ГЛАВА 9. Василиса очутилась на мосту, в самой гуще многолюдной толпы

БИГ‑БЕН

Василиса очутилась на мосту, в самой гуще многолюдной толпы. По проезжей части туда‑сюда сновали машины, то и дело слышался визг потревоженной автосигнализации. В воздухе ощущалась прохлада и сырость – кажется, только что прошел дождь, но Василиса, одетая в плащ‑накидку для временных перемещений, чувствовала себя преотлично.

Люди, окружавшие ее, смотрели куда‑то вверх – стояли, задрав головы и почти не двигаясь. Складывалось ощущение, что они чего‑то ожидали. Василиса тоже запрокинула голову, да так и замерла, увидев чуть поодаль предмет всеобщего восхищения – высочайшую башню с часами, увенчанную остроконечной крышей.

По округе разнесся гулкий, протяжный перезвон колоколов, играющих торжественную мелодию, похожую на гимн. Неожиданно эти часы напомнили ей другие – те самые, что появились из бутылки с часовым зельем: огромные, огненно‑черные, мистические.

– Биг‑Бен каждый час наигрывает мелодию со словами «Сквозь этот час Господь хранит меня, и сила его не даст никому оступиться», – протараторил кто‑то над ухом.

Василиса осторожно скосила глаза: голос принадлежал полному мужчине в мятом белом костюме и шляпе. Несмотря на сумеречную пору, его глаза почему‑то скрывались за черными солнечными очками, а на широкой груди висел большой фотоаппарат.

– В этих часах живет дух старой Англии, – важно сказал другой мужчина, низкий и худощавый, тоже с фотоаппаратом.

– Раньше Биг‑Бен носил название башни Святого Стефана, – подхватил высокий женский голос откуда‑то слева. – А теперь его переименовали в башню Елизаветы, в честь шестидесятилетия правления нынешней английской королевы.

– Это самые большие часы в мире! – выкрикнул какой‑то паренек не старше самой Василисы, чуть не оглушив ее.

– Не просто самые большие, а самые большие четырехсторонние часы с боем! – уточнил кто‑то снисходительным тоном.

Похоже, Василиса попала в самую середину большой туристической группы. Как только молот часов пробил о колокол первый удар, все, кто стоял под башней, восторженно заахали и с большой скоростью защелкали фотоаппаратами.

Василиса начала потихоньку выбираться из толпы по направлению к башне. Несмотря на позднее время, на улицах Лондона царило оживленное движение. Но по мере того как девочка приближалась к часовой башне, звуки оживленной улицы – гудки машин, говор прохожих, играющая где‑то веселая музыка – уходили на второй план, постепенно затихая.

Волнуясь все больше, Василиса вызвала крылья и взмыла вверх к часам башни. Она решила, что вначале стоит осмотреть все четыре циферблата знаменитых лондонских часов. Кто знает, от чего отломался ржавый обломок, преспокойно лежащий сейчас в ее медальоне.

Но увы – часовые стрелы, цифры и черточки делений оказались идеально целыми, и даже матовое стекло циферблатов было без единой дырки, скола или заметной трещины. На всякий случай Василиса вытащила из медальона драгоценный обломок, еще раз взглянув на его цвет и текстуру. Острие обломка имело тонкий, изогнутый край – возможно, он был частью часовой стрелы с очень старых настенных часов, но никак не с башенных.

Мельком взглянув на часовой браслет, Василиса расстроилась: она уже потеряла целых пятнадцать минут на поиски, и никакого результата! Чтобы сберечь время, девочка решила проникнуть внутрь прямиком через какое‑нибудь подходящее окно: наверняка там находится часовая стрела, которую она ищет…

Но и здесь Василису ждала полная неудача: все окна, ведущие в часовой механизм и колокольную комнату, оказались закрыты частой решеткой.

Пришлось‑таки спуститься во двор, к подножию башни. Василиса зашла под арочный свод сквозного прохода и внимательно огляделась. Слева, в глубине боковой ниши, виднелась слабо освещенная дверь. Она была из светло‑коричневого дерева, с небольшой черно‑золотой ручкой. Справа тоже находилась дверь, на которой висел огромный замок.

– Время на нашей стороне, – тихо произнесла Василиса, волнуясь. – Time is on our side.

Вначале ей показалось, что ничего особенного не происходит. Стены не стали мягкими и податливыми, открывая проход насквозь. Не появился мост из песочных часов или огненная лестница…

Недовольно хмурясь – только время теряет! – Василиса приблизилась к левой двери и обнаружила на ней надпись: «CLOCK TOWER». Не успела девочка дотронуться до черно‑золотого кругляша ручки, как дверь медленно, с тягучим скрипом приоткрылась.

За ней оказался небольшой светлый коридор, с аккуратно покрашенными белыми стенами и шахматной плиткой на полу. На стенах горели белые матовые фонари, забранные решетками.

Василиса сделала несколько осторожных шагов, как вдруг услышала чье‑то тяжелое, неторопливое шарканье и кряхтение. Кто‑то шел сюда – сторож? Часовщик? Дух башни?

Решение пришло мгновенно; Василиса и так потратила более получаса на бессмысленный полет вокруг башни, поэтому времени стоять, накрывшись крыльями и дожидаться, пока пройдет этот неизвестный, просто не осталось.

Решительным жестом Василиса вытянула из медальона черную кружевную паутинку маски, подаренную прадедом, и надела на лицо.

В тот же миг пространство вокруг преобразилось, осветившись голубовато‑синим цветом. Очертания окон, фонарей и плиток пола стали четче, словно их дополнительно прорисовали гелиевой ручкой. Шаги за поворотом затихли…

А вокруг Василисы стали появляться серебристые тени людей. Вначале девочка подумала, что опять встретила затерянных во времени, но эти люди казались абсолютно нереальными, словно сошли со старинных гравюр и всецело состояли из тонких штрихов.

Вот мимо Василисы проплыла гордая королева в пышном платье с рукавами‑буфами и россыпью жемчугов на шее. У нее было строгое, надменное лицо с длинным носом и тонкими губами. Следом за ней чинно прошли, держась за руки, два мальчика в богатых одеждах, за ними прошествовала женщина в чепце и грубом платье с передником.

Василиса пошла вперед, то и дело засматриваясь на новых невидимых обитателей башни, которые все прибывали. Совершенно не обращая внимания на Василису, мимо проходили все новые и новые фигуры: священники в длинных рясах, лорды в судейских мантиях, стражники с фонарями и алебардами наперевес, аристократы в париках и пышных одеждах, леди в шикарных нарядах, слуги в ливреях…

Василисе на миг почудилось, что она попала в далекое прошлое, составленное из чужих снов, постепенно разрушаемых неумолимым временем: картины полузабытых воспоминаний, осколки старых видений, осыпающиеся мозаики давно угасших жизней.

Над первой ступенькой лестницы, ведущей наверх, парила в воздухе очень худая, костлявая женщина с растрепанным пучком волос и строгим, нахмуренным лицом. На ней была черно‑белая блузка и мешковатая юбка, затянутая поясом – ни дать ни взять учительница старинной гимназии. С некоторым удивлением Василиса заметила на запястьях женщины кандалы – два широких железных кольца, скрепленных толстой длинной цепью. Неужели это призрак узницы? Выходит, в этой часовой башне раньше была тюрьма, раз по ней до сих пор ходят узники…

В левом глазу женщины блеснуло стеклышко монокля – слегка повернув голову, она посмотрела через него прямо на Василису.

– Money, – вдруг прошептала женщина и, прозвенев цепью, протянула руки в кандалах к девочке. Не ожидавшая этого Василиса даже немного отшатнулась – ранее никто из теней‑призраков не выказывал к ней внимания.

– Вы хотите денег? – ошарашенно переспросила девочка.

– Money, – подтвердила женщина.

«Может, это дух башни? – вдруг подумалось Василисе. – И он, вернее, она, требует денег за проход?»

Тем временем женщина посмотрела прямо в глаза Василисе, сердито поджала губы и демонстративно уселась на ступеньку, полностью загораживая проход.

– No money – no honey! – вновь прошелестел ее голос. – No passage!

Василиса раскрыла медальон – кажется, у нее была некоторая сумма. После случая с Бернской башней она всегда носила с собой несколько монет на всякий случай – ведь порою неизвестно, где ты можешь оказаться уже в следующую минуту. К счастью, она быстро нашла один эфлар – новенький, ярко блестевший.

Женщина протянула руку, приняла монетку и тут же попробовала ее на зуб. Недовольно скривилась, надменно взглянула на Василису и – растаяла в воздухе, а на пол упала, задребезжав, монетка в один эфлар. Девочка в недоумении подняла ее и положила в карман плаща.

Какой все‑таки странный призрак – то требует деньги, то отдает.

Василиса быстро взбежала по ступенькам, на одном дыхании преодолев один лестничный марш, как вдруг за поворотом перил мелькнуло что‑то белое. Василиса готова была поклясться, что там кто‑то пробежал! Мало того, силуэт показался ей смутно знакомым.

Она пошла дальше, высоко задирая голову, и чуть не упала от неожиданности: из темноты вынырнула девочка с большими внимательными глазами и русыми косичками. На ней было все то же простое белое платье.

– Николь?! – выдохнула Василиса.

Та кивнула, кротко улыбнувшись, и поманила к себе пальчиком.

Лестница наверх оказалась неимоверно долгой. Василиса бежала по ней, перепрыгивая через несколько ступенек, даже не стремясь правильно дышать, как при долгом беге.

«Да когда же эти ступеньки закончатся!» – с невольной злостью подумала девочка, еле поспевая за Николь. Но лестница все неслась и неслась вверх, и темно‑бордовая кайма внизу стены вилась рядом, наравне с Василисой преодолевая очередной лестничный марш. Оставалось меньше десяти минут, а она даже к часовому механизму не приблизилась. Неужели зря Василиса рисковала, зря прадед отправил ее в Лондон, к башне Елизаветы…

Но вот белое платье Николь исчезло за дверью, из‑за которого раздавалось громкое, равномерное тиканье. Василиса незамедлительно последовала за своей странной проводницей – уж в закрытом пространстве комнаты они точно поговорят!

В центре помещения стоял огромный часовой механизм – где‑то внутри раздавалось четкое, равномерное цоканье.

К удивлению Василисы, Николь вдруг пропала из виду. Оказалось, что девочка спустилась по узкой, неприметной лесенке к самому маятнику часов.

– Как ты попала сюда? – не выдержала Василиса. – Ты что, следишь за мной?

Но Николь приложила палец к губам, хмуро покачала головой, а затем указала на длинный черный стержень маятника. После чего виновато улыбнулась и – просто испарилась, ничего не объясняя.

Какое‑то время Василиса прислушивалась к равнодушному перестуку работающего часового механизма. Появление Николь серьезно озадачило ее и даже немного рассердило. Выходит, подопечная Данилы не так проста, раз может ходить, где ей вздумается. И почему это она постоянно встречается Василисе?

Впрочем, время неумолимо истекало.

Василиса скользнула внимательным взглядом по зубчатым колесам, циферблатам и осям механизма, выискивая какую‑нибудь недостающую деталь, и лишь затем приступила к осмотру маятника.

Его стержень уходил куда‑то далеко вниз, очевидно завершаясь немаленьким подвесом. Вместе с маятником качалась туда‑сюда небольшая платформа – на ней лежало несколько старинных монеток, сразу привлекавших внимание.

– Интересно, зачем они тут? – пробормотала Василиса под нос. – Может, это призрак узницы подкладывает сюда монетки, изъятые у непрошеных гостей?

Неожиданно ее взгляд уловил нечто знакомое. Она с интересом выхватила одну монетку из кучи и не сдержала удивленного возгласа – это была монета номиналом в один эфлар, только очень старая, искореженная, вся в царапинах и зазубринах.

Решение пришло интуитивно: Василиса вытащила свой эфлар, отвергнутый призраком, и быстро поменяла монеты местами. А вдруг эти монеты как‑то влияют на маятник, замедляя или ускоряя его движение? Наверняка их не просто так поставили на платформу.

Довольная «сувениром», Василиса бережно спрятала монетку в медальон, туда же сложила и маску.

Если прадед не наврал, то до перемещения в Чернолют ей оставалось меньше минуты. Василиса не нашла ничего похожего на недостающий обломок, зато будет что рассказать друзьям. А над монеткой она обязательно заведет тиккер…

– Маленькая мерзавка!

Высокий купол потолка Звездной башни вдруг навис над Василисой. Ей даже пришлось несколько раз моргнуть, чтобы поверить в реальность происходящего.

Перед ней грозно возвышалась сама повелительница лютов, позади нее стояли все путешественники – Фэш, Маар, Марк и, конечно, сам Астариус. Последний выглядел довольно безмятежным, и с большим интересом поглядывал на Василису.

Черная Королева рассерженно приподняла вуаль. Ее глаза сверкали от гнева, а лицо со шрамом перекосилось от ярости.

Она вдруг размахнулась и со всей силы хлопнула Василису пониже спины – девочка только пискнула – не столько от боли, сколько от неожиданности.

– В то время когда все с ног сбились, разыскивая ее во всех временах, она решила устроить себе экскурсию по часовой башне! Да еще вступила в сговор с этим дряхлым интриганом, Хардиусом! Тебе повезло, что у тебя скоро день рождения, иначе я бы заперла тебя в подземелье без воды и хлеба. Или отдала бы на воспитание русалкам, великие часы, уберегите меня от гнева!

Василиса пристыженно втянула голову в плечи. На глазах у друзей и ухмыляющегося во весь рот Марка ее наказывали как маленькую! Могло ли быть что‑то хуже…

– А теперь марш домой! – грозно велела королева. – Больше никаких уроков и путешествий, Астариус! И ты, дорогая внучка, не выйдешь из комнаты три дня! Нет, четыре! Неделю!!!

Поиск по сайту: