Глава 65. Размер уборной в "Серебряной стреле" был не больше, чем на коммерческом авиалайнере, там с трудом хватало места

Размер уборной в "Серебряной стреле" был не больше, чем на коммерческом авиалайнере, там с трудом хватало места, чтобы развернуться. Человек с кожной сыпью закончил телефонный звонок хозяину и положил в карман свой телефон.

Земля сместилась, понял он. Весь пейзаж внезапно перевернулся, и ему потребовалось мгновение, чтобы сориентироваться.

Мои друзья теперь - мои враги.

Человек ослабил узел галстука Пейсли и уставился на свое прыщавое лицо в зеркале. Он выглядел хуже, чем он думал. При этом лицо мало волновало его, по сравнению с болью в груди.

Нерешительно, он расстегнул несколько пуговиц и открыл ворот рубашки.

Он обратил свой взгляд к зеркалу … и изучил голую грудь.

Боже.

Черная зона разрасталась.

Кожа в центре его груди была глубокого синевато-черного оттенка. Темная область вчера вечером была размером с мяч для гольфа, но теперь выросла до размеров апельсина. Он мягко коснулся нежной плоти и вздрогнул.

Торопливо, он снова застегнул свою рубашку, надеясь, что у него хватит сил для выполнения того, что он должен был сделать.

Следующий час будет иметь решающее значение, подумал он. Тонкая серия маневров.

Он закрыл глаза и собрался, подготавливая себя к тому, что должно было произойти. Мои друзья стали моими врагами, подумал он снова.

Он сделал несколько глубоких, болезненных вздохов, надеясь, что это поможет успокоить нервы. Он знал, что должен оставаться невозмутимым, если собирается сохранить свои намерения в тайне.

Внутреннее спокойствие необходимо для убедительной игры.

Человек был хорошо знаком с обманом, и все же его сердце теперь дико колотилось. Он сделал еще один глубокий, пульсирующий вздох. Ты обманывал людей в течение многих лет, напомнил он себе. Это обычное дело для тебя.

Стиснув зубы, он приготовился вернуться к Лэнгдону и Сиенне.

Мой последний спектакль, подумал он.

В качестве последней предосторожности, прежде чем выйти из уборной, он удалил батарею из своего сотового телефона, удостоверившись, что теперь устройство не работало.

Он выглядит бледным, подумала Сиенна, когда человек с сыпью повторно вошел в каюту и устроился на своем месте с огорченным вздохом.

- Все в порядке? - спросила Сиенна, действительно обеспокоившись.

Он кивнул. - Спасибо, да. Все хорошо.

Очевидно получив всю информацию, которой человек намеревался поделиться, Сиенна изменила тактику. - Мне снова нужен твой телефон, - сказала она. - Если ты не возражаешь, я хочу продолжить поиски информации о доже. Возможно мы сможем получить некоторые ответы, прежде чем навестим Св. Марка.

- Никаких проблем, - сказал он, вынимая телефон из кармана и глядя на дисплей. - О, черт. Моя батарея разрядилась во время того звонка. Похоже, что телефон теперь не работает. - Он поглядел на свои часы. - Скоро мы будем в Венеции. Нужно просто подождать.

На расстоянии пяти миль от побережья Италии, на борту Мендасиума, помощник Ноултон молча смотрел как хозяин метался по периметру каюты, как загнанное в клетку животное. После телефонного звонка хозяин ясно размышлял, и Ноултон прекрасно знал, что лучше не произносить ни звука, пока хозяин думал.

Наконец, сильно загорелый человек заговорил, его голос был как никогда напряженным, и Ноултон это почувствовал. - У нас нет выбора. Мы должны показать это видео доктору Элизабет Сински.

Ноултон сидел неподвижно, не желая выказывать удивление. Седому дьяволу? Тому, от кого мы помогали Зобристу скрываться весь год? - Хорошо, сэр. Я должен послать ей видео по электронной почте?

- Боже, нет! Рисковать, чтобы видео стало достоянием общественности? Тогда может случиться массовая истерия. Я хочу, чтобы доктора Сински доставили на борт этого судна, как можно скорее.

Ноултон смотрел с недоверием. Он хочет, чтобы директора ВОЗ доставили на борт Мендасиума? - Сэр, это нарушение конфиденциальности и очевидный риск —

- Выполняйте, Ноултон! НЕМЕДЛЕННО!

Поиск по сайту: