Доминанта личности переводчика

С применением понятия «эмоционально-смысло­вая доминанта» были проанализированы различные версии перевода одного и того же английского произ­ведения на русский язык.

Как отмечал В.М. Жирмунский, можно «привести двух-трех-четырех разных писателей, которые пишут об одном и том же предмете, об одной и той же исто­рической эпохе, о тех же самых общественных отно­шениях, и пишут по-разному, потому что улавливают разные аспекты той же действительности и по-разно­му осмысливают их» (Жирмунский, 1996, с. 185).

В российской художественной культуре бытуют разные переводы одного и того же текста. Например, это детский и взрослый варианты «Путешествий Гул­ливера» Дж. Свифта и «Приключений Робинзона Кру-зо» Д. Дефо.

Немало и пересказов (а не переводов) одного и того же текста: А.Н. Толстой «Золотой ключик, или Приключения Буратино» (К. Коллоди «Пиноккио»), К. Чуковский «Доктор Айболит» (Lofting G. «Doctor Doolitl»); Л. Лагин «Старик Хотгабыч» (Ф. Энстей «Мед­ный кувшин»).

Перевод является составной частью большого класса явлений, которые В.В.Виноградов назвал «вариантны­ми формами воплощения того же замысла» (Виногра­дов, 1963). К этому классу можно отнести литературные

Глава 4. Психологическое воздействие текста...

«переделки и подделки», произведения, созданные на основе одного сюжета, новые произведения, созданные на основе иноязычных оригиналов, но не являющиеся переводами, а также переводы одного текста на разные языки, выполненные в разные исторические периоды.

Только стилистическая, литературоведческая или лингвистическая интерпретация таких явлений, воз­можно, позволяет ответить на многие вопросы, связан­ные с их жанровой принадлежностью и функциони­рованием в общем контексте определенной культуры, но не раскрывает полностью причины их существова­ния. Важную роль здесь играет именно личность пере­водчика как «относительно устойчивая совокупность психических свойств».

Поэтому разные переводы одного и того же текста позволяют определить специфику когнитивной и эмо­циональной сферы, а также его субъективное отноше­ние к миру, а следовательно, и к тексту самого пере­водчика.

Под нашим руководством было проведено боль­шое исследование В.Г. Красильниковой (1998), в кото­ром быяо выявлено, что эмоционально-смысловая до­минанта художественного текста при переводе может искажаться, соответственно изменяются и некоторые семантические параметры текста. Основой искажения эмоционально-смысловой доминанты текста при пе­реводе, по ее мнению, служат различия в некоторых аспектах «картин мира» автора текста и переводчика.

Целесообразно рассматривать отношения переко­дирования применительно к акту двуязычной комму­никации в виде следующей цепочки:

Хорошо известны такие варианты одного и того же сюжета, как авторская волшебная сказка «Удиви­тельный волшебник страны Оз» Баума (L.F. Baum «The

Белянин В. Психологическое литературоведение

Wonderful Wizard of Oz») и два ее перевода, опублико­ванных на русском языке (С. Белов «Удивительный вол­шебник страны Оз»; О. Варшавер, Д. Псурцев, Т. Туль­чинская «Великий чародей страны Оз»), а также про­изведение, созданное по ее мотивам (A.M. Волков «Вол­шебник Изумрудного города»).

Характерной чертой перевода С. Белова является особый акцент, который делается на образах движения. Фраза Giving a great spring he shot through the air перево­дится как Распрямившись, как гигантская пружина, он пролетел в воздухе (ср. с другими переводами: Он мощно оттолкнулся. Он сделал огромный прыжок).

При описании пространственного перемещения этот же переводчик часто подчеркивает его постепен­ность, используя для этого повтор: Река становилась все глубже и глубже, и шесты уже не всегда доставали до дна. Это перевод фразы The water grew so deep that the poles wouldn 't touch the bottom.

В этом переводном тексте много лексики с общим семантическим компонентом 'страх'. Характерно упот­ребление наречий «страшно», «ужасно» в качестве об­стоятельств образа действия: Оз страшно рассердился, Злой Волшебнице ужасно не хотелось расставаться с Зо­лотой Шапкой, и т.д.

Сопоставление оригинала и текста, предложенно­го тремя переводчиками (О. Варшавер, Д. Псурцев, Т. Тульчинская), выявило следующее. В переводе нейт­ральная лексика оригинала заменяется разговорной. При этом тексту присуще некоторое снижение тона (частое использование разговорных форм), что делает текст «темным». / have always thought myself very big and terrible, yet... Вот те раз! Меня, большого и сильного...

Во втором фрагменте отсутствует эта установка на разговорность и упрощенность синтаксиса; он резко отличается и от третьего фрагмента по выбору лекси­ки, которой оперирует переводчик.

Тон третьего фрагмента возвышенный, характерный скорее для религиозных текстов, что позволяет отнес­ти его к «светлым». В частности, девочка стремится вывести волшебника-обманщика «на чистую воду» (в

Глава 4. Психологическое воздействие текста...

оригинале нейтрально: Doesg't anyone else know you are a humbug?); она говорит соломенному человеку «со всей искренностью» (simply), что глупым он ей нравится не меньше, чем умным, на что соломенный человек отве­чает, что когда он получит мозги, она станет его «це­нить больше» (you will think more of me); Оз благодарит девочку за то,что она его ценит (Thankyou,— he answered). Иными словами, части перевода, которые предполо­жительно выполнены разными переводчиками, можно выделить на основании определения их «вторичных» эмоционально-смысловых доминант.

Что же касается «Волшебника Изумрудного горо­да» А. Волкова, то он отличается от оригинала гораздо сильнее, чем современные переводы. Его правильнее считать пересказом, переложением, адаптированным к условиям другой социокультурной среды, нежели та, на которую ориентировался автор оригинала. Тут есть и изменения в именах персонажей, и добавление и про­пуски отдельных глав. Но главное, значительно изме­нена эмоционально-смысловая доминанта.

Если текст Баума о необычных приключениях де­вочки по имени Дороти и ее друзей — по преимуще­ству «веселый», то текст А. Волкова следует считать скорее «темным».

К примеру, здесь Страшила испытывает определен­ные трудности при говорении: «Пршт... Фршт... Стрш... прыбры... хрыбры... Я — Страшила, храбрый, ловкий...»; «Пш...Пш...Пшла! Ах, я несчастный! — чуть не захохо­тал..., простите, чуть не зарыдал я» (в оригинале отсут­ствует). Часто используется звукоподражание: Она при­летела на убивающем домике и — крак-крак — села вол­шебнице прямо на голову. Нет,кто тебя надоу... ффффф... — голос волшебницы прервался, она с шипением осела на пол... (эти фрагменты отсутствуют в оригинале).

Значительную роль в тексте играет размер предме­тов и рост персонажей. До того как налетел ураган, Элли читала книжку о «могучем богатыре Арнаулъфе, увидевшем волшебника ростом с башню» — деталь, отсут­ствующая в оригинале. Некоторые предметы имеют свойство менять свой размер, не присущее им в ориги-

Белянин В. Психологическое литературоведение

нале: добрая волшебница вынимает из складок своей одежды крошечную книгу, которая тут же превращается в огромный том; затем книга вновь сжимается до раз­меров наперстка и исчезает в складках одежды вол­шебницы.

В тексте оригинала к разряду тварей можно отнес­ти только мышей и пауков, которые, однако, являются персонажами — это полевые мыши, чью королеву спа­сает Дровосек от Кота, и паук, которого убивает Лев. В тексте «Волшебника...» этот разряд пополняется та­кими существами, как лягушка, пиявка, крыса, крокодил, змея, крот, муха, муравей, червяк.

А.М. Волков внес в сказку элемент предопределен­ности: ураган, который унес фургончик с Элли, был вызван Гингемой; волшебница Виллина лишила ура­ган разрушительной силы, позволив ему захватить толь­ко один домик, и обрушила его на Гингему; дождь, от которого заржавел Железный Дровосек, был тоже вы­зван Гингемой; Виллина предсказала Элли, что та вер­нется домой, если поможет трем существам добиться исполнения их заветных желаний:

Великий Гудвин вернет домой маленькую девочку, занесенную в его страну ураганом, если она поможет трем существам добиться исполнения их самых заветных же­ланий... Иди, ищи, борись! Я буду время от времени за­глядывать в волшебную книгу, чтобы знать, как идут твои дела...

Таким образом, возвращение Элли домой становится наградой за послушание, и сказка приобретает воспи­тательную направленность, тогда как сказка Ф. Баума — развлечение для того, кто ее читает.

Тем самым перевод художественного текста во многом имеет характер интерпретации. Множествен­ность интерпретаций одного текста может быть обус­ловлена: (а) непредставленностью в действительно­сти референтной ситуации, соотносимой с текстом; (б) различным эмоциональным отношением пере­водчиков к описываемой в тексте ситуации. Семан-

Глава 4. Психологическое воздействие текста...

тические трансформации в тексте перевода нельзя объяснить только различиями в системах исходного языка и языка перевода, тогда как представление об эмоционально-смысловой доминанте может многое в них прояснить.

Поиск по сайту: