ОТ ГЕОПОЛИТИКИ К БИОСФЕРНОЙ ПОЛИТИКЕ

Эра континентализации постепенно трансформирует характер международных отношений и заставляет переходить от геополитики к биосферной политике. Как уже говорилось, биосферная оболочка — это пространство от океанского дна до космоса, в котором существует все живое на Земле и происходят геохимические процессы, поддерживающие жизнь на планете.

Произошедшее в последнее время изменение научных представлений о функционировании земной биосферы привело к тому, что мы, без преувеличения, заново открыли для себя планету, на которой живем. Представители самых разных научных дисциплин — физики, химии, биологии, экологии, геологии и метеорологии — начинают думать о биосфере как о живом организме, в котором потоки химических веществ и биологические системы непрерывно взаимодействуют друг с другом в сложных циклах обратной связи, обеспечивающих существование жизни в этом крошечном оазисе Вселенной.

Это изменение научных представлений о Земле настолько значительно по своим последствиям, что его можно поставить в один ряд с изменением взглядов в новой истории, когда ученые отказались от авраамова описания Земли как творения Божия и стали считать ее частью солнца, выброшенной в космическое пространство, где она остыла за миллиарды лет и стала источником ресурсов для эволюционного развития жизни. В процессе эволюции — по крайней мере в соответствии с распространенным ошибочным толкованием теории Дарвина — развернулась ожесточенная конкуренция за земные ресурсы, и все живое втянулось в беспощадную борьбу за доминирование и воспроизводство.

На позицию социального дарвинизма, рассматривающего природу как поле битвы, где каждое существо борется с остальными за захват как можно большей доли земных ресурсов для себя и своего потомства, встали и нации, действия которых на протяжении большей части истории диктовались геополитикой. Они развязывали войны и постоянно перекраивали политические границы, чтобы обеспечить доступ к элитному ископаемому топливу (как, впрочем, и к другим ценным ресурсам) — жизненно важному источнику энергии первой и второй промышленных революций.

В соответствии с новым взглядом наука представляет эволюцию жизни и эволюцию геохимии планеты как взаимный созидательный процесс, в котором одно адаптируется к другому, обеспечивая продолжение жизни в биосферной оболочке Земли. Экологи утверждают, что синергетическое и симбиотическое взаимодействие внутри видов и между ними в неменьшей мере, чем конкуренция и агрессивные побуждения, обеспечивают выживание каждого организма.

Изменение энергетического режима, переход от элитного ископаемого топлива к распределенным возобновляемым источникам энергии меняет само понятие международных отношений и смещает его в сторону экологического мышления. Поскольку возобновляемые источники энергии третьей промышленной революции имеются в избытке, встречаются повсеместно, легко поддаются коллективному использованию, но требуют совместного ответственного отношения к экосистемам Земли, вероятность враждебного отношения и войн за доступ снижается, а вероятность глобального сотрудничества повышается. В новой эре выживание зависит от соперничества в меньшей мере, чем от сотрудничества, и связано с поиском независимости в меньшей мере, чем со стремлением к вовлеченности. Если Земля функционирует подобно живому организму, состоящему из множества слоев взаимозависимых экологических связей, то наше выживание зависит от совместного поддержания благополучия глобальных экосистем, частью которых мы являемся. Именно в этом состоит глубинный смысл экологически устойчивого развития и суть биосферной политики.

Биосферная политика ведет к тектоническому изменению политического ландшафта. Мы начинаем расширять свое видение и мыслить как граждане мира в общей биосфере. Глобальные сети по правам человека, глобальные сети здравоохранения, глобальные сети помощи пострадавшим от катастроф, глобальное хранилище генетических материалов, глобальные банки продовольствия, глобальные информационные сети, глобальные природоохранные сети, глобальные сети по защите животных являются очевидными признаками исторического перехода от традиционной геополитики к биосферной политике.

Когда люди начнут делиться зеленой энергией в континентальных экосистемах, осуществлять коммерческую деятельность и торговлю в интегрированных континентальных экономиках и считать себя гражданами континентальных политических союзов, чувство принадлежности к более широкой общности, скорее всего, приведет к постепенному переключению пространственной ориентации с геополитики на более всеобъемлющую биосферную политику. Постижение науки совместного использования биосферы — это другое название воспитания биосферного сознания.

Если вам трудно представить себе изменение подобного рода, то подумайте, насколько абсурдной должна была казаться феодалу, его вассалам и крепостным возможность появления свободных наемных работников, продающих свою рабочую силу на национальных рынках, независимых в политической сфере и связанных набором общепринятых прав и свобод и чувством лояльности к государству.

КАК И ЛЮБАЯ ДРУГАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ, которая случалась ранее, третья промышленная революция приведет к изменению многих наших фундаментальных допущений относительно механики функционирования мира. Наши институты управления обретут новые формы, как и наши академические дисциплины.

С той поры, когда я слушал вводный курс классической экономической теории в Школе бизнеса Уортона в Пенсильванском университете, минуло почти 50 лет. Я был свидетелем трансформации экономических механизмов в последующие полвека — по большей части она так и не нашла отражения в стандартных учебниках по экономике. Когда-то бесспорная ценность неограниченного экономического роста уступила место идее устойчивого экономического развития. Традиционный вертикальный централизованный подход к организации экономической деятельности, характерный для опиравшихся на ископаемое топливо первой и второй промышленных революций, вытесняется новой распределенной организационной моделью на основе сотрудничества, присущей третьей промышленной революции. Свято чтимый характер товарного обмена на рынках был частично изменен коллективным доступом к коммерческим услугам в открытых сетях. Национальные рынки и управление, осуществляемое национальными государствами, когда-то открывавшие большое пространство для всех видов экономической деятельности, уступают место континентальным рынкам и континентальным правительствам. В результате экономика в том виде, в каком ее преподают сегодня, не в состоянии объяснить прошлое, понять настоящее и предсказать будущее.

Хотя термин «изменение парадигмы» заездили в последнее время, на мой взгляд, когда речь идет об экономической теории, он вполне уместен. Представления наших детей об экономической теории и определяющих допущениях экономической практики будут настолько же отличаться от наших представлений, насколько идеи нынешних рыночных теоретиков отличаются от философии «справедливой цены», преобладавшей в коммерции и торговле в конце Средних веков.

Биохимик Джозеф Хендерсон как-то заметил: «Наука больше обязана паровому двигателю, чем паровой двигатель науке». Иными словами, наши абстрактные представления нередко являются не более чем объяснением того, что нам уже известно из сферы техники. Можно взглянуть на то, что было полвека назад, и сказать это же самое о технологиях третьей промышленной революции и новой экономической теории, которая, скорее всего, будет сопровождать их.

ЧАСТЬ III

Поиск по сайту: