Biology

Муза меня не винит: в науке о трепетах жизни

все -- красота. Искромсав осторожно липовый листик,

винт золотой верчу, пока не наметятся ясно

в круглом белом просвете святые зеленые соты;

или же сердцем живым распятой лягушки любуюсь:

сладостно рдеет оно, будто спелая, липкая вишня.

Режу, дроблю, вникаю, вижу сокрытые мышцы,

ветви несметных жил, и, что вижу, мелками цветными

четко черчу на доске.

Сверкают стекла, невнятно

пахнет эфиром и прелью в комнате длинной и светлой.

Радостен тонкий труд, и радостно думать, что дома

ждет меня томик стихов и музой набитая трубка.

Cambridge

* Биология (англ.).

--------

В. Ш.

Если ветер судьбы, ради шутки,

дохнув, забросит меня

в тот город, желанный и жуткий,

где ты вянешь день ото дня,

и если на улице яркой

иль в гостях, у новых друзей,

иль там, у дворца, под аркой,

средь лунных круглых теней,

мы встретимся вновь,-- о, Боже,

как мы будем плакать тогда

о том, что мы стали несхожи

за эти глухие года;

о юности, в юность влюбленной,

о великой ее мечте,

о том, что дома на Мильонной

на вид уж совсем не те.

1922 г.?

--------

Художник-нищий

Нередко на углу, под серою стеной,

видал я нищего: безногий и больной,

он в красках выражал свой замысел нехитрый.

Газетный лоскуток служил ему палитрой,

его дрожащая багровая рука

писала тщательно цветы и облака

на плитах каменных. Вот кончил. Робким взглядом

прохожего зовет, сутулится, а рядом

мечтает о гроше зияющий картуз.

И вспомнил я свой дар, ненужных светлых муз,

недолговечные созвучья и виденья,--

когда на улице, средь гула и движенья

бесчувственных колес, не встретил я вчера

калеки моего... Да что! Как из ведра

бездонного, лил дождь, и каменные плиты

блестели холодно, и краски были смыты...

--------

Облака

На солнце зо'лотом сияет дождь летучий,

озера в небесах синеют горячо,

и туча белая из-за лиловой тучи

встает, как голое плечо.

Молчи, остановись. Роняют слезы рая

соцветья вешние, склонясь через плетень,

и на твоем лице играет их сырая,

благоухающая тень.

Не двигайся, молчи. Тень эту голубую

я поцелуями любовно обогну.

Цветы колышутся... я счастлив. Я целую

запечатленную весну.

Закатные люблю я облака:

над ровными далекими лугами

они висят гроздистыми венками,

и даль горит, и молятся луга.

Я внемлю им. Душа моя строга,

овеяна безвестными веками:

с кудрявыми багряными богами

я рядом плыл в те вольные века.

Я облаком в вечерний чистый час

вставал, пылал, туманился и гас,

чтоб вспыхнуть вновь с зарею неминучей.

Я облетал все зримое кругом,

блаженствовал и, помню, был влеком

жемчужной тенью, женственною тучей.

1921, Берлин

--------

Пир

Так лучезарна жизнь, и радостей так много.

От неба звездного чуть слышный веет звон:

бесчисленных гостей полны чертоги Бога,

в один из них я приглашен.

Как нищий, я пришел, но дали мне у двери

одежды светлые, и распахнулся мир:

со стен расписанных глядят цветы и звери,

и звучен многолюдный пир.

Сижу я и дивлюсь... По временам бесшумно

дверь открывается в мерцающую тьму.

Порою хмурится сосед мой неразумный,

а я -- я радуюсь всему:

и смоквам розовым, и сморщенным орехам,

и чаще бражистой, и дани желтых пчел;

и часто на меня со светлым, тихим смехом

хозяин смотрит через стол.

22 мая 1921

--------

Поиск по сайту: