Краткое сведение о нем. Феолипт, воистину великое светило Филадельфийское, процветал при Андронике втором из Палеологов, около 1325 года

Феолипт, воистину великое светило Филадельфийское, процветал при Андронике втором из Палеологов, около 1325 года. Сначала он проходил подвижническую жизнь на святой Горе; а оттуда потом вызван был и принял предстоятельство в Филадельфии. Здесь под его учением и тайноводством состоял Григорий Фессалоникский, которому он преподал прекрасные уроки о священном трезвении и открыл тайны умной молитвы, когда он занимался еще мiрскими делами, как значится в житии сего Григория, написанном Патриархом Филофеем.

Настоящее, трудолюбно им составленное, слово, – точное изображение и верное правило сокровенного во Христе делания, – равно как и последующие за ним главы, в которых прекрасно сочетаны божественные мысли с чистотою выражения, предлагаются здесь на ряду с другими (отеческими писаниями); потому что они назидательнее многого другого, и драгоценны для тех, которые желают иметь в кратком обзоре все богомудрое учение духовной философии.

ФЕОЛИПТА, МИТРОПОЛИТА ФИЛАДЕЛФИЙСКОГО
слово,

в котором выясняется сокровенное во Христе делание,
и показывается вкратце, в чем состоит главное дело монашеского чина

1. Монашество есть древо высокорослое и многоплодное, которого корень – отчуждение от всего житейского, ветви – беспристрастие души и неимение никакого сочувствия к вещам, которые оставлены, плод – богатство добродетелей и боготворная любовь и неотлучная от них радость. Плод бо духовный есть, говорит Апостол, любы, радость, мир и прочее (Гал. 5, 22).

2. Удаление от мiра дарует прибежище у Христа. Мiром же я называю любовь к чувственным вещам и к плоти. Отчуждающийся от сего, в силу разумения истины, усвояется Христом, ради любви к Нему, по которой, разделавшись со всем мiрским, купил он этот один многоценный бисер – Христа.

3. Во Христа облекся ты в спасительном Крещении, отложил скверну (греховную) в божественной бане сей, восприял в ней светлость духовной благодати и первозданное благородство. – Но что потом сделалось? или лучше – что потом пострадал человек от неразумия? любовью к мiру изменил божественные черты, сострастием к плоти исказил образ; и мрак страстных помыслов очернил у него зеркало души, внутри которого должен бы зреться Христос – умное солнце.

4. Теперь ты снова страху Божию пригвоздил душу твою; познал омрачение мiрского настроения; уразумел рассеяние мыслей, вводимое в ум заботами житейскими; увидал суетность кружения, в которое неизбежно ввергает человека многомятежная жизнь, уязвился стрелою любви к безмолвию; взыскал мира помыслов, вняв слову Пророка: взыщи мира и пожени и (Пс. 33, 15); возжелал рождающегося отсюда покоя душевного, по слову того же Пророка: обраться душе моя в покой твой (Пс. 114, 6). Ради этого и пришло тебе на мысль – то благородство, которое получил ты в крещении по благодати, и потом отринул злым произволением, работая страстям в мiре, – снова восстановить в себе благим произволением: что и в дело привел ты, пришедши в священное училище сие, облекшись в честные одежды покаяния и дав от всей души обет пребывать в монастыре до смерти.

5. Это уже второй положил ты завет с Богом. Первый (полагал ты), вступая в настоящую жизнь, а этот второй (положил ты), возревновав о (добром) конце сей жизни. Тогда веры ради сочетался ты со Христом, теперь покаянием прилепился ко Христу; тогда благодать обрел ты, теперь обязательства принял на себя; тогда, младенчествуя, не чувствовал ты дарованного тебе достоинства, хотя потом, пришедши в возраст, и величие дара сознал ты, и то, что узду носишь на устах своих, – теперь, в совершенном находясь разуме, ясно понимаешь силу обета сего. Смотри же, (держи слово), – чтоб, нарушив и это обещание, не был ты, как сосуд какой, вдребезги разбитый, выброшен во тьму кромешную, где плач и скрежет зубов: ибо кроме пути покаяния, нет другого пути, ведущего ко спасению.

6. Послушай, что возвещает тебе Давид: вышнего положил еси прибежище твое (Пс. 90, 9). Прискорбную, по Духу Христову, избрал ты себе жизнь, – да не приближается же к тебе зло, от обращения среди мiра прилипающее к нам. Взялся ты нести покаяние, – да не идут же вслед тебя любоимение, утехи, честь, украшения, несдержанность чувств; да не пребывают беззаконницы пред очами твоими (Пс. 5, 6), – парения мыслей, пленение ума, распущенность одни другие сменяющих помыслов, и всякое другое произвольное уклонение от правого пути и смятение; любовь к родителям, братьям, родным, друзьям и приятелям да не сретает тебя (на пути сем) и безвременное уже и бесполезное свидание и собеседование с ними да не имеет у тебя места.

7. Если так возлюбишь ты отречение от мiра и телом и душой, то бич скорби не приблизится к душе твоей, и стрела печали не уязвит сердца твоего, и не омрачит лица твоего. Отставшие от сластолюбивого нрава, и пристрастие ко всему сказанному пред сим отвергшие – притупляют жало печали. Ибо к подвизающейся душе приходит Христос, и неизреченную подает радость сердцу, – и сей радости духовной ничто ни из сластей мiра, ни из лютых горестей его, взять от него никогда не может. Благие размышления, спасительные памятования, божественные созерцания и слова премудрости, служа подвижнику, сохраняют его на всех путях его богоугодной деятельности. Почему и наступает он на всякое неразумное похотение и продерзливую ярость, как на аспида и василиска, и попирает гнев, как льва, и сластолюбие, как змия. Причина же, почему он, отложив всякую надежду на людей и сказанные вещи, к Богу прилепился, и богатея боговедением, Бога умно призывает всегда на помощь себе, есть следующее обетование: яко на Мя упова, говорит Господь, и избавлю его: покрыю его, яко позна имя Мое. Воззовет ко Мне, и услышу, – и не только от всех оскорбляющих его избавлю, но и прославлю его (Пс. 90, 14. 15).

8. Видишь ли, каковы борения подвизающихся о Господе, и какие за то воздаяния? Потщися же звание сие совершить делом, отревая и помышления о вещах, как уединился ты телом. Переменил ты одежду, – сделай себя и (в чувствах сердца) странником (чуждым всего), отложи самые слова (обычные в мiре), а не только сродников по естеству. Ибо если ты не прекратишь скитания мыслями во вне, то не можешь восстать против тех, которые строят тебе засады внутри. Если не победишь борющих тебя чрез видимые вещи, то не обратишь в бегство невидимых наветников. Когда прекратив внешние развлечения, ты укротишь и внутренние помыслы, тогда ум начнет воздвизаться к делам и словам духовным (или бодрствовать в них); тогда вместо порядков, соблюдаемых при обращении с родными и друзьями, будешь ты заботливо исполнять порядки доброделания, и вместо суетных слов, распложаемых мiрской беседою (на омрачение души), рассмотрение и уяснение божественных словес, движимых в памяти, будет просвещать и вразумлять душу твою.

9. Разрешение чувств узы налагает на душу; узы же чувств дают свободу душе. Заход солнца производит ночь; уходит Христос из души, – и мрак страстей объемлет ее, и мысленные звери растерзывают ее. Взошло чувственное солнце, – и звери укрываются в норы свои; восходит Христос на тверди молящегося сердца, – и всякое сочувствие к мiру престает, жаление плоти исчезает и ум исходит на дело свое, – богомыслие, – до вечера, неизвестным только продолжением времени ограничивая делание духовного закона, и не в определенной только мере совершая его, но (подвизаясь в нем) пока застигнет настоящую жизнь конец и заставит душу выйти из тела: на что указывая, и Пророк говорит: коль возлюбих закон твой, Господи, весь день поучение мое есть (Пс. 118, 97), днем называя все течение настоящей жизни каждого. Итак прекрати беседы внешние и со внешними. пока обретешь место чистой молитвы и дом, в коем обитает Христос, просвещая и услаждая тебя познанием и посещением Своим, и располагая скорби за Него считать радостью, а мiрские страсти отревать, как полынь.

10. Ветры воздвигают волны мiрские, и если не престанут ветры, не улягутся волны и не укротится море: и духи лукавые воздвигают в душе нерадивого воспоминание о родителях, братьях, родных и друзьях, равно как о пированиях, празднествах, театрах и всех других выдумках сластолюбия, и подговаривают его повидаться с первыми и принять участие в последних, зрением, языком и телом, чтоб и настоящее время истратилось суетно и следующее за тем, – когда будешь сидеть один в келье, – и проходило в пустых воспоминаниях о виденном и слышанном. Так бесплодно иждивается у монахов жизнь, когда они попускают воспоминаниям о мiрских делах печатлется в мысли, как ноги человека идущего по снегу отпечатлевают на нем следы свои. Если будем доставлять зверям пищу, когда уморим их? Если и делом и помыслами будем заняты неразумными дружбами и обычаями, когда умертвим мудрование плоти? И как возможем пожить жизнью по Христе, как обещались? След ног на снегу уничтожается, или расстаявая от лучей солнечных, или размываем будучи ниспадшей в дожде водою: и врезавшиеся в уме памятования о предметах сластолюбия и сластолюбивых делах истребляются или Христом, воссиявающим в сердце посредством молитвы, или благоумиленным дождем слез (искреннего сокрушения).

11. Неразумно действующий монах когда изгладит прежде напечатлевшиеся в уме представления? Дело добродетелей еще только телесно совершается, когда оставляешь ты обычаи мiра. Печатлеются же благие памятования и божественные слова вселяются и пребывают в душе, когда частыми молитвами, совершаемыми с теплым умилением, изгладишь из ума памятования прежних дел. Свет памятования о Боге с верою и сокрушение сердца, подобно бритве, отсекают злые воспоминания. Подражай мудрости пчел. они видя, что около их летает множество ос, остаются внутри улья, и таким образом, избегают вреда от этих наветников своих. Под осами разумей сношения с мiром и мiрянами. Их избегая со всем старанием, пребывай в сокровеннице честной обители; а отсюда далее покушайся войти во внутреннейшую сторожевую крепость души, где обитает Христос, от Коего мир, радость и тишина невозмутимая. Это дары Христа, умного Солнца, которые, как лучи некие, испускает Он из Себя, и как награду какую подает душе, приемлющей Его с верою и добротолюбием.

12. Итак сидя в келье, помятуй о Боге: и при сем отрешая ум от всего, повергай его безгласно пред Богом, и все расположение сердца изливая пред Ним, прилепляйся к Нему любовью. Памятование о Боге есть созерцание Бога, Который влечет к себе зрение и устремление ума, и светом Своим озаряет его. Ум, обращаясь к Богу, после того, как пресечет в себе все образные представления сущего, зрит Его безвидно, и взор свой тем просветляет, не смотря на совершенное ведение Созерцаемого, по причине непреступной Его славы. Не ведая однако же Созерцаемого, по непостижимости Его, ум истинно знает, что Он есть собственно Сущий и Един имеет пресущное бытие; богатством же источающейся от Него благости питья свою к Нему любовь и удовлетворяя свои стремления, сподобляется всегдашнего блаженного в Нем успокоения.

13. Таковы свойства истинного памятования о Боге. Молитва же есть мысленная беседа ко Господу, в коей произносятся слова молитвы со всецелым ока умного устремлением к Богу. Когда мысль часто призывает имя Господа, а ум напряженно внимает сему призыванию божественного имени, тогда свет уведения Бога своим Богом, как облако светлое, осеняет всю душу.

14. За истинным и прилежным памятованием о Боге следует любовь и радость. Помянух, говорит Пророк Давид, Бога, и возвеселихся (Пс. 76, 4). А за чистою молитвою следует показанное уведение Бога и умиление. В он же аще день призову Тя, говорит тот же Пророк, се познах, яко Бог мой еси Ты (Пс. 55, 10); и еще: жертва Богу дух сокрушен (Пс. 50, 19). Когда ум и мысль предстоят Богу напряженным устремлением к Нему ока и теплым молением, тогда последует и умиление сердечное. Когда ум, слово и дух (сердце), припадают к Богу, первый – вниманием, второе – призыванием, третий – умилением, тогда весь внутренний человек службу совершает Богу, как заповедует и Господь: возлюбиши Господа Бога твоего от всего сердца твоего и проч. (Лук. 10, 27).

15. Хочу впрочем дать тебе знать и о нижеследующем, чтоб иначе, думая о себе, что молишься, не быть тебе далеку от молитвы, не трудиться бесплодно, и не вотще тещи (Гал. 2, 2). Как во время устной молитвы, иногда псалмопение совершается, а ум где-либо инуды носится, блуждая в страстных помышлениях по предметам мiрским, так что от этого теряется самое понимание поемого: так бывает и в мысленной молитве. Часто мысль повторяет слова молитвы, а ум (внимание) не сопутствует ей, не устремляет ока своего к Богу, к Коему и обращается беседа в молитве, но незаметно уклоняется в другие какие-либо помышления. И хотя мысль обычно говорит слова, но ум ускользает от ведения Бога (памятование о Нем и разумного о нем предстояния). Тогда душа является неустроенной и как бы бессознательной; ибо ум ее блуждает в каких-либо мечтаниях и кружится или в том, к чему невольно увлекаем и чем украдаем бывает, или в том, к чему сам произвольно отходит. Когда же в душе нет молитвенного строя, когда молящийся не сознает даже, пред Кем молится, и о чем молится. как усладится ему молитва его? Как обвеселится молитвою сердце того, кто вид только имеет молящегося, а не истинную в себе учреждает молитву? Возвеселится сердце ищущих Господа (Пс. 104, 3). Ищет же Господа тот, кто всею мыслью и с теплым расположением припадает к Богу, отревая всякое мiрское помышление ради уведения Бога и любви, источаемых частою чистою молитвою.

16. Для пояснения того, каково должно быть в уме созерцание при памятовании о Боге, и каково в мысли моление во время чистой молитвы беру сравнение от телесного глаза и языка. Что зрачок для глаза и произношение слова для языка, то память (о Боге) для ума и молитва для мысли. Как глаз, зрительным чувством принимая впечатление от предлежащего видимого, не издает никакого звука, но самым опытом зрения получает познание о видимом: так и ум, памятью (сознанием) любовно устремляясь пред Бога в прилеплении горячего чувства и в молчании простейшего созерцания, озаряется божественным осиянием и в нем принимает залог будущей светлости. И опять, как язык, произнося слова, открывает слышащему неявные без того желания сердца, так и мысль, часто и тепло произнося краткосложные слова молитвы, открывает прошения души все видящему Богу, а неотступностью в молитве и непрестанным сокрушением сердца отверзает человеколюбные утробы милосердого Бога и приемлет богатство спасения. Ибо сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит, говорит Пророк (Пс. 50, 19).

17. Может поруководить тебя к уразумению образа чистой молитвы и то, как обычно действуют пред лицом земного царя. Если случится тебе получить доступ к царю, то ты и телом стоишь пред ним (достодолжно), и языком умоляешь, и очи на него (просительно) устремляешь, – и таким образом привлекаешь себе царское благоволение. Делай тоже и в молитве, в церковном ли стоишь собрании, или молишься в келейном уединении. Приходя в церковь на общую с братиями молитву в Господе, как телом предстоишь Ему и языком приносишь псалмопение, так и ум держи во внимании к словам и к Богу и в ясном познании Того, с Кем беседуешь и к Кому обращаешься; помни, что если мысль усердно и чисто занимается молитвою, то сердце сподобляется неотъемлемой радости и мира неизреченного. – Когда же уединенно пребываешь в келье, мысленную держи молитву, в трезвении ума, с сокрушением сердца, – и видение осенит тебя ради трезвения, ведение вселится в тебя ради молитвы, и мудрость почиет в тебе ради умиления, изгоняя бессловесное сластолюбие и водворяя Божественную любовь.

18. Поверь мне, – истину тебе говорю: если во всяком труде твоем будешь иметь при себе неотлучной матерь всего доброго – молитву, то она не воздремлет, пока не покажет тебе брачного чертога, и не введет тебя внутрь, и неизреченной славы и радости не исполнит тебя. Она, отстраняя все вокруг препятствия, уравнивает стезю добродетели и делает ее удобной для ищущих (спасения).

19. Вот, посмотри, и образ мысленной молитвы! – Беседа (внутреннее слово в молитве сей) уничтожает страстные движения, воззрение (или устремление) ума к Богу прогоняет мiрские помышления, умиление отсекает плотолюбие. И очевидно, что молитва, в немолчном призвании Божественного имени состоящая, бывает согласием и единением ума, слова и души (сердца). Но идеже, говорит Господь, два или трие собрани во имя Мое, ту есмь посреди их (Мф. 18, 20). Таким образом молитва, воззывая силы душевные от рассеяния по предметам страстей, и сочетая их и между собою и с самой тричастной душой, усвояет Сущему в трех ипостасях единому Богу. Сначала, посредством разных добродетелей, изгладивши из души срамоту греха, потом, посредством свойственного ей святого ведения, живописав в ней красоту божественных черт, представляет она наконец душу Богу. Душе же тотчас признает своим Творца; ибо говорится: в он же аще день призову Тя, се познах, яко Бог мой еси Ты (Пс. 55, 10). Равно и Им познаваема бывает она; ибо говорится: позна Бог сущие Своя (2 Тим. 2, 19). Она познает по причине чистоты образа; ибо всякий образ естественно имеет влечение к первообразу; познаваема же бывает ради подобия по добродетелям, чрез кои она и познание имеет о Боге, и от Бога познаваема бывает.

20. Желающий получить царское благоволение, троякий употребляет к тому способ: или (приличными) словами умоляет его (царя), или молча стоит пред ним (в умоляющем положении), или повергает себя к ногам его, единого могущего помочь ему. И чистая молитва, соединив в себе ум, слово (внутреннее) и дух (сердце), словом имя Божие призывает, умом воззревает без парения к призываемому Богу, духом (сердцем) являет сокрушение, смирение, любовь – и таким образом преклоняет к себе безначальную Троицу, Отца, и Сына, и Святого Духа, Единого Бога.

21. Как разнообразие яств возбуждает желание ко вкушению их, так разные виды добродетелей (духовных совершенств) пробуждают ревность ума (к стяжанию их). Почему шествуя мысленным путем, повторяй слова молитвы и беседуй к Господу, непрестанно вопия и не унывая: неотступно молись, подражая бесстудию вдовицы, склонившей на милость неумолимого судию. Тогда (это будет значить, что) ты духом ходишь, похотям плотским не внимаешь и мiрскими помыслами не пресекаешь непрерывность молитвы, но бываешь храмом Божиим, в коем неразвлеченно воспевается Бог. Так проходя мысленную молитву, сподобишься ты наконец достигнуть непрестанного памятования о Боге, войти в недоступные сокровенности ума и в таинственных созерцаниях зреть Невидимого, един Единому уединенно служа Богу, в разумных одному тебе излияниях любви.

22. Когда увидишь, что начинаешь ослабевать в молитве, возьми книгу, и внимая читаемому усвояй смысл того; но пробегай слова будто мимоходом, но рассматривая их с рассуждением (доискиваясь смысла), слагай познанное в уме, как в сокровищницу. – Потом начинай рассуждать о прочитанном, так чтоб усладилось сердце твое уразумением того, и читаемое оставалось незабвенным. От этого возгорится в тебе теплота при размышлении о Божественных вещах, как говорит св. Давид: в поучении моем возгорится огнь (Пс. 34, 4). Как пища услаждает вкус, когда бывает хорошо разжевываема зубами, так и Божественные слова питают ум и обвеселяют сердце, когда бывают вращаемы в душе рассуждением. Коль сладка, говорит тот же Пророк, гортани моему словеса твоя (118, 103). Заучивай также на память Евангельские слова и изречения св. блаженных отцов, и жития их исследуй, чтоб иметь тебе все сие предметом размышления в продолжении ночей.

23. Если нужно будет тебе, после чтения и размышления о Божественных словах, еще чем оживлять мысль, ослабевшую к молитве и снова делать ее живо-деятельной в ней, совершай устно псалмопение, тихим однако же голосом и со вниманием ума, не позволяя себе оставлять ничего из произносимого языком неразумеваемым. Если при этом ускользнет что от внимания ума, опять начинай читать тот стих, сколько бы раз это ни случилось, пока наконец ум станет неотступно следовать вниманием за тем, что произносит язык. Ум силен и петь устами и памятовать о Боге. Учись этому из опыта. Как тот, кто ведет с кем-либо беседу, и говорит с ним и глазами на него смотрит, так и поющий псалмы может устами петь, а оком ума к Богу воззревать.

24. Не оставляй коленопреклонений. – Преклонением колен изображается падение в грех, с подразумением в нем и исповедания греха; восстанем же с колен обозначается покаяние, с намеком на обет добродетельной жизни. Каждое коленопреклонение совершай с мысленным призыванием Христа, чтоб, припадая к Господу душой и телом, Бога душ и телес сделать к себе удобоприменительным.

25. Если при мысленной молитве будешь иметь рукоделие какое-либо, неозабочивающее, то и это будет помощно тебе в притрудном молитвенном подвиге твоем. – Все показанные делания, соединяемые с молитвою, (как орудия), изощряют внимание, прогоняют уныние, душе сообщают юношескую живость и ум делают более острозорким и теплоусердным к упражнению в умном делании.

26. Как только ударят в било, иди из кельи, телесными очами в землю смотря, а мысль углубляя в памятование о Боге. Вошедши в храм и восполнив собою лик молящихся, ни языком не празднословь с близ стоящим монахом, ни умом не кружись в суетностях; но язык занимай одним псалмопением, а мысль держи в молитве. По окончании Богослужения, иди в келью свою, и начинай делать, что положено твоим правилом келейным.

27. Пришедши в трапезу не осматривай братских частей, и не разбивай души своей не добрыми подсматриваниями. Но на то только, что положено пред тобою, смотря и того одного касаясь, давай телу пищу, слуху – слышание читаемого, душе – молитву, чтоб, питаясь и телом и духом, всецело восхвалить исполняющего во благих желание твое. Оттуда встав, скромно и молча войди в келью свою, и как трудолюбивая пчела охотно берись за труд добрых деланий своих.

Когда делаешь какое дело вместе с братиями, пусть руки работают, уста же молчат, а ум памятует о Боге. Если бы кто подвигся на празднословие, то для пресечения сего бесчиния, вставай и делай поклон.

28. Помыслы отгоняй, и не позволяй им пробегать чрез сердце и закосневать в нем. Закоснение страстных помыслов оживляя страсти, умерщвляет ум. Почему как только приразятся они, с первого их появления в уме, спеши поразить их стрелою молитвы. Если они будут настаивать, толкая в двери внимания и возмущая мысль, то знай, что они получают подкрепление от скрытного предварившего сие нападение возжелания их; почему как бы право какое имея на душу, ради того, что пошатнулось уже произволение, они тревожат и докучают. В таком случае надобно предавать их поруганию чрез исповедание; ибо злые помыслы тотчас обращаются в бегство, как только бывают оглашаемы. Как при появлении света отбегает тьма, так перед светом исповедания исчезают страстные помыслы, которые и сами суть тьма. Когда, напр., в помыслах имели место тщеславие и похотная страсть, то они тотчас прогоняются стыдом при исповедании их, и злостраданием при несении наложенной за них епитимии. После сего всякого рода помыслы, находя мысль свободной уже от страстей и занятою непрестанной сокрушенной молитвою, стремительно отбегают со стыдом.

29. Если подвижник напрягаясь пресечь (молитвою) смущающие его помыслы, отсекает их на время и уничтожает частое их появление, совсем же не освобождается от них, но остается в состоянии борющего и боримого: то это от того, что он лелеет причины смущающих его помыслов – покой плоти и мiрское честолюбие, из-за которых он не спешит и исповедать свои помыслы. Почему и покоя не имеет, держа в себе то, что дает врагам право ратовать против него. Кто, захватив чужие вещи, не бывает истязуем за них теми, кому они принадлежат? И кто, будучи истязуем и не возвращая того, что зле удерживает, может чаять свободы от соперников своих? – Но когда подвизающийся, укрепившись памятованием о Боге, возлюбит уничижение и озлобление плоти, и исповедует помыслы свои, не боясь стыда, враги тотчас удаляются, и мысль сделавшись свободной, непрестанную держит молитву и не пресекаемое созерцание божественного.

30. Всякое подозрение, поднимающееся в сердце против кого-нибудь, отсекай в конец, потому что оно расстраивает мир и любовь. Всякую же беду, находящую совне, принимай мужественно, потому что она дает повод к спасительному терпению, – терпению, за которое на небесах дарованы будут покой и отрада.

31. Так проводя дни свои, благодушно проживешь настоящую жизнь, воодушевляясь блаженными надеждами, по смерти же с дерзновением преставишься отселе и вселишься в места упокоения, уготованные тебе Господом в воздаяние за здешние труды твои, чтоб соцарствовать Ему. Ему подобает всякая слава, честь и поклонение, со безначальным Его Отцом, и всесвятым и благим и животворящим Его Духом, ныне, и присно, и вовеки веков. Аминь.

ТОГО ЖЕ ФЕОЛИПТА МИТРОПОЛИТА
о том же девять глав

1. Ум удаляясь от внешнего и собираясь во внутрь, возвращает к себе самому, и таким образом соединяется с естественным своим мысленным словом; и словом сим, существенно сосущим ему, берется за молитву; молитвою же восходит к сознанию Бога со всею любительной силою и расположением сердечным. Тогда похоть плоти отходит; всякое сластолюбивое чувство престает, и все красоты земные не бывают приятны. Ибо тогда душа, завергши за себя все, в теле и около тела сущее, в след красоты Христовой влечется Ему, последуя честными делами и чистою мыслью, и поя: приведутся Царю девы вслед Его (Пс. 44, 15); Христа представляя и предзря со словом Пророка: предзрех Господа предо мной выну, яко одесную Мене есть (Пс. 15, 8); ко Христу прилепляясь любовью и взывая: Господи пред Тобою все желание мое (Пс. 37, 10); ко Христу всегда взирая и вопия: очи мои выну ко Господу (Пс. 24, 15), со Христом беседуя чистою молитвою, Его ею услаждая в радовании, и говоря: да усладится Ему беседа моя, аз же возвеселюся о Господе (Пс. 103, 34). Ибо и Бог, приемля молитвенную беседу, и как любимый, и как именуемый, и как на помощь взыскуемый, неизреченную подает радость молящейся душе; и душа, поминая Бога, в молитвенной беседе, возвеселяется о Господе, говоря с Пророком: помянух Бога и возвеселихся (Пс. 76, 4).

2. Храни чувства, и упразднишь услаждение чувственным. Бегай и мысленных мечтаний о сластях чувственных, и упразднишь сластолюбивые помыслы. Ум же немечтательным пребывая, как не приемлющий впечатлений и изменений ни от предметов сластных, ни от помыслов похотных, находится в чистой простоте, и быв выше всех чувственных и мысленных вещей, к Богу возводит помышление свое, ничто другое, как имя Господа при непрестанной памяти в глубине сердца возглашая, как дитя отца своего. И как Адам, рукой Божией созданный из персти, бысть в душу живу дуновением божественным: так и ум, добродетелями пересозданный, частым призыванием Господа, с чистою мыслью и теплым расположением возглашаемым, божественным изменением изменяется, будучи оживляем и боготворим познанием и возлюблением Бога.

3. Когда выступишь из похотения вещей земных непрестанной сердечной молитвою, и как сном почиешь от помышления о всем, что после Бога и всецело утвердишься в единой памяти Божией: тогда воссозиждется в тебе, как бы иная помощница, любовь Божия. Ибо из молитвы рождающееся сердечное вопияние источает любовь божественную, а божественная любовь возбуждает ум к объявлению сокровенных вещей. Тогда ум, с любовью сгармонировавшись, оплодотворяется премудростью. и действием премудрости возвещает дивные вещи. Ибо Бог – Слово, в молитвенном воззвании сердечно именуемый, вземлет разумение, как ребро, и дарует ведение, и место его восполняя благим расположением, дарует добродетель, созидает светотворную любовь и приводит ее к исступившему уму, спящему и почивающему от всякого земного похотения. Сия-то любовь и оказывается иной помощницей уму, почившему от неразумного пристрастия к чувственным вещам тем, что возбуждает ум к словесам премудрости. Тогда ум, взирая на нее и ею услаждаясь, в пространном слове обнародывает другим сокровенные расположения добродетели и незримые действия разума.

4. Выступи из всего чувственного, и оставь закон плоти, – и закон духовный напишется в сердце твоем. Ибо как духом ходящий похоти плотской не совершает, по Апостолу (Гал. 5, 16), так выступающий из чувств и чувственного, т.е. из плоти и мiра, приходит в состояние духом ходить и духовное мудрствовать. Сие уразуметь можешь ты и из того, что Бог делал для Адама прежде преслушания.

5. Подвизающегося в хранении заповедей, в раю молитвы пребывающего и Богу предстоящего непрестанной памятью Бог исступляет из сластолюбивых воздействий плоти, всех чувственных движений, и всех воображений чувственных вещей в мысли, и мертвым делая его для страстей и греха, представляет причастником божественной жизни. Ибо как спящий и мертвому уподобляется и жив есть, – первое по телу, а второе по действу души: так и в духе пребывающий для плоти и мiра мертвым является, а мудрованием духа жив бывает.

6. Если понимаешь, что поешь, то получаешь познание; от познания стяжавается сознание или совесть (относительно познанного); от совести прозябает совершение познанного делом; от сего совершения произрастает плод опытного ведения; опытное же ведение возводит к истинному созерцанию; от сего же воссиявает премудрость, светозарными словесами благодати исполняющая воздух мысленный, и тем, кои вне суть, изъясняющая сокровенное.

7. Сначала ум ищет и находит, потом соединяется с найденным. Искание совершает он разумом, а соединение любовью. Искание разумом бывает ради истины, а соединение любовью ради добра.

8. Стоящий выше текучего естества настоящих вещей, и чуждый похотения вещей преходящих не смотрит на дольнее и не вожделевает красот земных; но на горнее отверстыми имеет очи свои, горния доброты зрит, и вкушение чистого блаженства поставляет себе целью. Ибо как для внимающего одним вещественным благам земли, и склонного к плотским удовольствиям, небеса заключенны, как для имеющего омраченными мысленные очи свои: так презирающий дольнее и отвращающийся от него имеет ум горе восторженным, видит славу присносущных благ, и постигает светозарность, обетованную святым. таковой и любовь Божию свыше в него сходящую приемлет, и храмом Духа Святого бывает, и божественных хотений вожделевает, и Духом Божиим водится, и сыноположения сподобляется, и Бога имеет благоволящим к нему и им благоугождающимся. Елицы бо Духом Божиим водятся, сии суть сынове (Рим. 8, 14).

9. Под предлогом немощи не оставляй молитвы, даже на один какой день, пока есть в тебе дыхание, слыша слова Апостольские: егда немоществую, тогда силен есмь (2 Кор. 12, 10). Действуя так, большую получишь пользу; и молитва скоро восставит тебя при содействии благодати: ибо где утешение Духа, там немощь и уныние не постоят.

Поиск по сайту: