Понятие о коммуникативных качествах речи (коммуникативных нормах)

Коммуникативные качества речи есть не что иное, как критерии (признаки, характеристики, мерила оценки), с помощью которых оценивается любое речевое произведение с точки зрения его совершенства/несовершенства. В современных лингвистических источниках представлены разные терминологические определения нашего понятия: 1) «Качества речи (коммуникативные качества речи) – это реальные свойства её содержательной и формальной сторон: правильность, точность, логичность, чистота, выразительность, богатство и уместность» [Педагогическое речеведение 1998: 79-80]; 2) «Коммуникативные качества речи – признаки хорошей, культурной речи, которые обеспечивают эффективность общения и гармоничное взаимодействие его участников» [Стилистический энциклопедический словарь русского языка 2003: 162]; 3) «Коммуникативные качества речи (иначе – качества хорошей речи, достоинства речи) – существенные свойства, интегральные характеристики устной и письменной речи (правильность, ясность, красота и др.), которые в их совокупности свидетельствуют об идеальной (наилучшей) приспособленности речи к процессу человеческого общения, взаимообмена и передачи идей, мнений, чувств, сведений и фактов, директив и т.д.» [Культура русской речи 2003: 257]; 4) «Качества грамотной речи – это речевые характеристики, способствующие общению, передаче и усвоению информации: точность, логичность, чистота, уместность, краткость, эстетичность, выразительность, ясность, доступность, действенность. Они рассматривают речь с позиций целесообразности, коммуникативного эффекта» [Мурашов 2003: 72].

Как видим, приведённые определения в разном объёме, с разной степенью полноты и в разной интерпретации характеризуют рассматриваемое нами понятие. Конечно, внимательно ознакомившись с ними и вникнув в содержательную сущность термина, можно понять, что вкладывают авторы в свои дефиниции (лат. definitio – краткое определение какого-либо понятия, отражающее существенные признаки предмета или явления; толкование слова). Но всё-таки предложенные выше определения требуют конкретизации и уточнения.

В качестве рабочего определения мы предлагаем воспользоваться следующим: коммуникативные качества речи – такие признаки (свойства, характеристики, достоинства, особенности) устной и письменной речи, которые в данной совокупности максимально обеспечивают взаимопонимание собеседников, способствуют достижению желаемой результативности речевого общения и свидетельствуют как о высокой речевой культуре говорящих и пишущих, так и о совершенстве их речи. Иначе качества речи можно охарактеризовать как её достоинства, которые необходимы для того, чтобы как можно лучше и эффективнее выразить мысли, донести информацию до адресата и воздействовать на него.

Примечание «в данной совокупности» в определении термина говорит, с одной стороны, о том, что тексты устного и письменного характера отличаются рядом черт, которые связаны со спецификой сферы их функционирования и особенностей проявления, вследствие чего речь звучащая и речь письменная отличаются своими наборами достоинств, которые и делают их если не образцовыми, то, по крайней мере, хорошими. В устной коммуникации чрезвычайно важную роль играют, например, слуховые каналы восприятия информации, потому здесь чуткий, обострённый слух болезненно воспринимает многочисленные ошибки в постановке ударения, неправильное произношение слов, искажённую интонацию, нагромождения неблагозвучных сочетаний, излишне монотонную либо, напротив, нарочито напыщенную, красивую речь, частотные самоперебивы, отсутствие связок (смысловых переходов) между частями произносимой речи, сумбурность в формулировании и словесном выражении мыслей и т.д. и т.п. Все эти и другие погрешности сказываются на качествах звучащей речи, называемых благозвучностью, выразительностью и эстетичностью.

С другой стороны, создаваемые нами тексты характеризуются разной функционально-стилевой отнесённостью. Речевым произведениям разных функциональных стилей объективно свойственны разные соотношения коммуникативных качеств речи. Так, научные тексты в максимальной степени должны отвечать критериям нормативности речи, логичности изложения мыслей, точности их формулирования, предельной ясности изложения предъявляемого читателю материала. Текстам художественных произведений в первую очередь должны быть характерны выразительность, образность, уместность использованных языковых средств, их разнообразие и многообразие (богатство речи). В то же время другие признаки коммуникативно совершенной речи либо в малой степени свойственны речевым произведениям данного стиля, либо проявляются в них по-особенному. Так, одно и то же качество речи – её образность – вовсе не присуща текстам официально-делового стиля, весьма незначительно и очень избирательно проявляется в произведениях научного стиля, зато в наивысшей степени ярко характеризует речь разговорную (обиходную), речь художественную и многие тексты публицистического стиля. То же самое можно говорить и в отношении такого коммуникативного качества, как выразительность речи. Однако и образность, и выразительность в речи разговорной (обиходной) и в речи художественной – это не одно и то же. По отношению к ним обычно употребляют уточняющие названия, а именно «разговорная образность» и «художественная образность», «разговорная выразительность» и «художественная выразительность», чтобы подчеркнуть специфику проявления этих качеств в текстах названных стилей. Такое подразделение возможно потому, что в нашем языке имеется достаточное число разнообразных средств и их вариантов, которые, получая своеобразную специализацию, закрепляются за той или иной функциональной сферой общения и служат здесь разнообразным целям, в том числе и целям создания в сознании человека самых разных нужных образов (образность речи) или удерживания внимания собеседника(-ов) к предмету разговора от его начала и до конца (выразительность речи).

Ср., например: 1. «Зима!... Крестьянин, торжествуя, / На дровнях обновляет путь; / Его лошадка, снег почуя, / Плетётся рысью как-нибудь...» («Евгений Онегин»). 2. «Зима-а-а! Эге-е, что я вижу!? Мужик весёлый на санях, а его кляча вроде бы трус ú т, но плетётся еле-еле».

Своеобразие проявления в текстах разных функциональных стилей того или иного достоинства речи можно продемонстрировать на примере правильности речи, которая как коммуникативная норма требует от нас соблюдения в речевом общении системы норм литературного языка. Безусловно, в официальных ситуациях общения (в научном, официально-деловом и публицистическом стилях) требования нормативности речи не вызывают ни малейшего сомнения. Отклонения от правильности речи в этих речевых сферах осуждаются собеседниками. Другое дело – неофициальные взаимоотношения собеседников: здесь контроль за речью, своей и чужой, снижен и потому встречаются разного рода отклонения от принятых норм употребления языка. Ср .: Подайте, пожалуйста, стиральную резинку и Кинь, чем стирают.

Своеобразно нормативность речи проявляется в художественных текстах. Язык художественной литературы вбирает в себя всё, что имеется в реальном употреблении у языкового коллектива (социума, общества) в данную эпоху. Однако сразу заметим, что в художественной речи любое использованное языковое средство, в том числе и ошибочное, должно быть целенаправленным, осмысленным и эффективным, т.е. применено мастерск ú, со знанием дела – как специальный художественный приём или как средство речевой характеристики героя произведения. Например:

– Крепче держи! Держи ёлки, не пущай! – командует Пехтерь...

Разбойные люди ещё сильней наваливаются внатуг на кряхтящие ели:

– Держи, держи! Эй, Стращалка! Вычитывай приговор... Чтобы хворменно... (В. Шишков. Угрюм-река. М.: «Амальтея», 1993. Т. II. С. 324).

В приведённом отрывке такие отклонения от норм хорошего языка, как не пущай (ср. не отпускай), Стращалка (ср. Стращалов), вычитывай (ср. зачитывай), хворменно (ср. по форме, по закону, законно), использованы писателем в качестве речевой характеристики «разбойных людей». Искушённый и даже неискушённый читатель понимает, что разбойники не говорят на привычном всем языке, у них свой, особый язык, который, в частности, служит для них одним из способов обособления от остальной части социума. И было бы весьма странным из уст подобного круга людей слышать так называемую сглаженную (без ошибок) речь.

Обратим внимание в этом же примере на употребление наречия внатуг, которое отсутствует в литературном языке. Оно образовано от существительного натуга и означает «сильно натужась, очень напрягаясь, изо всех сил». Насколько обоснованно это нелитературное наречие в речи автора? Нарушает ли оно норму литературного языка? Если учесть то обстоятельство, что речевая ситуация данного эпизода связана с героями из иной речевой среды, нежели литературная, можно заключить: В. Шишков ситуативно-стилистическую норму не нарушает. Тем более, разговорное наречие внатуг (ср. кодифицированное, натужно) по своей стилистической характеристике намного ближе к средствам хорошего, нормативного языка, чем к элементам просторечия, жаргонов и т.д. Говоря другими словами, писатель весьма корректен в выборе стилистически сниженных языковых средств.

Проанализируем ещё один пример из этого же романа В. Шишкова: «... пролетающий филин прожорно уцапал кишку и тянет, и тянет...». В этом отрывке привлекают внимание два слова: прожорно и уцапал. Глагол уцапал, имеющий сниженную стилистическую окраску, в авторской речи употреблён и уместно, и целесообразно: в данном контексте он имеет ярко выраженную экспрессивно-эмоциональную окрашенность, т.к. не только характеризует действия филина, но и даёт «поступку» птицы авторскую оценку; он образен, потому что в сознании читателя возникает образ рисуемой писателем ситуации; он, наконец, выразителен, ибо в совокупности с другими средствами привлекает и удерживает внимание читателя.

Однако здесь вызывает сомнение целесообразность применения наречия прожорно (ср. прожорливо). Замена суффикса -лив- на суффикс -н- при образовании наречия от прилагательного прожорливый с одновременным присоединением второго суффикса -о- нарушает законы русского словообразования: в русском языке не образуются новые слова путём присоединения к производящей основе одновременно двух служебных морфем одной и той же разновидности (суффикса и суффикса, приставки и приставки, постфикса и постфикса и т.д.). Сочетание разнородных служебных морфем в производном (образованном, новом) слове возможно, например: под снеж ник ← (под) снегом (приставочно-суффиксальный способ), на читать ся ← (много) читать (приставочно-постфиксальный способ), кудряв и ть ся ← кудрявый (суффиксально-постфиксальный способ). [Постфикс (от лат. post – после и fixus – прикреплённый) – служебная морфема, стоящая после формообразующего суффикса или окончания]. Но даже и нормативное прожорливо от прожорливый для данного контекста и неправильно, и нецелесообразно, т.к. оно нарушает нормы лексической сочетаемости (ср.: прожорливо уцапал, прожорливо стянул, прожорливо утащил, прожорливо украл). Скорее всего, здесь вина не автора произведения, а тех, кто при подготовке книги к печати, по невнимательности заменил букву «в» на букву «ж» (ср.: проворно уцапал и т.д.). Таким образом, внимательное отношение к «языку в действии» (Эмиль Бенвенист) необходимо не только к речи собственной, но и к речи тех, с кем мы общаемся – непосредственно или опосредствованно (через письменные и другие источники).

Наряду с термином коммуникативные качества речи, широко используется и смежное ему понятие коммуникативные нормы. Коммуникативные нормы – это один из типов норм, которые совместно со структурно-языковыми, ситуативно-стилевыми (стилистическими), этико-речевыми, эстетико-речевыми и лингвоэкологическими нормами характеризуют эффективное речевое общение. Коммуникативные нормы можно определить и через понятие коммуникативные качества речи, т.к. эти нормы представляют собой один из типов норм речевой коммуникации, которые регулируют эффективное употребление языка вообще и его единиц в частности, нужное для достижения самых различных целей, и которые позволяют не нарушать коммуникативных качеств совершенной речи.

Коммуникативные нормы в содержательном отношении шире, чем другие типы норм. Если структурно-языковые и другие типы норм, как правило, касаются правил функционирования языковых средств и их совокупностей (т.е. действуют по отношению к конкретным единицам языка и их применению в речи), то коммуникативно-прагматические нормы, метафорически выражаясь, в ответе за качество использования языка вообще. Поэтому данный тип норм можно представить как законы и правила функционирования языка и его единиц в устной и письменной речи, которые не нарушают как принципов построения коммуникативной целесообразности речи, так и системы коммуникативных качеств совершенной речи или отдельных её достоинств.

Поиск по сайту: