Я тихонько спросил: «Это кто?» Он говорит: «Персонал, выбирайте». Обижать не хотелось, но и играть в подобные игры не привык. Пошли играть в бильярд. Сыграли пару партий и уехали

Более аккуратные люди интересовались заранее и не занимались глупостями, не ставили всех в неудобное положение.

Знаю, некоторым нравились эти игры, а еще больше – слухи. Но далеко не всем, хотя перечислять можно долго. Афишируемые «победы» – это очевидная компенсация чего‑то, чего человеку не хватает. Мне хватало.

Если первый раз я женился по молодости, то второй раз, точно понимая, что именно с этим человеком хочу жить и встретить старость. Обидеть жену подобными слухами? Развлечениями? Ни за что. А если было свободное время, то с удовольствием его проводил дома. С семьей. Вот такой я в этом смысле архаичный.

Много комичных моментов создавали новые системы связи, которые мы внедряли в компании. Одной кнопкой внутреннего набора вызывались абоненты в Москве, Томске, Юганске, Стрежевом, причем не только в офисе, но и на месторождении. Вначале здорово непривычно, как непривычной была система, когда показатели датчиков со скважин и установок выводились прямо на компьютеры в Москве. Общественная архаика и XXI век в технологиях. Смешно и грустно.

Был на буровой – 100 км от города. Звонок на «спутник» – А. Чубайс (он тогда был то ли вице‑премьером, то ли руководителем администрации):

– Михаил Борисович, не могли бы подъехать?

– Когда?

– Через час.

– Не раньше чем через восемь – мне до аэропорта два часа и лететь три‑четыре часа.

– Где Вы?

– На болоте под Ханты‑Мансийском.

– Я же Вам в офис звоню?

– Мой секретарь переключила на «спутник».

– Да… Технологии… Жду завтра.

Вот такие диалоги. Сегодня – совершенно обычные. Лет 15 назад – шокирующие.

Беда

Тяжелого тоже хватало. Для меня больнее всего – детские дома, их у нас было много. Особенно тяжело там, где дети‑инвалиды. Нервы не выдерживали. Заходишь, говоришь, обнимаешь, даришь подарки, а сам как в бреду. Сознание отключается. Глубоко уважаю настоящих воспитателей. Их немного. Я не смог бы. У каждого человека свой барьер. Это – мой.

Смертей тоже хватало. Производство и опасное, и вредное, работа нервная. Люди рано уходят. Меня самого на разных этапах «карьеры» и током било – сознание терял, и трубы падали – уворачивался, и травился химическими выбросами, и замерзал до полного «несгибания конечностей», но я живучий, а многие другие – увы.

Особое место занимает гибель мэра Нефтеюганска Петухова. Конечно, он – не единственная криминальная жертва среди тех, кого я лично знал в разные годы, но ситуация с ним была особенно неприятной.

По ряду причин мэр строил свою публичную позицию на претензиях к компании. Мол, он не платит бюджетникам, поскольку компания недоплачивает налоги и т. п. На самом деле цены упали, и компания дотировала местное подразделение. Это единственный год (1998), за который нам претензий по налогам не смогли предъявить даже в ходе разгрома ЮКОСа.

Только накануне, на совещании у губернатора, последний его убедил прийти к соглашению, но этот факт еще «не разошелся» в городе. Соглашение состояло в том, что он прекращает раскачивать ситуацию в регионе, а губернатор ему чуть увеличивает налоговую долю (ведь мы платили в региональный бюджет, и уже губернатор делил деньги между местными).

Мой день рождения – 35 лет. Подготовлены мероприятия с участием наших бизнес‑партнеров, членов правительства, других уважаемых людей…

Поиск по сайту: