|
|||||||
АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция |
Религия. Смотря на них, как они веруют в Бога, так и хочется уверовать в черта
Смотря на них, как они веруют в Бога, так и хочется уверовать в черта. В. Ключевский
Основу любой религии составляет вера. Согласно определению толкового словаря, «вера — это убежденность, глубокая уверенность в чем-либо», а в другом, более узком смысле, — «убежденность в существовании Бога, высших Божественных сил». К этому можно добавить, что вера — это знания, не требующие доказательств. По-видимому, человек по своей природе не может обойтись без веры (необязательно религиозной), так как он просто вынужден большую часть получаемой информации «принимать на веру». Причем люди, утверждающие, что они не верят ни во что, просто обманывают себя и других. Как писал Лихтенберг, «у большинства людей неверие в одной области основано на слепой вере в другой». Это значит, что если человек не верит в Бога, то верит в науку, если не верит врачам, то верит знахарям, и т. д. Даже если человек никому не верит, то он искренне и глубоко верит, что все люди отъявленные негодяи! Именно это имел в виду психотерапевт Владимир Леви, когда писал:
«Никто не придет к вам с мозгами, уже не замусоренными выше крыши. У всех уже предустановки, у всех концепции: «верю только в гипноз», «не верю в гипноз», черная энергия, дурной глаз, психо-троника, вампиры и прочая — в том или ином представительстве в каждой бедной головушке».
Но вот что интересно: с одной стороны, человек по своей природе недоверчив, ибо доверяться кому-либо без достаточных на то оснований опасно, а с другой — зачастую верит в существование таких немыслимых явлений, как загробная жизнь, коммунизм или честность политиков. Почему так происходит? Возможно, любая вера, в том числе религиозная — есть род сделки, которую разум человека заключает с собственным подсознанием. При этом интеллектуальная часть сознания добровольно соглашается не делать критических замечаний в отношении определенных явлений в обмен на ряд преимуществ, получаемых человеком в виде обретения уверенности в себе и окружающем мире, положительных эмоций и душевного комфорта. Николай Козлов отмечает, что одной из центральных установок практически любой религии является тезис: «Поверь Господу, и Он одарит тебя любовью». Если человеку повезло и он смог в это поверить (а это доступно далеко не каждому), то жизнь его меняется. «Во-первых, он теперь в мире не одинок. У него есть Отец, который его никогда не оставит и всегда защитит. Во-вторых, у него прекратились мучительные поиски смысла жизни… жить стало понятно и осмысленно. И в-третьих, что самое главное, — он верит, что теперь одарен любовью Господа, он любим!» Степень выраженности веры — вещь непостоянная, она меняется с возрастом. Плавный и закономерный переход от детской доверчивости через скептицизм зрелого возраста к старческой религиозности метко выразил Георг Лихтенберг в одном из своих афоризмов: «Сначала переживаешь пору, когда веришь во все без всякого основания, затем короткое время — не во все, затем не веришь ни во что, а потом вновь — во все. И притом находишь основания, почему веришь во все…» У каждого народа в определенные этапы исторического развития были свои собственные верования, которые с течением времени могли меняться, постепенно или быстро (при резкой, насильственной смене господствующей религии). Костомаров в своей «Русской истории» писал о древних славянах:
«Верили они также в волшебство, то есть в знание тайной силы вещей, и питали большое уважение к волхвам и волхвицам, которых считали обладателями такого знания. С этим связывалось множество суеверных приемов, как-то: гаданий, шептаний, завязывания узлов и тому подобного. В особенности была велика вера в тайное могущество слова, и такая вера выражалась во множестве заговоров».
Приходят другие времена, и одни верования сменяются другими. Некоторые люди верят в летающие тарелки и другие НЛО, ибо сознание того, что мы не одиноки во Вселенной, греет наши сердца. Другие верят в мудрость и честность правителей, несмотря на их ошибки и преступления против собственного народа, так как в противном случае людям пришлось бы сознаться, что ими управляет кучка беспринципных карьеристов. Вера в переселение душ позволяет надеяться, что, перевоплотившись в новой жизни в другого человека, мы сможем вести более достойное и счастливое существование. Короче, человек никогда не верит в невозможное просто так, если это не приносит ему какой-то моральной или материальной выгоды. Именно в этом кроется разгадка любой веры. Для иллюстрации сказанного приведем небольшую выдержку из рассказа Джорджа Р. Мартина «Крест и дракон»: «Вы ухватили самую суть, — продолжал Лукиан. — Истины великие, как, впрочем, и те, что поменьше, непереносимы для большинства людей. Мы находим защиту от них в вере. Моей, вашей, любой другой. Все остальное>по-ка мы верим искренне и непоколебимо в выбранную нами ложь, — чепуха. — Он прошелся пальцами по окладистой белокурой бороде. — Наши психологи считают, что счастливыми ощущают себя лишь те, кто верит. В Иисуса Христа или Будду, переселение душ или бессмертие, в силу любви или платформу политической партии. Все едино. Они верят. И счастливы. Отчаиваются, даже кончают с собой другие, ищущие истину. Истин много, а вот вероучений недостает, да и скроены они неважно, на скорую руку — противоречия да ошибки. А ошибки порождают сомнения: наша вера теряет опору и вместе с ней от нас уходит счастье…» Известный американский психолог У. Джеймс писал, что вера — это возможность действовать в условиях дефицита информации. «Вера подразумевает уверенность в том, что с теоретической точки зрения еще может вызывать сомнения, а так как мерилом веры служит готовность к действию, то можно сказать, что вера — это готовность действовать ради цели, удачное достижение которой не гарантировано нам вперед».
Другими словами, мы говорим о вере, когда есть какие-то сомнения. Если же нечто очевидно, то мы говорим об уверенности. То, что за ночью наступит утро, — это уверенность. А то, что Земля вращается вокруг Солнца, — это вера (ведь некоторые люди на нашей планете в этом отнюдь не уверены). Когда один человек говорит другому: «Я знаю, что существуют микробы, — мой знакомый биолог показал их мне в микроскоп», — мы говорим об уверенности. Но когда тот же человек заявляет: «Я знаю, что ангелы существуют на самом деле, — священник рассказывал об этом на проповеди», — мы называем это верой. В 1995 году в психологической лаборатории профессора И. ф. Мягкова мы проводили исследования индивидуальной религиозности. В результате были получены очень интересные результаты, свидетельствующие, что религиозная вера представляет собой весьма сложное комплексное явление, состоящее из нескольких компонентов. Главными мотивами религиозного верования явились потребность человека в поддержке и утешении со стороны высших сил и признание существования Творца, создавшего мир. Немалую роль в возникновении и развитии религиозности играли также морально-этические аспекты религии, присущий людям конформизм и интеллектуальные поиски в области философии бытия. Из этой экспериментальной работы можно сделать следующие выводы: каждый человек, исходя из особенностей своей жизни и характера, ищет и находит в религии что-то свое: одни — надежду и утешение, другие — твердые моральные устои, третьи реализуют тягу к таинственному и загадочному, четвертые удовлетворяют свои интеллектуальные запросы в области философии и эзотерики. Тех, кто желает более подробно ознакомиться с этим исследованием, я отсылаю к «Психологическому журналу» (№ 12, 1996), в котором была опубликована данная работа.
Какое же отношение все это имеет к теме нашей книги — к обману? Да самое непосредственное. Там, где человек отказывается от доказательств (в силу необходимости, лени или традиций), он рискует быть обманутым. Если человек верит в положения любой религии: язычества, христианства, мусульманства, он поневоле должен безоговорочно доверять и ее служителям. Но служители религии — всего лишь люди, в основной своей массе наделенные теми же пороками и недостатками, что и паства. Просто в отличие от «честных мошенников» служители культа всегда прикрывают свои действия религиозной шелухой, затуманивающей глаза своих последователей. Мне лично ближе позиция великого комбинатора, которую тот выразил в романе «Золотой теленок». «Великий комбинатор не любил ксендзов. В равной степени он отрицательно относился к раввинам, далай-ламам, попам, муэдзинам, шаманам и прочим служителям культа. — Я сам склонен к обману и шантажу, — говорил он, — сейчас, например, я занимаюсь выманиванием крупной суммы у одного упрямого гражданина. Но я не сопровождаю своих сомнительных действий ни песнопениями, ни ревом органа, ни глупыми заклинаниями на латинском или церковнославянском языке. И вообще я предпочитаю работать без ладана или астральных колокольчиков». Вера религиозно настроенной толпы зачастую облегчает задачу профессиональных «волшебников» и жрецов заставить поверить, убедить и в конечном счете — обмануть. Популяризатор науки Лев Тарасов в своей книге «Чудо в зеркале разума» описывает манипуляции, к которым прибегали жрецы различных религий для одурманивания верующих. «В святилище — таинственная темнота. Только отблески от светильников неровными бликами ложатся на опаленные солнцем лица. Фигуры богов, врезанные в стены и колонны, при колеблющемся свете кажутся ожившими, тени колышутся, меняя очертания рисунков. Вдруг яркий луч солнца прорезал тьму. На гладкой стене появилось теневое изображение божества. Кажется, оно заглядывало в храм из своих небесных владений. Божество делало какие-то знаки, повергая собравшихся в священный ужас. — Я есмь то, что есть, и было, и будет, никто еще не поднимал моей завесы, — гремел под пилонами храма голос, отраженный многократным эхо. На самом деле это была тень одного из жрецов, спроецированная на экран, как в камере-обскуре. Обычная тень, а какое непередаваемое впечатление производила она на суеверных людей». В манускриптах историков древности встречаются описания подобных чудес. Для их проведения жрецы начиная с IV в. до н. э. стали использовать различные автоматы, которые приводились в действие при помощи песка или воды. С помощью направляемого водного потока и системы зубчатой передачи фигуры богов приводились в движение, что оказывало сильнейшее психологическое действие на прихожан храмов. Последователи Аристотеля подвергали критике подобные действия служителей культа, считая их неблаговидным обманом и профанацией чудес. Римский ученый Плиний писал, как собственными глазами наблюдал вознесение к небу богов в храме Геркулеса города Тира.
Геката
Эффект достигался за счет оптического обмана. Фигуры богов (обыкновенных статистов) с помощью зеркал из отполированной меди проецировались на дым храмовых курильниц, отчего казались парящими в воздухе. В огонь подбрасывались особые порошки, делающие дым белым (что позволяло ему выполнять роль экрана), другие порошки содержали наркотики, усиливающие внушаемость присутствующих. Л. Тарасов указывает и на другие трюки, которыми пользовались жрецы древних религий для привлечения верующих в свои храмы:
«Впечатляющим было и появление Гекаты — трехголовой шес-тирукой богини призраков и повелительницы загробных теней у древних греков. В темной комнате по призыву жреца на стене внезапно вспыхивали языки пламени, которые прочерчивали зловещую фигуру богини с факелами, мечами и копьями в руках. Конечно, рисунок был заранее нанесен каким-нибудь невидимым легковоспламеняющимся веществом. Достаточно было как бы случайно поднести к нему факел — и тот загорался».
Христианские богословы утверждают, что все эти рукотворные чудеса были характерны исключительно для языческой религии и что, мол, христианская церковь не опускается до подобных трюков. Тем не менее известно огромное количество мистификаций с древними реликвиями типа «щепок креста, на котором распяли Спасителя», при помощи которых католические церковники собирали огромные пожертвования от легковерной паствы. Изобретение культа реликвий приписывается матери римского императора Константина Елене. Церковь присвоила ей титул «святая». По возвращении из Палестины она привезла множество драгоценных «святынь», которые после этого стали стремительно множиться, что давало немалый доход торгующим ими церковникам. Но «поставил на поток» и придал особый размах торговле священными реликвиями папа Пасхалий I. Он начал свою деятельность в этой области с того, что по велению свыше «обнаружил» мощи святой Цецилии, поклонение которым принесло святому отцу приличный доход. Трюк был стар как мир, но простодушная паства ему поверила. Предварительно Пасхалий приказал реставрировать церковь Святой Цецилии и богато разукрасить ее. Одновременно на главном алтаре была поставлена рака для не найденных еще к тому времени мощей (!). Видимо, интуиция подсказывала верховному священнослужителю, что они вскоре разыщутся. И точно — все шло по сценарию хитроумного наместника Петра. Однажды во время заутрени он притворился, что впал в летаргический сон. Когда же он очнулся, то поведал собравшимся, что во сне к нему явилась святая и сказала: «Осквернившие себя священники и папы-святотатцы уже искали мои смертные останки, но Господу было угодно за тобой одним сохранить право обрести их». После этого святая Цецилия указала папе на одно из мест на кладбище Претекста. После такого заявления все дружно отправились на кладбище и папа собственноручно выкопал мощи святой. Правда, как писали современники, ноги святой еще хранили на себе свежие следы крови, но вслух никто не выразил сомнений. С папой не спорят! Дальше предоставим слово исследователю тайн Ватикана, французскому писателю Габриелю-Антуану Жоган-Пажесу, более известному по его псевдониму — Лео Таксиль: «Ободренный первым успехом, папа понял, что легковерие является неистощимым источником обогащения и не воспользоваться им было бы по меньшей мере глупо.
«Он принялся, — говорит один древний писатель, — фабриковать святых для продажи их останков, и эта коммерция принесла ему огромные доходы». Первосвященнику следовало бы открыть лавчонку с вывеской: «Святые для экспорта. Оптовая и розничная продажа». Надо думать, у него было немало последователей. Дело было поставлено на широкую ногу. Огромные прибыли привлекли алчных монахов, и вскоре большинство монастырей превратились в фабрики реликвий. Уж, во всяком случае, эти лавчонки никогда не испытывали недостатка в ассортименте. Продавцы без особого труда удовлетворяли любой спрос. Изъявлял ли кто-нибудь желание приобрести зуб святой Бригитты, ноготь святого Павла, кость любого апостола или мученика — все было к услугам потребителя. Вопрос сводился лишь к цене. Животворящий крест Господень тоже был ходким товаром. Если бы собрать все стружки с этого креста, которые раздавали верующим в память о смертных муках Иисуса, ими можно было бы отопить немало жилищ в самую суровую зиму». Церковь никогда не гнушалась прибрать к рукам деньги и имущество своих прихожан. Время от времени для этого возникали весьма удобные поводы. Один из таких периодов наступил к концу первого тысячелетия христианской эры. Вот как описывает этот период Лео Таксиль: «Окончания X века во всем христианском мире ждали с трепетом. Многочисленные пророчества связывали с этой датой конец света и наступление Страшного суда. Духовенство, естественно, пыталось извлечь из этого всяческие выгоды. На пороге близкой и неизбежной кончины люди заботились исключительно о будущей загробной жизни, о покаянии, способном умилостивить праведного судью. Самые отъявленные скряги отдавали церкви свои богатства, а священники со своей стороны всячески убеждали паству избавиться от бремени губительных земных благ, которые, как сказано в Евангелии, являются главным препятствием на пути в рай. Когда страшный год миновал и ничего не случилось, многие почувствовали себя оставшимися в дураках и горько пожалели о безрассудном страхе, побудившем их отдать все добро церквам и монастырям. Но было поздно! Клир никогда не отдает назад того, что, пусть даже по ошибке, попало в его карман. Напротив, ремесло духовенства как раз и заключается в том, чтобы околпачивать недалеких людей, готовых верить самым абсурдным пророчествам». Священники — тоже люди, и им не чужды грехи мирян. Однако же существует особая каста священнослужителей, которым церковная традиция приписывает непогрешимость. Речь идет о «первосвященниках», папах римских, управляющих католической церковью. На Руси издавна существовала поговорка: «Каков поп, таков и приход». Поэтому, для того чтобы оценить моральное состояние церкви, достаточно взглянуть на моральный облик пап римских, что и сделал французский публицист Лео Таксиль в своей знаменитой книге «Священный вертеп». В своем фундаментальном труде, опираясь на архивные источники, он описал «благородные деяния» всех пап начиная со времен Римской империи до конца XIX века. Во времена папы Адриана I римские священники позабыли всякий стыд. Император Карл Великий, узнав о нравах итальянских церковников, был очень удручен. Во время своего визита в Рим он высказал папе мысль, что священники своей распущенностью позорят христианство: они торгуют невольниками, продают девушек сарацинам, содержат игорные и публичные дома и сами безудержно предаются чудовищным порокам, как некогда жители Содома. Причем эти действия были у всех на глазах — церковники даже не пытались скрывать свое недостойное поведение. Но папа Адриан I даже не стал оправдываться. — Все это сплетни, их распространяют враги нашей церкви, — нагло ответил он императору. Франкский король, который не хотел ссориться с папой, проглотил явную ложь и отбыл к себе домой. Тем не менее, несмотря на явное несоответствие между произносимыми словами и реальными поступками, римским первосвященникам все-таки удавалось сохранять вокруг себя ореол святости и непогрешимости. Для этого у них были неограниченные средства морального и материального воздействия на свое окружение. В качестве примера того, как из волка можно сделать агнца Божьего, обратимся к папе Юлию II, которого изобразил на портрете несравненный Рафаэль, автор «Сикстинской Мадонны». Посмотрите на это одухотворенное, спокойное лицо, покрытое тенью печали. Кажется, что этот мудрый, благородный старец задумался над горестями грешных людей и сейчас он размышляет, как им помочь. Вот что пишет про этот портрет искусствовед Шелли Розенталь: «Давая образ порывистого, страстного папы Юлия II, Рафаэль избегает всего случайно конкретного, банально повседневного и придает ему облагораживающую уравновешенность. «Портрет, несомненно, идеализирует образ жестокого, хитрого, умного Папы, про которого современники говорили, что он сменил на меч ключи св. Петра». Для того чтобы понять, насколько лживым является портрет Рафаэля, достаточно обратиться к истории. В юности Джулиано делла Ровере (так звали папу до принятия сана) был обыкновенным пиратом, на совести которого — многочисленные грабежи, похищения и работорговля. Потом, скопив достаточно денег, он выбрал стезю священника — менее рискованную, но, как оказалось впоследствии, более прибыльную. Папскую тиару он просто-напросто купил после смерти Пия III, а во время своего правления на римском престоле вел бесконечные грабительские войны с соседними государствами. Он боролся против Венецианской республики, Франции, Испании и мелких итальянских государств, без раздумья прибегая к шантажу, вероломству и кровавым убийствам. Он спровоцировал генуэзцев на восстание против Людовика XII, пообещав им свою помощь, а потом предав их, да еще помог королю жестоко расправиться с жителями Генуи, откуда сам был родом. Умер он от последствий запущенной венерической болезни, продолжая жить как с мужчинами, так и с женщинами. В общем, перечень «подвигов» этого церковника не уместился бы на многих страницах, но разве можно догадаться об этом, глядя на его портрет?
Рафаэль. Портрет папы Юлия II
Изучая историю, обнаруживаешь, что лживость и жестокость — неотъемлемые черты церковной организации. Самое удивительное, что этим порокам удается мирно сосуществовать с вполне гуманной и благопристойной концепцией Иисуса Христа. Для того чтобы понять, как священникам удается совместить несовместимое, рассмотрим еще один исторический эпизод. Я привожу его по статье С. Лозинского «Роковая книга Средневековья», посвященной средневековой инквизиции. События эти происходили восемьсот лет назад в Германии, в округе Штединг. Здешние крестьяне, которым надоели поборы священников, решили отказаться от выплаты церковной десятины (так в Средние века именовали особый вид рэкета, согласно которому жители под страхом Божьего наказания и отлучения от церкви должны были выплачивать попам 10 % от всех своих доходов). Так как упорство штедингских жителей наносило ущерб материальным интересам бременской епархии, то архиепископ выпросил в 1198 году разрешение папы римского предпринять крестовый поход против вольнодумцев. Под это «святое» дело быстро нашлись желающие пограбить и поживиться за счет еретиков, и карательный отряд отправился усмирять непокорную область. Однако штедингские крестьяне оказались упрямыми и храбрыми воинами, и настроенные на легкую добычу крестоносцы терпели одну неудачу за другой. Год шел за годом, а жадные церковники все не могли добиться полного повиновения от своей паствы. При таких обстоятельствах решено было прибегнуть к серьезным мерам. В Святом городе заговорили о необходимости «примерного наказания» восставших и объявлении против них всеобщего крестового похода. Однако нужно было объяснить крестоносцам, почему им следует предать «огню и мечу» не язычников-мусульман, а своих германских жителей, которые, несмотря на отказ платить налоги, оставались христианами. И «наместник Христа на земле», папа Григорий IX, решил прибегнуть к дешевому обману. Не решаясь объявить всему свету, что истинной причиной карательной экспедиции были материальные претензии, он обрушил на бедных крестьян самую чудовищную клевету. Он опубликовал указ, в котором с лживым негодованием поведал христианскому миру о «неслыханных и невиданных по своей гнусности делах» жителей округа Штединг. «Когда в эту школу отверженных вступает новый человек, — писал глава христианского мира, — ему является видение в образе лягушки, которую иные называют жабой. Некоторые гнуснейшим образом целуют ее в зад, другие — в рот и тянут ее язык и слюну, вкладывая их в свой собственный рот. Иногда жаба бывает натуральной величины, иногда она разрастается до размеров гуся или утки, а временами она величиной с кухонную печь. Далее новичку является удивительной бледности мужчина с поразительно черными глазами, худой и истощенный, без всякого мяса, из одних лишь костей. Новичок целует этого кащея и после поцелуя теряет всякое воспоминание о католической религии, и из его груди совершенно уже вырвана мысль о вере». (Вот чего больше всего боялись церковники: того, что люди избавятся от религиозного дурмана и лишат их легкого и надежного источника доходов!) «После этого тушатся огни и начинаются отвратительнейшие оргии, невзирая ни на какое родство. Если мужчин оказывается больше, нежели женщин, то мужчины живут половой жизнью с мужчинами же, и отвратительные оргии принимают чрезвычайно противоестественное течение. Точно также поступают и женщины, если их больше, нежели мужчин. Удовлетворив временно свою похоть, они снова зажигают огни: из темного угла появляется человек, верхняя половина которого сияет солнечным светом, а нижняя половина темна».
H. Бессонов. Костер. Фрагмент картины
Заканчивается послание папы призывом искоренить нечестивых еретиков: «Кто может не разъяриться гневом от всех этих гнусностей? Где рвение Моисея, который в один день истребил 20 тысяч язычников? Где усердие Ильи, который мечом уничтожил 450 служителей Валаама? Воистину, если бы земля, звезды и все сущее поднялись против подобных людей и, невзирая ни на возраст, ни на пол, их целиком истребили, то и это не было бы для них достойной карой!» Такой весьма эмоциональный и насквозь лживый призыв от папы римского был услышан. 45-тысячное войско вторглось в округ Штединг. Немецкий историк Шумахер, посвятивший этим событиям специальную монографию, пишет:
«Разгромы и грабежи приняли широкий размах. Убивали и детей, и женщин. Земля и небо становились красными от пролитого моря крови. Но не только пожиравший целые деревни огонь свидетельствовал о безумной ярости шедших под знаменем церкви людей; это подтверждало и пламя костров, в которое бросали взятых в плен, и неимоверная жестокость творилась именем религии, именем Христа».
Зададимся теперь вопросом, откуда папа Григорий IX брал материал для своих обвинений, касающихся противоестественного развратного поведения жителей Штединга? Оказывается, для этого святому отцу не было нужды излишне напрягать фантазию. Примеры бесстыдного поведения можно было найти в любом монастыре. Не будем голословны при этом. Лео Таксиль, много поработавший в церковных архивах, приводит выдержки из книги клюнийского аббата Петра, жившего в те же времена, что и Григорий IX. Эта книга представляет собой как бы свод правил поведения для монахов. Вот какие рекомендации мы там находим:
«Запретить монахам после ужина распивать всякие настойки из сахара, меда и перца… Запретить монахам принимать пищу более трех раз в день… Запретить оставаться в приемных с молодыми женщинами в ночные часы… Запретить монахам брать на воспитание обезьян, а также уединяться в кельях с новичками под предлогом обучения их молитвам.
(Согласитесь, что здесь имеет место странное сочетание «обезьян» и «новичков», а также многозначительное замечание «под предлогом обучения молитвам»… Сразу задумываешься, а чему же на самом деле учили более опытные монахи своих молодых коллег?) Запретить принимать молодых монахов без специального разрешения аббата, иначе аббатства станут сборищем бродяг и гнусных развратников». Выходит, что папа римский обвинял крестьян Штединга в преступлениях, которые на самом деле были обычными для монастырской жизни того времени. Ну а теперь от событий прошлого перейдем к делам настоящего. Как это ни парадоксально, в наши дни число верующих не только не уменьшается, но даже возрастает. Ибо люди во все времена жаждали счастья и душевного покоя, а если не находили их в обыденной жизни, то обращались к религии. А уж она-то, не отталкивая никого, всегда с радостью принимала в свои объятия всех страждущих. Правда, вот вырваться обратно удавалось немногим, при этом церковь не оставалась внакладе. Сейчас наша страна переживает тяжелые времена, связанные с коренной ломкой не только экономических и идеологических структур, но и, что еще важнее, систем моральных ценностей. Хорошо и плохо, честь и бесчестье, порок и добродетель — эти нравственные понятия потеряли былую ясность, а для кого-то поменялись в сознании местами, так что из жизни выпали прежние четкие ориентиры. Особенно это касается зрелых и пожилых людей, еще помнящих бесполезный ныне «кодекс строителя коммунизма». Теперь, оказавшись на безвременье, под жестоким ветром капиталистических законов выживания, они становятся легкой добычей не только для аферистов от бизнеса типа Мавроди, но и мошенников от религии. «Белое братство», «Аум Синрикё», «Общество сознания Кришны», «Церковь объединения Муна», «Церковь последнего завета Виссариона», «Свидетели Иеговы» и многие другие религиозные объединения тянут свои руки к душам и кошелькам россиян. Как пишет в своей книге «Мошенничество в России» С. А. Романов, «цель у всех них одна: завербовать как можно больше граждан под свои «знамена». А содержание религиозного обмана простое — людям «всего лишь» обещают сделать их жизнь счастливой. И, как-тгравило, обещания не бескорыстны. Потому как основой счастья может стать полное отречение от своего имущества. Конечно, в пользу секты. Вот как это происходит… Сначала новенького напичкивают разнообразной религиозной литературой. Если же он доверился настолько, что оставил свой рабочий или домашний телефон, то звонки с приглашением на семинары и собрания будут раздаваться регулярно долгое время. И чаще всего ради интереса человек решается взглянуть краем глаза на то, что происходит в самой секте, и на ее обитателей. И тогда уже в каждой секте агитация за веру происходит по-разному. В мунит-ской «Церкви объединения», к примеру, есть термин «бомбардировка любовью». Любопытный приходит на собрание мунистов, ему говорят о том, какой он замечательный, красивый и необычный человек. Все это не может не нравиться. И если человек хотя бы отчасти уверовал в свою неповторимость и неординарность, начинается дальнейшая обработка: человек должен отречься от всего, что было раньше. Бывшие друзья — теперь недруги. Родственники ничего, кроме зла, ему не желают. Разные другие учения, кроме оного, — неправильные и коварные… Далее — следующая ступень обработки: отучить человека думать.
Э. Вийральт. Проповедник
Для этого дается мантра, чтобы ее повторять и повторять. У кришнаитов это «Хари Кришна», у сектантов «Богородичного центра» — «Век святых — сила праведных». Текст молитвы должен постоянно вертеться в голове у человека, что полностью отрешит его от иных раздумий и проблем. Третья стадия еще более усиливает отрешение от «мира сего». Так называемая суточная индоктринация, когда человек все время находится среди «коллег» по секте и слушает богослужения и проповеди, участвует в медитациях и инициациях. Чтобы добиться стопроцентного результата, голос главы секты или его помощника звучит из динамиков магнитофона. И даже когда «клиент» находится вне секты, голос непременно звучит — уже в мыслях. На занятиях в секте обучение происходит в такт какой-нибудь музыке, при недоедании и недосыпании. Все это со стороны покажется достаточно простым и незамысловатым. Но в комплексе и за компанию действует очень эффективно». Если обратиться к Уголовному кодексу, то деятельность большинства религиозных сект можно трактовать как мошенничество и обман в целях наживы. Но вот доказать это весьма трудно. Во-первых, потому, что одурманенные жертвы не спешат в милицию, искренне считая, что отдают свое имущество на благое дело (так, в секте Виссариона его последователи добровольно расстаются со своими квартирами в пользу общины), а во-вторых, потому, что доказать такой вид обмана чрезвычайно трудно. Обычные аферисты и мошенники, составляя липовые договора, оставляют хоть какие-то следы, за которые может уцепиться правосудие, а «дельцы от святой веры» не подписывают договоров со своими жертвами. Они гарантируют «царство Божье на земле и небе» в своих проповедях устно, не оставляя следов. «Верьте мне, дети мои, и вы обретете счастье», — говорят они. И несчастные люди верят им и несут последнее… Единственный способ уберечься от религиозного обмана — это критически относиться к любым учениям (как традиционным, так и новоявленным), которые в своих заповедях делают установку не на человеческий разум, а на слепую веру. Если же человек предпочитает доверять духовным мессиям, то он рискует не только личным имуществом, но и благополучием своих близких.
Поиск по сайту: |
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.013 сек.) |