ОРФОЭПИЧЕСКИЕ НОРМЫ

Перед вами громада — русский язык. Наслаждение глубокое зовет вас, наслаж­дение погрузиться во всю неизмеримость его и изловить чудные законы его...

Н.В. Гоголь

План

1. Становление орфоэпической нормы.

2. Особенности формирования произносительной ли­тературной нормы.

3. Орфоэпия как совокупность правил произноше­ния.

4. Основные фонетические законы гласных совре­менного русского литературного языка.

5. Основные фонетические законы согласных со­временного русского литературного языка.

6. Источники отклонений от литературной про­износительной нормы.

7. Императивная и диспозитивная орфоэпическая норма.

8. Степени нормативности системы литератур­ного произношения.

Русская нация начинает складываться в 17 веке, что связывают с экономической и политической концен­трацией территорий, со слиянием феодальных земель и княжеств, с образованием всероссийского рынка. Ио в течение двух столетий (конец 14 — начало 16 века).

Москва, став центром Руси, объединяла вокруг себя все северновеликорусские княжества и восточную по­ловину южновеликорусских. Уже с этого времени в Москву направляются представители окающего северновеликорусского и акающего южнорусского наречия. Там народные говоры начинают функционировать как диалекты общенародного языка. В конце 16 века мос­ковский деловой язык употребляется все шире и шире, обогащаясь за счет диалектов, и в конце концов он становится общим языком для всего Московского госу­дарства. Таким образом складывался русский нацио­нальный язык — путем «концентрации диалектов».

Постепенно московский говор воздействует на гово­ры других городов и теряет при этом территориальную принадлежность. К 18 веку в московском говоре уже сложились отличительные особенности новой фонети­ческой системы, основными чертами которой были: аканье (в\а\да), произношение взрывного г (\г\ород), твердое т в окончаниях глаголов (слыши\т\, говори\т\).

Москва недолго пробыла столицей Российского го­сударства. Экономические и политические причины привели к перемещению столицы в город Петра, и, сле­довательно, новым законодателем в области языковой нормы стал Петербург. Эти годы были важными в про­цессе формирования обязательной для всех нормы в аспекте произношения русских звуков и слов. Но лишь к 30—40-м годам 19 века, как полагают исследовате­ли, русское литературное произношение закрепилось, приобретая обязательный для употребления всех жи­телей России характер.

Следует отметить, что почти два столетия сосуще­ствовали рядом два практически равноправных вари­анта произношения: московская произносительная нор­ма и петербургская произносительная норма. В основе петербургского произношения были свои орфоэпичес­кие особенности, их насчитывают до 50 (Л.А. Вербиц­кая). Так, глаголы типа «ходят» произносились, как писались (ср.: в Москве — ход\ю\т); в отдельных сло­вах после шипящих давалось иное произношение — щ\о\ лка, ж\о\ лчь как щелка, желчь; произносился долгий звук Н на месте одного — юный, званый; произнесилось ЧН во всех случаях — коричневый, конеч­но (ср.: в Москве — кори\шн\невый, коне\шн\но). Как видим, речь москвича от речи петербуржца отличалась существенно. Старое московское произношение требо­вало произнесения твердых заднеязычных прилагатель­ных мужского рода с окончанием -ой — высок\ой\ че­ловек, глубок\ой\ старик (ср.: глубокий, высокий — у петербуржцев); во всех возвратных глаголах -сь произ­носилось твердо (случало\с\, хотело\с\ в отличие от мягкого произнесения этого сочетания петербуржцами); сочетание ЧТ произносилось только как \ШТ\ — \ш\то, \ш\тобы (в Петербурге это осуществлялось непоследо­вательно).

Развитие литературного языка, конечно же, при­вело к понятию нормы в произношении, так называе­мой орфоэпической нормы. Следовательно, возникла необходимость говорить и о появлении специального раздела лингвистики, занимающегося нормой произно­шения. Таким самостоятельным разделом языкозна­ния стала орфоэпия.

Орфоэпия — это совокупность правил, устанав­ливающих единообразное произношение отдельных звуков, сочетаний звуков, грамматических форм и отдельных слов. Произносительные нормы свойствен­ны устной речи. Однако не все, характерное для уст­ной речи, относится к произношению в собственном смысле. Так, интонация, дикция и ударение — важные выразительные средства речи, придающие высказыва­нию эмоциональную окраску, не относятся к произно­шению в прямом смысле слова. Ударение, хотя и при­надлежит сфере устной речи, но, являясь в русском языке признаком либо данного слова, либо данной грам­матической формы, относится непосредственно к лек­сике и грамматике, а не характеризует само по себе произношение. Таким образом, орфоэпия указывает, как должны произноситься те или иные звуки в оп­ределенных фонетических положениях, в определен­ных сочетаниях с другими звуками, а также в опре­деленных грамматических формах и группах слов или даже отдельных словах, если эти формы и слова име­ют свои произносительные особенности.

Язык — важнейшее средство человеческого обще­ния, он нуждается в единообразии письменного и уст­ного оформления. Неправильное произношение (как и орфографические ошибки) отвлекает внимание на вне­шнюю сторону речи и поэтому является помехой при языковом общении. Будучи одной из сторон культуры речи, орфоэпия ставит своей задачей совершенство­вание произносительной культуры носителей русско­го языка.

Полной унификации литературного произношения не может быть. Как следствие развития языковой сис­темы возможно появление произносительных вариан­тов. Однако, несмотря на возникшие колебания и на­личие вариантов, произносительная система в целом представляет собой исторически сложившееся явление, которое, развиваясь и совершенствуясь, в то же время сохраняет и традиционные черты, отражающие прой­денный исторический путь.

Орфоэпический словарь под ред. Р.И. Аванесова фиксирует основные орфоэпические правила, характе­ризующие произносительную систему современного рус­ского литературного языка. Среди них можно выде­лить правила, основывающиеся на фонетических за­конах. Они не только являются обязательными для ис­полнения всеми говорящими на русском языке, но и выполняются нами без особых трудностей. Это, прежде всего, законы гласных:

1) редукция гласных, то есть количественное и качественное изменение произнесения звука в пото­ке речи в зависимости от того, насколько он удален от ударного слога. В первом предударном слоге после твердых согласных (кроме шипящих) произносится на месте орфографических а и о звук, близкий к а. Не случайно еще М.В. Ломоносов писал: «Великая Москва в языке столь нежна, что «а» произносить за «о» ве­лит она». В других безударных слогах после твердых согласных произносится звук, обозначаемый буквой ъ /ер/ — краткий (редуцированный, сокращенный) глас­ный среднего подъема (подъем определяет степень подня­тия средней части спинки языка по отношению к нёбу при произнесении данного звука). В первом предудар­ном слоге на месте звука, обозначенного буквой е, про­износится звук, средний между э и ы — /эы/: ц/эы/на, оц/эы/нить, ц/эы/ла, ц/эы/лую, лиц/эы/вой, кольц/эы/ вой — если он идет после шипящих и ц. После мягких согласных в первом предударном слоге в соответствии с ударным а, о, е произносится несколько ослабленный гласный переднего ряда, по степени подъема средний между И и Е — ие: вз \иэ \ ла, цв \иэ\ты. Икающее произношение в настоящее время характерно для ли­тературного языка. В остальных предударных слогах после мягкого согласного произносится звук, средний между и и е, но более редуцированный, чем в первом предударном слоге. Он обозначается значком ь — /ерь/: п\ь\р\ь\в\и\ла, ч\ь\ловек. Произношение гласных в первом предударном слоге после шипящих допускает в современном литературном языке произносительные варианты. По старой московской норме произносят в данном положении звук, средний между э и ы, — ыэ или даже ы — в соответствии с ударным звуком а; в соответствии с ударным е произносится звук эы: ж/ыэ/ ра, ж/ыэ/ркое или ж/ы/ркое, ж/ыэ/ровня, ш/ыэ/гать или ш/ы/гать, ш/ыэ/лить или ш/ы/лить, ж/эы/лтеть, ш/эы/стой, пш/эы/но, ш/эы/ренга. Эта норма последо­вательно соблюдается в современном сценическом про­изношении, в произношении дикторов радио, но она не имеет уже широкого распространения. В настоящее время установилась вторая норма, по которой после шипящих, особенно перед твердыми согласными, в соответствии с ударным а произносят гласный, близкий к а. Однако в ряде отдельных слов орфоэпическим следует считать произношение с -ые: ж/ыэ/леть или жы/леть; к сож/ыэ/лению, пож/ыэ/лей, ж/ыэ/кет, ж/ыэ/смин, лош/ыэ/дей, лош/ыэ/дям, лош/ыэ/дями, лош/ыэ/дях.

2) отсутствие /о/ в безударном положении. В рус­ском языке норма исключает так называемое оканье, т.е. произнесение звука о в безударном положении: нельзя, следовательно, говорить молоко, золото, доро­гой, вместо о произносится редуцированный звук (сред­ний между о и а): зол/а/т/а/, м/а/л/а/ко, д/а/р/а/гой.

3) переход /и/ в /ы/ в позиции после твердых согласных: без/ы/глый, с/ы/грать.

4) произношение /ы/ после /ж/, /ш/, /ц/: ж/ы/ть, ш/ы/ть.

Фонетические законы согласных представлены в про­износительной системе следующим образом:

1) обязательное смягчение согласных перед /и/ и перед /е/ (следует обратить внимание на то, что смяг­чение перед /е/ происходит непоследовательно в систе­ме языка, что объясняется большим количеством за­имствований) — /с/иний, /с/ерый, но сэр;

2) оглушение согласных на конце слова — го-ро(т), хле(п), гла(с);

3) уподобление согласных качеству последующе­го звука по признаку мягкости/твердости, глухости/ звонкости — /сь/нег, /ф/се, про/зь/ба.

Основными источниками отклонений от литератур­ного произношения являются письмо и родной говор. Отклонения от литературного произношения под влия­нием письма объясняются тем, что не всегда имеется соответствие между буквенным и звуковым видом сло­ва. Например, родительный падеж прилагательных мужского и среднего рода имеет в написании оконча­ние с буквой г, а произносится в этой форме звук (в): большого (произносят болып[овъ]); слова типа конеч­но, что пишутся с буквой ч, а в произношении соответ­ствует ей звук [ш]: конешно, што. В результате влияния правописания на произношение возникают произ­носительные варианты, допускаемые в литературном языке. Так возникли произносительные варианты, на­пример, формы именительного падежа прилагательных мужского рода с основой на заднеязычные: крепк\ай\ и крепкий. Вариативность нормы приводит к противопо­ставлению стилей: высокий и нейтральный, полный и разговорный. Применительно к орфоэпии можно гово­рить об обязательных нормах произношения гласных и согласных звуков и их сочетаний, называемых импе­ративными, и о вариантных, или диспозитивных, нор­мах произношения.

Рассмотрим ряд конкретных случаев, свзанных с указанными проблемами. Произношение заимствован­ных слов, как правило, подчиняется орфоэпическим нормам современного русского литературного языка, и только в ряде случаев наблюдается несоответствие нор­мам в произношении. Так, в большинстве заимствован­ных слов перед [е] согласные смягчаются: ка[т']ет, фа-куль[т']ет, [т']еория, [д']емон, [д']еспот, [н']ервы, [с']ек-ция, [с']ерия, му[з']ей, га[з']ета, [р']ента, [р']ектор. Однако в ряде слов иноязычного происхождения твер­дость согласных перед [е] сохраняется: ш[тэ]псель, о[тэ]ль, с[тэ]нд, ко[дэ]кс, мо[дэ]ль, ка[рэ], [дэ]мпинг, каш[нэ], [дэ]марш, мор[зэ], к[рэ]до и др. Как видим, это происходит в недостаточно освоенных заимствован­ных словах, где и наблюдается сохранение твердых со­гласных в соответствии с нормой ряда европейских язы­ков. Слова иноязычного происхождения, вошедшие прочно в литературный язык, имеют мягкое произно­шение зубных согласных и р перед е, например: тема, тенор, теория, техника, текст, картотека, Одесса, де­мон, музей, газета, пионер, конкретный, берет, про­фессор, эффект.

Произношение твердых согласных перед е наблю­дается:

1) в выражениях, которые нередко воспроизводят­ся средствами других алфавитов: де-юре, де-факто;

2) в словах, обозначающих понятия зарубежного быта: пэр, мэр, денди, коттедж, коктейль, констебль;

3) в иностранных собственных именах, фамилиях: Шопен, Флобер, Вольтер, Лафонтен;

4) в терминологии: интервью, модернизация.

Как же рекомендуется произносить слова, заимство­ванные из других языков и имеющие в своем составе гласный е? Они произносятся только в соответствии с нормой, указанной в словарной статье. Так, Орфоэпи­ческий словарь дает указание на произнесение слов сле­дующим образом: артерия [тэ и доп. те], бактерия [те и доп. тэ], брюнет [не], инертный [нэ], консервы [се], критерий [тэ и доп. те], портвейн [ве и доп. вэ], про­гресс [ре и доп. рэ], стратег [те и доп. тэ], тема [те], шинель [не], бутерброд [тэ], дегазация [дэ и де], декан [де и доп. дэ], демобилизация [де и доп. дэ], интенсив­ный [тэ], интернационал [тэ], экземпляр [зэ и доп. зе].

Произношение сочетания ЧН как ШН было широ­ко представлено в старой московской традиции. Эти нормы отразились в указаниях о произношении соот­ветствующих слов в Толковом словаре под ред. проф. Д.Н. Ушакова. В конце 19 — начале 20 веков многие слова произносились еще с ШН, например: було/шн/ая, беспроволо/шн/ый, бутыло/пга/ый, взято/шн/ик, вой-ло/шн/ый, моло/шн/ик, будни/шн/ый, брусни/шн/ый, брусни/шн/ик, беспорядо/шн/ый и т.д. По современ­ным нормам такое произношение является устаревшим, в ряде случаев — просторечным. Под влиянием право­писания произношение ШН постепенно стало вытеснять­ся произношением ЧН. В современном литературном языке произношение ШН обязательно в немногих сло­вах, в ряде других оно допустимо наряду с ЧН. В сло­вах нового происхождения, особенно в словах, появив­шихся в советскую эпоху, произносится только ЧН, ср.: многостаночный, поточный (метод), съемочный. В современном языке ШН произносится в следующих словах: конечно, скучно, яичница, пустяшный, скво­речник, прачечная, перечница, в женских отчествах на -ична: Савви/шн/а, Ильини/шн/а, Фомини/шн/а. В ряде слов произношение ШН допускается наряду с ЧН: було/шн/ая и булочная, молочный и моло/шн/ый, пшени/шн/ый и пшеничный, лаво/шн/ик и лавочник, булочная и було/шн/ая, сливо/шн/ое и сливочное, я/шн/евая и ячневая.

В литературном языке в конце слов в соответствии с написанием произносятся сочетания мь, бь, вь — семь, восемь, голу/пь/, любо/фь/. Под влиянием гово­ров встречается ошибочное твердое произношение со­гласных (сем, восем).

В неопределенной форме глагола (улыбаться, за­ниматься, развиваться) на месте -ться по литератур­ной норме произносится -цца (улыба/цц/а, развива/ цц/а). Под влиянием говоров часто ошибочно говорят так, как пишут (улыбаться, развиваться). Суффикс -ся употребляется в глаголах после согласных звуков: сме­ялся, умывался, после согласных же употребляется ва­риант -сь: смеялась, умывалась. Суффикс -ся, -сь по старой московской норме произносился твердо. В настоящее время господствующим стало произноше­ние мягкого -сь: смеюсь, зажглась. Лишь на сцене куль­тивируется архаичное для общего литературного язы­ка твердое произношение звука \с\ у возвратных глаго­лов. Однако -ся произносится твердо: смеял|са|.

Особого замечания требует произношение звонкого согласного Г. На месте орфографического г произно­сится взрывной г, который на конце слова чередуется с взрывным к: могу — мо/к/. В литературном языке фрикативное г (среднее между Г и X) употребляется в ограниченных условиях, с колебаниями:

а) всегда в междометиях ага, ого, гоп!

б) в некоторых словах, широко употребляющихся в церковном произношении: Господь, Бог (Бога и т.д.), реже: благо, благодарить, богатый.

Почему возникают вопросы о произношении слов когда, где, иногда и смог, не мог? Различия объясня­ются тем, что с учетом нормативности в орфоэпической системе сложилось три стиля произношения: книж­ный, нейтральный и разговорный. Книжный стиль требует строгого соблюдения орфоэпической нормы, не допускает произносительных вариантов, мгновенно ре­агирует на изменение орфоэпических норм. Он, как правило, используется при чтении лекций, докладов, в выступлениях перед публикой. Образцовой речью в этом смысле принято считать речь актеров, радио- и теле­дикторов. Разговорный стиль позволяет использова­ние произносительных вариантов, «снисходителен» к местным и диалектным особенностям произношения, разумеется, в рамках литературного языка. Им пользу­ются в ситуации бытового, дружеского, неофициально­го общения. Нейтральный стиль является как бы промежуточным между двумя названными стилями, им владеет большая часть носителей языка. Однако нельзя не заметить, что границы между стилями нечетки, взаимопроницаемы, поэтому в одном высказывании воз­можно смешение произносительных элементов, свой­ственных различным стилям.

В литературном языке буква г в положении перед гласными, сонорными согласными (р, л, м, н) и в пе­редает звук [г]: газета, гном, гром, гул, гвоздь. При образовании звука [г] задняя часть спинки языка смы­кается с мягким нёбом; шум возникает в тот момент, когда струя выдыхаемого воздуха размыкает сомкну­тые органы речи. Поэтому звук [г] называется взрыв­ным, мгновенным. Южнорусским говорам, в том чис­ле донским, свойственно [г] щелевое. При образова­нии щелевого [г] задняя часть спинки языка не смы­кается, а только сближается с мягким нёбом, между ними образуется щель. Шум возникает от трения вы­дыхаемого воздуха о края сближенных органов речи. Такой звук обозначается буквой «g». В русском лите­ратурном языке (за редким исключением) допустимо только произношение [г] взрывного. Исключение со­ставляют слово Бог в косвенных падежах: Бога, Бо­гом, о Боге и иногда, тогда, всегда. В них следовало произносить [g] щелевое: Bo[g]a, Bo[g]oM, o Bo[g]e, иногда, To[g]fla, всегда.

В конце слов звук [г], как и другие звонкие со­гласные, оглушается: бере[г]а — бере[к], но[г]а — но[к], ля[г]у — ля[к]. В южнорусском говоре [g] в конце слов также переходит в глухой согласный, но не в [к], как в литературном языке, а в [х]: 6epe[g]a — бере[х], Ho[g]a — но[х]. Как видим, нарушение одной орфоэпической нормы, то есть произношения [g] вмес­то [г], приводит к нарушению и других произноси­тельных норм.

Допускается много отступлений от орфоэпических норм в употреблении гласных е или о после мягких согласных под ударением. Основным 'фонетическим законом, согласно которому в русском языке осуществ­лялось изменение е в о, является положение перед твер­дыми согласными. Поэтому неверным можно назвать произношение ударного гласного э в таких словах, как расчесывать, дерн, с издевкой, черточка, подчеркивать, желчь, желчный, застегнутый, поблескивать, блеклый, поблекший, белесый, тверже. Следует произносить: расч/о/сывать, д/о/рн, с изд/о/вкой, ч/о/рточка и т.п.

Согласно норме сочетание букв зж произносится как двойное мягкое /жьжь/:

пишется произносится

уезжаю уежьжьаю

вожжи вожьжи

а буквосочетание зж, если з относится к приставке, произносится как жж (твердо):

пишется произносится

изжога ижжога

Как видим, орфоэпических норм в системе совре­менного русского литературного языка немало. В Ор­фоэпическом словаре под ред. Р.И. Аванесова дается 156 правил произношения, использование большинства из которых практически не вызывает трудностей у го­ворящих. Задумываетесь ли вы, например, как произ­нести слово мороженое? Видимо, нет. Только ударная О произносится, как пишется, остальные О произно­сятся почти как А с разной степенью длительности зву­ка. Никто не станет создавать себе проблем с произно­шением, если точно знает, что перед гласными Е и И все согласные будут мягкими. Разве не так? А соглас­ный звук на конце слова мы автоматически оглушаем в речи: горо\т\, са\т\, пло\т\. Наш артикуляционный аппарат сам подсказывает, что делать. И только в осо­бых случаях следует обращаться к словарю, ведь не случайно лексикографы переиздают словари с различ­ными поправками практически ежегодно. Показатели различных нормативных словарей дают основание го­ворить о трех степенях нормативности:

• норма 1-й степени — строгая, жесткая, не допус­кающая вариантов;

• норма 2-й степени — нейтральная, допускает рав­нозначные варианты;

• норма 3-й степени — более подвижная, допуска­ет использование разговорных, а также устаревших форм.

Нормы, в том числе и орфоэпические, помогают литературному языку сохранять свою целостность и об­щепонятность. Они защищают литературный язык от потока диалектной речи, социальных и профессиональ­ных жаргонов, просторечия. Это позволяет литератур­ному языку выполнять свою основную функцию — куль­турную. Литературная норма зависит от условий, в которых осуществляется речь, она ограничивает воз­можности употребления. Языковые средства, уместные в одной ситуации (бытовое общение), могут оказаться нелепыми в другой (официально-деловое общение). Ис­торическая смена норм литературного языка — зако­номерное, объективное явление. Она не зависит от воли и желания отдельных носителей языка. Развитие об­щества, изменение социальных условий жизни, возник­новение новых традиций, совершенствование взаимо­отношений между людьми, функционирование литера­туры, искусства приводят к постоянному переосмыслению и изменению норм произношения. Орфоэпичес­кая норма одна из самых изменчивых, подвижных. Носители языка должны чутко реагировать на ее изме­нения, своевременно корректировать речь, чтобы она на самом деле была хорошей.

Поиск по сайту: