ГЛАВА 11. Оказывается, на день рождения Василисы специально приехали Римма и Цзия

ДРАКА

Оказывается, на день рождения Василисы специально приехали Римма и Цзия. Вместе с Захаррой и Грозой девчонки забились в самый дальний уголок парка, где в окружении аккуратно подстриженных вечнозеленых кустарников нашлась небольшая полянка с двумя скамейками, расположенными друг напротив друга.

– Не ожидала, что в Чернолюте будет столько людей, – пожаловалась Римма, облокачиваясь на кованую спинку скамейки. – В Каминной зале такая суматоха… И, признаться, все из‑за нашей бывшей директрисы.

Василиса, у которой все мысли были заняты тем, как бы умудриться собрать Орден Дружбы в одном месте, вяло кивнула.

– Вообще‑то я не хотела такого грандиозного праздника, – пожаловалась она. – Это все отец. А Елена старается для него, конечно… Погоди, ты сказала – бывшей?

– Елена покинула директорский пост, – поделилась новостями Римма. – В школе светлочасов все стоят на ушах, взбудоражены необычайно. Никто пока не знает, кого Елена назначит вместо себя. Но ходят слухи, что следующей директрисой станет Фариэлла Резникова, ее самая близкая подруга.

– Резникова? – удивилась Василиса. – Ты хочешь сказать…

– Да, мать хрустальной ключницы, – подтвердила Римма. – Ее семья давно знакома с госпожой Мортиновой. Поговаривают, что Елена когда‑то еле уговорила эту Фариэллу, чтобы ее дочь вошла в Часовой Круг. Это хоть и престижно, но, как ты и сама прекрасно знаешь, Василиса, очень опасно. А Елена покровительствовала Маришке с самого детства – сделала ее лучшей ученицей школы светлочасов. Поговаривают, – понизила голос Римма, – что именно за участие Маришки в Часовом Круге она пообещала ее матери должность директора школы в будущем.

– Говорят, что наша директриса выйдет замуж за твоего отца, – дополнила Цзиа, хитро усмехаясь. – А потом они будут вместе править Астроградом.

– Ну уж нет! – вырвалось у Василисы.

Можно ли представить картину хуже, чем Елена в виде мачехи?!

– Не переживай, если начнется война с духами, им будет не до женитьбы, – успокоила Захарра, ухмыляясь. – И вообще, давайте займемся делом, а не сплетнями – например полетаем. Василиса, где твоя лунопташка?

Но увы, им не удалось исполнить задуманное: Захарру, Римму и Цзию вместе с остальными ребятами позвали на инструктаж по проведению праздника. Василиса подозревала, что девочек собираются посвятить в некоторые тонкости планируемого мероприятия – например, что их всех будут усиленно охранять. Конечно же, про возможное присутствие шпионов Астрагора никто им не скажет… Но Василиса надеялась, что все эти предосторожности окажутся пустой мерой и ее день рождения не будет испорчен.

А чтобы она не скучала в ожидании друзей, Миракл поручил ей задание: найти в библиотеке книгу «О связи букв и цифр» и внимательно прочитать два первых параграфа.

Заметив, как погрустнело лицо девочки, зодчий сообщил, что друзья обязательно придут к ней в гости вечером, а пока нечего прохлаждаться – ее праздник послезавтра, а не сегодня.

* * *

В библиотеке царило благодатное спокойствие: здесь никто не суетился и не бегал, не развешивал гирлянды роз, не протирал мебель, не чистил серебро и хрусталь, не кричал. Впрочем, кто‑то из гостей все же решил почитать – где‑то возле окон слышалось неторопливое перелистывание страниц.

Василиса медленно пошла вдоль полок, выискивая нужный раздел «Нумерология и числоведение». Она решила, что возьмет книгу и будет читать в саду возле фонтана – оттуда хорошо просматривался вход в Каминную залу. Может, удастся кого‑нибудь увидеть… Ну а если совещание затянется, то она пойдет в свою комнату и еще потренируется с монеткой. Ей хотелось удивить друзей, показав, насколько развилась ее способность управления часовым флером.

Неожиданно ее мысли вернулись к Фэшу: посмотрите, как же он окрысился на нее во время их последней встречи. Даже фейрой обозвал! Наверняка отец тоже провел с ним беседу. А может, Фэш и сам решил избегать ее после того ужасного совместного подслушивания. В общем, это и к лучшему – им всем необходимо сосредоточиться…

Она так задумалась, что не сразу заметила в проеме окна, находившегося между книжных рядов, чью‑то тень.

Через какую‑то долю секунды распознав Марка, Василиса непроизвольно дернулась в сторону, пытаясь укрыться за шкафом. Это было бесполезно, потому как златоключник, судя по всему, давно уже наблюдал за ней.

– Я рад, что произвожу на тебя столь сильное впечатление, – ослепительно улыбнулся он. – И даже удивлен, что в канун своих именин ты находишь время на учебу… Значит, тебя вдруг заинтересовала нумерология? Неужели слухи о твоем великом даре‑шмаре все же правда?

Василиса промолчала, попытавшись переключиться на поиски книги, хотя от волнения забыла даже название. Марк тоже сделал паузу, небрежным жестом поправляя манжеты на идеально белой рубашке. Златоключник успел переодеться в нарядный костюм: поверх рубашки – темно‑синий с золотыми узорами жилет, узкие темные штаны и туфли с острыми носками, расшитые золотой нитью. Интересно, куда это он так вырядился?..

– Почему ты не на совещании? – не выдержала Василиса. – Разве вас всех не собрали в Каминной зале?

Марк загадочно ухмыльнулся.

– Да что я там не слышал нового? – надменно произнес он. – И так понятно, что ключников будут охранять… Хотя мне лично охрана не нужна. Я‑то сумею за себя постоять.

Василиса развернулась к полкам, показывая, что не намерена больше разговаривать. Но Марк не собирался уходить.

– Итак, ты почти дожила до своего четырнадцатилетия, – неспешно продолжил он, внимательно следя за ее поисками. – Поразительная везучесть. Я полагал, что ты покинешь наш Часовой Круг еще под Новый год.

– Извини, что разочаровала.

Василиса говорила спокойным голосом, но внутри у нее все кипело от негодования.

– Как я не хотел ехать сюда, на этот идиотский праздник, – лениво продолжил златоключник. – Если бы не настойчивость госпожи Мортиновой, я бы нашел какой‑нибудь предлог. Но теперь я здесь и вынужден лицезреть всю вашу убогую компанию.

– Ну вот и проваливай обратно в Астроград, – процедила девочка. – Я лично тебя на день рождения не приглашала. Так что дуй отсюда и не мешай мне своей глупой болтовней.

Марк неуловимо изменился в лице, но ухмыльнулся еще шире.

– Ты что‑то много о себе возомнила, – ухмыльнувшись, произнес он. – Ну конечно, есть веская причина: папочка вдруг подобрел к тебе и даже стал защищать. Наверное, он кое‑что подзабыл… Ничего, скоро ему самому наверняка обрежут крылышки. Дождаться не могу, когда с его физиономии исчезнет эта надменная, самодовольная мина. Признаться, я с таким удовольствием подправил бы ему рожу!

Василиса поразилась, с какой злостью прозвучала последняя фраза. Вы только посмотрите, да Марк, оказывается, по‑настоящему ненавидит Нортона‑старшего! В принципе, этого стоило ожидать после эффектного пинка, полученного в подземелье Змиулана.

– Не забывайся, ты говоришь о моем отце, – с презрением произнесла Василиса. – И кому давно пора подправить рожу, так это тебе!

Брови Марка поползли вверх, глаза вспыхнули злым огоньком, но он все же снова сдержался.

– И что ты мне сделаешь, рыженькая? – насмешливо протянул златоключник. – Или забыла, как я чуть не придушил тебя в подземелье – еще в тот день, когда ты любезно подарила Норту Рубиновый Ключ? Удивительно, но я полагал, что твоя история закончится на следующее утро. Но ты оказалась слишком настырной. И что, теперь расслабилась немного? Почувствовала себя уютно под крылом папочки? – Марк все больше распалялся. – Ничего‑ничего, скоро все встанет на свои места. Ты сильно ошибаешься, если думаешь, будто госпожа Мортинова изменила планы насчет тебя. Да и твой отец скоро пожалеет, что так оскорбил ее… Кстати, хочешь, расскажу тебе, почему твой папаша так тебя ненавидит? Ты знаешь, он ведь действительно хотел убить тебя… Ну что, интересно?

В голове у Василисы пронеслась яркая, сверкающая, красно‑зеленая вспышка – словно кто‑то пустил сигнальную ракету. Ей показалось, что это уже было – ощущение дежавю, – что Марк уже произносил подобные слова… Или это был не Марк? Перед глазами вдруг всплыло грустное лицо Белой Королевы и – пропало. Почему‑то эти мысли принесли Василисе невыносимое напряжение – даже голова заболела.

– Ну так что, готова услышать правду о своем отце, рыженькая? – гнул свое златоключник.

– У меня хотя бы есть отец! – вырвалось у Василисы. – А твой вообще неизвестно кто… – Она осеклась, мгновенно устыдившись своих слов. Ведь она сама еще недавно была уверена, что у нее вообще нет родителей. И кто же, как не она, хорошо знает, какая страшная пустота появляется внутри при одной только мысли об этом…

Но было уже поздно – ее обидный выпад достиг цели.

Марк сильно побледнел, его узкое лицо еще больше заострилось, приобретая резкие, гротескные черты. Словно тень прошла по его лицу, разом обесцветив все краски, оставляя мертвенную белизну кожи. Узкие черные глаза вдруг широко раскрылись, наполняясь темнотой беззвездной ночи. Он застыл в странном тревожном оцепенении, еще более усиливая сходство с затерянным во времени, безликой каменной статуей – одной из тех, что нерушимо покоятся в Зале Печальных Камней.

Василисе вдруг представилось, будто она сама, в облике четырехкрылого божества Хроноса, виденного ею на часах Бернской башни, раскручивает сейчас над головой Марка тиккер: на инерционный купол слетаются цифры часового флера, но все они какие‑то блеклые, серо‑черные, рваные, похожие на хлопья пепла. И крутится над Марком черная‑пречерная воронка из мертвых цифр флера… Василиса даже головой тряхнула, чтобы развеять ужасное наваждение – настолько реальное, словно она вдруг увидела мантиссу из прошлого или будущего златоключника.

Марк резко шагнул к оцепеневшей Василисе и больно схватил за локоть.

– Мой отец исчез, – процедил он, сверкая глазами от гнева. – Он был лучшим часовщиком, пока РадоСвет не изгнал его из Астрограда за какую‑то дурацкую историю с зачасованным мастером… Отец ушел в другую параллель, а меня оставил здесь, чтобы я мог продолжить учебу в школе темночасов.

– А где же он сейчас, почему не вернулся? – не выдержала Василиса. – А твоя мама, она с тобой?

Марк словно очнулся.

– Я же тебе сказал, что он исчез! Ты плохо слышишь, фейра?! – Он немного сдавил ей локоть. – Мне все равно, что с ним случилось. Я вполне могу о себе позаботиться! Я доволен своей жизнью! У меня есть сильный покровитель – госпожа Мортинова. А что будешь делать ты, фейра, когда твоего отца пристукнут? Дождаться не могу, когда же Орден Непростых надерет ему задницу! Впрочем, ты можешь этого уже не увидеть…

Он грубо схватил ее за волосы и дернул – Василиса, окончательно разъярившись, изо всех сил двинула ему коленом в низ живота, попав точно меж двух узких штанин.

Совершенно не ожидавший подобного удара, Марк охнул, согнулся пополам, и с тоненьким стоном повалился на пол.

– Убью! – провизжал он, когда вновь обрел способность говорить. Он сделал несколько неуверенных движений, вдруг рванулся вперед, но Василиса успела отскочить – его скрюченные пальцы лишь цапнули воздух.

Какой‑то миг ушел на мучительные раздумья: девочка невольно отступила, не зная, что делать – то ли бежать куда‑нибудь, то ли еще наподдать. Василису всю трясло от ярости – так ее разозлили слова златоключника.

– Марк! Что случилось?!

К мальчишке, падая на колени, бросилась Маришка, а с другой стороны подбежала Дейла. За ними шли два клокера с невозмутимыми серебряными лицами. Они тоже поспешили на помощь Марку.

– Все в порядке, – процедил тот, стараясь отделаться от всех сразу и подняться самостоятельно, но девчонки крепко обхватили его с двух сторон.

– Ты упал, тебе стало плохо? – залепетала Дейла, кидая на Василису злобно‑удивленные взгляды.

– Она напала на тебя? – уточнила Маришка. – Сильно ударила?

– Я сам!!! – На бледных щеках Марка появился румянец. – Ничего не произошло. Аб‑со‑лют‑но! Мы просто поговорили… Да уберите же этих придурков!

Но клокеры молча подхватили упорно сопротивляющегося парня под руки и потащили к выходу.

– К лекарю, – донесся до уха Василисы металлический голос. – Надо идти к лекарю.

Ни слова не говоря, Маришка поспешила за Марком, а Дейла почему‑то осталась. Было видно, что она страшно разозлена и хочет сорвать злость на Василисе.

– Ты почему на него напала?! – вдруг заверещала она, но не решилась продолжать, поймав свирепый взгляд сестры.

К тому же Василиса демонстративно отвернулась к окну, показывая, что она не собирается общаться с ней, и, чтобы отвлечься, стала глядеть во двор.

Неожиданно ее взгляд выхватил знакомую фигуру: Нортон‑старший стоял посреди дорожки и что‑то говорил Норту. Вот он улыбнулся, по‑отечески приобнял его, потрепал по макушке. Норт радостно оскалился в ответ, кивнул несколько раз подряд. Отец вновь обнял сына, еще крепче и даже поцеловал в макушку. На Василису эта картина произвела очень неожиданное, странное даже для нее самой впечатление: ей вдруг нестерпимо захотелось вылететь наружу и разрушить их объятие, так, чтобы оба отлетели друг от друга на пару километров, а лучше вообще оказались в разных мирах! Она чуть не взвыла от отчаяния, потому что вдруг осознала, что между нею с отцом лежит огромная пропасть. Во всяком случае, он вряд ли потреплет ее по макушке или обнимет… Василиса была уверена, что этого не произойдет НИКОГДА. Всегда Норт будет лучше, надежнее, любимее, обладай она хоть тысячами часовых флеров. А может, она вообще интересна отцу только из‑за того, что у нее есть этот проклятый дар – как же права была Захарра…

Василиса коротко всхлипнула, накрутив себя до предела.

Дейла приняла этот всхлип за признак слабости и – двинулась в наступление. Она шагнула к сестре и заверещала:

– Зачем отец притащил тебя в наш дом?! Мы так хорошо жили… Но вот из‑за тебя мы все снова находимся в большой беде, дура ты рыжая!

– В какой еще беде? – невольно опешила Василиса, гадая, что же она еще пропустила.

Дейла взвилась от негодования:

– Она еще спрашивает! Сама лазила по Расколотому Замку без спроса, своровала какую‑то карту, разозлила Астрагора, и теперь он считает нашего отца своим главным врагом! И с госпожой Мортиновой ссорился из‑за тебя, а она, между прочим, директор нашей школы!

– Твоей школы, – процедила Василиса, снова разозлившись. – И вообще бывший директор… Да и что ты ко мне пристала? В последний раз твой любимый Астрагор чуть не убил Фэша! Наш отец спас Фэша, именно поэтому они теперь враждуют.

– Ну и что с того?! Астрагор все равно заберет душу среброключника! Если он нацелился на него, то этого уже не избежать! И хоть бы уже поскорее!

Василиса замерла, неестественно выпрямившись, словно время у нее внутри остановилось. Почти физически она чувствовала, как от нее начинают отлетать мелкие, колючие искры гнева – будто от фейерверка, готового вот‑вот разразиться тысячами сверкающих огней.

– Прости, что ты сказала? – произнесла она тихим, разъяренным шепотом.

Дейла даже подбоченилась, в ее взгляде горел огонь торжества – ей понравилось злить сестру, – ровно так же, как и в прошлые времена. Василиса вся кипела от злости, но все же подметила, что давно не видела девчонку такой довольной. Очевидно, Дейле не слишком давали высказаться в компании, возглавляемой Марком и Маришкой. И когда‑то бойкая и острая на язык сестра вдруг превратилась в серую мышку.

– Марк говорит, что это все равно случится! А уж ему‑то можно верить, он все знает лучше всех! – Как Дейла ни пыталась скрыть, в ее голосе проскользнуло обожание. – Глупо противостоять самому Астрагору, – добавила она смущенно. – Одна надежда, что наш отец попросит прощения у великого Духа Осталы и быстренько выдаст ему среброключника.

– И тебе, значит, все равно? – внешне спокойная, переспросила Василиса. – Все равно, что могут убить Фэша? Захарру? Или меня, твою ужасную сестру?!

Ее переполняла странная, холодная решимость. Она вдруг поняла со всей ясностью, что между ней и сестрой навсегда останется вражда. Пустота, которую ничто уже не заполнит.

Дейла выпрямилась, демонстративно скрестив руки на груди.

– Ты даже не представляешь, как мы жалели, что Норту не удалось избавиться от тебя, – самодовольным голосом произнесла она. – Марк всегда говорил, что все плохое случилось из‑за тебя! Надо же, ты возомнила, будто обладаешь часовым флером Огневых! И теперь из‑за твоего помешательства мы все можем умереть! – вновь пустилась она в крик.

Василиса напряженно молчала, сфокусировав взгляд на кончике носа Дейлы – когда сестра говорила, нос смешно двигался туда‑сюда, словно дразнился сам по себе. Внутри у Василисы рождался настоящий вулкан ярости – с каким‑то неведомым доселе наслаждением она ощущала рокот раскаленной лавы, медленно текущей по венам, готовой в любую секунду прорваться наружу и обрушиться на каждого, кто находится поблизости.

– Думаешь, отец такое огромное торжество ради тебя делает? – Дейла все больше распалялась. – А вот и нет! Он только что сообщил, что на всякий случай нас будут усиленно охранять, каждого… Потому что военное время и все такое… Ну и праздничек у тебя будет, да? Если бы отец любил тебя, – мстительно сощурившись, Дейла предприняла еще одну попытку вывести из себя Василису, – то не держал бы кучу лет на Остале с какой‑то чужой бабкой! И знаешь, за все время он ни разу о тебе не вспоминал! Лучше бы ты сразу сдохла… – кривя губы в усмешке, злобно продолжила сестра, по всей видимости, жутко раздраженная странным молчанием Василисы. – Жаль, что госпоже Мортиновой не удалось убить тебя во временной петле…

И Василиса поняла. Дейла просто повторяла слова Марка – бездумно, как механическая кукла.

– И тебя не было бы в Часовом Круге! И этого идиота Драгоция, хоть бы поскорее его зачасовали!

Василиса молча размахнулась и влепила сестре кулаком в нос так сильно, что та потеряла равновесие и налетела спиной на шкаф – с полок так и посыпались книги. Не помня себя от ярости, Василиса рванулась к ней, но вдруг кто‑то крепко обхватил ее сзади, лишив возможности движения.

– Я думаю, одного удара для этой достаточно, – спокойно произнесла Гроза. – А ты иди отсюда, – тут же посоветовала она Дейле. – И скажи спасибо, что Василиса такая добрая, я бы тебя вообще по стенке размазала.

С ужасом взглянув на широкоплечую Грозу, Дейла торопливо вскочила и попятилась, прижимая руку к носу.

Но вдруг она снова разительно переменилась: выпрямилась, подбоченилась, отнимая руку от лица. Правда, распухший нос вместе со злорадной усмешкой придавал ей скорее комичный вид, чем торжествующий.

Вскоре обнаружилась причина ее хорошего настроения.

– Со мной не хочешь сразиться, громила?

Между книжными шкафами стояла Маришка. В ее руке блестела часовая стрела.

– В жизни не видела такой страшненькой девчонки, – произнесла она вредным голосочком. – Или ты мальчик?

У Василисы опять кровь прилила к голове – теперь уже от обиды за Грозу. Она рванулась к Маришке, но подруга и в этот раз ее удержала.

– Все в порядке, я разберусь, – прошептала она одними губами, отпуская Василису и полностью заслоняя ее собой.

– Опусти стрелу, кукла. – Гроза говорила абсолютно спокойно. – Ты хочешь напасть на ученицу Черной Королевы, в ее замке? Подумай хорошенько, если мозги есть…

Судя по нахмуренному лицу, Маришка прекрасно оценивала неприятности, которые могли последовать после инцидента.

– Сама подумай, с кем говоришь, – заносчиво произнесла она. – Я хрустальная ключница. И я уже зачасовывала человека! Так что брысь отсюда, уродка…

– Прочь!!! – взревела Василиса, молниеносно направляя на Маришку огненную спираль обезоруживающего эфера. То ли от пережитого, то ли от злости, но огненная спираль, выпущенная из ее стрелы, вышла такой мощной, что стрела хрустальной ключницы отлетела куда‑то далеко за шкафы.

Гроза не стала терять времени: молча сгребла завизжавшую Маришку в охапку, вызвала крылья и, так ничего и не сказав, вылетела со своей ношей через раскрытое окно во двор. Василиса бездумно последовала за ними, гадая, что же им всем теперь будет.

Гроза подлетела к фонтану, схватила Маришку за копну белых волос и макнула лицом в воду, задержав ровно на две секунды – только круги во все стороны пошли.

– Ну как, легче? – заботливо спросила она у судорожно кашляющей, отплевывающейся девочки.

– Отпусти, дура! – разъярилась Маришка, когда смогла отдышаться.

– Будешь ругаться, снова нырнешь, – спокойно предупредила Гроза. – Пока все обзывательные слова не забудешь, ясно?

И лицо Маришки снова оказалось под водой.

Вновь вынырнув, хрустальная ключница не стала терять времени и издала истошный вопль, отдавшийся звоном в ушах Василисы.

Гроза брезгливо отстранилась, даже руки прижав к груди. Маришка воспользовалась этим и тут же улетела.

– Наверняка нажалуется, – довольно произнесла Гроза. – Главное, чтоб тебе не попало, а то еще твой отец разгневается и передумает день рождения справлять.

– Мне уже все равно, – пожала плечами Василиса.

После всех этих послеобеденных злоключений она вдруг стала на удивление равнодушной. Ей даже хотелось, чтобы ее снова наказали, а может, и вовсе отменили праздник.

– Все равно, не все равно, а лучше пока пересидим у Маара, – решила Гроза. – Эта белая змеюка точно наделает шума…

Поиск по сайту: