Шестёрки

Кости легли парой шестёрок.

В Союзе этот расклад называют солнца, по типу солнца на ихнем флаге. В Баоле его называют двойной выигрыш, потому что банкующий платит за него вдвое. В Гуркхуле его называют пророк или император, смотря кому хранит верность игрок. В Тхонде это золотая дюжина. На Тысяче Островов - двенадцать ветров. В Безопасности две шестёрки звали вертухай, потому что вертухай всегда в выигрыше. По всему Земному Кругу люди славят эту комбинацию, но для Дружелюбного она была ничуть не лучше других. От неё ему ни холодно, ни жарко. Он снова перевёл взор на великий мост Пуранти и пересекающих его людей.

Пусть головы статуй на высоких колоннах стёрелись до шаров, изрытых оспинами, пусть от старости растрескалось покрытие и покосился парапет, но шесть арок по-прежнему грациозно воспаряли ввысь, презрительно насмехаясь над головокружительной пропастью под ними. Огромные опоры из цельной скалы - шесть раз по шесть шагов высотой, из которых они росли, с прежним вызовом противостояли бьющимся в них водам. Шесть сотен лет и даже больше Имперский мост оставался в это время года единственным путём через бездонную теснину Пуры. Единственным путём в Осприю по суше.

Армия великого герцога Рогонта маршировала по нему стройным порядком, шеренгами по шесть человек. Мерное топ, топ их сапог было подобно биению могучего сердца, в сопровождении стука и позвякиванья доспехов и сбруи, окриков офицеров, ровного гула толпы зевак и наплывов шума реки далеко внизу. Они строем пересекали мост целое утро - роты, батальоны, полки. Живой лес копий, блестящего металла и шипованной кожи. Пыльные, грязные, твёрдые лица. В безветренном воздухе дохло свисают гордые флаги. Не так давно прошёл их шестисотый ряд. Примерно четыре тысячи человек уже на той стороне, и, по меньшей мере, столько же идёт следом. Шесть, за ними шесть, за ними шесть. Они прибывали.

- Хорошо держат строй. Для отступления. - Голос Трясучки иссох в Виссерине до гортанного шёпота.

Витари фыркнула. - Если и есть дело, с которым Рогонт знает, как справиться, то это отступление. Натренировался.

- Кто-нибудь, зацените иронию, - прокомментировал Морвеер, с лёгким налётом презрения наблюдая за шествующими мимо солдатами. - Сегодняшние бравые легионы, спасаясь, переправляются по последним остаткам вчерашней павшей империи. Вот так всегда с воинской славой. Высокомерье плоть бысть.

- Невероятная глубина мысли. - Муркатто вздёрнула губы. - Да, путешествовать с великим Морвеером одновременно и приятно и поучительно.

- Я и мыслитель, я и отравитель. Тем не менее, умоляю вас не переживать, мои комиссионные покрывают оба призвания. Оплатите лишь мой безграничный внутренний мир, а яд пойдёт бесплатным довеском.

- Нашему везенью настолько не будет конца? - скрежетнула она в ответ.

- А начало-то у него будет? - проворчала Витари.

Группа сократилась до шести - и донельзя раздражительных - спутников. Муркатто, капюшон натянут, изнутри торчат прилизанные волосы, видны лишь острый нос, подбородок и сурово сжатые губы. Трясучка, половина головы до сих пор перевязана, а другая - молочно-бледная, единственный глаз окружён тёмным кольцом. Витари, сидит на перилах, вытянула ноги, упёрла плечи в обломок колонны и запрокинула веснушчатое лицо навстречу солнцу. Морвеер, мрачно глядит на вспененную воду, рядом прислонилась его ученица. И, конечно, Дружелюбный. Шестеро. Коска мёртв. Вопреки своему имени, Дружелюбному редко удавалось долго хранить дружбу.

- Говоря об оплате, - загудел Морвеер, - нам надо бы навестить ближайший банк и составить вексель. Ненавижу долги, стоящие между мной и моим нанимателем. От них горчит наше во всех иных вопросах медово-сладкое взаимопонимание.

- Сладкое, - хрюкнула Дэй с набитым ртом, хотя невозможно было определить, говорит ли она о взаимопонимании или о своём пирожном.

- Ты задолжала за мой вклад в кончину генерала Ганмарка, не первостепенный, но жизненно важный - поскольку избавил тебя от твоей собственной кончины. Таже мне необходимо заменить оборудование, столь халатно утраченное в Виссерине. Нужно ли мне снова указать на то, что если бы ты позволила мне убрать наших мутных крестьян, как желал я, не было бы...

- Хорош, - прошипела Муркатто. - Я тебе плачу не за перечисления моих ошибок.

- Полагаю, эта служба тоже идёт бесплатным довеском. - Витари соскользнула с перил. Дэй проглотила последнее пирожное и облизала пальцы. Все готовы двигаться дальше, за исключением Дружелюбного. Он стоял, рассматривая воду внизу.

- Пора выдвигаться, - произнесла Муркатто.

- Да. Я иду назад в Талинс.

- Ты - чего?

- Саджаам посылал мне вести, но здесь записки нет.

- До Талинса долгий путь. Идёт война...

- Это же Стирия. Тут всегда война.

Настало молчание, пока она рассматривала его почти полностью скрытыми капюшоном глазами. Остальные глядели, не выказывая особых переживаний по поводу его ухода. Ни люди, ни он сам, как правило, не проявляли ничего подобного. - Ты твёрдо решил? - спросила она.

- Да. - Он повидал пол-Стирии - Веспорт, Сипани, Виссерин и множество сельской местности меж ними - и возненавидел всё разом. Он чувствовал себя вялым и боязливым, сидя в курильне Саджаама и мечтая о Безопасности. Теперь же те далёкие дни - запах шелухи, бесконечные карты и глумливые подколки, обыденная работа по сбору денег, редкие мгновения предсказуемого и строго упорядоченного насилия - казались каким-то счастливым сном. Здесь, снаружи, всё было не его - каждый день под разным небом. Муркатто была самим хаосом, и с него её довольно.

- Тогда вот, возьми. - Она вытащила из плаща кошелёк.

- Я здесь не ради твоих денег.

- Всё равно, возьми. Тут намного меньше, чем ты заслужил. Может, облегчит тебе путь. - Он позволил ей вложить кошелёк в его ладонь.

- Пусть рядом с тобой встанет удача, - сказал Трясучка.

Дружелюбный кивнул. - Сегодня мир творит цифра шесть.

- Тогда пусть рядом с тобой встанет шесть.

- И будет, хочу того я или нет. - Дружелюбный смахнул кости краем ладони, бережно обернул их тканью и укрыл во тьме внутреннего кармана куртки. Не оглядываясь, он нырнул сквозь выстроившуюся на мосту толпу, и поплыл против течения потока солдат, над бесконечным течением вод. Оставив и то, и другое позади, он выбрался в меньшую, захудалую часть города на западном берегу реки. Он будет коротать время, считая число пройденных шагов до Талинса. После прощанья он уже проделал триста шестьдесят шесть...

- Мастер Дружелюбный! - Он дёрнулся и резко повернулся кругом, зачесались руки, готовые метнуться к ножу с тесаком. Некто лениво облокотился о косяк наружной двери, скрестив руки и сапоги. Лицо полностью в тени. - Каковы шансы встретить тебя здесь? - Голос прозвучал ужасно знакомо. - Ладно, тебе поди лучше моего известна их вероятность, но мы можем сойтись на том, что шанс выпал несомненно счастливый.

- Можем, - произнёс Дружелюбный, начиная улыбаться, по мере узнавания кто это.

- Ага, у меня такое чувство, будто бы выпала пара шестёрок...

Поиск по сайту: