АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Глава 28. Во время, близившееся к полуночи, Джейн ехала на заднем сидении Мерседеса домой

Читайте также:
  1. Http://informachina.ru/biblioteca/29-ukraina-rossiya-puti-v-buduschee.html . Там есть глава, специально посвященная импортозамещению и защите отечественного производителя.
  2. III. KAPITEL. Von den Engeln. Глава III. Об Ангелах
  3. III. KAPITEL. Von den zwei Naturen. Gegen die Monophysiten. Глава III. О двух естествах (во Христе), против монофизитов
  4. Taken: , 1Глава 4.
  5. Taken: , 1Глава 6.
  6. VI. KAPITEL. Vom Himmel. Глава VI. О небе
  7. VIII. KAPITEL. Von der heiligen Dreieinigkeit. Глава VIII. О Святой Троице
  8. VIII. KAPITEL. Von der Luft und den Winden. Глава VIII. О воздухе и ветрах
  9. X. KAPITEL. Von der Erde und dem, was sie hervorgebracht. Глава X. О земле и о том, что из нее
  10. XI. KAPITEL. Vom Paradies. Глава XI. О рае
  11. XII. KAPITEL. Vom Menschen. Глава XII. О человеке
  12. XIV. KAPITEL. Von der Traurigkeit. Глава XIV. О неудовольствии

 

Во время, близившееся к полуночи, Джейн ехала на заднем сидении Мерседеса домой. По другую сторону поднятой перегородки впереди, водителем в униформе был тот самый, – старый, как Бог и веселый, как терьер, дворецкий. Рядом с ней сидел Ви, одетый в черную кожу, молчаливый и угрюмый, как могильная плита.

Он мало говорил. Но не отпускал ее руку.

Стекла машины были затонированы до такой степени, что казалось, будто они едут в туннеле, и чтобы удостовериться, она нажала кнопку на двери рядом с ней. Стекло опустилось, и оглушающий поток холодного воздуха ворвался внутрь, вытесняя все тепло, как разбойник, от которого разбегаются дети на игровой площадке.

Она высунула голову навстречу ветру и посмотрела на очаги света, которые создавали фары. Пейзаж казался расплывчатым, как несфокусированная фотография. По наклону дороги она догадалась, что они съезжают с горы. Но дело в том, что она понятия не имела, откуда и куда они направляются.

Странно, но дезориентация казалась к месту. Как интерлюдия между миром, в котором она побывала, и тем, в который возвращается, а участники ни здесь, ни там, не должны быть ясными.

– Я не вижу, где мы находимся, – пробормотала Джейн, закрывая окно.

– Это называется мис, – сказал Ви. – Считай это защитной иллюзией.

– Твои фокусы?

– Ага. Не против если я закурю и проветрю немного?

– Все отлично, – не то, что она сильно долго с ним пробудет.

Дерьмо.

Ви сжал ее руку, потом опустил стекло на четверть дюйма, и тихое завывание ветра наполнило салон седана. Кожаная куртка затрещала, когда Ви доставал самокрутку и золотую зажигалку. Кремень заскрежетал, и потом слабый запах турецкого табака защекотал ей нос.

– Этот запах будет… – она замерла.

– Что?

– Я хотела сказать «напоминать о тебе». Но он не будет, верно?

– Может, во снах.

Она прижалась пальцами к окну. Стекло было холодным. Как и центр ее груди.

Не в силах вынести молчание, она сказала:

– Эти твои враги, что они конкретно такое?

– Они были людьми. Но потом их превратили во что-то иное.

Он затянулся, и Джейн разглядела в оранжевом блике его взволнованное лицо. Перед отъездом он побрился бритвой, которую она собиралась использовать против него, и сейчас его лицо было невероятно, красиво надменным, мужественным, твердым – как его воля. Татуировки на его лице были превосходно выполнены, но сейчас она ненавидела их, зная, что они появились насильно.

Она прокашлялась.

– Расскажешь больше?

– Общество Лессинг, наш враг, выбирая своих членов, они осуществляют тщательный отбор. Они ищут социопатов, убийц, аморальных парней типа Джеффри Дамера[104]. Потом на сцену выходит Омега…

– Омега?

Он посмотрел вниз на кончик своей самокрутки.

– Думаю, это христианский аналог дьявола. В любом случае, Омега накладывает на них руки… ну и другие части тела… фокус-покус, и они просыпаются мертвыми, но двигающимися. Они сильны, практически неуязвимы, их можно убить, только проткнув грудь чем-то стальным.

– Почему вы с ними враждуете?

Он затянулся, снова нахмурив брови.

– Я подозреваю, это может быть связано с моей матерью.

– Твоей матерью?

Натянутая улыбка растянулась на его лице.

– Я сын той, кого ты можешь считать божеством. – Он поднял руку в перчатке. – Это от нее. Лично я из детских подарков предпочел бы серебряную погремушку, ну, или может, пастилу. Но мы же не выбираем то, что дарят нам родители.

Джейн взглянула на черную кожу, укрывавшую его ладонь.

– Иисус…

– Не соотносится с нашим лексиконом или моей сущностью. Я не спаситель, – он зажал сигарету между губами и снял перчатку. В сумраке заднего сидения его рука сияла мягкой красотой лунного света, который отражался от свежевыпавшего снега.

Он затянулся последний раз, затем взял сигарету и прижал к ладони.

– Нет, – прошипела она, – Не вздумай…

Вспышкой света окурок превратился в пепел, и он дунул на остатки, рассеивая пудру в воздухе.

– Я бы все отдал, чтобы избавиться от этого. Хотя, признаюсь, она чертовски удобна, когда нет пепельницы.

Джейн чувствовала слабость по целой куче причин, особенно размышляя о своем будущем.

– Твоя мать заставляет тебя жениться?

– Ага. Хрен бы я на это подписался, – глаза Ви переместились на нее, и на какое-то мгновение она могла поклясться, что он скажет, что она стала бы исключением из правила. Но он лишь отвел взгляд.

Господи, сама мысль о нем с кем-то еще, пусть она и не вспомнит его, – как удар в живот.

– Сколько их?

– Ты не хочешь этого знать.

– Скажи мне.

– Не думай об этом. Я изо всех сил стараюсь отогнать мысли об этом, – он посмотрел на нее. – Они ничего не будут для меня значить. Хочу, чтобы бы ты это знала. Даже если мы не сможем… Э, хм, так или иначе – они ничего не значат.

С ее стороны ужасно радоваться этому.

Он надел перчатку на руку, и они молчали пока седан пробирался сквозь ночь.

Наконец они остановились. Снова поехали. Остановились. И тронулись с места.

– Должно быть, мы в центре, да? – спросила Джейн. – Потому что это явно светофоры.

– Да, – он наклонился вперед, нажал на кнопку, и перегородка опустилась вниз так, что она увидела лобовое стекло.

Ага, центр Колди[105]. Она вернулась.

На глаза набежали слезы, она сморгнула их и уставилась на руки.

Чуть позже, водитель остановил Мерседес перед чем-то, смахивающим на черный вход кирпичного здания: на прочной металлической двери белой краской было написано «Вход воспрещен», а также имелась бетонированная площадка, ведущая к погрузочной платформе. Здесь было чисто, как в любом содержащемся в порядке закоулке, то есть грязно, но без мусора.

Ви открыл дверь.

– Пока не выходи.

Она положила руку на сумку с одеждой. Может, он решил просто отвезти ее в госпиталь? Но у Св. Франциска не было подобных входов.

Через пару минут, он открыл дверь и протянул ей руку.

– Оставь сумку. Фритц, мы скоро вернемся.

– С радостью подожду вас, – сказал пожилой мужчина с улыбкой.

Джейн вышла из машины и пошла в сторону бетонной лестницы, рядом с площадкой. Он шел позади нее как приклеенный, прижавшись к ее спине, охраняя ее. Он без ключей открыл прочную металлическую дверь – попросту положил руку на ручку и взглянул на нее.

Странно, но попав внутрь, он нисколько не расслабился. Он быстро провел ее по коридору к грузовому лифту, по дороге смотря по сторонам. Она понятия не имела, что они находились в роскошном Коммондоре, пока не прочла объявление от менеджеров, на бетонной стене.

– У тебя здесь квартира? – спросила она, несмотря на саму очевидность факта.

– Верхний этаж – мой. Ну, его половина. – Они вошли в грузовой лифт, встали на потертый линолеум, под решетчатыми лампами. – Хотел бы я провести тебя через парадный вход, но там слишком много народу.

Накренившись, лифт начал подниматься, и она пошатнулась к стене. Ви успел поймать ее за плечо, удержав на месте, и не стал отпускать. Она и не хотела этого.

Ви оставался напряженным, когда лифт резко остановился, и открылись двери. Коридор не представлял собой ничего особенного: всего две двери и выход на лестницу. Потолок был высокий, но не особо украшен, а на полу лежал разноцветный ковер с низким ворсом, какие постоянно встречаются в приемных.

– Я живу вон там.

Она последовала за ним в дальний конец коридора и удивилась, когда он достал золотой ключ, чтобы открыть дверь.

По другую сторону двери стояла непроглядная темень, но она зашла внутрь без страха. Черт, она могла пойти с ним под руку на расстрел и выйти оттуда невредимой. К тому же, в помещении приятно пахло лимоном, будто его недавно чистили.

Он не включил свет. Просто взял ее за руку и повел вперед.

– Я ничего не вижу.

– Не волнуйся. Тебе ничего не помешает, и я знаю дорогу.

Она держалась за его руку, и волочилась за ним, пока он не остановился. По тому, какое эхо издавали их шаги, у нее возникло ощущение огромного пространства, но она понятия не имела о планировке пентхауса.

Он повернул лицо в ее сторону, но затем отстранился.

– Что ты делаешь? – она тяжело сглотнула.

В дальнем углу, в каких-то сорока футах от нее, ярко вспыхнула свеча. Однако она осветила не так много. Стены… стены и потолок и… пол… были черными. Полностью черными. Как свеча.

Ви ступил в сияние свечи, как грозная тень.

Сердце Джейн забилось сильнее.

– Ты спрашивала о шрамах у меня между ног – сказал он. – Об их происхождении.

– Да… – прошептала она. Так вот почему он сохранял кромешную тьму. Он не хотел, чтобы она увидела его лицо.

В другой стороне, как оказалось просторной комнаты, зажглась еще одна свеча.

– Это сделал мой отец. Сразу после того, как я чуть не убил его.

Джейн резко вздохнула.

– О… Боже мой.

Вишес смотрел на Джейн, но видел лишь свое прошлое и последствие того, что он свалил своего отца наземь.

– Принесите мне мой кинжал, – приказал Бладлеттер.

Ви старался вырваться из хватки солдата, но безуспешно. На его отчаянные попытки пришло еще двое мужчин. И еще пара. Затем трое.

Бладлеттер сплюнул на землю, когда кто-то вложил в его руку черный кинжал, и Ви собрался с духом в ожидании удара… но Бладлеттер просто полоснул кинжалом по ладони, затем засунул лезвие за пояс. Сложив ладони вместе, он потер их, затем ударил правой в центр груди Ви.

Ви посмотрел вниз на отпечаток на коже. Изгнание. Не смерть. Но почему?

Голос Бладлеттера был жестким:

– Впредь чужак ты для обитающих здесь. И смерть придет к любому, кто поможет тебе.

Солдаты начали ослаблять хватку на Ви.

– Рано. Тащите его в лагерь. – Бладлеттер отвернулся. – И приведите кузнеца. Наш долг – предупредить остальных о злой природе сего мужчины.

Ви отчаянно сопротивлялся, когда другой солдат подхватил его за ноги, и его, как тушу, понесли в пещеру.

– За перегородку, – приказал Бладлеттер кузнецу. – Мы должны сделать это перед разрисованной скалой.

Мужчина побелел, и все же перенес свой лоток из древесины за перегородку. Тем временем Ви уложили на спину, каждую его конечность и бедра, удерживали по солдату.

Бладлеттер встал над Ви, с его рук стекала кровь.

– Отметь его.

Кузнец поднял голову.

– Каким образом, великий?

Бладлеттер произнес предостережения на Древнем Языке, а солдаты удерживали Ви, пока татуировки наносили на висок, бедра и чресла. Он вырывался все время, но чернила уже въелись в кожу, делая рисунки вечными. Когда все закончилось, он был полностью истощен, более обессилевшим, чем после превращения.

– На руке. Сделайте также и на руке, – кузнец начал качать головой. – Ты сделаешь это, или мне придется достать нового кузнеца для лагеря, ведь ты будешь мертв.

Кузнец трясся с головы до пят, но старался не прикасаться к коже Ви так, чтобы клеймление прошло без происшествий.

Когда все кончилось, Бладлеттер уставился на Ви.

– Сдается мне, есть одно чрезвычайно важное дело. Раздвиньте широко его ноги. Я должен сделать расе одолжение и удостовериться, что он никогда не произведет потомство.

Глаза Ви вылезли из орбит, когда его лодыжки и бедра развели в стороны. Его отец снова вынул кинжал из-за ремня, но потом помедлил.

– Нет, нужно кое-что еще.

Вишес закричал, ощутив металлические зажимы на нежнейшей кожице. Последовала невыносимая, пронзительная боль и затем…

– Господи Боже, – выдохнула Джейн.

Встряхнувшись, Ви вернулся к реальности. Задался вопросом, насколько много им было произнесено вслух, и по ужасу на ее лице, решил, что рассказал почти все.

Он наблюдал отражение света свечи в ее глазах.

– Они не смогли закончить.

– Явно не из чувства сострадания? – предположила она тихим голосом.

Он покачал головой, поднимая руку в перчатке.

– Хотя я был на грани обморока, все мое тело вспыхнуло. Солдаты, удерживающие меня, умерли на месте. Как и кузнец – он использовал металлический инструмент, который провел энергию прямо в него.

Она крепко зажмурилась.

– Что случилось потом?

– Я перевернулся, меня вырвало, а потом потащил себя к выходу. Весь лагерь наблюдал за моим уходом в молчании. Даже отец не встал на моем пути, не сказал ни слова. – Ви обхватил себя, вспоминая ошеломляющую боль. – Э… настил пещеры был покрыт рыхлой, рассыпчатой грязью с различными минералами – там определенно была соль. Раны зажили, поэтому я не истек кровью, но из-за соли остались шрамы.

– Я… так сожалею, – она подняла руку, будто хотела дотронуться до него, но потом опустила ее. – Чудо, что ты вообще выжил.

– Я едва пережил первую ночь. Было так холодно. Пришлось использовать ветки, с их помощью я ушел так далеко, как только смог, не имея четкого направления. Но, в конце концов, я рухнул. Несмотря на желание идти дальше, тело не слушалось. Я потерял много крови, а боль изнуряла. Гражданские, из моей расы, нашли меня перед рассветом. Они приютили меня, но всего на один день. Эти предупреждения… – он постучал пальцем по виску. – Предупреждения на лице и теле сделали свое дело. Сделали из меня отщепенца, которого все боялись. Я ушел с первыми сумерками. Слонялся годами в одиночестве, укрывался в тени, подальше от людских глаз. Какое-то время я питался от людей, но их кровь не насыщала меня. Спустя век я оказался в Италии, работал головорезом на купца, торговавшего с людьми. В Венеции было достаточно шлюх моего вида, которые позволяли от себя питаться, я использовал их.

– Так одиноко. – Джейн коснулась рукой своей шеи. – Должно быть, тебе было так одиноко.

– Едва ли. Я не хотел быть ни с кем. Проработал на купца около десяти лет, потом однажды ночью, в Риме, я наткнулся на лессера, убивающего вампиршу. Я уничтожил ублюдка, но не потому, что заботился о женщине. Дело в… понимаешь, дело было в ее сыне. Он наблюдал за этим из темной улицы, спрятавшись за повозкой. Он был как… черт, определенно претрансом, к тому же очень молодым. На самом деле, я сначала увидел его, лишь потом – само действо. Я подумал о своей собственной матери, ну, о сложившемся о ней образе, и решил, что… ни за что на свете этот мальчик не будет наблюдать за смертью женщины, породившей его.

– Мать выжила?

Он вздрогнул.

– Она умерла к тому времени, как я подоспел. Истекла кровью из раны на горле. Но клянусь, лессера я порвал. Я вернулся к купцу, для которого убивал, и он свел меня с ребятами, которые взяли мальчика к себе, – он коротко рассмеялся. – Мать оказалась падшей Избранной, а претранс? Ну, он стал отцом моего брата Тормента. Мир тесен, не так ли?

– Стало известно, что я спас ребенка воинской крови, и меня разыскал мой брат Дариус, и представил Рофу. Ди… у нас была некая связь, и он, возможно, был единственным, кто мог до меня достучаться. Когда я встретил Рофа, он не был королем, и значит, был также не заинтересован в оковах, как и я. На этом основе мы и поладили. В конце концов, меня приняли в Братство. И… ну дальше, ты все знаешь.

В последовавшем молчании он мог только догадываться о чем она думала, и мысль о ее возможной жалости побуждала его сделать что-нибудь, доказывающее его силу.

Например, выжать автомобиль лежа.

Вместо того чтобы начать выказывать жалость, и еще больше смутить его, Джейн просто огляделась вокруг, хотя он знал, что она видела лишь две зажженных свечи.

– Эта квартира… она что-нибудь значит для тебя?

– Ничего. Не больше, чем любая другая.

– Тогда почему мы здесь?

Сердце Ви пустилось вскачь.

Черт… Находясь сейчас с ней, выболтав о себе всю подноготную, он сомневался, что сможет пройти через задуманное.

 


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 | 47 | 48 | 49 | 50 | 51 | 52 | 53 | 54 | 55 | 56 | 57 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.012 сек.)