Глава 39. — Я бы на твоем месте не двигался, претор

— Я бы на твоем месте не двигался, претор! — произнес Орион, стоящий на поверхности воды недалеко от правого борта; в руках он держал лук с натянутой тетивой.
Взор Рейны затуманился от гнева и горечи, однако от нее не скрылись его новоприобретенные шрамы. Охотницы оставили ему на память пятнистую паутину серо-розовых царапин на лице и руках, так что теперь гигант походил на подбитый персик, начинающий подгнивать. Его левый механический глаз потемнел. Волосы выгорели, но кое-где еще остались косматые клочки. Нос опух и покраснел, видимо от того, что Нико зарядил ему по морде тетивой. Глядя на него, Рейна почувствовала мрачное удовлетворение.
К сожалению, лицо гиганта все еще озаряла самодовольная ухмылка.
Таймер на стреле у ног Рейны показывал 4:42.
— Взрывчатые стрелы весьма чувствительны, — молвил Орион. — Как только они активированы, даже малейшее движение может их запустить. Мне бы не хотелось, чтобы ты утратила последние четыре минуты своей жизни.
Чувства Рейны обострились. Вокруг Афины Парфенос нервно поцокивали пегасы. Приближался рассвет. С берега доносился слабый запах клубники. Рядом с ней на палубе прохрипел и вздрогнул Пират — живой, но тяжело раненный.
Рейне казалось, что ее барабанные перепонки могут лопнуть — так сильно колотилось ее сердце. Она поделилась с конем своей силой, в надежде сохранить ему жизнь. Чёрта с два она позволит ему умереть!
Ей хотелось выругаться, оскорбить гиганта как следует, но первые ее слова были на удивление спокойными.
— Что с моей сестрой?
На помятом лице Ориона блеснули белые зубы.
— Хотел бы я сказать, что она мертва… увидеть боль на твоем лице. Увы, насколько мне известно, твоя сестра все еще жива-живешенька. Спасибо Талии Грейс и ее надоедливым охотницам. Признаюсь, они меня удивили. Мне пришлось бежать в море, дабы оторваться от них. Будучи раненым, испытывая боль и потихоньку исцеляясь, я смастерил себе новый лук. Но не стоит волноваться, претор. Ты умрешь первой, а твою драгоценную статую охватит гигантский пожар. После пробуждения Геи, когда смертному миру настанет конец, я разыщу твою сестру, расскажу ей, как мучительно ты умирала, а затем убью и ее, — он усмехнулся. — Как же все хорошо складывается!
4:04.
Хилла, Талия и остальные охотницы выжили. Однако в случае провала ее миссии, это не имело никакого значения. Солнце поднималось в последний день существования смертного мира…
Дыхание Пирата стало более затрудненным.
Дочь Беллоны взяла себя в руки. Повелитель Пегас нарек ее Другом Лошадей, и она должна была соответствовать этому званию. Не о мире сейчас следовало думать. Рейне нужно было сосредоточиться на происходящем вокруг нее.
3:54.
— Итак, — она посмотрела на гиганта, — ты уродлив и опасен, но все же жив. И убить тебя я могу только с помощью бога.
Орион усмехнулся.
— К несчастью, вы, римляне, не очень часто обращаетесь за помощью к богам. Полагаю, очень немногие из них хорошего о тебе мнения, верно?
Рейна не стала отрицать. Несколько минут назад она молилась Беллоне... и та одарила её появлением гиганта, одержимого убийством. Не совсем то, что нужно.
И все же...
Рейна рассмеялась.
— Ах, Орион.
Улыбка гиганта дрогнула.
— У тебя странное чувство юмора, девчонка. Почему ты смеешься?
— Беллона ответила на мои молитвы. Она не сражается вместо меня и не гарантирует мне легкой победы. Она позволяет мне испытать себя… посылает сильных врагов и возможных союзников.
Левый глаз Ориона заискрил.
— В твоих словах нет смысла. Столб пламени вот-вот уничтожит тебя и твою драгоценную греческую статую. Никакие союзники тебе не помогут. Твоя мать бросила тебя так же, как ты бросила свой легион.
— Это не так, — сказала Рейна. — Видишь ли, Беллона ведь богиня не только войны. Ничего общего с Энио, чистым воплощением кровавой бойни, у нее нет. В ее храмах собирались послы. Там объявлялись войны, но там же заключались и долгосрочные мирные соглашения… естественно, подкрепленные силой.
3:01.
Рейна вытащила свой нож.
— Беллона дала мне шанс заключить мир с греками и возвысить могущество Рима. Я воспользовалась им. И я умру, защищая этот шанс. Так что… моя мать сегодня со мной. Она придаст мне сил. Пусти свою стрелу, Орион. Только это бессмысленно. Ты все равно умрешь… как только я метну это лезвие и проткну им твое сердце.
Орион не двигался. Его лицо казалось сосредоточенным; здоровый глаз отливал янтарем.
— Ты блефуешь, — прорычал он. — Я убил сотни тебе подобных: маленькие девочки, играющие в войну, делающие вид, что они равны гигантам! Я не могу гарантировать тебе быстрой смерти, претор. Ты будешь страдать так же, как страдал я от рук охотниц. Я буду наблюдать за тем, как ты горишь!
2:31.
Пират всхрапнул и замолотил ногами по палубе. Небо розовело. Со стороны берега подул ветер, подхвативший камуфляжную сеть с Афины Парфенос и понесший колышущуюся ткань дальше через пролив. Статуя слабо замерцала в утреннем свете, и Рейна задумалась о том, как же все-таки красиво она будет смотреться на холме в греческом лагере.
«Это должно произойти, — подумала она, надеясь, что пегасы почувствовали её намерения. — Вы должны закончить это путешествие без меня».
Она склонила голову к Афине Парфенос.
— Моя повелительница, для меня было честью сопровождать вас.
Орион усмехнулся.
— Разговариваем со вражескими статуями? Это бесполезно. Тебе осталось жить примерно две минуты.
— Плевать я хотела на твои временные рамки, гигант, — сказала Рейна. — Римляне не ждут смерти. Они ищут её и встречают на собственных условиях.
С этими словами она метнула нож, попавший точно в цель — в грудную клетку гиганта.
Орион взревел от боли. Этот звук, вероятно последний, был усладой для ее ушей.
Бросив плащ перед собой, дочь Белонны упала прямо на взрывную стрелу, полная решимости оградить Пирата, других пегасов и смертных, мирно посапывающих в трюме, от неминуемой гибели.
Рейна понятия не имела, сможет ли ее тело сдержать взрыв, сможет ли ее плащ погасить огонь… однако это был ее единственный шанс спасти своих друзей и миссию.
Она напряглась в ожидании смерти. Стрела взорвалась, и Рейна почувствовала некое давление, но это явно было не то, чего она ожидала. Взрыв лишь слегка всколыхнул ее грудную клетку, еле слышно хлопнув, как воздушный шарик. Ее плащ накалился, однако никакого пламени из-под него так и не вырвалось.
Почему она все еще жива?
«Встань», — раздался голос в ее голове.
Рейна в трансе поднялась на ноги. По краям её плаща вихрился дым. Она поняла, что с фиолетовой тканью что-то не так. Та блестела так ярко, словно в неё вплели нити из имперского золота. Часть палубы вокруг её ног превратилась в уголь, но на плаще не было и следа горения.
«Прими мою эгиду, Рейна Рамирес-Аррелано, — произнес голос. — Ибо сегодня ты доказала, что достойна звания Героя Олимпа».
Рейна изумленно глядела на Афину Парфенос, окруженную слабым золотым сиянием.
Эгида... она припомнила годы своего обучения и то, что термин «эгида» применяли не только к щиту Афины. Им также обозначали и плащ богини. Согласно легенде, иногда Афина отрезала кусочки от своего плаща и покрывала ими статуи в своих храмах… или же избранных героев, с целью защитить их.
Плащ, который Рейна носила не первый год, внезапно изменился. Он поглотил взрыв.
Она хотела было поблагодарить богиню, однако не смогла сказать и слова. Свечение вокруг статуи померкло. Звон в ушах Рейны прекратился. Она поняла, что Орион все еще здесь, рычит от боли, шатаясь над водной гладью.
— Ты потерпела неудачу! — он вытащил из груди нож и швырнул его в воду. — Я все еще жив!
Он натянул тетиву лука и выстрелил. Казалось, все происходило в замедленной съемке. Рейна прикрыла себя плащом. Столкнувшись с тканью, стрела разбилась в дребезги. Дочь Беллоны оттолкнулась от перил и прыгнула на гиганта.
По идее, скачок был неимоверно сложным, однако Рейна почувствовала прилив энергии в кончиках пальцев, как если бы ее мать, Беллона, поделилась с ней своей силой — словно возвращая всю ту энергию, что Рейна одалживала другим на протяжении многих лет.
Рейна схватилась за лук великана и крутанулась на нем, как гимнастка, приземлившись Ориону на спину. Она обхватила его ногами за талию, скрутила плащ в веревку и затянула ее вокруг его шеи, натягивая изо всех сил.
Гиганта инстинктивно отбросил лук в сторону и ухватился за мерцающую ткань, но стоило ему к ней прикоснуться, как его пальцы тут же начали дымиться и покрываться волдырями. От его шеи повалил кислый, едкий дым.
Рейна затянула ткань покрепче.
— Это тебе за Фебу, — зарычала она ему в ухо. — И за Кинзи. За всех тех, кого ты убил. Радуйся, ты сдохнешь от руки девчонки.
Орион пытался сопротивляться, однако воля Рейны была непоколебима. Могущество Афины проникло в ее плащ. Беллона благословила ее силой и решимостью. Не одна, а сразу две богини помогали ей… но это убийство она должна была завершить самостоятельно.
Гигант рухнул на колени и опустился под воду. Рейна не ослабляла хватку до тех пор, пока он не превратился в пыль, а все его тело не растворилось в морской пене. Его механический глаз поглотили волны, лук исчез вслед за ним.
И только тогда Рейна наконец отпустила его. Она не была заинтересована в военных трофеях — у нее не было никакого желания позволить хоть какой-то части гиганта выжить. Как и мания ее отца — наряду со всеми злобными призраками ее прошлого — Орион не мог ничему ее научить. Он заслуживал быть забытым.
Кроме того, уже светало. Рейна поплыла к яхте.

Рейна

Поиск по сайту: