Глава 21. Обновлено: 15.07.15 21:36 Убрать стили оформления

Обновлено: 15.07.15 21:36 Убрать стили оформления

Настойчивый звонок вырвал его из транса.

- Слушаю, - равнодушно ответил.

- Не бросай трубку, Паша.

Он напрягся. Неужели с ней что-то случилось? Сразу вспотел. Когда же он перестанет так реагировать?

- Слушаю, - повторил.

- У нас будет десять минут до ЗАГСа.

- И при чём здесь я?

- Хватит валять дурака. Ты прекрасно всё понимаешь. Вы же любите друг друга! Я выйду из машины, ты сядешь. Поговорите, пока не поздно ещё всё исправить.

- Она не хочет меня видеть, слышать, читать...простить.

- Да она сохнет без тебя! От неё уже ничего не осталось! Глаза, как у собаки побитой. Оживает только, когда слышит звук мотора. Не любит она Славика! Тебя любит!

- Пусть скажет мне это в лицо. Послать куда подальше она не боится, а в любви признаться боязно?

- Паша, да девчонка она ещё совсем! В споре с отцом постоянно тебя защищает, кидается на него, как бешеная. Он уже и не говорит о тебе ничего. Ты же старше, будь мудрее.

- Я от этой мудрости с ума схожу! Она мне всю кожу содрала, душу вынула, на кулак намотала и бьёт, бьёт, бьёт!

- Пашенька, тише, я знаю. Но не выживет она без тебя. Пройдёт ещё месяц, и волком завоет. Уже воет...ночами.

От этих слов Павла прошибло. Насквозь, до самых пяток. Твою же мать!

- Я не мальчик по вызову, я не буду воровать время, украдкой с ней встречаясь.

- Паша...

- В машину я не сяду!

- Ну что ж...как знаешь...

Раздались короткие гудки. Павел посмотрел на светящийся экран и зафиксировал время. Запись у них через два часа. Схватился за голову и стал метаться по квартире, как зверь в клетке. Остановился у двери и, что есть силы ударил в стену. Посыпалась декоративная штукатурка. Этот удар прострелил решением мозг. Он вдруг выпрямился и, откинув голову, громко засмеялся. Всё, хватит! Сколько можно ходить вокруг, да около? Он спросит её. Увидит и поймёт. Тогда точно станет всё ясно. В больнице и ею, и им двигали эмоции. Они застилали глаза, заволакивали разум. Столько всего свалилось сразу на них! Не каждая семья выдержит, а они ведь ещё не семья, они же только начали вместе жить! Всё просто. Если она выйдет замуж, он сразу уедет. Покинет эту страну, где столько горя и несправедливости выпало на его долю. Где он не смог, как бы ни старался, быть счастлив. Он же ещё не старик! И он не бесплоден! Чтобы свыкнуться с этой мыслью, ему понадобилось время. И дополнительный анализ. Он, оказывается, хочет семью. Он хочет, чтобы его любили. Всего две вещи. Разве это много? Он постарается последний раз. Последний раз он постарается сделать это с ней. Со своей единственной любовью. С единственной женщиной, которую он видел рядом с собой. Которой он болел многие годы. Он снова попробует склеить, но это будет в последний раз.

*****

В зале было душно.

Олеся сидела на банкетке и обмахивалась веером, любезно предложенным будущей свекровью. Но веер не спасал - пульс всё так же бился в висках, а над верхней губой выступил пот. Народу было не много: брачующиеся и родители с обеих сторон. Не было даже свидетелей - их роль выполнять должны были работники ЗАГСа. На этом настояла Олеся. Она никого видеть не хотела, никого, кроме...

- Проходите!

Двери открылись, и их всех пригласили в соседний зал, побольше. Олеся подняться не могла. В туфли словно цемент налили.

- Лисичка, держись за меня, - предложил Славик, согнув руку в локте.

Она отдала веер и ухватилась за его руку.

- Зачем ты так быстро договорился о свадьбе?

Славик засмеялся.

- Ты просто нервничаешь. Это бывает со всеми невестами. Успокойся, сейчас нас запишут и поедем в ресторан.

- Я не хочу в ресторан.

Но её уже никто не слушал. Все прошли в большой зал и заняли свои места. Началась церемония.

*****

-...берёте ли вы в законные мужья..

- Нет, не берёт!

Все повернулись на чёткий голос и громкий стук открывшейся нараспашку двери. Павел, в чёрном костюме, чёрной рубашке, чёрных ботинках размашисто шёл к ним и испепелял Олесю взглядом. Она покачнулась.

- Что происходит? - спросила сотрудница ЗАГСа.

- Я сказал, что она не берёт его в мужья! Пока не берёт, - он растолкал родителей, встал напротив Сирени, отметив все её внешние изменения и сделав в уме зарубку разобраться с этим потом, взял за хрупкие плечи и, не отрывая от неё взгляда, тихо и очень серьёзно спросил: - Милая, это то,что ты хочешь? Ты действительно его любишь? Ты на самом деле мечтаешь выйти за него?

Олеся смотрела во все глаза на родное лицо и не верила...что он здесь, вот здесь, рядом, прежний - большой, сильный и тёплый. Она не могла ничего сказать, только впитывала, как губка в себя его образ и понимала истину. Павел увидел ответ раньше, чем она открыла рот. Но, ещё не веря своему счастью, ещё находясь в дымке тишины и сиреневых омутов, спросил то, что не давало ему покоя:

- Милая, ты любишь меня? Прошу тебя...умоляю...скажи, что любишь...

И Олеся заплакала. Навзрыд. Громко. Некрасиво.

Рыдания были криками. Громкими криками облегчения и счастья. Она вцепилась в его плечи со всей своей оставшейся силой и начала кивать. Часто-часто, боясь, что он не дождётся ответа и уйдёт. Павел притянул её голову себе на грудь, поднял за талию и стиснул в своих крепких, надёжных объятиях.

- Девочка моя, тише, ну, успокойся, любимая моя, родная, милая моя девочка, - целовал её волосы, - Слава тебе, Господи! Спасибо тебе!

Так они и стояли, посреди зала, покачиваясь и шепча слова любви друг другу. Олеся никак не могла отлепиться от Павла, всё не верила - трогала его руки, лицо, гладила плечи. Видя, что она потихоньку успокаивается, Павел опустил её на пол и улыбнулся.

- Подожди минутку, - а потом подошёл к Славику и нанёс резкий и короткий удар. Тот рухнул, как подкошенный, не успев издать ни звука, - Я тебя предупреждал? - Славик был в отключке и ответить не смог, - Слизь, а не мужик.

И тут все пришли в движение: родители Славика кинулись к сыночку, голося и причитая, Зоя заплакала, закрыв руками лицо, свидетели кинулись вызывать скорую, а Колян подошёл к Олесе.

- Дочь, ты что творишь? Ты в своём уме? Ты же снова будешь страдать с ним, - указал рукой на Павла, - Ты же чуть не умерла тогда!

Олеся отдёрнула руку отца и твёрдо посмотрела ему в глаза.

- Лучше я умру с ним, чем без него!

Павел подошёл к ней и, отодвинув Коляна, обратился к женщине, которая проводила церемонию:

- Пожалуйста, давайте начнём сначала. Жених умер, да здравствует жених! - достал из кармана кольцо и надел его на пальчик Олесе. И когда надел его, то почувствовал, как обруч, сковавший до этого его грудь, разжался. Наконец-то он мог дышать! Наконец-то!

Поиск по сайту: