Л.Б. Хузина, Соловьев В.А., Шайхутдинова А.Ф. 8 страница

КАРТИНКА №19

Эта картинка не представляет особого интереса и может приме­няться разве что в некоторых случаях при работе с детьми.

КАРТИНКА № 20

Испытуемый может увидеть в фигуре у фонарного столба как муж­чину, так и женщину. Мы не имеем сколь-нибудь определенных данных по истолкованию вариантов половой идентификации. Женщины могут рассказывать истории о страхе перед мужчинами и о боязни темноты. Противоположный пол будет проявлять свои страхи через построение гангстерской истории. Но и эту картинку можно превратить в безобид­ную ситуацию, если рассказать историю о вечернем свидании.

ПРОБЛЕМА ЯВНЫХ И СКРЫТЫХ ПОТРЕБНОСТЕЙ В ТАТ

Интетерпретатору рассказов по ТАТ часто приходится сталкивать­ся с необходимостью определить, относится ли потребность, выражен­ная в истории, только к фантазийному уровню, или же она должна най­ти удовлетворение в реальности; например, потребность в агрессии или в достижении цели. Психолог должен иметь доступ к самой полной кли­нической и биографической информации о пациенте. Терапевтам не ре­комендуется рассматривать клиническую ситуацию в качестве полигона для проверки методики на надежность. Проблемы валидности ТАТ изу­чаются в экспериментальных условиях, вот и решаться они должны там же. Если экспериментатор обладает достаточным объемом информации о пациенте, то рассказы по ТАТ будут представлять собой дополнение к полученным поведенческим данным. Например, в случае, если испытуе­мый чрезвычайно стеснителен и застенчив, а в его рассказах агрессия бьет через край и по отношению к персонажам постоянно появляется чувство вины, динамики скрытого смысла очевидны.

С другой стороны, внутритестовые ситуации представляют опреде­ленные данные, позволяющие нам строить предположения касательно обнаруживающихся в поведении или скрытых потребностей, выражен­ных в рассказах по ТАТ. Например, в историях на тему достижения цели необходимо проследить, строятся ли они по принципу deus ex machina (то есть в надежде на счастливый случай), или же условия для успеха на самом деле собираются по крупицам, что говорит о том, что они отно­сятся к поведенческой потребности человека в достижении успеха.

Р. Н. Санфорд (R. N. Sanford) впервые сформулировал некоторые важные правила, касающиеся взаимоотношений воображаемых и пове­денческих потребностей. Он предположил, что существуют определен­ные потребности, которые обычно осуществимы в фантазии, но не вы­держивают столкновения с реальностью; в общем, это те потребности, открытое проявление которых обычно запрещено и ограничивается дав­лением культурной среды. Это в основном относится к потребностям агрессивного характера, потребности в приобретении, автономии и по­ловых контактах, желание быть окруженным заботой и потребность из­бежать опасности (причем последние две особенно строго подавляются культурой в мужчинах). С другой стороны, некоторые потребности могут практически не появляться на фантазийном уровне, зато требования реальности делают их весьма заметными в поведенческих проявлениях; такими потребностями являются потребность в порядке, избегании об­щественных обвинений, в обучении. Кроме этого имеется класс потреб­ностей, которые могут проявляться как на поведенческом уровне, так и на уровне фантазии, что говорит о том, что в то время, как такие по­требности дозволены и получают поощрение культурной среды, они могут быть достаточно фрустрированы для того, чтобы нуждаться в полном удовлетворении на фантазийном уровне. К таким потребностям в част­ности относятся потребность в достижении успеха, в дружбе и в домини­ровании.

ИССЛЕДОВАНИЯ, ПОСВЯЩЕННЫЕ ВАЛИДНОСТИ И НАДЕЖНОСТИ ТАТ

Я посвящаю этот раздел обзору исследований валидности и надеж­ности ТАТ не для того, чтобы оценить их. Было предпринято огромное количество попыток установить валидность и надежность этого теста, но, по-моему, этого не может быть достаточно для того, чтобы дать до­стойные ответы хотя бы на некоторые основополагающие вопросы в этой области. Я предлагаю читателю, которого интересуют серьезные вопросы и проблемы, связанные с валидностью и надежностью ТАТ, обратиться к работам, специально посвященным этой теме.

Здесь же я хотел бы обратиться к одной частной проблеме, связан­ной с валидностью ТАТ, а конкретно — к потенциальному влиянию актуальных эпизодов и настроения на валидность рассказов по ТАТ. Не­которые мои ранние эксперименты были посвящены искусственному вызыванию агрессии у испытуемого путем провокации или постгипно­тических установок на переживание агрессии, Когда после этого испыту­емых просили составить рассказы по картинкам ТАТ, не вызывал сомне­ния тот факт, что они будут проецировать некоторую агрессию в расска­зы. Тем не менее частичное сравнение пяти рассказов, составленных в данных обстоятельствах, и пяти рассказов, составленных до внушения агрессии, показало, что основные личностные характеристики устояли под воздействием искусственной ситуации. Испытуемые сильно различа­ются в способе управления агрессией, выражая ее либо в виде экстра-

либо интра-агрессии, реагируя появлением чувства вины или как-либо еще. В другом эксперименте я таким же образом исследовал депрессив­ные переживания и радость. И снова влияние на рассказы по ТАТ оказа­лось таким, которое оставило базовую структуру личности незатронутой. Влияние актуальных переживаний на рассказы по ТАТ изучалось на материале случая Юлия Штрейхера и Альфреда Розенберга, на кото­рых во время Нюрнбергского процесса доктор Дж. М. Гилберт проводил ТАТ. Я хочу обратить внимание на следующий факт: несмотря на то, что оба испытуемых переживали полное крушение всех своих определяющих жизненных целей и стояли перед лицом неизбежной казни, они прояви­ли самые разнообразные личностные факторы.

НЕКОТОРЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ ПО ПОВОДУ ОПРЕДЕЛЕННЫХ ГРУПП ДИАГНОЗОВ В ТАТ

Несмотря на мои слова о недоверии тому, что основная функция ТАТ заключается в его способности диагностировать заболевания, при­надлежащие к различным нозологическим группам, я могу предполо­жить, что ТАТ может применяться для подобного рода диагностики. Я опасаюсь приводить здесь в качестве примеров несколько историй, так как твердо убежден в необходимости батареи рассказов и не люблю при­водить единичные истории в качестве свидетельств существования той или иной тенденции. Мне не хватит места для того, чтобы изложить пол­ные версии протоколов рассказов; в связи с этим я выбираю из двух зол меньшее, предлагая вашему вниманию особые истории, и предостере­гаю читателя по этому поводу.

В подавляющем большинстве случаев мы можем заметить, что об-сессивно-компульсивные испытуемые уделяют внимание мелким деталям изображения, они же часто предлагают больше одного варианта рассказа на одну картинку. Мы часто замечаем, что рассказчик занимает отстра­ненную позицию и саркастически отзывается о главном герое, пребывая в состоянии эмоциональной изоляции. Истерики и гипоманики, в свою очередь, реагируют со значительной долей аффекта и живо идентифи­цируют себя со своим главным героем.

Я заметил среди открытых гомосексуалистов тенденцию к частому упоминанию темы сексуальных отношений и постоянному смещению идентификации не только с мужчин на женщин, но и среди представи­телей одного пола. Результатом этого является значительное затруднение обработки их рассказов.

Маньяки часто проявляют склонность к оральному инкорпориро­ванию; бросаются в глаза многочисленные упоминания еды и приобре­тения вещей (хотя это, конечно, ни в коем случае не представляет собой симптоматику). У депрессивных пациентов могут наблюдаться темы суи­цида, общее подавленное настроение и самоунижение наряду с осталь­ными показателями весьма сильного суперэго.

Ниже приводится рассказ маниакально-депрессивной девочки в период ремиссии, в котором оральные тенденции выражаются в трех

упоминаниях пищи в одной короткой истории. Эта картинка редко вы­зывает ассоциации с едой; чаще встречаются истории с нападением.

ПРОТОКОЛ к КАРТИНКЕ № 11

«Дело было в Техасе около пяти тысяч лет назад. Цивилизация вы­мерла. Все уничтожила атомная бомба, и теперь все на Земле начинается заново».

«Остатки цивилизации — это испанская арка в правом нижнем углу. Наверху несколько птичек ищут еду. Слева гора, из пещеры выползает какое-то животное с телом змеи и лапами, как у утки. Оно собирается сбить птичек, съесть их и в хорошем настроении пойти своей дорогой в поисках, чего бы еще съесть».

Я не думаю, что применение ТАТ для тестирования очевидно пси­хотических пациентов, а особенно шизофреников, может принести пользу, так как их бессознательные мотивы и так проявляются вполне очевидно. На начальных стадиях ТАТ может оказаться весьма эффектив­ным в обнаружении тенденций. Чаше всего расстройства мышления ста­новятся очевидны в манере построения предложений и отсутствии струк­туры в сюжете. Эксцентричность сюжета и страхов, общая беспомощ­ность героя, наводящая на мысли о слабости эго, также относятся к шизофреническому паттерну. Наряду с этим данный синдром приводит к тому, что герой зачастую не испытывает никаких переживаний, на­блюдается очевидное отсутствие эмоциональной сердечности. Ниже при­веден рассказ по картинке № 17, составленный шизофреником, прохо­дящим амбулаторное лечение: он был направлен психиатром для поста­новки диагноза.

ПРОТОКОЛ к КАРТИНКЕ № 17ВМ

«Мужчина взбирается по веревке. Его преследует толпа народа. Он что-то видит. Наверное, смотрит на море. Ждет, когда приплывет лодка. Он — один из тех, кто должен доставить груз на корабль. Он взбирается по стенке здания. Люди преследуют его, потому что он на стене. Он торопит­ся; он попал в забавное положение. Люди смеются над ним — на нем вообще нет никакой одежды. Ходит по улицам голый. Это какой-то исто­рический персонаж. Брут. В конце концов он перестанет искать лодку — он просто удирает от толпы. Они за ним гонятся. Он взял их деньги. Он хочет внезапно разбогатеть и вернуться. Он отрывается от них — он не выглядит озабоченным. Забирается на самую крышу здания. Он уходит по дороге. У него нет денег — вот он и уходит просто так, без денег».

ТАТ весьма эффективен при работе с детьми, так как детские рас­сказы всегда оказываются намного более откровенными, чем составлен­ные взрослыми. В этом отношении у них много общего с детскими сна­ми, особенно по причине свободного использования элементарного сим­волизма и присутствия в них очевидной направленности на исполнение желаний. Ниже приводится повествование смышленого мальчика шести лет и семи месяцев от роду; придуманная им история имеет явную Эди­пову окраску.

ПРОТОКОЛ к КАРТИНКЕ № 16ВМ

«В одном французском королевстве жил-был принц. У него был любимый слуга по имени Родриго. Однажды слуга сказал: «Ваше Величе­ство, я объехал всю землю и наконец встретил девушку, которая достой­на стать Вашей женой*. «Веди ее ко мне сейчас же», — сказал принц. Тот привел девушку. Она была просто уродиной. Она вся была покрыта черны­ми волосами и усыпана прыщами. Принц сказал: «Да как ты посмел при­вести мне такую уродливую женщину!» «Ваше Величество, когда я ее уви­дел, она была очень хорошенькая», — ответил бедный Родриго. «Что за наглая ложь! Я не верю ни единому твоему слову», — сказал принц. «Пусть он спустится по веревке с виселицы, или он будет повешен». (Такое нака­зание принц назначал всем злым, нехорошим и ленивым.) Оказалось, что Родриго был очень сильным. Он даже был самым сильным мужчиной в королевстве. А принцесса и в правду была очень хорошенькой. Они с Родриго сговорились, что она выйдет за него замуж, если тот привезет ее в свое королевство, свергнет короля и убежит с ней. Она подарила ему волшебные духи; каждый, кого он ими брызгал, падал замертво. Принц заставил Родриго спуститься по веревке, и Родриго прекрасно справился с его заданием, потому что он привык выполнять грубую работу. Как только он спустился вниз, он вытащил из кармана флакончик духов и запустил им в короля. Король тотчас же упал замертво. Родриго схватил принцессу, и они убежали в лес. Там они построили бревенчатую хижину посреди поляны, которую окружали такие густые заросли, что никто, кроме Род­риго, не мог сквозь них пробраться. Там он женился на принцессе, кото­рая к тому времени вновь приняла свой истинный облик, и они стали жить долго и счастливо».

Четко прослеживается Эдипова тема: король (отец); принцесса (мать), мать, которая неким магическим способом украдена у отца.

В рассказах, которые составляли по ТАТ психопаты, крайне редко можно встретить наказание за какой бы то ни было акт агрессии, совер­шенный героем по сюжету, что является свидетельством слабо интегри­рованного суперэго.

ПРИМЕНЕНИЕ ТАТ В РАЗЛИЧНЫХ ОБЛАСТЯХ

Использование ТАТ в психотерапии. Я думаю, что функциональ­ную психотерапию можно представить в виде процесса, включающего в себя четыре основных компонента: сообщение (от пациента терапевту), интерпретация, инсайт и проработка.

Психотерапевт может получать сообщения пациента через свобод­ные ассоциации, игры, проективные методы и так далее.

Интерпретация предполагает выделение психотерапевтом общих знаменателей, под которые он подводит поведенческие паттерны паци­ента. Если пациент сможет «увидеть» эти общие знаменатели самостоя­тельно, при том, что раньше он даже не подозревал об их существова­нии, то это будет называться инсайтом. Проработкой будет называться процесс дальнейших интеллектуальных и поведенческих попыток паци­ента обнаружить оставшиеся паттерны, подходящие под этот общий зна-

менатель, и привести свое поведение в соответствие с более рациональ­ным паттерном.

Ниже будут рассмотрены примеры случаев, когда пациент либо совсем не мог общаться, либо стиль его общения вообще не позволял психотерапевту обнаружить какие-либо общие знаменатели. Я считаю, что для подобных случаев ТАТ является идеальным терапевтическим сред­ством. ТАТ состоит из разнообразных картинок, что позволяет с его по­мощью выявить "реакции пациента на множество жизненных ситуаций, и тем самым его применение дает психотерапевту возможность обнару­жить общие знаменатели. Если при этом ТАТ проводится в виде беседы, в качестве свободно-ассоциативного материала, то пациенту можно пре­доставлять его интерпретации в нужном объеме в оптимальные моменты времени. В то же время, пациент при помощи этого стимула можег дос­тичь инсайта и начать проработку по упомянутой выше схеме.

Указания: во-первых, ТАТ можно использовать в качестве общего базиса для краткосрочной психотерапии. В тех случаях, когда необходимо продвигаться вперед так быстро, насколько это возможно, традиционная психотерапевтическая процедура получения информации о поведенчес­ких паттернах, конфликтах пациента может создать массу проблем тера­певту, так как она требует слишком много времени. При помощи ТАТ психотерапевт может составить представление о динамиках мыслительных процессов пациента и его поведения в довольно короткий срок, что по­зволит ему без промедления перейти к этапу ознакомления пациента с паттернами, определяющими его поведение, и более специфическим те­рапевтическим фазам курса. Необходимо особо подчеркнуть важность со­блюдения крайней осторожности при проведении данной методики. Пре­красной иллюстрацией к этому предостережению будет история ветерана войны, который обратился к психотерапевту в крайне обеспокоенном со­стоянии, так как тем утром в порыве ярости он убил своего кота и после этого опасался, что может покалечить своих жену и детей. После проведе­ния ТАТ он намного скорее, чем это было бы возможно при применении любого иного приема, смог осознать, что истинным объектом, на кото­рый была направлена его агрессия, была его мать. Эта интерпретация бы­стро избавила его от величайшего эмоционального напряжения, в то вре­мя как потребовался бы значительный объем тщательной работы для из­менения динамической структуры данного состояния.

Во-вторых, ТАТ может быть полезен в тех случаях или эпизодах случаев, когда пациент испытывает трудности со свободными ассоциа­циями или когда ассоциаций недостаточно. Вместо того чтобы тратить массу времени и усилий на то, чтобы дождаться, пока пациент сможет преодолеть этот барьер, или пытаться стимулировать его на дальнейшее ассоциирование, терапевт может провести ТАТ (весь или предъявить толь­ко некоторые картинки) для того, чтобы получить результаты, с кото­рыми пациент может проводить ассоциации или которые сами по себе могут быть такими же откровениями для пациента и для терапевта, как и сами ассоциации, для обнаружения которых потребовалось бы значи­тельно больше времени.

В-третьих, ТАТ может применяться в тех случаях, когда пациент с явным неприятием встречает интерпретации терапевта. Проведение ТАТ моделирует ситуацию, которая создает у пациента впечатление абсолют­ной объективности, так как это именно его просят рассказывать истории. Пациент почти наверняка окажется способным понять и принять интер­претацию своего рассказа по картинке ТАТ в том ракурсе, в котором этот рассказ имеет отношение непосредственно к нему. Он не может не согласиться с тем фактом, что это производное проекции его собствен­ных мыслей, к восприятию которого можно подойти с гораздо более объективной точки зрения. При этом он не в состоянии принять интер­претации своих же ассоциаций, паттерны которых могут оставаться для него тайной за семью печатями. Интерпретация его свободных ассоциа­ций строится исходя из его мыслей и поведения, о которых аналитик составлял представление на протяжении многих сеансов, ассоциаций, которые сам пациент не сможет ни с чем соотнести по множеству при­чин. Тем не менее, имея перед глазами свой рассказ по стимульному материалу ТАТ, он обычно принимает собственные результаты, что дает возможность ознакомить его с мыслями и лежащими в их основе пове­денческими процессами, которые были спроецированы в рассказ.

В-четвертых, к ТАТ можно обратиться в том случае, когда пациент испытывает потребность в защищенности и приводит только поверхнос­тные и нейтральные ассоциации. В таких случаях, в связи с тем что ТАТ считается объективной ситуацией, пациент не сразу осознает, что его рассказы являются плодом его же собственного мышления, а потому являются настолько же личностными, как и его ассоциации. Однако по окончании составления рассказов заставить его воспринимать собствен­ные истории в качестве проекций не составит особого труда. В большин­стве таких случаев ТАТ помогает разрушить защитный барьер пациента, и, если нужно, он сможет продолжать психотерапию на основе свобод­ных ассоциаций. Если же в ходе курса психотерапии вновь приходят в действие защитные механизмы, следует снова обратиться к ТАТ.

В-пятых, ТАТ можно проводить в тех случаях, когда пациент нахо­дится в состоянии депрессии и говорит либо мало, либо вообще молчит. В таких случаях ТАТ представляет собой один из немногих методов нала­дить с пациентом психотерапевтический контакт. Что касается депрес­сивных пациентов, проведение ТАТ во время беседы с введением натрия амитала (снотворного, успокоительного) часто приносит значительную пользу, особенно если пациент не мог реагировать на ТАТ и на натрия амитал отдельно. Сюда же можно отнести оральное введение полутора гранов нембутала за полчаса до начала сеанса.

Способы проведения ТАТ в психотерапии. ТАТ, применяемый в качестве психотерапевтического средства, может быть проведен разны­ми способами. Если пациент прошел батарею тестов, среди которых был и ТАТ до прихода к терапевту, то можно воспользоваться традиционной формой методики. Даже в при таких обстоятельствах одного сеанса с предъявлением десяти картинок будет вполне достаточно для достиже­ния большинства целей.

Проводимый уже после начала терапевтических сеансов и в слу­чаях, оговоренных ниже, ТАТ может принимать форму традиционной версии, но может предъявляться по-разному. Если заранее было реше­но провести ТАТ, то весь сеанс или его часть должны быть посвящены записи. Обычно в таких случаях достаточно предъявить всего десять кар­тинок. Это можно осуществить в кабинете психотерапевта, когда тести­рующий записывает рассказы традиционным способом, а можно дать пациенту эти картинки на дом, чтобы он сам написал истории. Как было отмечено ранее, обе эти процедуры имеют свои достоинства и недостатки.

Если ТАТ проводится исключительно с целью снять временный барьер, который, судя по всему, связан с некой конкретной ситуацией или паттерном, тестирующий может отобрать одну или несколько кар­тинок, которые кажутся наиболее подходящими, и предъявить их в нуж­ный момент. Терапевту не составит труда отыскать именно ту картинку или несколько картинок, позволяющих пациенту осуществить проекцию собственных мыслей, которые каким-то иным способом он выразить не мог.

Еще один способ применения ТАТ в такой ситуации: предложить пациенту посмотреть на потолок и спроецировать картинку туда. Некото­рые пациенты считают такую ситуацию настолько же объективной, что и сам ТАТ, и потому способны осуществить это без особого труда. В опре­деленных случаях такая ситуация может иметь массу преимуществ по сравнению с ТАТ по причине своей полной неструктурированности. Если разрушить барьер такими способами невозможно, картинки ТАТ могут быть предъявлены как обычно или же в сочетании с только что описан­ным методом. Это будет выглядеть приблизительно так: пациенту пока­зывают картинку, просят посмотреть на потолок, спроецировать туда эту картинку, описать картинку, которую он там видит, и составить по ней рассказ. Изменения, которые он делает в процессе проецирования кар­тинки на потолок, имеют большое значение для анализа и интерпрета­ции, к тому же они могут предоставить в ваше распоряжение дополни­тельную информацию.

Я обозначил только некоторые способы проведения ТАТ, многие терапевты смогут сами обнаружить другие подходы, применяя ТАТ на практике.

Интерпретация и применение в терапии. Анализ и интерпретацию результатов ТАТ большинство считает длительной и запутанной проце­дурой. Однако, применяя ТАТ в психотерапевтической практике, тера­певт может, всего лишь прочитав рассказы пациента, получить необхо­димый ему объем содержательной информации, которая понадобится ему для дальнейшего обсуждения этих рассказов с пациентом.

Проводя ТАТ непосредственно во время психотерапевтического сеанса, лучше всего повременить несколько минут после начала сеанса, Прежде чем предъявлять историю или истории пациенту. За это время терапевт сможет определить, нет ли у пациента каких-то особых, требу­ющих немедленного решения проблем по сравнению с материалом ТАТ.

Но если нет ничего более срочного, а особенно если пациента тяжело раскачать, или же он не в состоянии долго сосредоточиваться на пред­мете обсуждения, тогда наступает время перейти к ТАТ. И еще, важно успеть прекратить интерпретирование ТАТ за несколько минут до окон­чания сеанса, чтобы дать пациенту возможность вывести на обсуждение материал, имеющий меньшее отношение к рассматриваемым на сеансе проблемам,.или обратить внимание на актуальные проблемы, о которых он раньше не вспомнил.

Способов анализа и интерпретации результатов ТАТ перед паци­ентом так же много, как и способов проведения теста. Если ТАТ был проведен в полном или слегка сокращенном виде, то предпочтительно заготовить по две копии каждого рассказа, чтобы пациент мог читать свой рассказ, когда тот обсуждается во время психотерапевтического се­анса. Метод выбора в терапевтическом применении рассказов подразу­мевает, что пациент прочитывает рассказ, потом, если может, подробно его разбирает, затем обсуждает и выдает свободные ассоциации. После того как ассоциации исчерпываются, приходит очередь терапевта, кото­рый вновь обсуждает материал и дает новую интерпретацию. На каждом сеансе можно уделять время одному или нескольким рассказам. При этом ход терапии определяется в соответствии с обнаруженными в рассказах ТАТ паттернами.

Еще один способ: если было написано несколько дополнительных рассказов, то обращаться к ним стоит только тогда, когда один или не­сколько из них имеют отношение к проблеме, которая в данный конк­ретный момент беспокоит пациента. При этом пациенту также следует предоставить копию рассказа, прочитав который он с большой долей вероятности сможет самостоятельно обнаружить паттерны и дать интер­претацию рассказа и своих откровений, таким образом достигая опти­мального инсайта. Если у него это не получается, терапевт может пред­принять попытки помочь ему: он может просто перечитывать сюжет, вызывая у пациента свободные ассоциации. С анализом следует повреме­нить до определенного времени. Методика должна быть, разумеется, стан­дартной.

Терапевту следует рассматривать материал с той же точки зрения, что и сны, фантазии, и анализировать его соответственно. Иногда он может принять вид практически прямой ссылки на биографические дан­ные или продемонстрировать эмоциональное содержание поведенческих паттернов. В тех случаях, когда пациента просят спроецировать картинку на потолок, это сходство со сном, с мечтой еще более разительно, по­этому и интерпретировать результаты стоит именно с такой позиции.

Г. М. Прошанский

ПРОИЗВОДНЫЕ ТАТ CAT, ОРТ, SPST, РРР, ТЕСТ РИСУНОЧНОЙ ФРУСТРАЦИИ РОЗЕНЦВЕЙГА

Вариации на тему интерпретации картинок или работы воображе­ния в качестве реакции на стимул-картинку практически безграничны. Поэтому было решено включить в эту статью только те методики, в тре­бованиях к которым присутствует хоть что-нибудь из области составле­ния рассказов, причем испытуемый не должен что-либо «делать», на­пример, осуществлять некие манипуляции с материалами методики или совершать выбор или какую-либо иную форму оценки. Также сюда не включены методики, которые применимы для исследования весьма ог­раниченной специфической области, например, отношение к семье или восприятие личности. Таковы две в общих чертах установленные группы методик:

(1) В той или иной степени соответствующие оригиналу адаптиро­ванные версии методики ТАТ, в большинстве случаев разработанные для работы с некоторыми выборками, например, с детьми или опреде­ленными этническими или профессиональными группами.

(2) Более вольные модификации, разработанные в соответствии с требованиями теоретической направленности или согласно терапевти­ческим или иным потребностям такого рода. Некоторые методики, вхо­дящие в эту последнюю группу, далеко не досконально соответствуют характеристикам ТАТ.

ДЕТСКИЙ АППЕРЦЕПТИВНЫЙ ТЕСТ THE CHILDREN'S APPERCEPTION TEST (CAT)

В стандартный ТАТ включены картинки, специально разработан­ные для детей. На самом деле из двадцати карточек набора только две (под номерам 12 и 13) предназначаются непосредственно для изучения детей. В своем руководстве к тесту Меррей отвергает возможность тести­рования ребенка до 14 лет и ссылается на Сенфорда (Sanford) для под­тверждения точки зрения о том, что при проведении методик с детьми не обязательно строго придерживаться принципа, согласно которому ребенок может легко «идентифицироваться» с каждой картинкой, если на ней изображен человек соответствующего возраста и пола. С другой стороны, Меррей предупреждает о том, что дети как правило намного легче справляются с заданием после того, как несколько сеансов были отведены придумыванию и рассказыванию устных рассказов с привлече­нием глины и игрушек.

Представляя CAT, Беллак высказывает свое отношение ко второй проблеме; по его мнению, при любой возможности CAT должен прово­диться как игра, а не как тест. Далее от рассматривает вариант, когда ребенок знает, что это тест; в этом случае дети, воспитанные в рамках относительно строгой образовательной системы, сталкиваются с труд­ностями в том плане, что не могут отделаться от идеи, что существует «самый хороший» или «правильный» ответ на любой вопрос. К этой теме мы еще вернемся.

CAT отличается тем, что в стимульном материале фигуры живот­ных заменили изображения людей. Это ясно отражает несогласие Белла-ка со взглядом Сенфорда на идентификацию, которая уже-была приве­дена выше. Беллак высказывает сомнения и по поводу основной идеи CAT, которую провозгласил Эрнст Крис (Ernst Kris), а именно, «фак­та», что детям легче идентифицировать себя с животными, чем с людь­ми. В доказательство этого факта выступали такие аргументы, как попу­лярность игрушек в виде животных, животных-персонажей в детских фильмах и мультиках, а также роль животных в фольклоре. Подтвержда­ют ли детские ответы по ТАТ утверждение Криса, мы также предполага­ем рассмотреть далее.

Образы животных во всех вышеописанных ситуациях могут быть как полностью естественными, правдоподобными, так и абсолютно ан-тропоморфичными, если животные носят человеческую одежду, разго­варивают и вообще ведут себя как человечеЪкие существа. Что касается изображений на картинках, то в CAT и его приложении, CAT-S, пред­ставлены все степени реализма.

Тест предназначен для работы с детьми от 3 до 10 лет.

Стимульный материал CAT состоит из 10 картинок, эмпиричес­ким путем отобранных из первоначального набора из 18. Сами карточки несколько меньше по размеру по сравнению со стандартным ТАТ, на большинстве карточек картинки занимают практически все простран­ство. CAT содержит картинки следующего содержания:

(1) Три цыпленка с ложками в руках сидят за столом, на котором стоит большая миска с едой. На заднем плане виден расплывча­тый силуэт «большой курицы».

(2) Два медведя перетягивают канат, с одной стороны помогает маленький медвежонок (см. рис. 1.).

(3) Лев с трубкой в руке сидит, закинув ногу на ногу, к подлокот­нику его кресла прислонена трость. Неподалеку от него выгля­дывает из норки в стене мышь.

(4) Мама-кенгуру в причудливой шляпке с корзинкой для поку­пок и малютка-кенгуру с шариком в руке в ее сумке. Кенгуренок постарше едет на велосипеде рядом.

(5) Два медвежонка в детской кроватке в изножье большой дву­спальной кровати — возможно, занятой?

Поиск по сайту: