной шовинизм и звездные миры Джордано Бруно.// Вопросы истории естествознания и техники. 1994, № 4. с. 8 – 22.

32. Менцин, Ю.Л. Монетный двор и Вселенная // Вопросы истории естествознания и техники. 1997, № 4, с. 3 – 25.

33. Методические материалы для подготовки к кандидатскому экзамену по истории и философии науки (история биологии). Выпуск 1 // Редактор – составитель Э.И.Колчинский. М.: Янус- К, 2003.

34. Методологические принципы современных историко-научных исследований развития науки (Галилей). – М.. ИНИОН, 1989. 153 с.

35. Овчинников Н.Ф. Инвариантность и простота – сквозные темы в развитии естествознания // Физическое знание: его генезис и развитие. отв. редакторы Н.Ф.Овчинников, А.А.Печенкин. – М., Наука, 1993. с. 75 – 88.

36. Панофски, А. Галилеей: наука и искусство (эстетические взгляды и научная мысль) //У истоков классической науки; отв. редактор А.Н.Боголюбов. – М.. Наука, 1968.

37. Паули, В. Физические очерки / В.Паули. – М.: Наука. 1975. – 239 с.

38. Погребысская, Е.А.. Оптика Ньютона / Е.А.Погребысская. – М.: Наука. 1981, 189 с.

39. Погребысская, Е.А. Дисперсия света / Е.А.Погребысская. – М., Наука, 1980, 164 с.

40. Рабинович В.Л. Химические знания в средние века // Возникновение и развитие химии с древнейших времен до XVII века; отв. Редактор Ю.И.Соловьев. – М. Наука. 1980. с. 196 – 203.

41. Рожанский, И.Д. Развитие естествознания в эпоху античности / И.Д.Рожанский. – М,: Наука, 1979, 476 с.

42. Розенбергер, Ф. История физики,.ч. I // Ф.Розенбергер. - М. – Л.: Объединенное научно-техническое изд – во НКТП СССР, 1937. 332 с.

43. Современные историко – научные исследования (Ньютон) / под ред. В.К.Смирнова М.: ИНИОН, 1984.

44. Соловьев, Ю.И. История химии: Развитие химии с древнейших времен до конца XIX века // Ю.И.Соловьев. – М.: Просвещение, 1983

45. Томилин, К.А. Вокруг трепещет пульс Вселенной // Философия русского космизма. М.: Фонд "Новое тысячелетие". 1996, с. 164 – 180.

46. Холтон, Дж. Тематический анализ науки // Дж. Холтон. – М.: Прогресс, 1981 - 382 с.

47. Чайковский, Ю.В. Становление статистического мировоззрения. // Метафизика и идеология в истории естествознания. – М.: Наука. 1994. с. 78 – 94..

48. Чайковский, Ю.В. Нечеткие закономерности в планетной астрономии // Историко-астрономические исследования. Вып. XIX. – М., Наука, 1987. с. 32 – 50.

49. Шмутцер, Э. Галилео Галилей / Э.Шмутцер, В.Шютц. – М.: Мир. 1987. - 108 с.

50. Шрейдер, Ю.А. Галилео Галилей и римско – католическая церковь // Вопросы истории естествознания и техники. 1993. № 1. с. 93 – 102.

Поиск по сайту: