ДИЛЕММА ЕДИНСТВЕННОЙ АЛЬТЕРНАТИВЫ

Для России единственный геостратегический выбор, в ре­зультате которого она смогла бы играть реальную роль на международной арене и получить максимальную возмож­ность трансформироваться и модернизировать свое обще­ство, — это Европа. И это не просто какая-нибудь Европа, а трансатлантическая Европа с расширяющимися ЕС и НАТО. Такая Европа, как мы видели в главе 3, принимает осязаемую форму и, кроме того, она, вероятно, будет по-прежнему тесно связана с Америкой. Вот с такой Европой России придется иметь отношения в том случае, если она хочет избежать опасной геополитической изоляции.

Для Америки Россия слишком слаба, чтобы быть ее парт­нером, но, как и прежде, слишком сильна, чтобы быть про­сто ее пациентом. Более вероятна ситуация, при которой Россия станет проблемой, если Америка не разработает позицию, с помощью которой ей удастся убедить русских, что наилучший выбор для их страны — это усиление орга­нических связей с трансатлантической Европой. Хотя дол­госрочный российско-китайский и российско-иранский стратегический союз маловероятен, для Америки весьма важно избегать политики, которая могла бы отвлечь внима­ние России от нужного геополитического выбора. Поэтому, насколько это возможно, отношения Америки с Китаем и Ираном следует формулировать также с учетом их влияния на геополитические расчеты русских. Сохранение иллюзий о великих геостратегических вариантах может лишь отсро­чить исторический выбор, который должна сделать Россия, чтобы избавиться от тяжелого заболевания.

Только Россия, желающая принять новые реальности Ев­ропы как в экономическом, так и в геополитическом плане, сможет извлечь международные преимущества из расширяю­щегося трансконтинентального европейского сотрудниче­ства в области торговли, коммуникаций, капиталовложений и образования. Поэтому участие России в Европейском Со­юзе — это шаг в весьма правильном направлении. Он явля­ется предвестником дополнительных институционных связей между новой Россией и расширяющейся Европой. Он также означает, что в случае избрания Россией этого пути у нее уже не будет другого выбора, кроме как в конечном счете следо­вать курсом, избранным пост-Оттоманской Турцией, когда она решила отказаться от своих имперских амбиций и всту­пила, тщательно все взвесив, на путь модернизации, европе­изации и демократизации.

Никакой другой выбор не может открыть перед Россией таких преимуществ, как современная, богатая и демократи­ческая Европа, связанная с Америкой. Европа и Америка не представляют никакой угрозы для России, являющейся не­экспансионистским национальным и демократическим государством. Они не имеют никаких территориальных при­тязаний к России, которые могут в один прекрасный день возникнуть у Китая. Они также не имеют с Россией нена­дежных и потенциально взрывоопасных границ, как, несом­ненно, обстоит дело с неясной с этнической и территори­альной точек зрения границей России с мусульманскими государствами к югу. Напротив, как для Европы, так и для Америки национальная и демократическая Россия является желательным с геополитической точки зрения субъектом, источником стабильности в изменчивом евразийском ком­плексе.

Следовательно, Россия стоит перед дилеммой: выбор в пользу Европы и Америки в целях получения ощутимых преимуществ требует в первую очередь четкого отречения от имперского прошлого и во вторую — никакой двусмыс­ленности в отношении расширяющихся связей Европы в области политики и безопасности с Америкой. Первое тре­бование означает согласие с геополитическим плюрализ­мом, который получил распространение на территории бывшего Советского Союза. Такое согласие не исключает экономического сотрудничества предпочтительно на осно­ве модели старой европейской зоны свободной торговли, однако оно не может включать ограничение политического суверенитета новых государств по той простой причине, что они не желают этого. В этом отношении наиболее важное значение имеет необходимость ясного и недвусмысленного признания Россией отдельного существования Украины, ее границ и ее национальной самобытности.

Со вторым требованием, возможно, будет еще труднее согласиться. Подлинные отношения сотрудничества с трансатлантическим сообществом нельзя основывать на том принципе, что по желанию России можно отказать тем де­мократическим государствам Европы, которые хотят стать ее составной частью. Нельзя проявлять поспешность в деле расширения этого сообщества, и, конечно же, не следует способствовать этому, используя антироссийскую тему. Однако этот процесс не может, да и не должен быть прекра­щен с помощью политического указа, который сам по себе отражает устаревшее понятие о европейских отношениях в сфере безопасности. Процесс расширения и демократиза­ции Европы должен быть бессрочным историческим про­цессом, не подверженным произвольным с политической точки зрения географическим ограничениям.

Для многих русских дилемма этой единственной альтер­нативы может оказаться сначала и в течение некоторого вре­мени в будущем слишком трудной, чтобы ее разрешить. Для этого потребуются огромный акт политической воли, а так­же, возможно, и выдающийся лидер, способный сделать этот выбор и сформулировать видение демократической, нацио­нальной, подлинно современной и европейской России. Это вряд ли произойдет в ближайшем будущем. Для преодоления посткоммунистического и постимперского кризисов потре­буется не только больше времени, чем в случае с посткомму­нистической трансформацией Центральной Европы, но и появление дальновидного и стабильного руководства. В на­стоящее время на горизонте не видно никакого русского Ататюрка. Тем не менее русским в итоге придется признать, что национальная редефиниция России является не актом капитуляции, а актом освобождения[25][25]. Им придется согла­ситься с тем, что высказывания Ельцина в Киеве в 1990 году о неимперском будущем России абсолютно уместны. И под­линно неимперская Россия останется великой державой, соединяющей Евразию, которая по-прежнему является самой крупной территориальной единицей в мире.

Во всяком случае, процесс редефиниции "Что такое Россия и где находится Россия" будет, вероятно, происхо­дить только постепенно, и для этого Запад должен будет занять мудрую и твердую позицию. Америке и Европе при­дется ей помочь. Им следует предложить России не только заключить специальный договор или хартию с НАТО, но и начать вместе с Россией процесс изучения будущей формы возможной трансконтинентальной системы безопасности и сотрудничества, которая в значительной степени выходит за рамки расплывчатой структуры Организации по безопасно­сти и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). И если Россия ук­репит свои внутренние демократические институты и добь­ется ощутимого прогресса в развитии свободной рыночной экономики, тогда не следует исключать возможности ее еще более тесного сотрудничества с НАТО и ЕС.

В то же самое время для Запада и особенно для Америки также важно проводить линию на увековечивание дилеммы единственной альтернативы для России. Политическая и экономическая стабилизация постсоветских государств яв­ляется главным фактором, чтобы сделать историческую са­мопереоценку России необходимостью. Следовательно, оказание поддержки новым государствам — для обеспече­ния геополитического плюрализма в рамках бывшей совет­ской империи — должно стать составной частью политики, нацеленной на то, чтобы побудить Россию сделать ясный выбор в пользу Европы. Среди этих государств три страны имеют особо важное значение: Азербайджан, Узбекистан и Украина.

Независимый Азербайджан может стать коридором для доступа Запада к богатому энергетическими ресурсами бас­сейну Каспийского моря и Средней Азии. И наоборот, под­чиненный Азербайджан означал бы возможность изоляции Средней Азии от внешнего мира и политическую уязви­мость при оказании Россией давления в целях реинтеграции. Узбекистан, который с национальной точки зрения является наиболее важной и самой густонаселенной стра­ной Средней Азии, является главным препятствием для во­зобновления контроля России над регионом. Независимость Узбекистана имеет решающее значение для выживания дру­гих государств Средней Азии, а кроме того, он наименее уязвим для давления со стороны России.

Однако более важное значение имеет Украина. В связи с расширением ЕС и НАТО Украина сможет в конечном счете решить, желает ли она стать частью той или другой организации. Вероятно, для усиления своего особого стату­са Украина захочет вступить в обе организации, поскольку они граничат с Украиной и поскольку вследствие происхо­дящих на Украине внутренних перемен она получает право на членство в этих организациях. Хотя для этого потребует­ся определенное время, Западу не слишком рано — занима­ясь дальнейшим укреплением связей в области экономики и безопасности с Киевом — приступить к указанию на деся­тилетний период 2005—2015 годов как на приемлемый срок инициации постепенного включения Украины, вследствие чего уменьшится риск возможного возникновения у украин­цев опасений относительно того, что расширение Европы остановится на польско-украинской границе.

Несмотря на протесты, Россия, вероятно, молча согла­сится с расширением НАТО в 1999 году и на включение в него ряда стран Центральной Европы в связи со значительным расширением культурного и социального разрыва меж­ду Россией и странами Центральной Европы со времени падения коммунизма. И напротив, России будет несравнимо труднее согласиться со вступлением Украины в НАТО, по­скольку ее согласие означало бы признание ею того факта, что судьба Украины больше органически не связана с судь­бой России. Однако, если Украина хочет сохранить свою независимость, ей придется стать частью Центральной Ев­ропы, а не Евразии, и если она хочет стать частью Цент­ральной Европы, ей придется сполна участвовать в связях Центральной Европы с НАТО и Европейским Союзом. Принятие Россией этих связей тогда определило бы соб­ственное решение России также стать законной частью Европы. Отказ же России стал бы равносилен отказу от Европы в пользу обособленной "евразийской" самостоя­тельности и обособленного существования.

Главный момент, который необходимо иметь в виду, следующий: Россия не может быть в Европе без Украины, также входящей в состав Европы, в то время как Украина может быть в Европе без России, входящей в состав Евро­пы. Если предположить, что Россия принимает решение связать свою судьбу с Европой, то из этого следует, что в итоге включение Украины в расширяющиеся европейские структуры отвечает собственным интересам России. И дей­ствительно, отношение Украины к Европе могло бы стать поворотным пунктом для самой России. Однако это также означает, что определение момента взаимоотношений Рос­сии с Европой — по-прежнему дело будущего ("определе­ние" в том смысле, что выбор Украины в пользу Европы поставит во главу угла принятие Россией решения относи­тельно следующего этапа ее исторического развития: стать либо также частью Европы, либо евразийским изгоем, т.е. по-настоящему не принадлежать ни к Европе, ни к Азии и завязнуть в конфликтах со странами "ближнего зарубе­жья").

Следует надеяться на то, что отношения сотрудничества между расширяющейся Европой и Россией могут перерасти из официальных двусторонних связей в более органичные и обязывающие связи в области экономики, политики и безо­пасности. Таким образом, в течение первых двух десятиле­тий следующего века Россия могла бы все более активно интегрироваться в Европу, не только охватывающую Укра­ину, но и достигающую Урала и даже простирающуюся дальше за его пределы. Присоединение России к европейским и трансатлантическим структурам и даже определенная фор­ма членства в них открыли бы, в свою очередь, двери в них для трех закавказских стран — Грузии, Армении и Азербай­джана, — так отчаянно домогающихся присоединения к Европе.

Нельзя предсказать, насколько быстро может пойти этот процесс, однако ясно одно: процесс пойдет быстрее, если геополитическая ситуация оформится и будет стимулиро­вать продвижение России в этом направлении, исключая другие соблазны. И чем быстрее Россия будет двигаться в направлении Европы, тем быстрее общество, все больше приобщающееся к принципам современности и демокра­тии, заполнит "черную дыру" в Евразии. И действительно, для России дилемма единственной альтернативы больше не является вопросом геополитического выбора. Это вопрос насущных потребностей выживания.

Поиск по сайту: