Глава 2. - Скорее скорее осталось совсем чуть-чуть

- Скорее... скорее... осталось совсем чуть-чуть! - подгонял себя Седрик, заставляя бежать по лабиринту еще быстрее.
Его целью сейчас было добежать и дотронуться до кубка первым, и тогда - слава, восхищение красавицы Чжоу, приз в тысячу галеонов! Победа сулила прекрасную жизнь, надо было только... о, всего-навсего успеть раньше других.
Пока участники Турнира Трех Волшебников пробирались по лабиринту, Альбус Дамблдор сидел на трибуне для преподавателей в ожидании появления победителя и вспоминал последние несколько лет.
В тот год, когда Гарри не появился в Хогвартсе, Альбусу показалось, что его жизнь превратилась в ад на земле: репортеры заполонили школу, министерство ударилось в панику, Корнелиус Фадж (нынешний министр магии) ворвался в Большой зал, обвиняя директора школы в том, что он скрывает героя.
Ничего не понимающий Альбус немедленно разослал в разные концы Англии поисковые группы из членов Ордена Феникса, с целью найти надежду магического мира, но прошло несколько месяцев, а поиски не дали никаких результатов. Газеты пестрели разнообразными предположениями, магическое сообщество полнилось слухами один другого невероятнее, а глава Ордена Феникса, он же верховный чародей Визенгамота, он же директор школы чародейства и волшебства Хогвартс, Альбус Дамблдор упорно гонял своих подчиненных по всей стране, все еще надеясь найти пропажу. Но время шло, и пресса стала постепенно забывать о пропавшем мальчике, тем более, что в Хогвартсе произошли весьма захватывающие события
В конце того года выяснилось, что профессор Квирелл был одержим Волан-де-Мортом, но до того, как эта тайна открылась, успел погибнуть мальчик-первокурсник. Альбус очень хорошо помнил, как одним из вечеров нашел бьющуюся в истерике мисс Гермиону Грейнджер. Что делала девочка в коридоре на третьем этаже, в который студентам еще в начале года было строго-настрого запрещено заходить, сначала было не ясно. Но, успокоив плачущую девочку с помощью школьной целительницы мадам Помфри, Дамблдор сумел-таки понять из ее слов, что в коридоре этом она оказалась не одна, а со своим другом - Рональдом Уизли. Она и Рон следили за учителем Защиты от Темных искусств (он с самого первого дня вел себя, по их мнению - странно, а в последнее время стал страннее странного). Этим вечером профессор, нервно оглядываясь, направился в этот коридор. Ребята, прячась, последовали за ним. Гермиона уговаривала друга не идти дальше, а позвать кого-нибудь из взрослых на помощь, но мальчишка, конечно, не послушался и... Обеспокоенный возможными перспективами Альбус, не слушая дальше всхлипов Гермионы, устремился вглубь коридора, открыл дверь и замер на пороге комнаты, увидев распростертое на полу тело первокурсника. Впрочем, “телом” эти ошмётки назвать можно было только с большой натяжкой: мальчик был буквально растерзан огромной трехголовой собакой, которая охраняла люк, ведущий в потайные комнаты. Люк был открыт.
Поняв, что мальчик мертв и ему уже ничем не поможешь, Альбус, вздохнув, двинулся к созданному им тайнику, скрывавшему величайшее сокровище - философский камень, доверенный ему на хранение, чтобы проверить все ли с ним в порядке. То, что он нашел в небольшой комнате глубоко под Хогвартсом, было для него полной неожиданностью: профессор Квирелл лежал на земле; древнее волшебное зеркало, стоявшее в помещении, было разбито вдребезги, и его осколки покрывали пол сверкающими в свете волшебной палочки бликами. Они завораживали, переливаясь всеми цветами радуги, и старый маг невольно залюбовался. Усилием воли оторвавшись от созерцания удивительного зрелища, Альбус взял себя в руки и подошел к неподвижному телу профессора Квирелла. Но стоило только директору к нему приблизиться, как, к его удивлению, тело преподавателя рассыпалось в прах, а над ним на мгновение собравшись в плотный, почти осязаемый сгусток возникло что-то темное и пугающее, впрочем, это нечто довольно быстро развеялось, и директор остался один в комнате, усыпанной мельчайшими зеркальными осколками. Уже гораздо позже, в спокойной тиши своего кабинета Альбус, проанализировав все, что сумели рассказать ему Гермиона, школьные портреты и прочие, пришел к выводу: темное нечто, клубившееся несколько мгновений над исчезнувшим телом было ни чем иным, как духом Волан-де-Морта, который каким-то образом умудрился овладеть покойным профессором и стремился украсть философский камень.
К счастью, камень Волан-де-Морту так и не достался. Когда тот понял, что Квирелл не может достать камень, он покинул умирающее тело, скорее всего, чтобы найти новое пристанище для своего духа. В тот год веселый банкет по случаю отъезда превратился в траурный. Все горевали по юному Уизли.
Министерство было не в восторге от факта гибели студента, но всё оставалось по-прежнему, пока на следующий год не умер еще один студент. Семейство Уизли понесло потерю.
Джинни Уизли, младшая сестра погибшего, очень тосковала о брате. Единственное, что немного помогало ей справиться со своим горем - дневник, в котором она изливала свою душу. Никто не догадывался, что дневник принадлежал некому Тому Марволо Риддлу, известному, как Лорд Вольдеморт. Несколько месяцев по всей школе находили детей в странном состоянии: они были похожи на памятники самим себе, но к счастью все были живы, хотя и парализованы. Талант мисс Грейнджер позволил выяснить, что за существо было виновато в происшествии, она же случайно нашла вход в Тайную комнату, что помогло остановить нападения.
Мисс Грейнджер плакала в туалете на втором этаже, когда проход открылся, и из него появился василиск. В панике девочка бросилась к директору школы, и тот, внимательно выслушав ее, вызвал группу авроров. Авроры, спустившись вниз, обнаружили там шестнадцатилетнего Тома Риддла, стоявшего над телом юной Джиневры Уизли. К тому моменту когда, наконец, удалось уничтожить дневник, сердце мисс Уизли уже не билось, но Риддл, к счастью, так и не успел вернуться к жизни. Министерство было в ярости от такого количества смертей и закрыло школу на несколько месяцев.
Невероятной удачей было то, что на тот момент наступили летние каникулы. Альбус Дамблдор умудрился чудом убедить Министерство в безопасности школы, и в конце октября она снова открылась. Поиски Гарри Поттера так ничем и не закончились; за прошедшие годы и его официально объявили мертвым.
В конце лета того года крестный Гарри Поттера, Сириус Блэк, сбежал из Азкабана, что только усугубило ситуацию. По приказу министерства дементоры окружили школу, чиновники опасались новых смертей среди учеников. На должность преподавателя Защиты от Темных Искусств директор пригласил Ремуса Люпина - давнего друга сбежавшего из тюрьмы Блэка.
Много лет назад в ночь, когда погибли родители Гарри Поттера, которые были друзьями Сириуса Блэка случилась бойня в маггловской части Лондона, в которой погибло двенадцать магглов. Блэка поймали возле их трупов и заключили в Азкабан, не долго думая, обвинив в массовом убийстве. По каким-то причинам досконального расследования этого происшествия так и не было. Беглец, искренне считавший себя невиновным и пребывавший все годы своего заключения в недоумении и отчаянии, сбежав, добрался до Хогвартса, подкараулил Люпина и, обездвижив его в Визжащей хижине, рассказал, что на самом деле случилось в ночь, когда его друзья умерли. Ремус поверил другу и обратился за помощью к директору школы. Он надеялся, что им удастся найти настоящего виновника тех событий - Питера Питегрю. К их счастью, Альбус припомнил, что замечал странности за питомцем Уизли, и отправился за ним в Нору. В результате, Питегрю был пойман, а Блэк был полностью оправдан. К величайшему сожалению, Питер сбежал из-под стражи и сумел найти своего Хозяина. Тем временем, Блэк, не подозревающий об исчезновении Гарри, потребовал опеки над своим крестником, и Дамблдор был вынужден рассказать бывшему заключенному, что его крестник погиб. Блэк впал в депрессию и заключил себя в доме предков. Только его бывшему любовнику Ремусу Люпину иногда разрешалось посетить его.
На следующий год Англии выпала честь принимать на своей территории Международный кубок по Квиддичу, но к глубочайшему сожалению, по окончанию игры случился первый за долгие годы, пренеприятнейший инцидент с участием Упивающихся Смертью. После него, в попытке поднять настроение населения, министерство решило провести почти забытое соревнование между европейскими волшебными школами - Турнир Трех Волшебников. Это соревнование всегда считалось очень опасным, в давние времена участвовавшие в нем юные волшебники получали серьезные травмы и даже умирали. Поэтому правила Турнира, проводимого в тот год в Хогвартсе, несколько поменяли, установив возрастной порог. Традиционно от каждой школы избирался один участник для турнира. Участником от школы Хогвартс стал семикурсник Седрик Диггори, от французской школы Шармбатон - Флер Делакур и от Дурмстранга - Виктор Крам. В ходе Турнира им предстояло пройти три испытание. В первом они боролись с драконами, во втором пережили приключение под водой, и вот в конце Турнира их встретил лабиринт с множеством чудовищ и ловушек. В процессе этого этого испытания Флер уже покинула лабиринт, осталось только двое, и болельщики Хогвартса, и Дурмстранга болели за своих чемпионов.
- Кажется, это была вспышка. Кто-то вылетел из соревнования, - думал Седрик, преодолевая последнее препятствие, отделяющее его от кубка. - Мне надо поторопиться. Всего несколько шагов до бессмертия.
Виктор Крам дышал ему в затылок, и это подстёгивало юношу. Одним прыжком он преодолел пространство до кубка и... дотронулся до него, всего на долю секунды опережая представителя Друмстранга. Прикоснувшись к вожделенному призу, он почувствовал рывок, сопровождающий срабатывание порт-ключа. Прибыв на место, куда перенесся, гордо осмотревшись, Седрик пришел в недоумение: где журналисты? Где зрители?
Он оказался на вполне обыкновенном маггловском кладбище. Хмыкнув, он решил, что это ещё одно испытание, но оглядевшись, Седрик заметил низкорослого полного человечка, устанавливавшего огромный каменный котел на подставку.
С той стороны, где он возился, доносились обрывки команд, отдаваемых шипящим голосом:
- Привяжи мальчишку к тому надгробию. И поторопись, я не собираюсь ждать здесь всю ночь, Червехвост, - прошипел властный голос.
- Д-д-да мой Лорд, к-конешно, - заикаясь от страха пролепетал тот, кого назвали Червехвостом, и, достав палочку, он оглушил Диггори заклинанием, а затем крепко привязал его к камню.
Придя в себя, юноша наблюдал, как толстяк разжег под котлом волшебный огонь, и, осторожно помешивая плескавшуюся в нем жидкость, стал нагревать его. Когда жидкость в котле нагрелась и закипела, над ее поверхностью стали появляться, взлетая вверх, пунцовые искры, пар стал гуще, и скоро фигура толстяка у костра превратилась в расплывчатое пятно.
- Скорее, - подгонял суетящегося вокруг котла человека шипящий голос.
Кипящая поверхность жидкости вся превратилась в искры и сверкала, точно сыпанная бриллиантами.
- Все готово, хозяин, - пролепетал Червехвост.
-Пора... — изрек ледяной голос.
Червехвост развернул непонятно откуда взявшийся сверток; увиденное, исторгло бы из груди Седрика пронзительный вопль, если бы он был в состоянии кричать. Содержимым свертка оказалось отвратительного вида существо, напоминающее скорчившегося младенца. Но младенца оно напоминало только очертаниями хилого маленького тельца, во всем остальном оно ни капли не походило на человеческого детеныша. Чешуйчатое безволосое тело цвета сырого мяса, слабые, тонкие ручки и ножки, а лицо — такого ни у одного ребенка отродясь не было — приплюснутое, как у змеи, с блестящими красноватыми глазами-щелками.
Существо казалось беспомощным. Оно протянуло ручки к Червехвосту, обняло за шею, и Червехвост его поднял.
В этот миг капюшон, упав у него с головы, позволил Седрику рассмотреть лицо привязавшего его человека: оно было бледным, и выражало крайнее отвращение.
Червехвост поднял свою ношу над котлом и искры, танцующие на поверхности жидкости, осветили на мгновение плоское злобное лицо “младенца”. Червехвост опустил существо в котел, и оно с шипением исчезло. Седрик услышал, как тельце мягко стукнулось о каменное дно котла.
«Пусть, пусть он утонет, - стучало в голове Седрика. - Пожалуйста... Пусть утонет...»
И тут Червехвост заговорил. Голос его дрожал, выдавая панический страх. Он поднял палочку, закрыл глаза и с трудом произнес:
- Кость отца, отданная без согласия, возроди своего сына!
К ужасу Седрика земля у него под ногами разверзлась, оттуда выпорхнула тонкая струйка праха и, повинуясь мановению палочки, нырнула в кипящую жидкость. Сверкающая поверхность, зашипев, лопнула, искры разметало по сторонам, а жидкость в котле стала ядовито-голубой.
Поскуливая от ужаса, Червехвост вытащил из-под плаща длинный тонкий серебряный кинжал и снова заговорил, на сей раз, сопровождая каждое слово истеричным всхлипом:
- П-плоть... слуги... отданная д-добровольно... оживи... своего... хозяина!
Вытянул перед собой правую руку, ту, на которой нет пальца, крепко сжал кинжал в левой и замахнулся.
Седрик мгновенно понял, что сейчас будет, и успел зажмуриться. Но уши-то он не мог зажать и невольно услыхал безумный вопль, пронзивший его сердце, как будто Червехвост ударил и его кинжалом. Что-то со стуком упало на землю. Хвост тяжело задышал, и тут же раздался всплеск зелья, вызвавший у Седрика приступ дурноты. Он не смог открыть глаза... но даже сквозь веки увидел — зелье стало кроваво-красным...
Червехвост всхлипывал и скулил от боли. Седрик вдруг почувствовал на лице чужое дыхание и понял, что Хвост подошел вплотную к нему.
— К-кровь недруга... взятая насильно... воскреси... своего врага!
Седрик не мог ему воспротивиться — слишком крепко был связан. Скосив глаза, тщетно пытаясь выпутаться из веревок, увидел, как трясется серебряный кинжал в оставшейся руке Хвоста. Острый конец проколол кожу на сгибе локтя, и по разорванной мантии потекла теплая кровь. Все еще хрипло дыша от боли, Червехвост вынул из кармана стеклянный пузырек и поднес к ране Седрика, пузырек быстро наполнился.
Пошатываясь, Червехвост вернулся к котлу и плеснул в него кровь. Жидкость мгновенно стала ослепительно белой. Покончив с приготовлением зелья, Червехвост без сил упал на колени и тут же кулем повалился на землю. Он лежал, скорчившись, баюкая кровавый обрубок, и тихо постанывал.
Котел кипел, сверкающие искры летели во все стороны, от их слепящего блеска все вокруг погрузилось в непроглядную черноту. Ничего не происходило...
«Пусть утонет, пусть произойдет ошибка, - молил Седрик.»
Но искры погасли, из котла взметнулся столб белого пара, он становился все гуще, и Седрик уже не видел окружающего пространства - пар затопил все.
«...Зелье не вышло... он утонул... пожалуйста... пожалуйста... пусть он умрет...»
Но вот в облаке пара, идущего из котла, начали возникать очертания высокого, худого, как скелет, человека, и Седрика окатила леденящая волна ужаса.
После того как пар рассеялся, человек, нет, существо стало различимо. Оно оказалось высоким, почти семи футов росту. Худым, настолько, что можно отчетливо увидеть ребра. Его кисти напоминали больших белых пауков; его длинные бледные пальцы ощупывали грудь, руки, лицо. На его чешуйчатой, мертвенно бледной коже были видны синеватые вены а тело было полностью лишено растительности. Лицо чем-то напоминало змеиное, плоский нос, тонкие губы и полное отсутствие бровей делало это сходство еще большим. Но самым ужасающей чертой его внешности были глаза, яркого рубинового цвета, а зрачки, подобно кошачьим, превратились в узкие щелочки. Глаза горели в темноте пронзительно и жутко.
Когда существо покинуло котел Червохвост подал ему черную дорогую мантию.
- Протяни руку, — процедил небрежно Вольдеморт.
- Хозяин... спасибо, хозяин...
Хвост протянул свой окровавленный обрубок, но Вольдеморт захохотал:
- Другую руку, кретин.
- Хозяин, пожалуйста... пожалуйста...
Вольдеморт наклонился над своим слугой, дернул вперед его левую руку и одним движением задрал рукав мантии выше локтя. Седрик увидел на коже Червехвост какой-то знак, похожий на красную татуировку, в которой, приглядевшись, узнал Черную Метку, такую же, как появилась в небе во время Чемпионата мира: череп с вылезающей изо рта змеей. Вольдеморт внимательно осмотрел Метку, не замечая громких всхлипов Червехвоста, которые уже превращались в судорожные рыдания.
- Она снова здесь, - тихо произнес он, - они снова ее заметят... теперь мы посмотрим... теперь мы узнаем...
И он прижал свой длинный указательный палец к Метке на руке Червехвоста.
Парень в ужасе наблюдал, как кладбище начинает заполнятся людьми в черных одеждах. Так продолжалось минут десять.
- Тринадцать лет... прошло тринадцать лет со дня нашей последней встречи. И все же вы ответили на мой зов будто это было вчера... значит, нас всех по-прежнему объединяет Черная Метка? Или нет? Почему вы не искали меня, Эйвери, Нотт, Долохов?
Шипел Вольдеморт, срывая маску за маской с последователей.
- И только одна маленькая и жалкая крыса, не бросила меня!
Вольдеморт приблизился в Червохвосту и злобно усмехнулся. Тот в ужасе упал на колени перед ним и забубнил что-то невнятное.
- Я награжу его за это! - сообщил и, подняв палочку, взмахнул ею.
В воздухе вслед за ее движением появился след, похожий на расплавленную полосу серебра. Через мгновение бесформенная полоса превратилась в сверкающую копию человеческой кисти. Сияя в темноте, как луна, кисть тут же опустилась и приросла к окровавленному запястью Хвоста.
Всхлипывания мгновенно прекратились. Тяжело дыша, Червехвост поднял голову и, не веря своим глазам, смотрел на серебряную кисть, так безупречно соединенную с его собственной рукой, что, казалось, он надел ослепительно сияющую перчатку. Он согнул и разогнул серебряные пальцы, а потом, дрожа, поднял с земли какой-то прутик и растер его в порошок.
- Милорд, - прошептал он. - Хозяин... она прекрасна... спасибо... спасибо...
Он подполз к Вольдеморту и поцеловал край его мантии.
- И пусть твоя верность будет неколебима, Червехвост, - сказал Вольдеморт и вновь обратил свое внимание на Упивающихся Смертью.
- Возможно, я нуждаюсь в новых слугах. Вы разочаровали меня, - сказал он, подходя к привязанному к надгробию Седрику, и нежно проводя костлявой рукой по щеке парня.
- Пожалуй, я могу поискать среди нового поколения, молодых и преданных магов, желающих угодить мне. Что вы скажете Диггори? Вы присоединитесь ко мне?
Трясущийся от ужаса Седрик, передернулся от омерзения и плюнул в лицо чудовища, которое было так близко.
- О-о-очень хорошо, - спокойно сказал Вольдеморт. - Вы сделали свой выбор Диггори. И ошиблись. Avada Kedavra!
Когда слова затихли тело Седрика обмякло в путах.
Вольдеморт подошел к своим последователям.
- Люциус-с-с, какое у тебя оправдание? Почему ты не искал своего Лорда?
- Мой Лорд, простите меня, но я не знал где вас искать, - осторожно начал Люциус.
- Это плохое оправдание. Crucio, - спокойно сказал Темный Лорд
- Попробуй ещё раз, - издевательским тоном предложил он, корчащемуся на земле Люциусу.
Тот поднялся с земли и опустившись на колени сказал:
- Мой Лорд, простите мою дерзость, но я подготовил вам подарок.
- Подарок? Подарок?! Скажи мне Люциус-с-с, для подготовки какого подарка необходимо столько времени? - злобно прошипел Вольдеморт.
- Такого, который, я надеюсь, доставит вам удовольствие. Если вы позволите, то я могу сходить за ним, и вернутся в течение часа, - поспешно ответил Люциус.
- Почему бы и нет? За это время должны появиться все... все, кто опоздал, - сказал Лорд в то время пока Люциус вставал на тоги.
- И... Люциус-с-с, - промурлыкал Вольдеморт, - для тебя будет лучше, если у тебя и вправду окажется достойный моего внимание предмет, иначе мне придётся убить тебя.
Люциус молча поклонился и аппарировал.
(Тайная Комната, Малфой-мэнор)
Гарри поднял глаза на вошедшего господина Малфоя.
- Подготовься Гарри, время пришло, - сообщил аристократ воспитаннику.
С широченной улыбкой Гарри побежал в ванну, и, быстро ополоснувшись, принялся готовиться к встрече, которую ожидал всю свою жизнь. Мальчик тщательно расчесал длинные волосы, поместил Апполона вокруг шеи и надел черную, дорогую мантию на голое тело. Немного покрутившись перед зеркалом и оставшись довольным увиденным, Гарри покрыл голову капюшоном.
- Я готов, Господин Малфой, - сказал он, радостно улыбаясь.
- Гарри, хочу напомнить. Никогда не спорь с ним, не возмущайся, говори только тихим голосом, если он попросит высказаться. Всегда отвечай на заданные вопросы. Будь вежливым и почтительным. Если он что-то приказал, приказ должен быть исполнен быстро и идеально. Понял?
С быстрым поклоном, Гарри ответил.
- Да, Сэр.
- Хорошо, тогда отправляемся.
(И снова в Кладбище)
Люциус возник в центре круга вместе с Гарри. Сразу же шепот наполнил кладбище: никто не ожидал, что Люциус вернётся не один.
- Люциус-с-с, что это значит? Я думал, что ты отправляешься за подарком для меня. Но вместо этого, ты раскрыл место нашего с-с-сбора! Возможно, мне придётся убить тебя, - прошипел Волдеморт, медленно поднимая палочку.
- Мой Лорд, это и есть мой подарок Вам, - успел быстро сказать Люциус, снимая мантию с мальчика.
Все присутствовавшие на кладбище издали восхищённый вздох. Даже Вольдеморт опустил палочку в шоке. Перед ним стоял самый прекрасный мальчик из тех, что он видел. Не смотря на то, что был обнажен, он ничуть не смущался этим, а наоборот - явно гордился. Его кожа была белоснежной, как будто её никогда не касалось солнце. У него были длинные волнистые, чёрные как смоль волосы, которые опускались ниже талии. Мальчик обладал небольшим ростом, был стройным, даже худощавым, но пропорции его юного тела были идеальны. Изумрудный древесный удав, обёрнутый вокруг его шеи, подчёркивал цвет огромных доверчиво открытых глаз, а густые черные ресницы, в сочетании с полными, капризными, яркими губами довершали картину, делая мальчика живым воплощением греха.
Волна шепотков, гуляющая по кладбищу становилась все сильнее, по мере того, как присутствующие разглядывали спокойно стоящего пацана. Но когда люди рассмотрели шрам, красующийся на открытом лбу, толпа выдохнула:
- Гарри Поттер!

Поиск по сайту: