Засыпающий замок

Эльфы

Надо начинать новый рассказ, потому что события бледнеют и стираются из памяти, и жаль той истории, о которой достоверно знают лишь немногие, но все больше распространяются слухи, далёкие от действительности.

Принц Нукумасалетьен, иначе Спящий-в-листве, принял на себя все тяготы и всю ответственность управления эльфийским домом после гибели своего царственного отца. Со смертью Сухого Листа пошатнулась власть в Высоком доме, которую Владыка держал твёрдой рукой, безжалостно уничтожая недовольных. И сыну Сухого Листа пришлось говорить с вождями на языке стали, чтобы утвердить его предсмертную волю. Меньше пролилось бы крови, если бы принц Нукума искал власти для себя. Но он поклялся вручить правление своему младшему брату, который ещё не был даже рождён, а лишь предсказан.

После собрания Совета, которое вылилось в жестокую кровавую резню, после беспощадной победы Нукумы, завершившейся казнью мятежников, в Озёрном замке осталось всего несколько тысяч обитателей. Со смертью Владыки Сухого листа и потерей кристалла-Источника пали узы, связывающие эльфов в народ. А Нукума, собирая вокруг себя верных Озёрному дому, не желал подчинять их волю чарами, как было прежде, и не стал удерживать сомневающихся: «Мне не нужны крысы на корабле. Пусть уходят те, кто был слишком слаб, и те, кто слишком ненадёжен, чтобы опереться на них в грядущих битвах», - сказал он.

Таков был мой супруг - Нукумасалетьен, яростный в гневе и милосердный в помыслах. И пусть злые языки говорят иное, но я знаю, что любовь к отцу и матери была причиной многих его поступков. Он покинул Озёрный дом из любви к отцу, не желая становится соперником его власти, и вернулся в Озёрный дом по зову матери, когда Владыка погиб.

Кристалл-Источник, средоточие магической силы Озёрного замка, был разбит. И мы, оставшиеся, наблюдали, как без Источника замирает жизнь цитадели на острове – как все медленнее течет вода в рукотворных, причудливо извилистых ручьях, как блекнут ночные фонарики, перестают петь птицы и все неохотнее открываются двери. Как-то утром Каармэ сказал, что он не смог найти дорогу к подземельям пятого яруса. Это он-то, лучше всех знающий хитросплетения подземных лабиринтов![1]

В стенах появились трещины, а из углов потянуло сыростью. Ступени широких лестниц начали немелодично скрипеть, резное каменное кружево — крошиться, а великолепные мозаики из разноцветного камня — терять свои краски. Замок ветшал на глазах и недалёк был тот день, когда потолки начнут падать на головы неосторожным обитателям. С потерей Источника замок лишился своего сердца. Осталась лишь вязь заклинаний, вложенных в архитектуру дворца, но исчезло оживляющее их начало.

Владычица Нерхи, мать принца Нукумы, продолжала лелеять мысль, что здесь она родит младшего сына и будет ждать возвращения Сухого Листа. Но это было невозможно! Замок не только разрушался, он закрывался. Защитные системы начали активироваться, ограничивая вход и выход обитателей. Замок засыпал, и если мы не поторопимся его покинуть, то окажемся замурованными в замковом пространстве, как в сказке о заснувшей принцессе. И хорошо, если лет через триста нас разбудит какой-нибудь рыцарь. Хуже, если он найдёт здесь жёлтые кости непохороненных мертвецов.

Принц Нукума принял статус военного вождя Озёрного дома, и ему, Нукуме, пришлось вести все дела - как внутренние, так и внешние - связанные с положением клана в Государстве, объединяющем все кланы этих земель. В области, называемой Шестой уровень, Озерный дом был единственным эльфийским кланом в окружении племен ликантропов-оборотней. Долгие годы Владыка Сухой лист возглавлял государство совместно со своим названным братом – соколом Раушеном. Ныне же фальконнер Раушен, единоличный правитель Государства и Великий ключник Храма, вожделел богатств усопшего Владыки. Неоднократно обращался он и к Нукуме, и к Владычице Нерхи, с тем, чтобы взять под свою опеку Озерный дом по праву названного родства. Надо сказать, что ликантропы подобное родство признают равным кровному. Но это принято в традициях оборотней, а не эльфов.

Угрозы Раушена, то скрытые, то явные, казались нам последним предупреждением перед битвой. Озерный замок ощетинился всей боевой мощью, ожидая нападения. Но дни шли за днями, а горизонт оставался пустым и чистым. Войска Государства ликантропов так и не пришли под стены озёрной цитадели, и мы решили, что Раушен отказался от своих планов, и обратились помыслами к мирной жизни.

Я, леди Крапива, надеялась, что краткий миг бури и потрясений, вызванных смертью Сухого листа, миновал, и что Озёрный дом сможет существовать как раньше, на правах пусть уже не первого, но хотя бы одного из многих кланов, объединённых в Государство Народов Шестого уровня. И Нукума, и я, искренне считали, что для этого достаточно соблюдать законы Государства. Поэтому принц Нукума направил представителя Озёрного дома в Хурал кланов. Мы ожидали сложностей: протестов, интриг, неприятных вопросов и провокаций, но в Хурале стояла тишина. И я успокоилась, рассчитывая, что Великий ключник потерял интерес к Озёрному дому.

Тем временем наступил сезон зимних бурь. Шторм бушевал на внешнем рейде Озёрного замка, и невеликую флотилию пришлось загнать в доки под крепостью. Клан Озёрной ветви вернулся из Свитальвхейма и зазимовал на берегах озера. Жизнь внешнего мира текла своим чередом, а Озёрный дом, утратив привычные связи, казалось, сделался слеп и глух. Перестали приходить письма, и зал дворцового портала, который так и не сумели разблокировать после Кровавого Совета, покрывался пылью. Эльфийский дом неожиданно оказался на обочине большой политики, чему в нашем положении можно было только радоваться, как внезапной передышке во время боя.

Поиск по сайту: