Влияние колониальной политики европейских держав на развитие Тропической и Южной Африки

Хотя до 70-х годов XIX в. колонизаторы захватили только не­значительную часть африканской территории, они к этому вре­мени уже оказали губительное влияние на развитие народов Тропической и Южной Африки. Первые захваты португальцев нарушили давние и довольно интенсивные торговые связи меж­ду Африкой и Азией. Захват Португалией, а затем и другими европейскими державами наиболее удобных гаваней и создание на побережье опорных пунктов колонизаторов практически лишили многие африканские народы выхода к морю. Исключи­тельно тяжелые последствия для народов Тропической и Южной Африки имела работорговля.

Рабство существовало в Африке задолго до появления евро­пейцев, но носило тогда патриархальный, домашний характер. С появлением европейцев торговля людьми приобрела невидан­ный размах. Во время ее наивысшего расцвета, в XVII— XVIII вв., почти все страны Западной Европы явно или тайно участвовали в этом доходном промысле. Потеря африканскими народами десятков миллионов людей не могла не сказаться резко негативно на развитии производительных сил. Работор­говля крайне отрицательно повлияла и на политическое разви­тие африканских народов. В доколониальный период рабы по­полнялись главным образом за счет военнопленных. Массовая работорговля привела к резкому увеличению междоусобных войн. Колонизаторы натравливали одни племена и народы на другие, чтобы увеличить количество рабов. Дружины вождей начали совершать внезапные набеги на соседей специально для охоты за людьми. Зачастую вожди стали продавать в рабство своих подданных.

В начале XIX в. ослабла заинтересованность развитых ка­питалистических стран в работорговле. В 1807 г. британский парламент издал закон, запрещавший британским подданным заниматься ею. Но это не привело к прекращению охоты за людьми. Легальная торговля рабами превратилась в контра­бандную. Когда невольничий корабль обнаруживали патруль­ные суда британского военного флота, владельцы корабля, стре­мясь уничтожить улики преступления, безжалостно сбрасывали закованных в кандалы африканцев в океан.

В пучине глубокого моря,

Схоронены в зыбких песках,

Лежат позабытые всеми Людские скелеты в цепях,—

писал поэт Лонгфелло.

Губительные последствия работорговли продолжали сказы­ваться и в середине XIX в. К тому же английское правительство

использовало «борьбу с рабством» для прикрытия колониальной агрессии. Часто результатом «экспедиций для искоренения ра­боторговли» были новые колониальные захваты.

Государственные образования и общественный строй народов Тропической и Южной Африки в XVIII—XIX вв.

Колониальные захваты и работорговля закрепили известную застойность в развитии народов Тропической и Южной Африки. Сохранилась и сложившаяся в предшествующие эпохи большая неравномерность в развитии разных народов и регионов.

Древние и средневековые государства и государственные образования охватывали отнюдь не всю территорию Тропиче­ской и Южной Африки. Племена и народы обширных, главным образом лесных, районов «срединного пояса», современных Ни­герии и Камеруна, бассейнов р. Убанги и среднего течения р. Конго, ряда областей Восточной Экваториальной Африки, всего юга континента продолжали жить в условиях первобыт­нообщинного строя. Некоторые племена бушменов, обитавшие в пустыне Калахари, находились на стадии развития, соответ­ствующей верхнему палеолиту. Территории, вхрдившие в не­когда сильные и сравнительно высокоразвитые государства (главным образом в Западном Судане), вернулись в состояние-политической раздробленности.

Создание новых государственно-политических объединений в XVIII—XIX вв. происходило в трудных и сложных условиях. Тем не менее и в этот период в Тропической и отчасти в Юж­ной Африке имелся ряд государств и государственных образо­ваний.

В начале XIX в. между р. Сенегал и нижним течением Ни­гера появилось сравнительно крупное государство со столицей в г. Сегу. В середине XIX в. его правителем был Аль-Хадж Омар. Тогда же в результате завоеваний мелких государств на­рода хауса предводителем небольшого племени народа фульбе Османом дан Фодио возникло другое крупное государство За­падного Судана, которое по названию своей столицы именова­лось Сокото. Завоеватели довольно быстро слились с хауса, переняв их язык и культуру. К югу от устья Сенегала сложилось государство Кайор, созданное народом волоф.

Во внутренних районах бассейна Конго, которые позднее и в несколько меньшей степени подверглись разрушительному воз­действию работорговли, в XVII—XVIII вв. переживали период непродолжительного расцвета государства Луба, Лунда и Ку­ба (иногда по имени соответствующих народов их называют Балуба, Балунда и Бакуба). В то время через Лубу и Лунду проходил торговый путь, соединяющий западное и восточное побережья Тропической Африки. Здесь находилась и наиболее

развитая в экономическом отношении область бассейна Кон­го — Катанга (Шаба), издавна славившаяся своими соляными: и медными месторождениями.

Усилилось в XVIII в. государство Вадаи, возникшее в рай­оне оз. Чад в XIV в.

Политическим центром федерации государств йоруба, распо­ложенной на побережье Гвинейского залива (прибрежные рай­оны современной Нигерии), в XVIII в. оставался Ойо. В нем находилась резиденция алафина — главы йоруба. Алафина избирал из членов рода царствующей династии совет из семи представителей высшей знати. Обращение в рабство свободно­го населения, постоянные войны с соседями, вторжения фульбе с севера способствовали упадку Ойо. В первой половине XIX в. уже далеко зашел процесс распада государственного объедине­ния йоруба. Слабо связанные между собой государства лишь формально признавали верховенство алафина Ойо.

Постоянные войны с Ойо вела, в частности, соседняя Даго­мея. Она располагала боеспособной армией, ядро которой со­ставляло регулярное войско, включавшее и отряды женщин-воинов.

В конце XVII — начале XVIII в. к северу от Золотого Бе­рега усилилось государство Ашанти. Это была федерация кня­жеств, группировавшихся вокруг наиболее сильного из них — Кумаси. В первой половине XIX в. Ашанти пыталось объеди­нить под своей гегемонией народы центральной и западной частей побережья Гвинейского залива.

Наиболее значительным государством Восточной Африки (исключая Эфиопию) в конце XVIII — первой половине XIX в. была Буганда, этническую основу которой составлял народ баганда. Во главе государства стоял наследственный монарх с титулом «кабака».

Кроме названных выше в Тропической Африке существовал ряд других государств и государственных образований.

Общественный и политический строй государственных обра­зований Тропической Африки еще недостаточно исследован. Их социально-экономическая структура была различной, но при большом многообразии конкретных форм все они переживали становление или развитие феодальных отношений, которые вы­растали непосредственно из родо-племенного строя. При этом феодальные отношения, как правило, сосуществовали с отно­сительно сильным и устойчивым рабовладельческим укладом, сохранению которого способствовала колонизаторская рабо­торговля. Надо полагать, что быстрое возвышение государств Гвинейского побережья (Ойо, Дагомея, Ашанти), обогащение их правящей верхушки также были связаны с европейской ра­боторговлей.

Важнейшей отличительной чертой всех государственных образований Тропической Африки, на какой бы ступени феодализации они ни находились, было сохранение многих институ­тов родо-племенного строя. Повсеместно взимание феодальной ренты сочеталось с общинными формами землевладения и зем­лепользования. Родовые пережитки оказывали сильное влияние на организацию общественной жизни. Функции государственно­го аппарата нередко выполняли органы родового самоуправ­ления.

Советские африканисты определяют классовые общества африканских государств как феодально-патриархальные. При этом необходимо учитывать, что по соседству с этими общест­вами, а иногда и на территории их государственных образова­ний жили народы, находившиеся на различных стадиях разло­жения родо-племенного строя. Иной раз имела место и своеоб­разная «реставрация» родо-племенных отношений при распаде или ослаблении государственных образований. С другой сторо­ны, у некоторых народностей, находившихся на родо-племенной стадии развития, в первой половине XIX в. происходил доволь­но интенсивный процесс объединения племен и становления государства (например, у зулусов Южной Африки). Необходи­мость отпора колониальной агрессии ускоряла этот процесс.

Поиск по сайту: