Глава 19. Мужчины – упрямые существа, принимающие решения единолично и считающие собственное мнение единственно верным

Мужчины – упрямые существа, принимающие решения единолично и считающие собственное мнение единственно верным. Но оно только им кажется таковым. Я готова биться об заклад, что каждый раз, когда мужчина говорит, что принял «правильное решение», вы придумаете что-то еще более правильное. После этого сделайте так, чтобы мужчина принял вашу идею за свою собственную, и, поверьте мне, результат будет куда более впечатляющим.

«Руководство для леди по благопристойному поведению», 2-е издание

Слуге не слишком понравилось, что его разбудили посреди ночи и отправили седлать Сумеру. Но если Соммерсет хотел, чтобы их встреча прошла тайно, то и Бартоломью не собирался брать наемный экипаж, рискуя тем самым привлечь внимание к себе и своей хромоте. Кто знает, возможно, слухи о назревающем скандале уже просочились за пределы светского общества.

Кожаная манжета, которую Толли надел на больное колено, выглядела не слишком эстетично, но внешний вид никогда не заботил его. Более важно было то, что нога под манжетой больше не болела так сильно, как раньше. Он даже смог затянуть ее потуже. Это означало, что опухоль спала, а кость начала наконец срастаться.

Возможно, в скором времени он сможет ходить нормально, а в отдаленном будущем и вовсе танцевать вальс со своей женой. Звучит впечатляюще. Бартоломью до сих пор не верил, что Тереза дала согласие на брак с ним. Вообще-то он не собирался делать ей предложения до тех пор, пока не разберется со своими проблемами. Но там, в саду, одетая в восхитительное зеленое платье, с глазами, мерцающими точно звезды, она показалась ему настолько неотразимой, что он не смог устоять. И Тереза сказала «да».

Большинство балов и званых обедов заканчивалось именно в это время, и теперь улицы переполнял цокот копыт по мостовой и скрип рессор. Бартоломью глубоко вздохнул. С тех пор как он переехал жить в Джеймс-Хаус, в одиночестве ему удавалось побыть лишь ночью, во время сна. Впрочем, и во сне он не оставался один, мучимый кошмарами.

И все же, несмотря на это, Бартоломью чувствовал себя ужасно одиноким. За исключением тех мгновений, когда рядом с ним находилась Тереза. Очевидно, служа в Индии и прожигая жизнь до переезда в эту восточную страну, он все же сделал что-то хорошее. А иначе как объяснить появление в его жизни чуда по имени Тесс?

Должно быть, Соммерсет предупредил слуг о приезде запоздалого гостя, потому что Харлоу показался из-за угла дома в тот самый момент, когда копыта Сумеру застучали по камням подъездной аллеи.

– Полковник, я помогу вам, – произнес он, обходя коня, чтобы помочь Бартоломью спешиться. Однако Толли протестующе поднял руку.

– Хочу попытаться сделать это самостоятельно, – пояснил Бартоломью, опуская на землю правую ногу. К счастью, Сумеру уже привык к выходкам хозяина и даже не шелохнулся, когда Бартоломью схватил его за холку, чтобы устоять. Ну вот. Впервые за целый год ему удалось соскочить с коня без посторонней помощи.

– Отлично справились, сэр, – с улыбкой заметил грум. Толли склонил голову, вынимая трость из притачанных к седлу ножен.

– Благодарю вас.

Сначала Толли хотел постучать в главную дверь, потому что в столь поздний час его личные проблемы занимали хозяина дома гораздо больше, нежели «Клуб искателей приключений». Однако герцог оказал ему неоценимую помощь, найдя еще одного свидетеля событий, и если Толли разозлит его теперь без какой-то видимой причины, это будет выглядеть не слишком разумно. А Бартоломью очень старался играть по правилам.

Вытащив из кармана свой личный ключ, Толли, прихрамывая, добрался до невидимой постороннему глазу двери и отпер ее. Сегодня в клубе было людно. В зале находились девять человек, четверо из которых играли в карты.

– Добро пожаловать, полковник, – поприветствовал Толли Гиббс. – Стаканчик виски?

– Нет, благодарю вас. А где Соммерсет?

– Спустится через минуту. Сядьте здесь, если хотите.

Да, эта дверь действительно вела в личные покои герцога.

Бартоломью не приходилось бывать там с того самого дня, как он присоединился к странной компании, собравшейся под крышей клуба, основанного Соммерсетом. Коротко кивнув слуге, Бартоломью похромал в дальний конец комнаты.

– За девять месяцев существования этого клуба, – раздался у него за спиной голос Томаса Истона, – ни одного из нас не попросили его покинуть. Что думаете об этом, полковник?

Однако Бартоломью пропустил вопрос мимо ушей. Это место помогло ему выжить, когда он вернулся в Лондон из Индии, и будет ужасно стыдно, если герцог решит, что Толли больше недостоин того, чтобы искать утешения в его стенах. Однако у него были заботы поважнее, да и не получится свернуть с выбранного пути без потерь. Более того – он может потерять все, но совсем недавно у него появилась причина, заставляющая его попытать счастья.

Дверь, ведущая из покоев герцога в клуб, отворилась. Соммерсет оглядел присутствующих, а потом указал головой в глубь дома.

– Войдите, – произнес он, не глядя на Бартоломью.

– До свидания, полковник Джеймс! – посмеиваясь, выкрикнул Истон.

– Идиот, – пробормотал Соммерсет, запирая за Толли дверь.

Бартоломью набрал полную грудь воздуха, напомнив себе о том, что нужно держать эмоции под контролем.

– Спасибо, что согласились встретиться со мной и…

– Неужели вы могли поверить, что я дам вам слово, а потом его не сдержу? – перебил герцог.

– Я просто подумал, что с Ост-Индской компанией вас связывает нечто большее, нежели с беспокойным членом вашего клуба.

Герцог гневно взглянул на Бартоломью.

– «Беспокойный» – чертовски подходящий эпитет. Я знал, какую сумму денег потеряю, прежде чем предложить вам свою помощь. А теперь прекратите ставить под сомнение мою честь и сядьте, пока не упали, – произнес герцог, проводя Бартоломью в маленькую гостиную.

– Значит ли это, что у вас есть для меня информация? – спросил Бартоломью.

– Господи, да учитесь же быть терпеливым! – рявкнул Соммерсет.

– Генерал Мейхью обозвал меня сегодня трусом. Это вывело меня из себя.

– Мейхью – идиот, – раздался другой мужской голос. Услышав это, Бартоломью резко развернулся.

– Росс! – воскликнул он, не в силах сдержать, удивления.

Генерал-майор Энтони Росс стоял в дальнем углу комнаты у камина с мрачным выражением лица.

– Толли, наконец-то мы встретились.

Все это выглядело очень странно: на вышедшем в отставку полковнике был армейский мундир, в то время как на действующем офицере – темный гражданский костюм. Хотя в сложившихся обстоятельствах Толли уже ничему не удивлялся.

– Так это вы тот самый источник Соммерсета в штабе конногвардейского полка? – спросил он.

– Никогда не был чьим-либо шпионом, – рявкнул Росс. – Я пытался повидаться с вами несколько дней назад. Вы не пожелали меня принять.

– Это недоразумение…

– После того как отчет компании был опубликован в газетах, я уже не мог приехать к вам открыто. Когда же Соммерсет упомянул о том, что дружит с вами, я попросил его организовать нам тайную встречу.

Толли наконец опустился в одно из мягких кресел, стоявших в гостиной.

– Простите, Энтони. Я был не слишком общителен после своего возвращения в Лондон.

Росс откашлялся.

– Вполне понятно. Но вы спасли мою шкуру в Бельгии, а долг, как известно, платежом красен. Теперь уже поздно предупреждать вас о намерениях Ост-Индской компании, но могу сказать, что лорд Хаддерли консультировался с представителями штаба, прежде чем опубликовать свое заявление. Вы единственный выживший свидетель так называемого «нападения душителей». Не ищите союзников в военном министерстве, Толли. Нас всех предупредили относительно помощи вам.

Толли с минуту смотрел на генерала.

– Почему? Ведь я служил Англии верой и правдой десять лет.

– Но в данный момент нет военных действий, – вставил Соммерсет, опершись локтями о спинку кресла. – Чтобы оставаться политически и финансово… состоятельной, армия вынуждена объединиться с Ост-Индской компанией. Это бизнес, Толли. Но я хотел, чтобы вы услышали это из уст генерала Росса, коль скоро считаете, будто мною движут какие-то скрытые мотивы.

– Я должен попросить прощения и у вас, ваша светлость.

– Это уж точно. Я был бы весьма удивлен, если бы вы не были столь подозрительны к окружающим.

Судя по всему, круг людей, которым Бартоломью мог доверять, начинал постепенно расширяться, несмотря на обстоятельства. И этим он снова был обязан Терезе.

– Так как вы предлагаете мне теперь поступить, ваша светлость?

– Поговорите с военными. Убедите их, что солдатам, несущим службу в Индии, жизненно важно знать об угрозе нападения со стороны «душителей». Им не обязательно предавать свои действия огласке, но ваше предупреждение поможет спасти жизни.

– Но не мою репутацию. – Доброе имя было необходимо Толли, чтобы жениться на Терезе.

– Компания никогда не подтвердит существования не поддающейся контролю опасности. Иначе потеряет миллионы фунтов стерлингов. По сравнению с этим несколько дюжин пропавших без вести солдат и местных жителей – ничто. – Герцог перевел взгляд на Росса, становящегося с каждой минутой все мрачнее. – На мой взгляд, самое лучшее, что вы можете сделать, это постараться убедить штаб конногвардейского полка в своей правоте, а потом отправиться на несколько месяцев на север и дождаться, пока в городе разгорится другой скандал.

– И не надевайте больше мундир, – добавил генерал Росс. – Потому что в отличие от меня большинство моих товарищей верят компании и считают ваше появление в военной форме… оскорбительным.

– Вообще-то мне нет никакого дела до обид предавших меня командиров. И я никуда не поеду.

– Не думаю, что у вас есть выбор.

– Я помолвлен, – процедил сквозь зубы Бартоломью. – Надеюсь, вы сохраните это в тайне, как я держу в тайне… нашу помощь мне. Я не собираюсь обрекать мою невесту на бесчестье.

Соммерсет изучающе посмотрел на Толли:

– Эта та девушка, что натолкнула вас на идею о танцах?

– Да.

– Вы и впрямь отважный человек, полковник.

Герцог говорил так тихо, что Бартоломью подумал, что ослышался. Соммерсет не видел выхода из сложившейся ситуации. Чтобы по-прежнему иметь успех в Индии, Ост-Индской компании необходимо было задавить в зародыше любые слухи о существовании «душителей». И даже если Толли удастся убедить в своей правоте военачальников, широким слоям населения об этом никто не сообщит. Люди будут продолжать пропадать, а его репутация так и останется опороченной. А когда нога заживет, от Бартоломью отвернутся даже те, кто сочувствовал ему раньше.

Толли откашлялся.

– Кое-кто предложил написать мемуары о пережитом мною в Индии.

Соммерсет остановился и сел в кресло. – Неплохо бы их опубликовать.

– Совершенно верно.

– Многим придется раскошелиться. В том числе и мне.

– А еще у вас будет мое слово – слово старшего офицера военного министерства, – добавил Росс.

Бартоломью ощутил, как его охватило напряжение. Он не смог бы соревноваться с кем-либо в беге, но зато у него была крепкая трость со спрятанной внутри шпагой, с которой он очень ловко умел управляться. И пусть враги остерегутся.

– У меня будут проблемы? – медленно спросил он. Герцог на мгновение отвернулся, очевидно, прокручивая в голове варианты развития событий.

– Вряд ли, – наконец произнес он. – Во всяком случае, не с моей стороны.

Росс покачал головой:

– В вашем подразделении у меня тоже были товарищи, Толли. Они не должны быть преданы забвению.

– Только нужно делать все тайно, – продолжал Соммерсет. – И быстро. Чем больше времени это займет, тем реальнее вероятность того, что кому-то станет известно о ваших намерениях. Я имею в виду того, кто связан с Ост-Индской компанией. А в наши дни этим человеком может оказаться любой.

– Опасности меня не слишком волнуют. – Бартоломью поднялся с кресла.

– И чья это была идея? Вы доверяете этому человеку?

– Вполне.

Герцог поднялся с кресла следом за Толли.

– Подождите немного, Росс. Я не хочу, чтобы вас видели вдвоем. Это слишком рискованно. – Он отворил дверь и проводил Толли к выходу из клуба.

– Дайте знать, когда ваша рукопись будет готова. Несколько членов клуба уже публиковали свои творения. Я знаю пару честных издателей, которые не продадут информацию Ост-Индской компании. – Соммерсет остановился, преградив Бартоломью дорогу. – Возможно, вас опасности и не пугают, но ведь вы теперь не один.

– Я это понимаю. – Когда Толли выпрямился, их с герцогом глаза оказались на одном уровне. – Я спас Россу жизнь. И теперь он мой должник. Я не сомневаюсь в вашей порядочности, Соммерсет, хотя в прошлом доверие к людям сослужило мне плохую службу. Если у меня возникнут неприятности и я пойму, что исходят они от вас, не стану ждать объяснений.

– Обычно гости не угрожают мне в моем же собственном доме, полковник. – Герцог отпер дверь. – Но в сложившихся обстоятельствах я закрою на это глаза. Да, какая-то часть состояния пришла ко мне благодаря Ост-Индской компании. Но она не настолько велика, чтобы я причинил боль тому, кого считаю другом. – Герцог протянул руку.

Немного поколебавшись, Бартоломью пожал ее. Герцог уже спас ему жизнь и ногу. Толли надеялся на то, что за последний год стал лучше разбираться в людях, потому что он тоже считал Николаса Эйнсли, герцога Соммерсета, другом. И он уже отрекомендовал его так же Россу.

– Дайте знать, если вам понадобится помощь. Только делайте это тайно.

– Обязательно. Спасибо вам.

– Не стоит благодарности. И по возможности не отпускайте от себя мисс Уэллер. Похоже, она обладает очень острым умом.

Ну конечно. Если кто-то и понял бы, какая именно леди пленила его сердце, то только Соммерсет, от внимания которого редко что ускользало.

– Я воспользуюсь вашим советом.

– Может, все-таки поедем домой, мисс? – спросила Салли, поплотнее закутываясь в шаль.

Но Тереза не отрываясь смотрела в окошко наемного экипажа.

– Нет. Мы останемся здесь до тех пор, пока не появится полковник Джеймс, – ответила она.

Они стояли на улице недалеко от Эйнсли-Хауса вот уже полчаса. Что бы ни связывало Толли с герцогом Соммерсетом – а Тереза была уверена, что именно он является таинственным другом ее возлюбленного, – он не воспользовался главным входом. Бартоломью попал в дом через другую дверь, надежно спрятанную от посторонних глаз за аркой, увитой диким виноградом.

Все это было очень странно. Тереза ужасно волновалась за него и теперь радовалась тому, что не осталась дома мучиться неведением и томительным ожиданием. Если Толли не появится через двадцать минут, она выйдет из экипажа и направится в Эйнсли-Хаус.

Он мог избежать скандала, если бы захотел. Мог бы уехать в другую страну, подальше от Лондона, где никто не слышал о «душителях» и его службе в Индии. Но он бы покрыл свое имя позором, предав погибших, и уже вряд ли смог вернуться обратно.

– Мисс Тесс, уже очень поздно, – жалобно пробормотала Салли. – Если кто-нибудь дома проснется и хватится вас, достанется нам обеим.

– Замолчи, пожалуйста. Если все пойдет так, как я думаю, мы скоро вернемся домой.

– Полковнику Джеймсу не понравится, что вы за ним следите.

– Он даже не узнает об этом, – тихо ответила Тереза. – Я просто хочу убедиться, что с ним все в порядке.

Еще несколько недель назад она и представить себе не смогла бы, что решится поехать через весь Мейфэр посреди ночи. Она не смогла бы даже вообразить причину, которая подвигла бы ее на подобное нарушение правил приличия. Но теперь Тесс начала уже жалеть, что не оставила Салли дома. Было бы легче привлечь внимание Толли и потом незаметно провести его к себе в дом или поехать к нему. Впрочем, это не имело большого значения, во всяком случае, она окажется с ним в постели в другой раз.

Наконец Толли появился. Он забрал у грума своего великолепного серого коня Сумеру и вскочил в седло. На улице было слишком темно, чтобы разглядеть выражение его лица, но по крайней мере Тереза убедилась, что он цел и невредим.

– Пригнись, – прошептала она, увлекая Салли за собой на пол экипажа.

Однако мгновение спустя кто-то постучал по дверце.

– Я вас вижу, – раздался голос Толли.

Тереза выпрямилась. Сидящий высоко в седле Бартоломью смотрел на нее, и теперь она могла разглядеть его лицо, только до сих пор не понимала, доволен он или раздражен.

– Привет, – произнесла Тереза.

– Что ты здесь делаешь? – тихо спросил Толли и бросил гневный взгляд на забормотавшего что-то кучера.

– Ты сказал, что собираешься тайно встретиться с кем-то. Я волновалась.

– Стало быть, ты приехала сюда, чтобы защитить меня?

– Да.

Бартоломью наклонился и, ухватившись за нижнюю часть окна экипажа, сказал:

– Иди сюда.

Вскочив с пола, Тереза накрыла его руку своей ладонью, а потом подалась вперед, чтобы поцеловать любимого. Теплая волна окатила ее с головы до ног, прогоняя ночной холод.

Салли испуганно охнула:

– Мисс Тесс! Что вы делаете?

Тереза выпрямилась:

– Что видишь!

Бартоломью посмотрел на кучера:

– Отвезите дам на Чарлз-стрит. Я поеду с вами, дабы убедиться, что вы доехали до дома в целости и сохранности.

– Только поэтому? – спросила Тесс с улыбкой.

– И сказать тебе, что ты настоящий бриллиант. – Бартоломью широко улыбнулся. – А еше о том, что скорее всего я действительно стану писателем. С твоей легкой руки.

Артур Питерс поспешно нырнул за угол, когда экипаж, сопровождаемый Бартоломью, проехал мимо. Как только они скрылись из виду, он вернулся к своей лошади и ожидающим его людям.

– Узнали что-нибудь? – спросил его один из них – мистер Уильямс.

– Есть кое-что интересное. Проследите за Джеймсом и мисс Уэллер и убедитесь, что они вернулись в свои дома.

– Мы теперь будем следить за девушкой?

– Да. И скажите спасибо за это. Мне, например, придется будить среди ночи лорда Хаддерли.

Слишком много всего произошло за вечер. Полночная встреча с герцогом Соммерсетом, тайная связь с мисс Уэллер и что-то связанное с написанием романов. Артур Питерс мог бы, конечно, поговорить со своим хозяином завтра, но лорд Хаддерли не любил секретов. А у него есть что поведать ему.

Бартоломью ехал следом за экипажем до тех пор, пока тот не свернул на Чарлз-стрит и не остановился возле дома Уэллеров. Тереза, до недавнего времени являвшаяся ярой поборницей благопристойности, тайно улизнула из дома под покровом ночи. И все потому, что переживала за него.

За прошедший год Бартоломью сталкивался как с доверием, так и с предательством, но сейчас не переставал думать о том, что Тереза готова помочь ему. И Соммерсет тоже. Почему ему так повезло?

– Обещай, что сразу поедешь домой, Толли, – прошептала Тесс, выходя из экипажа.

– Конечно. – Он наклонился, чтобы взять девушку за руку, жалея, что не спрыгнет с коня без посторонней помощи. Мог бы попытаться, наверное, но его колено не выдержит подобной нагрузки. – Я мечтаю, чтобы ты оказалась в моей постели, Тесс, – выдохнул Толли, переплетая свои пальцы с пальцами девушки.

– Я тоже этого хочу.

– Мисс Тесс, – окликнула Терезу служанка, – поторопитесь, пожалуйста.

Тереза кивнула.

– Завтра я приеду навестить Амелию и, возможно, привезу с собой несколько тетрадок.

– Тебе стоит держаться от меня подальше, – возразил Бартоломью, все еще держа Терезу за руку. – Соммерсет считает, что ситуация может стать весьма опасной, если Ост-Индской компании станет известно о моих намерениях. Ты не должна рисковать своим благополучием.

Плечи Терезы приподнялись, а потом упали, и Толли вдруг захотел, чтобы она его не послушалась. Конечно, репутация Терезы превыше всего, но рядом с ней ему казалось, будто он сам меняется в лучшую сторону.

– Не забывай, – с натянутой улыбкой произнесла Тереза, – что я уже опубликовала брошюру и могу оказать тебе существенную помощь.

– Тесс…

– И не пытайся прогнать меня, Толли. – По ее щеке скатилась слеза.

Господи. Да он достанет луну с неба, если только она попросит его об этом.

– Зачем же? Я не стану больше тебя отговаривать. – Толли неохотно отпустил руку девушки. – А теперь ступай в дом. Холодно.

– Я не заметила.

– Ох, зато я заметила, мисс. – Служанка взяла Терезу за руку и потащила в сторону дома. – Пожалуйста, мисс. Идемте, пока нас никто не хватился.

Конечно, они многим рисковали, подумал Бартоломью, но пока об их отношениях знали лишь Лакаби и Салли, и он предпочел бы, чтобы так все и осталось.

Когда Тереза зашла в дом и дверь тихонько закрылась за ее спиной, Бартоломью щелкнул языком и дернул за поводья. На углу улицы он на мгновение остановился, сделав вид, будто поправляет стремя. На самом же деле ему хотелось рассмотреть двух всадников, прячущихся в тени раскидистого дуба. Сначала Бартоломью хотел поехать им навстречу, но ночь была слишком темной, да и вооружен он был лишь ножом, спрятанным в голенище сапога, да шпагой. Кроме того, Толли хотел убедиться, что соглядатаи последуют за ним, а не останутся наблюдать за Уэллер-Хаусом. Соммерсет предупреждал его об опасности, но Толли не ожидал, что столкнется с нею так скоро.

– Что вы на это скажете? – Бартоломью смотрел на улицу из-за занавески в бильярдной.

Лакаби подошел к окну с другой стороны.

– Этот парень выглядит более крепким, чем тот, что следил за домом прошлой ночью. Да и маскируется он более умело.

Бартоломью кивнул.

– Будем надеяться, что мы действовали осторожно.

– Вы уверены?

– Не знаю. Но пока наши преследователи не поняли, что нам известно о слежке, у нас есть преимущество.

– Мне так не кажется.

Толли был согласен с камердинером.

– Давайте пока не будем никому об этом говорить.

Лакаби отошел от окна и с тоской посмотрел на бильярдный стол.

– А кому я могу рассказать? Грумам? Дворецкому? Вряд ли они смогут оказать какую-то помощь.

Бартоломью похромал следом за слугой.

– Вот поэтому я и не хочу втягивать их в это.

– Никогда не слышал о том, что написание книги помогло спасти человека. Но кто знает…

– Помните о том, что это мы тоже не обсуждаем. Ибо о моих намерениях известно лишь Стивену. – Разговор с братом был долгим и непростым, но тот наконец согласился с тем, что Бартоломью принял единственно верное решение, вознамерившись написать мемуары.

– Вы хотели сказать, что о деле известно лишь лорду Гарднеру, вам, мне и мисс Тесс. – Лакаби искоса посмотрел на Бартоломью, помогая тому спуститься с лестницы. – Полагаю, она-то не бросит вас в трудную минуту.

– Но уж это не ваше дело.

– Конечно, сэр.

Ухватившись за балюстраду, Бартоломью отошел на шаг назад и посмотрел на камердинера:

– Беру свои слова назад. Если что-то пойдет не так, проследите за тем, чтобы с мисс Уэллер не случилось ничего дурного. Вам понятно?

Камердинер вытянулся в струнку и отдал Бартоломью честь.

– Есть!

– Хорошо. И спасибо вам.

– Остается лишь надеяться, что вы наделены талантом писателя, иначе вся эта затея бессмысленна.

– Да помогите же мне спуститься по этой чертовой лестнице, Луис.

– Вы жестокий человек, полковник.

– Далее не представляете, насколько. И готовьтесь, нас ждет несколько трудных дней. – Бартоломью надеялся, что ему удастся привести в порядок одолевающие его ночные кошмары и изложить их на бумаге. Сделать это нужно быстро. Ибо чем дольше он будет собираться с мыслями, тем больше вероятность того, что Ост-Индская компания прознает о его намерениях.

Поиск по сайту: