Глава 2. - Ты когда домой попадёшь, что в первую очередь сделаешь?

- Якут, слышь, Якут?

- Чего тебе?

- Ты когда домой попадёшь, что в первую очередь сделаешь?

- Не знаю. Чего прицепился?

- А я сразу Нинку трахну. Придёт ко мне красивая, чистая, наряженная и самое главное, без оружия. Вот мы с ней покувыркаемся на славу! Слышь, Якут?

- Ну?

- А у тебя баба есть? Ждёт какая? Законная или на стрёме?

- Отцепись, чего пристал? Нет у меня никакой бабы! - Наступила тишина. Солдаты с чёрными лицами сверкали только белками глаз, да зубами, изредка мелькающими в ухмылках.
Говорили шёпотом. Здесь, в этом мире не то что кричать, разговаривать по человечески было нельзя. Шипели как змеи. Якут, в старой жизни - Павел, думал, что никогда больше не скажет ни слова нормальным голосом. Не сможет. Отвык уже.

- Якут, а чего тебя Якутом прозвали? Вроде не узкоглазый...

- А чего тебя Бесом? Вроде без рогов, - огрызнулся Павел.

- Бес - сокращённо от бессмертного. - И опять тишина. Секунды часами кажутся. Они ползут по земле, делая частые остановки. Все в бушлатах. А в бушлатах жарко, твою мать. Так жарко, что пот вымывает всю краску с лица, и пар от тел идёт.

- Якут, слышь?

- Бес, ты, б...дь, не от слова бессмертный, ты от слова бестолочь, - зашипел Павел, поднимая ствол и делая обманчивое, но угрожающее движение в сторону этого болтуна.

- А-а.., я теперь понял, почему Якут. Потому что характер у тебя спокойный. Северный, замороженный, - продолжал издеваться Бес. - Тишину расколол визг пуль.

Павел спружинил на пол. Больно ударившись коленом и хватая ртом воздух, стал озираться по сторонам, не понимая где он. Пот катился с него градом. Такое ощущение, что он не во сне был в бушлате, а наяву. Сон....Слава тебе, Господи! Павел обмяк, сел на пол, вытянув ноги и прислонившись спиной к спинке кровати. Провел руками по лицу, сбрасывая капли влаги и остатки дрёмы. Опять! Опять начались эти ночные кошмары! Посмотрел на часы. 2:30 Больше не уснуть. Поднявшись с пола, побрёл в ванную, на ходу натягивая футболку, взятую с кресла. Посмотрел на себя в зеркало и тяжело вздохнул. Это с ним навсегда. До смерти.

Умывшись ледяной водой, отправился на кухню варить кофе. Оно на него никак не действовало. Ему просто нравился вкус этого напитка. Его горечь не делала сраное существование под названием жизнь хуже. Кофе и Павел отлично дополняли друг друга.

Он старался не вспоминать ту жизнь. Он хотел, чтобы её не было. Но кто его спрашивал? Она была. Чёрной змеёй лежала на сердце. Он тогда потерял всех своих товарищей. А до этого они думали, что потеряли его. Павел потер щёку. Надо бы побриться, а то не ровен час напугаю кого — нибудь до смерти. По его когда-то красивому, мужественному лицу от виска к подбородку, задевая угол губы, тянулся шрам. Безобразный, рваный и глубокий. Если бы вовремя его заштопали, может, и не так всё было бы страшно, но в плену не бывает пятизвёздочных ям. И никто там не будет тебя лепить, наоборот, с радостью разорвут на кусочки. На месте шрама волосы не росли, поэтому щетина, рядом отрастая, делала его похожим на полного урода. Женщин, правда, его лицо не не пугало. Более того, Павел пользовался спросом у них. Бес бы это оценил.

Он вдруг вспомнил, как первый раз приехал к другу детства. Колян, увидев его, не узнал. А узнав, растерялся. Павел привык к такой реакции знакомых - шок, отвращение, брезгливость, жалость. Он всё это терпел. Его психотерапевт полностью оправдывал затраченные на него деньги. Надо отдать должное Коляну, тот быстро пришёл в себя. И пожал руку, и обнял его, как раньше — крепко и с чувством, по-мужски. Не спрашивал ни о чём. Только раз заикнулся:

- Туго тебе, вижу, пришлось, братан. Но теперь ты дома. Теперь всё будет хорошо. - Знал бы он, как пусты его слова были тогда для Павла. Но он всё равно был за них ему благодарен. Если бы не док, друзья, наверное бы не увиделись ещё долго. Но тот настоял на скорой встрече с близким для Павла человеком. Ура, сделан ещё один шаг реабилитационной программы! Ты молодец! Ты супер чудовище! Держи свой приз - аленький цветочек!

Аленький цветочек у Павла, действительно, появился. Не аленький правда, а сиреневый. И он являлся абсолютным и неожиданным призом в этом бездушном, порочном мире. Чего он никогда не поймет, так это того, почему малышка не испугалась. Она же кроха совсем была- десять лет, а ни взглядом, ни словом не показала, что он страшный. Противный. Уродливый. И когда она его обняла первый раз, он и правда чуть не сдох. Своими тонкими, как прутики ручками она поставила взрослого мужчину на колени. А глазами сделала его вечным своим рабом. Он ради неё готов был продать Дьяволу душу. Ночную тишину встревожил звонок.

- Привет. Не спишь?

- Не сплю. А ты чего не спишь?

- Ты не спишь — и я не сплю. - Павел хмыкнул. У них было так всегда. Даже на очень дальнем расстоянии они чувствовали друг друга.

- Волнуешься?

- Не очень. Я больше за тебя волнуюсь.

- У меня всё хорошо.

- Да, это особенно становится понятно среди ночи. - Павел улыбнулся. Открыто, искренне. Рядом с этим человеком он чувствовал себя живым. Чувствовал себя нормальным. Таким, как все.

- Не переживай, я сейчас лягу и крепко усну.

- Хотелось бы верить. Мы завтра увидимся?

- Не знаю. Может быть.

- Я очень этого хочу. - Пауза. - Я скучаю.

- Я знаю.

- Откуда?

- Потому что тоже скучаю.

- Сильно?

- Крепко. - В трубке раздался тихий смех.

- Ну, тогда спокойной ночи?

- Спокойной ночи. - Павел никогда не нажимал «отбой» первым. Услышав через некоторое время короткие гудки, он повесил трубку. Задумчиво посмотрел в темноту за окном. Жизнь нечасто преподносила ему сюрпризы, но если таковые случались, то сбивали с ног, сносили крышу и лишали дыхания. Допив уже холодный кофе, он пошёл в спальню. Надо постараться уснуть, завтра, нет, уже сегодня рано вставать.

Поиск по сайту: