Глава 9. Леди никогда не проявляет инициативу первой

Леди никогда не проявляет инициативу первой. Это джентльмен решает, стоит ли нанести визит или пригласить даму на прогулку. Именно джентльмен в конечном счете признается в своих чувствах. Мы же, леди, можем лишь постараться сделать все, чтобы привлечь внимание интересующего нас джентльмена.

«Руководство для леди по благопристойному поведению»

Тереза выложила две карты червей и нахмурилась, когда Джейн Редмонт и ее партнерша по висту начали разбивать их с бабушкой Агнес. Да, ей определенно нужно было уделить больше внимания игре, но случилось так, что мысли ее оказались далеки от виста. В данный момент ее чрезвычайно волновала напористость, с какой Сара Сондерс заигрывала с Майклом.

Ее брата трудно было сбить с толку хлопающими ресницами и комплиментами его широким плечам, но сегодня вечером он не обращал внимания ни на кого, кроме Сары. При иных обстоятельствах Терезу мало взволновал бы тот факт, что Майкл заинтересовался какой-то девушкой, потому что она с радостью приняла бы в свою маленькую семью невестку. Однако ей не нравилась Сара Сондерс. Совсем не нравилась.

Они с Терезой были примерно одного возраста, только мисс Сондерс превратилась в жуткую сплетницу. Причем наибольшее удовольствие доставлял ей пересказ самых отвратительных слухов. Тереза же никогда не собирала сплетни. Впрочем, она давно уже решила для себя превыше всего ценить благопристойность.

Тереза перевела дыхание.

– Я, кажется, совершенно лишила нас с вами всякой надежды на выигрыш, бабушка. Давайте я спрошу, согласна ли миссис Уингейт занять мое место?

Леди Агнес фыркнула.

– Если бы мы не были кровными родственниками, моя дорогая, я выгнала бы тебя из игры еще полчаса назад. Да, разыщи Дженни, ради всего святого.

Извинившись, Тереза с улыбкой встала из-за стола. Дженни Уингейт весь вечер бросала завистливые взгляды на игроков – сестра лорда Сондерса была заядлой картежницей. Не прошло и минуты, как Тереза нашла себе замену и оказалась предоставленной самой себе.

В этом-то и состоял ее план. Подойдя к Майклу, она взяла его под руку.

– Что ты задумал? – спросила она.

Майкл, улыбнувшись, посмотрел на сестру, однако, несмотря на улыбку, взгляд его был чрезвычайно серьезен.

– Да вот пытаюсь разгадать загадку – почему Сара Сондерс до сих пор не замужем?

Та захихикала.

– Это от того, что я слишком разборчива.

– А вовсе не от отсутствия женихов, – с холодной улыбкой добавила Тереза. – Могу я похитить своего брата на пару минут?

– Да, конечно. – Сара присела в реверансе. – Только умоляю, лорд Уэллер, не уходите слишком далеко.

Как только они с Майклом пересекли комнату и остановились у высокого окна, выходящего в сад, Тереза ущипнула брата за руку.

– Что ты делаешь?

– Ой, – воскликнул Майкл, вырывая руку. – Перестань, Тролль.

– Тебе не кажется, что ты увлекся?

– Ты напрасно считаешь, будто меня нужно спасать. – Он бросил взгляд на Сару, оживленно сплетничавшую со своими знакомыми. – Эта девица слишком болтлива.

Морщины на лбу Терезы разгладились.

– Что такого она сказала?

– Якобы ее служанка слышала от кого-то из слуг Джеймс-Хауса, будто полковник Джеймс пытался вчера покончить жизнь самоубийством.

Тереза с минуту смотрела на брата.

– Но это же просто нелепость.

– Именно это я и пытался внушить Саре, когда ты поволокла меня прочь. – Майкл щелкнул сестру по носу. – Поверь, я не такой уж болван.

На этот раз губы Терезы изогнулись в искренней улыбке.

– Я тебя таковым никогда не считала. Просто ты слишком часто сбиваешь меня с толку.

– Гм-м. – Майкл подошел ближе и выглянул в окно. – Нам необходимо поговорить с Амелией. Что бы там ни случилось с полковником, негоже, чтобы слуги распускали по Лондону сплетни.

Улыбка Терезы померкла.

– Майкл, Бартоломью Джеймс не пытался покончить с собой. Он попросил врача заново сломать ему ногу, чтобы кость срослась правильно. – Тереза сложила руки на груди. – Я знаю это наверняка, потому что сама была там. А точнее, помогала доктору.

Майкл уставился на сестру: – Что?

– Ты слышал.

Однако Майкл продолжал смотреть на Терезу.

– Слава Богу, этого не слышала Сара. Тролль, ты не можешь помогать кому попало. Ты же сестра виконта и внучка герцога.

– Ну и что? – возразила Тереза. – Полковник Джеймс – брат нашего зятя.

– Дорогая, – с шумом выдохнул Майкл, – неужели тебе недостаточно просто наслаждаться сезоном? – Он понизил голос. – Ты выезжаешь в свет уже почти пять лет. Если тебе стало скучно, ответь согласием на одно из миллионов поступивших тебе предложений и выйди за кого-нибудь замуж.

О Господи! В последнее время их с братом перепалки всегда заканчивались разговорами о замужестве.

– Не преувеличивай. Я получила всего дюжину предложений, причем некоторые из них поступили от одного и того же человека. И вообще: я решусь выйти замуж, когда выбор станет чуть меньше. – Упрямо вздернув подбородок, Тереза пошла прочь.

Она могла бы напомнить Майклу, что он тоже не женат, хотя и на три года старше, но сегодня ей не хотелось использовать этот аргумент. Пока Майкл не воспринимает Сару Сондерс всерьез, он волен поступать как хочет. Она и сама могла бы пофлиртовать со своими ухажерами, присутствующими сегодня на ужине, но это требует концентрации внимания, а ее мысли слишком перепутались.

Завтра необходимо сообщить Толли, что уже ходят сплетни о его попытке самоубийства. И ему это не понравится. Более того, может заставить его окончательно отгородиться от общества, если такое возможно. Но, судя по тому, что Тереза уже знала о полковнике, он предпочел бы знать о том, что говорят у него за спиной, нежели оставаться в блаженном неведении.

– Тесс, Тесс, – окликнула ее мисс Харриет Силдер, – вот ты где. Ты хотя бы представляешь, какое количество джентльменов поинтересовалось у меня, поедешь ли ты завтра на прогулку?

Взяв подругу за руку, Тереза улыбнулась:

– Они могли бы спросить об этом меня лично, вместо того чтобы надоедать другим людям.

– Да, но, расспрашивая меня, они точно не будут отвергнуты тобой. – Харриет потянула Терезу сквозь толпу гостей к распахнутым дверям балкона.

Воздух на улице был гораздо прохладнее, и девушка вдохнула полной грудью, опершись локтями о балюстраду.

– Как думаешь, скоро нас хватятся? – спросила она, вынув ногу из туфельки и разминая пальцы.

Харриет тряхнула туго завитыми каштановыми локонами.

– Лучше вообще не пропадать.

Рассмеявшись, Тереза скинула туфельку с другой ноги.

– Иногда оно того стоит.

Харриет облокотилась о балюстраду рядом с подругой.

– В полдень я заезжала к тебе. Рамзи сказал, что ты уехала навестить заболевшего друга. Так кто же это?

– О проклятие. Прости, Харриет, нужно было тебя предупредить. – Тереза с минуту смотрела на конюшни, расположенные напротив. Сегодня утром она перечеркнула две главы из своего нового руководства и полностью переписала еще одну. Что бы ни ждало ее впереди, Терезе это не нравилось.

– Вообще-то я была в Джеймс-Хаусе. Ты же знаешь, что деверь Амелии хромает.

Тереза почувствовала на себе косой взгляд Харриет.

– Стало быть, это полковник Джеймс – больной друг?

Тереза с мгновение колебалась, а потом разозлилась на себя за нерешительность. Да, полковника недолюбливали в обществе. Да, он был резок, а иногда и вовсе вел себя оскорбительно, но не сделал ничего плохого. Всего лишь стал предметом самой свежей сплетни Сары Сондерс. Всего лишь поцеловал Терезу. Но об этом не знала ни одна живая душа.

– Да. Амелия сказала, что он неважно себя чувствует, вот я и решила заглянуть на минутку, чтобы подбодрить его. – Это было не совсем так, но Толли скорее всего не захочет, чтобы кто-то узнал подробности того, что с ним произошло.

– Я слышала, будто он…

– Это неправда, – оборвала подругу Тереза. – Прошу тебя, не говори, что ты веришь сплетням Сары.

Харриет вздохнула.

– Я стараюсь не слушать ее, но она такая хорошая рассказчица. – Тереза улыбнулась. – Ну и каков же теперь полковник Джеймс? Я видела его много лет назад и позавчера на званом обеде, но, помнится, нас друг другу не представляли.

– Он… весьма интересен. И остроумен, что немного удивило меня.

– И красив. Я это заметила.

Тереза на секунду задумалась о том, что ей совсем не нравится, когда другие леди – пусть даже такие близкие подруги, как Харриет Силдер, – говорят о внешности Толли. Но потом она решила, что подобная мысль нелепа и смешна.

– Да, он весьма недурен собой. Услада для глаз, так сказать.

– Послушай… Хм. Говоря об усладе для глаз… – Харриет подалась вперед и принялась рассматривать коня, которого один из грумов вел в сторону конюшни. – Это ведь конь Монтроуза?

– Он самый. Ну и ну. Я не ожидала, что Александр будет здесь сегодня.

– Ну ужин-то он уже пропустил. Интересно, что его сюда привело? – Харриет хитро посмотрела на подругу.

– Действительно. Он приехал потому, что его наверняка пригласила Сара или ее родители. А я тут совершенно ни при чем.

– А… Значит, он ухаживает за Сарой? – Харриет поддела подругу локтем. – Что тебя тревожит?

Да ничего, кроме разговоров о том, что герой, к которому она испытывает какое-то странное притяжение, пытался свести счеты с жизнью.

Тереза пожала плечами:

– Просто удивляюсь, что приехала сегодня к Сондерсам.

Выпрямившись, Харриет взяла подругу под руку и повела назад в гостиную.

– Ты здесь потому, что тебя попросила об этом бабушка, – произнесла она с улыбкой. – Так что будь, как всегда, очаровательна и Монтроуз не догадается, что ты вовсе не рада его видеть.

– Это не так, – запротестовала Тереза. – Ради всего святого. – Все, что ей нужно, это заработать репутацию этакой неприкосновенной Снежной королевы. Только вот сегодня вечером ей хотелось оказаться совсем в другом месте.

– В таком случае я не стану с ним флиртовать, – с улыбкой прошептала Харриет.

Однако Тереза совершенно не возражала, чтобы кто-то положил глаз на маркиза. Не то чтобы ей не нравился Александр, как и другие поклонники. Просто Терезу обуревало чувство, будто они понапрасну теряют время, дожидаясь ее благосклонности.

– Тесс, – произнес лорд Монтроуз, подойдя к Терезе, и его лицо осветила теплая улыбка. – И Харриет. Как приятно видеть вас обеих. – Он огляделся по сторонам, и его улыбка стала еще шире. – Если бы я знал, что на ужин приедет такое количество очаровательных юных леди, то непременно отложил бы встречу со своим управляющим на завтра.

– Надеюсь, дела в Монтроуз-Парке идут хорошо? – произнесла Тереза, беря маркиза под руку.

– Да. Мне нужно было обсудить с управляющим, какие поля засевать.

– Вы много раз рассказывали мне, как там чудесно. Маркиз накрыл ладонью руку Терезы.

– Вы можете убедиться в этом сами, – произнес он, понизив голос. – Стоит лишь ответить мне «да».

Она улыбнулась:

– Вы очень добры, Александр. Но вы же знаете, что я еще не готова выйти замуж.

Маркиз кивнул, однако выражение его лица не изменилось.

– Я уверен, что в конечном итоге вы выберете меня, поэтому готов набраться терпения и подождать. – Он легонько сжал пальцы Терезы, а потом убрал руку. – Впрочем, вы наверняка понимаете, что, объявив о нашей помолвке, я наконец смог бы избавиться от приглашений на ужин вроде этого, а вы – от необходимости танцевать с такими, как Френсис Хеннинг.

– Страдания закаляют характер, – не осталась в долгу Тереза, и перед ее глазами внезапно возник образ Бартоломью Джеймса, лежащего в постели без сознания. Вот у него-то характер гораздо сильнее, чем у всех тех джентльменов, с которыми ей когда-либо приходилось встречаться. Она тряхнула головой. – Кстати говоря, – произнесла девушка вслух, высвобождая руку, – хозяйка дома пригласила вас не для того, чтобы вы флиртовали весь вечер только со мной.

Притворно нахмурившись, маркиз отвесил поклон и смешался с гостями. Оставшуюся часть вечера Тереза переходила от одной группы гостей к другой. Она поступала так не потому, что хотела уделить внимание каждому из присутствующих, а от терзающей душу неприкаянности, от ощущения того, что должна находиться сейчас не здесь, а в совершенно ином месте. Наконец терпение ее лопнуло. Когда дамы закончили партию игры в вист и приготовились снова сдавать карты, Тереза поспешила к столу.

– Бабушка, – прошептала она, склонившись к уху леди Агнес, – у меня раскалывается голова. Ты очень расстроишься, если…

Леди Агнес смахнула со стола себе в ладонь горстку монет общим достоинством примерно в два фунта.

– Я поступаю ужасно подло, выйдя из игры с выигрышем, – провозгласила она.

– Вы жестокая женщина, Агнес, – произнес лорд Уилкокс, широко улыбнувшись. – Пообещайте, что дадите мне шанс отыграться.

– Посмотрим.

Взяв внучку под руку, леди Агнес отправилась искать Майкла.

– Какая же вы кокетка, – с улыбкой произнесла Тереза.

– Хочется верить, что за все эти годы я научилась соблазнять мужчин, – ответила бабушка Агнес. – Майкл? Отвези нас домой. Твоей сестре нездоровится.

Услышав заявление леди Агнес, гости начали собираться возле Терезы, справляться о ее здоровье и просить позволения заглянуть к ней завтра. Еще пару недель назад она непременно ощутила бы себя виноватой из-за того, что отвлекла внимание от хозяйки вечера. С того самого дня, как ей исполнилось десять лет, Тереза терпеть не могла устраивать драмы по незначительному поводу. Но сегодня она испытывала лишь нетерпение. Ей ужасно хотелось поскорее оказаться дома, наедине с собственными мыслями. А еще она ждала наступления следующего дня, чтобы вновь повидаться с полковником Джеймсом.

– Я велю миссис Рейли принести тебе чаю, – сказала леди Агнес, когда они оказались наконец дома.

– Мне кажется, чай ей не нужен, – перебил бабушку Майкл, остановившись, чтобы взять на руки недавно приобретенного бабкой белого котенка по имени Коттон. – Она сослалась на головную боль, чтобы увезти меня от моей новой возлюбленной – Сары.

Тереза поморщилась.

– Даже имени ее не произноси. Отвратительная девица.

– Она племянница моей любимой подруги, – произнесла глава семьи, смахивая со столика в холле кота по имени Мистер Браун. – Хотя, если честно, Дженни тоже не слишком нравится длинный язык Сары. – Леди Агнес перевела взгляд на дворецкого. – Почему мои коты разгуливают в холле?

Рамзи отвесил поклон.

– Генри отправился наверх, чтобы их покормить, а потом заявил, что они устроили на него засаду, чтобы сбежать.

– Они очень по мне скучали. – Леди Агнес взяла на руки еще одного урчащего от удовольствия кота. – Идемте, мои дорогие, – проворковала она, поднимаясь по лестнице. – Мамочка Агнес нальет вам сливочек.

Целая шеренга котов и кошек всевозможных окрасов направилась вверх по лестнице следом за своей хозяйкой. Фыркнув от еле сдерживаемого смеха, Майкл опустил Коттона на пол, и котенок принялся карабкаться по ступеням за остальными.

– Ну и сколько их теперь?

– Не меньше дюжины. – Тереза вздохнула. – Я иду в постель.

Однако Майкл преградил ей путь.

– Откуда это уныние?

– Я просто устала.

– Все равно это на тебя не похоже, – заметил молодой человек с насмешливой улыбкой. – Ты же знаешь, что я никогда всерьез не задумывался о том, чтобы жениться на мисс Сондерс.

– Попробуй только! Я украла бы тебя и посадила под замок, если бы ты попытался это сделать.

Майкл улыбнулся.

– Ну вот, ты вновь стала собой. Благопристойной, но грозной. – Майкл легонько ущипнул сестру за нос, отходя в сторону. – Спокойной ночи, Тролль.

– Пожалуй, тебе все-таки стоит жениться на Саре, – решила она, покачав головой. – Тогда ты точно научился бы ценить мою доброту и великодушие. Все познается в сравнении.

– Ха-ха. Кстати, я завтра еду на прогулку с Гарднером. Это на случай, если ты захочешь отправиться со мной и повидать Лили.

При этих словах у Терезы перехватило дыхание, а сердце наполнилось ликованием.

– В котором часу я должна быть готова?

– В девять. Ужасно рано для тебя, так что я пойму, если ты…

– Я успею. – Тереза как раз собиралась придумать предлог, который позволил бы ей отправиться в Джеймс-Хаус навестить Толли, и вот совершений случайно ей представилась такая возможность. Она не верила в Провидение, но на этот раз ей действительно повезло. И вознаграждена она была не за любовь к благопристойности, а за свой изворотливый ум.

– Доктор сказал, что вам необходимо лежать, полковник. – Лакаби, раздвигавший шторы, развернулся и недовольно посмотрел на кровать.

– Я с недоверием отношусь ко всему, что говорят мне эти чертовы доктора, – ответил Толли и, откинув одеяло, попытался привстать и отползти назад к спинке кровати. – Я по-прежнему в постели, только хочу сесть.

Камердинер прищурил один глаз, а потом развернулся и окончательно раздвинул шторы.

– Артур был таким же. «Никого нет выше меня по званию на этом проклятом континенте, Лакаби, – говаривал он. – И плевать я хотел на чье-либо мнение, кроме своего собственного».

Бартоломью вскинул бровь.

– Вы звали будущего герцога Веллингтона Артуром?

– Не в глаза, конечно. Но иногда можно и приврать для красного словца.

– Пожалуй.

Кивнув, Лакаби подошел к прикроватному столику и собрал аккуратно разложенные на нем бритвенные принадлежности.

– Поскольку вашей дамы нет сегодня, я подержу зеркало, пока вы бреетесь. Если, конечно, ваши руки больше не дрожат.

– К счастью, нет, – с облегчением произнес Бартоломью, которому не хотелось снова начинать вчерашний спор. Однако потом нахмурился. – Только она не моя дама.

– Нет? Но мне показалось… Впрочем, забудьте, что я сказал. А чья она дама?

Бартоломью был уверен, что слугам не положено проявлять любопытство. По крайней мере так было принято, когда он в последний раз приезжал в Англию. Хотя ему было все равно.

– Своя собственная. Мой брат женат на ее кузине.

– А… Стало быть, она ваша родственница?

Ну уж нет, это определенно не так. По крайней мере Бартоломью ни разу не подумал о ней как о члене семьи. Более того: человек, думающий о своей родственнице так, как думал о Терезе Бартоломью, неминуемо угодил бы за решетку.

– Да, родственница, – вслух произнес он, не желая объяснять кому бы то ни было, почему немощный инвалид воспылал страстью к первой красавице Лондона.

Бартоломью вновь пошевелил пальцами ног, как делал это каждые десять минут, пока бодрствовал. Это упражнение по-прежнему причиняло боль, хотя и не такую острую, как раньше. А может быть, он просто уже привык к новым ощущениям.

Лакаби наклонился над полковником, чтобы осмотреть колено.

– Мне кажется, опухоль немного спала, – сообщил он, подавая Бартоломью помазок и мисочку с мылом. – Ваш брат виконт собирается купить вам инвалидное кресло.

Гнев застил глаза Бартоломью.

– Вот как? Пусть лучше купит мне надгробный камень, и покончим с этим раз и навсегда.

– С надгробным камнем не так-то удобно передвигаться на званых вечерах, – заметил камердинер, держа на вытянутой руке бритвенные принадлежности.

– У вас весьма острый язык, Лакаби, – рявкнул Толли. – Только держите его за зубами.

Отвесив поклон, камердинер наклонил зеркало так, чтобы Бартоломью было удобно.

– Хорошо, полковник.

Процесс занял больше времени, чем обычно, но оно и неудивительно – рука Бартоломью то и дело уставала и начинала дрожать. К тому времени как Лакаби забрал у него бритву и подал полотенце, Толли готов был снова лечь спать. И все же, стиснув зубы, он продолжал сидеть.

– Доктор Прентисс сказал, что вам можно только чай, говяжий бульон и подсушенный хлеб, – сообщил слуга, вновь раскладывая бритвенные принадлежности на столе. – Так что принести вам на завтрак?

– Чай, гренки и пару яиц пашот. – У Бартоломью не было аппетита, но ему нужны были силы, чтобы не оставаться в постели ни на секунду дольше, чем необходимо.

– Прекрасно. – Камердинер и глазом не моргнул. – Вернусь через минуту.

Едва только Лакаби скрылся за дверью, Бартоломью свесил здоровую ногу с кровати и попытался дотянуться до трости, которую кто-то оставил возле кресла.

– Проклятие, – пробормотал он, гневно взирая на полированную палку из обожженного ясеня – свою «третью ногу», которая находилась вне пределов досягаемости.

– Вы ругаетесь, даже когда вас никто не видит? – раздался с порога веселый женский голос. – Надо же, какая верность собственным принципам!

Бартоломью опустил руку. Теплая волна окатила его с головы до ног. У него вдруг возникло ощущение, что всю спальню залил солнечный свет.

– Я уже побрился, – сообщил он, когда Тереза вплыла в его спальню в шуршащем платье из желтого муслина. Ее глаза радостно блестели. – Простите, но я не знал, как далеко вы можете зайти, помогая несчастным вроде меня.

– Хм. – С кокетливой улыбкой Тереза подошла к постели и, наклонившись, провела пальцем по щеке Бартоломью. – Очень гладкая, – произнесла она неестественно высоким голосом.

Нет, черт возьми, этому пора положить конец. Бартоломью перехватил руку Терезы.

– Кажется, я предупреждал вас, что меня не стоит дразнить, – пробормотал он.

– Не вздумайте меня целовать. Это неприлично, – не осталась в долгу Тереза. Она положила свободную руку на плечо Толли и, наклонившись, коснулась его губ своими.

Ну и кто из них более напорист? Потянув Терезу за руку, Бартоломью усадил ее к себе на колени. Он не знал, что у нее на уме, но, похоже, он ей нравился. И Бартоломью отчаянно надеялся на то, что это действительно так.

Тереза тихо застонала, и от этого звука по телу Бартоломью прокатилась чувственная волна. Внезапно те десять месяцев, в течение которых он не имел плотских отношений, показались ему вечностью. Если быть честным до конца, Толли уже не ждал, что вновь сможет кого-то захотеть, но эта дерзкая девчонка заставила его забыть обо всем на свете при помощи единственного вздоха и поцелуя.

У двери раздалось приглушенное покашливание, и Тереза, сдавленно вскрикнув, вскочила с колен Толли. Острая боль пронзила колено полковника, когда он попытался сохранить равновесие.

– Дьявол, – прохрипел он.

– О! О, простите! – С пылающими от стыда щеками Тереза вцепилась полковнику в плечо, словно опасалась, что он упадет с постели. – Я забыла о вашей ране.

Толли поднял на нее глаза:

– Я тоже.

Улыбка Терезы прогнала из комнаты мрак.

– Мне выйти и зайти снова? – спросил Лакаби. Он держал в руках поднос с едой и широко улыбался, переводя взгляд с Толли на Терезу.

– Нет. И прекратите ухмыляться, черт вас возьми, – приказал Бартоломью.

– Одно обстоятельство наконец выяснилось, – произнес камердинер, ставя поднос, снабженный специальными ножками, на освободившиеся колени Бартоломью. – Вы определенно не родственница полковника.

– Тем не менее я все-таки покормлю его завтраком, Лакаби, – произнесла Тесс. – Не принесете ли и мне чаю?

Толли нахмурился:

– Я не беспомощен. Во всяком случае, сегодня.

– Ну тогда позвольте мне хотя бы почувствовать себя полезной. – Тереза оценивающе посмотрела на него, а потом протянула руку и поправила его темные волосы. О Господи, ни одна женщина не была с ним так ласкова на протяжении многих месяцев.

Бартоломью бросил взгляд на Лакаби:

– Что вы стоите? Принесите девушке чаю, разве не слышали?

Отдав честь, Лакаби скрылся за дверью.

– Знаете, – тут же сказала Тереза, проведя пальцем по краю матраса, – если бы не ваша рана, я не имела бы возможности сидеть здесь с вами.

Бартоломью судорожно сглотнул.

– В таком случае обидно терять время попусту. – Протянув предательски дрожащую руку, он накрыл ею ладонь Терезы, лежащую на одеяле. – Вы необыкновенно притягательны, Тереза, – еле слышно промолвил Бартоломью. – Даже мужчина, стоящий одной ногой в могиле, заметит это.

Щеки девушки залил очаровательный румянец.

– Благодарю вас. – Откашлявшись, она посмотрела на поднос с едой, к которой Бартоломью так и не притронулся. – Выглядит… аппетитно, – заметила она.

Действительно!

– Я попросил принести яйца и гренки, хотя не совсем то, что разрешил доктор Прентисс. Присоединяйтесь к моей скромной трапезе. – Бартоломью указал рукой на кресло, все еще стоящее возле кровати.

Следом за Лакаби, несущим поднос с чаем, в дверях появились Амелия и Вайолет. Толли был уверен, что они ничего не знают о поцелуе. На лицах девушек не было свидетельствующего об этом осуждающего выражения. По крайней мере Лакаби умел держать язык за зубам и, когда нужно. Возможно, они с камердинером все же поладят.

– Тесс! – воскликнула Амелия. – Лакаби сказал, что ты здесь.

– О да, – отозвалась Тереза с набитым ароматными хрустящими гренками ртом. – Я приехала с Майклом. Не думала, что вы поднялись так рано.

– Не одна ты ранняя пташка, – с изрядной долей скепсиса в голосе произнесла Амелия. – Могу я поговорить с тобой с глазу на глаз, сестричка?

Тереза кивнула.

– Конечно. – Вставая, она положила руку на спинку кровати и наклонилась к Толли. – У меня есть для вас кое-какие новости, – прошептала она так, чтобы ее слова мог слышать только он. – И они вам не понравятся.

Толли было плевать на все, если только Тереза не собирается сообщить ему, что больше не приедет в Джеймс-Хаус.

Поиск по сайту: