Писатель или сборщик на конвейере?

Чем схож труд писателя и труд журналиста? И тот и другой имеет дело со словом и творчеством. Оба тво­рят тексты, предназначенные читателю. Оба изучают жизнь, нравы, обычаи, прежде чем сесть за стол. Журналиста и писателя объединяет литературное творчество. Однако по большому счету на этом сход­ство заканчивается и начинается различие. Писатель в отличие от журналиста имеет право и может писать тогда, когда пишется. А если не пишется, как говорит­ся, муза не посетила, то он может не писать и день, и месяц, и, может быть, год. Хотя творческое поведе­ние любого творческого работника происходит в борьбе между «надо» и «хочется», в журналистике чаще бывает «надо», чем «хочется». Журналист пи­шет ежедневно. Он обязан писать в каждый номер. Потому что газета или журнал имеют четкую перио­дичность — должны прийти к читателю каждый день или каждую неделю. У журналиста есть задание и план: столько строк к такому-то сроку. И здесь его труд ничем не отличается от труда, например, камен­щика, или рабочего-металлурга, или сборщика на конвейере, у которых также есть план и график вы­полнения работ. Поэтому первая особенность жур­налистского труда заключается в его производствен­но-творческом характере.

Вторая особенность — индивидуально-коллектив­ный характер труда журналиста. «Как это? — уди­вится любознательный читатель. — Ведь журналист сам пишет свой материал, самостоятельно добывает информацию, так же, как и писатель». А вот как. Никакого противоречия здесь нет.

Да, с одной стороны, журналист, например газет­чик, сам отправляется на поиски темы, информации, в одиночестве мучается над первой фразой и, разу­меется, сам пишет текст. И в этом смысле он работа­ет как писатель — индивидуально. С другой стороны, очень часто тему или конкретный адрес, задание кор­респондент получает от заведующего отделом, ответ­ственного секретаря или редактора. Далее. Как пра­вило, в поисках источников информации для своего материала он обращается к коллегам — с кем пого­ворить, что почитать. Кто-то подскажет телефончик, фамилию, кто-то вспомнит, что об этом писали или говорили раньше... Иногда еще на стадии сбора ин­формации и подготовки он обсуждает проблему, по­ворот темы, аргументацию с коллегами.

Когда материал уже написан, он проходит через многие руки и умы редакции. Его читает заведующий отделом и вносит, если нужно, правку. Его читает вы­пускающий редактор, с ним работают в секретариа­те и, возможно, предложат изменить заголовок, переделать лид, словом, подать этот материал на полосе так, чтобы читатель им обязательно заинтересовался.

Наконец, каждый материал в газете вступает в тес­ный контакт, взаимосвязь с другими материалами, а газета или журнал представляют собой нечто целое.

И в результате получается эффект синергизма (вспомните химию), когда эффект комбинации не­скольких составляющих оказывается больше простой суммы результатов воздействия каждого материала.

Таким образом, получается, что, с другой стороны, труд журналиста носит коллективный характер. Наи­более зримо это видно на примере телевидения. Об­ратите внимание на титры в конце каждой програм­мы. Вы увидите целую команду авторов, редакторов, режиссеров, звукооператоров, операторов, монтаже­ров и других специалистов, которые подготовили одну передачу.

Третья особенность журналистского труда — его оперативный и непрерывный характер. Оператив­ность характерна для журналистики в целом, а более всего проявляется именно в репортерской деятельно­сти. Журналист, работающий в отделе новостей, дол­жен узнать о событии одним из первых, попасть на это событие одним из первых и тотчас написать, рассказать об этом событии читателям, зрителям, слуша­телям своего СМИ. С оперативностью напрямую свя­зана такая беда и отрицательная черта журналистики, как неточности, искажения. Наверное, вы слышали раздраженное: «Опять все перепутали!» Вот этот не­достаток компенсируется тем, что журналисты не то чтобы ходят по кругу, скорее по спирали, под тем или иным углом зрения возвращаясь к теме, собы­тию, факту и исправляя неточности, недоговорки, не­домолвки, неверно истолкованные или понятые ут­верждения и т. д. Жизнь идет по кругу, и поэтому вынуждены каждый год писать о начале школьных занятий или выпускных балах, о выборах или подго­товке к отопительному сезону, о концерте Филиппа Киркорова, который приезжает в наш город в N-й раз... С каждым новым обращением к старой теме все меньше вероятность неточностей, неполноты информации или ее несознательного искажения. Мы делаем ошибки и тут же их исправляем.

И еще одна важная особенность нашей работы — ее универсально-специализированный характер. В чем это проявляется? Да в том, что сегодня ты пи­шешь о пожаре, завтра о научной конференции, а послезавтра о сложнейшей операции на сердце, а после послезавтра о забастовке шахтеров... И все-таки журналисты сознательно, а иногда неосознанно пытаются выбрать для себя «главную тему», и иног­да эта тема становится единственной (или одной из немногих) на всю журналистскую жизнь. Василий Песков, которого знаете не только вы, но ваши ро­дители, а также бабушки и дедушки, очень давно определился в выборе своей темы — природа и чело­век. Песков и Природа, Песков и «Комсомолка» не­разделимы. Филигранная работа с фактами, цифра­ми, деталями, скрупулезная точность в наблюдениях, фундаментальные знания, глубина — даже специалисты-биологи иногда узнают для себя нечто новое из журналистских материалов Пескова.

Каждый журналист ищет свою истину в вечном споре, по-своему решает дилемму — что лучше: ши­рота тематического охвата при выраженном дилетан­тизме журналиста или узость тематики, сопряженная с истинной глубиной.

Поиск по сайту: