Научение

Теория научения, выкристаллизовывающаяся из работ Пиаже, может быть суммирована следующим образом: когнитивные измене­ния (научение), происходящие в том или ином направлении, имеют место тогда, когда активностная схема вдруг не приводит к ожидаемо­му результату, а вместо этого становится причиной возмущения; воз­мущение же, в свою очередь, - причиной аккомодации, восстанавли­вающей нарушенное равновесие."

Таким образом, можно утверждать, что и процесс научения, и то знание, которое он порождает, носят инструментальный характер. Как и в случае других интерпретаций теории Пиаже, здесь, снова-таки, важно не делать опрометчивых выводов и не упрощать положение ве­щей. Теория Пиаже имеет дело с двумя видами «пригодности» («viability»), по сути дела - с двойным инструментализмом. На сенсо-моторном уровне соответствующие активностные схемы играют роль инструментов в достижении организмами установленных целей, т.е. помогают поддерживать сенсорное равновесие и выживать в процессе взаимодействия с миром опытной данности. На уровне же рефлектив­ных абстракций инструментализм активностных схем выражается в том, что они помогают организму сформировать более-менее коге­рентную структурную сеть концепций, отражающую те пути мышления и активности, которые, с точки зрения текущего момента, оказывают­ся подходящими. Жизнеспособность концепций на этом высшем, бо­лее абстрактном уровне не измеряется ценностью их практических приложений, а определяется соответствием, непротиворечивостью максимально широкой концептуальной сети. Это обстоятельство, по существу, отклоняет частые жалобы на то, что конструктивизм недо­оценивает практическое значение науки. Первый и самый главный критерий пригодности на данном, втором уровне может быть обозна­чен по аналогии с тем, что философы науки определяют как «коге­рентная теория истины» - теория, основанная на концептуальной со­вместимости. Что касается других критериев, применяемых для оценки научных или философских моделей, таких как легкость в обращении, экономичность, простота, или то, что математики называют «элегантностью», то они могут быть использованы при выборе среди моделей и теорий, которые при одних и тех же обстоятельствах оказываются одинаково жизнеспособными.

Первый тип инструментализма может быть назван «утилитар­ным» (это тип, которым философы обычно пренебрегают); второй, от­носящийся к концептуальной когерентности, всецело принадлежит к области познания и в таковом качестве представляет определенный философский интерес. Данный тип подчеркивает тот радикальный сдвиг в теории познания, который делает противоречивую концепцию «Истины», требующую неосуществимых онтологических проверок, просто ненужной.

Шаг, согласно которому принцип соответствия онтологической действительности замещают на принцип жизнеспособности в мире опытной данности, относится к области индуктивного знания и не ока­зывает влияния на дедуктивные выводы в логике и математике. С точ­ки зрения Пиаже, достоверность выводов в данных областях определя­ется ментальными операциями, а не результатами действия схем на сенсомоторном уровне (см. Beth и Piaget 1961; Glasersfeld 1985).

Что касается области концептуального научения, то здесь мне хотелось бы обратить внимание на один пункт, который обсуждается довольно редко. Как только становится возможным ре-презентировать и объединять элементы опыта, формируя из них гипотетические ситуа­ции, которые актуально никогда не переживались, тут же появляется возможность и для проведения мысленных экспериментов любого ви­да. Такие эксперименты могут начинаться с простых вопросов типа: что произошло бы, если бы я сделал то-то и то-то? и приводить к по­становке наиболее изощренных абстрактных проблем в физике и ма­тематике. Помимо того, что их результаты могут быть приложимы, и весьма успешно, на практике, сами по себе мысленные эксперименты составляют сущность, пожалуй, наиболее мощного инструмента в сфе­ре познания.

Поиск по сайту: