 |
АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция
Психиатрический подход к персонажу
Как уже отмечалось, выражением крайне субъективного подхода к литературе является психиатрический взгляд на художественную литературу, основы которого заложены в работах таких ученых, как В. Гирш, Е- Кречмер, Ц. Ломброзо, Моро де Тур, Дж. Нисбет, А, Один, В. Штекель.
Применение психиатрических знаний в отношении семантики языкового материала позволяет иссле-доиачслям проводить идентификацию не только личностных черт автора, но и «личностей» персонажей Художественного текста.
Примером подобного исследования является уже упоминавшаяся монография Карла Леонгарда «Акценту-ирошшные личности» (1981). В первой части работы — «1 ипология личностей», он излагает основы своей концепции акцентуированных (социально дезадаптированных) личностей, близкую классификации психопатических личностей П.Б. Ганнушкина. Во второй части
Белянин В Психологическое литературоведение
монографии, озаглавленной «Личность в художественной литературе», К. Леонгард приводит в качестве иллюстраций к описанным типам акцентуированных личностей многочисленные примеры из мировой художественной литературы.
Исследователь справедливо отдает себе отчет в условности такого подхода: «...Писатель преследует множество целей, находящихся за пределами сферы психологии, — пишет он, — и просто не имеет возможности тщательно выписать особенности личности разных действующих лиц. Нередко, наконец, сами персонажи служат воплощением идеи, принципа, порой они задуманы скорее символически, так что вообще не могут представлять людей реальных» (там же, с. 269). И все же он полагает, что в литературном творчестве можно увидеть «образы <выделено мной. — В.Б.> акцентуированных личностей», личностей, которые нередко стоят на грани патологии.
Леонгард рассматривает различные черты характера и темперамента, формирующие человека как личность в тех случаях, когда он представляет собой отклонение от некоего стандарта. Он называет это акцентуацией характера. Более полное определение акцентауации дает А.Е. Личко, полагая, что «акцентуации характера — это крайние варианты нормы, при которых отдельные черты характера чрезмерно усилены, вследствие чего обнаруживается избирательная уязвимость в отношении определенного рода психических воздействий при хорошей и даже повышенной устойчивости к другим».
К. Леонгард выделяет следующие типы акцентуированных личностей: демонстративные, педантические, застревающие, возбудимые, гипертимические, дистими-ческие, аффективно-лабильные, аффективно-экзальтированные, тревожные, эмотивные, экстравертированные, интровертированные. Его квалификация персонажей литературных произведений соотносится именно с этими классами.
Леонгард так характеризует интровертированную акцентуированную личность: она «живет не столько своими восприятиями и ощущениями, сколько своими
Глава 1 Художественный текст как предмет анализа 27
Представлениями. Поэтому внешние события как та-конме влияют на жизнь такого человека относительно Мало, гораздо важнее то, что он о них думает» (Леон-fdl>(), 1981, с. 161). К числу литературных персонажей, Обладающих интровертированностью, исследователь си носит персонажей Ф. Достоевского — Ивана Карами юна («Братья Карамазовы») и Ордынова («Хозяйки»), Ганса Йоггели (И. Готхельф «Ганс Йоггели — бо-гшый дядюшка») и др. «Подобно тому как Дон-Кихот (М. Сервантес) представляет собой тип интровертиро-шииюй личности, — пишет К. Леонгард, — Санчо Пан-сп - личность типично экстравертированная. Он во Hi'i-M является противоположностью своему господину, иидиг перед собой одну лишь объективную действи-1П1ыюсть. Именно поэтому Санчо олицетворяет прак-!ический подход к вещам, здравый рассудок, противостоя щий оторванности от жизни Дон Кихота» (там ш, с. 361). Экстравертированной личностью является, но ею мнению, Стрепсиад в комедии Аристофана «Об-Лйка», Вильгельм Телль (Ф. Шиллер «Вильгельм Телль»), Фибрицио дель Донго (Стендаль «Пармская обитель»), 'ton и Будденброк (Т. Манн «Будденброки»), Алеша (Ф. Достоевский «Униженные и оскорбленные»).
Для демонстративных (истеричных) личностей, по мнению Леонгарда, характерны лживость, стремление игичсски привлечь к себе внимание, жажда признания, uiitiiu, артистизм. К демонстративным личностям в ху-иожеа венной литературе он относит многих персонажей Ф.М. Достоевского: кликушу, Федора Павловича Смерди кова («Братья Карамазовы»), Лебедева («Идиот»), Порфирия Петровича («Преступление и наказание»); проси Иеремии Готхельфа, мольеровского Тартюфа («Тириоф»), Лузмана (Л one де Вега «Лузман»), Феликса Круля (Т. Манн «Признания авантюриста Феликса Кру-ЛИ»), Доранта (П. Корнель «Лжец»), императора Нерона (\, Сенкевич «Quo vadis?»), Фиеско (Ф. Шиллер «Заговор Фигско в Генуе»), ряд персонажей древнегреческих ав-тироп (Софокла, Эсхила, Еврипида, Плавта).
1 1о его наблюдению, художественная литература, ИаоГ)илующая демонстративными личностями, в то же
Белянин В Психологическое литературоведение
время весьма бедна личностями педантическими (анан-
кастами). Он выдвигает следующее предположение: «Объяснение того, почему писатели не описывают в своих произведениях ананкастов, следует, очевидно, искать в самих писателях. Вероятно, они в самих себе не находят подобных особенностей, а потому и не могут убедительно их изобразить» (там же, с. 283). По его мнению, точным примером педантической личности является вахмистр из рассказа Альфредо де Виньи «Веч1 черний разговор в Венсене», которого мучают болезненные сомнения в его готовности к строевому смотру, в возможной краже вверенного ему имущества и тревожат опасности, которые объективно вообще не существуют. В качестве других примеров приводятся главный герой повести Жана Поля Рихтера «Путешествие войскового священника Шмельце во Флец»; герой романа «Зеленый Генрих» (Г. Келлер), Нехлюдов (Л. Толстой «Воскресенье»); пьесы «Мнимый больной» (Ж.Б. Мольер).
Для паранойяльно-акцентуированных характерны эгоистические аффекты, злопамятность, мстительность, заносчивость, самонадеянность и честолюбие. К числу паранойяльных он относит следующих персонажей: Отелло (В. Шекспир «Отелло»), Раскольникова и жену Мармеладова (Ф. Достоевский «Преступление и наказание»), Альцеста (Ж.Б. Мольера «Мизантроп»), Коль-хаса (Г. фон Клейст «Михаэль Кольхас»), султана Орос-мана (Вольтер «Заира»), судью (Кальдерой «Саламей-ский алькальд») и персонажей древнегреческих авторов — Электру (Софокл «Электра»), Медею (Еврипид «Медея»).
Примером комбинированной истерика-параноический личности К. Леонгард считает образ Франца Мо-ора из драмы Ф. Шиллера «Разбойники».
Возбудимые личности подвержены влечениям, инстинктам, неконтролируемым побуждениям; при повышенной степени реакций этого типа можно говорить об эпилептоидной психопатии, хотя прямая связь с эпилепсией отнюдь не обязательна. «Реакции возбудимых личностей импульсивны, <...> им чужда терпимость», у
/ шва 1. Художественный текст как предмет анализа 29
них часто возникает гнев, вспыльчивость, раздражитель-нос п.; мышление тяжеловесно и «уровень мышления <,, • довольно низок» (там же, с. 92). В юности у них Нередки импульсивные побеги из дому, они так же склон-н i.i к жестокости. Такие личности богато представлены и художественной литературе. Это Курт (И. Готхельф»Курт фон Коппиген»), Кориолан (В. Шекспир «Корио-iiiii»), Яков (Розеггер «Яков последний»), Геракл (Со-iiokji «Трахинянки»; Еврипид «Геракл»). В частности, в Фиме Еврипида Геракл, вернувшись домой, в припадке of»умия убивает свою жену и детей. Затем он погружа-truH и сон, проснувшись же, ничего не помнит о совершенном злодеянии. Герой с ужасом узнает о том, что им совершено. «Припадок безумия Геракла, — комментиру-tl К Лсонгард, — очень напоминает эпилептическое сумеречное состояние сознания» (там же, с. 313).
У Ф.М. Достоевского Дмитрий Карамазов («Братья Кирнмазовы») является примером возбудимой лично-61 и. Кроме того, писатель, сам страдавший эпилептическими припадками, наделил ими многих персоналки своих произведений, в частности, Мышкина («Иди-|н»), Смердякова («Братья Карамазовы»), Мурина («Хо-(ИЙка»), Нелли («Униженные и оскорбленные»).
Тревожную личность отличает робость, в которой Чуне i пустея элемент покорности, униженности. Примерами таких личностей в литературе являются, по Мнению Леонгарда, господин Паран (Ги де Мопассан), мистер Щука (Геббель «Нибелунги»), учитель из повес -1И Г Келлера «Зеленый Генрих», Тобиас Миндерни-мль (Т. Манн «Тобиас Миндерникель»), чахоточная дщушка (Ф. Достоевский «Идиот»).
Для эмотивной личности характерны чувствительное 1ь и глубокие реакции в области тонких эмоций. «Обычно людей этого темперамента, — пишет К. Леон-ШРЛ, — называют мягкосердечными. Они более жалост-ЛИИЫ, чем другие, больше поддаются растроганности, Испытывают особую радость от общения с природой, с Произведениями искусства. Иногда их характеризуют ЗДК людей задушевных» (там же, с. 133). Примером та-КИХ личностей в литературе, по мнению К. Леонгарда,
Белянин В Психологическое литературоведение
также являются некоторые персонажи Ф.М. Достоевского — Ваня («Униженные и оскорбленные»), Соня Мармеладева («Преступление и наказание»), а также Соня (Л. Толстой «Война и мир»), мадам де Реналь (Стендаль «Красное и черное»).
Дистимические личности «по натуре серьезны и обычно сосредоточены на мрачных, печальных сторонах жизни в гораздо большей степени, чем на радостных» (там же, с. 122). При более резком проявлении дистимический темперамент переходит в субдепрессивный. В литературе это — серьезный и нерешительный Никлаус, который думает о том, что его отец умрет, или боится, что его дети будут нищенствовать (И. Гот-хельф «Воскресный день дедушки»).
Гипертимическая личность (высокая степень проявления соответствует гипоманиакальному состоянию) характеризуется приподнятым настроением и «жаждой деятельности, повышенной словоохотливостью и тенденцией постоянно отклоняться от темы разговора, что иногда приводит к скачкам мыслей» (там же, с. 117). К таким личностям исследователь относит Васеньку Веселовского (Л. Толстой «Анна Каренина»), Катерину Осиповну Хохлакову (Ф. Достоевский «Братья Карамазовы»), Гавроша (В. Гюго «Отверженные»), Фальстафа (В. Шекспир «Виндзорские насмешницы»).
Циклотимические личности, по Леонгарду, «это люди, для которых характерна смена гипертимических и дистимических состояний. На передний план выступает то один, то другой из этих двух полюсов. <...> Причиной смены полюсов не всегда являются внешние раздражители, иногда бывает достаточно неуловимого поворота в общем настроении» (там же, с. 124—125).
По мнению Леонгарда, «изменчивость (лабильность) подобного типа объясняется сугубо биологическими причинами и потому мало располагает к созданию художественного образа. Следовательно, найти такой образ в художественной литературе нелегко» (там же, с. 336) В качестве примера он приводит Брайтунга (О. Людвиг «Мария») и Разумихина (Ф. Достоевский «Преступление и наказание»).
Глава 1 Художественный текст как предмет анализа 31
Аффективно-экзальтированный темперамент Леон-ПФД намывает «темпераментом тревоги и счастья. Люди (мкого шпа "реагируют на них более бурно, чем ос-iiUiiiHuc < > <Они. — В.Б.> одинаково легко приходят и мосторг от радостных событий и в отчаянье от пе-чильных» (там же, с. 127). Герои В. Шекспира — Ромео («Ромео и Джульетта»), Перси, носивший прозвище «Го-римии шпора» («Генрих IV»); Ф. Достоевского — Кате-рмин Ивановна («Братья Карамазовы»), Настасья Фи-линионна («Идиот»), принц Гамбургский (Г. Клейст «Принц Гамбургский»), Мортимер (Ф. Шиллер «Мария ttlonpi»), Матильда де ля Моль (Стендаль «Красное и 4§рное»), Николай Ростов (Л. Толстой «Война и мир») ямлинпся, с его точки зрения, типичными примерами личностей этого типа.
Кроме того, Леонгард приводит описание и примеры смешанных случаев — комбинации возбудимости И нкмревания (или, говоря иначе, эпилептоидности и Мириноияльности); комбинации личности с преобла-4ИНИСМ тревожности и личности застревающей (дис-Имически-застревающие личности); сочетания депрес-(Инносги и паранойяльности; сочетание гипертимич-Ишчи и демонстративности; дает примеры персона-Ш§й, обладающих одновременно экзальтированным тем-Шримснтом и демонстративным характером, а также цочепшия интровертированности и гипертимичности.
('лсдует отметить одно его важное наблюдение в Отношении правдоподобности изображаемых характеров, М частности, К Леонгард отмечает психологическую Нвдостверность в описании педантической личности и художественной литературе. Так, приводя мнение Д Мюллера о том, что А. Чехов в своем рассказе «Смерть ЧИНоиника» описывает человека, страдающего неврозом Няни 14 иных состояний, исследователь одновременно от-мечпп, ч го Червяков нисколько не сомневается в том, Что сю поведение оправдано и обосновано, в то время ПИК иснротики с навязчивыми состояниями неизменно Мучикнся такими сомнениями, ведущими к характерной инуфенней борьбе. Аналогичным образом он пола-чк) Н. Гоголь в лице Акакия Акакиевича («Ши-
Белянин В Психологическое литературоведение
„**
нель») «изображает человека, который внешне выполняет свою работу как ананкаст, но внутренне никаких ананкастических черт не имеет» (там же, с. 287)
Работа К. Леонгарда представляет собой основательно аргументированный и методологически обозначенный подход, который позволяет увидеть скрытый за образом литературного персонажа реальную (пусть и социально дезаптированную) личность.
В работах других современных психиатров также приводятся квалификации героев художественного текста как психопатических личностей.
Так, поведение Ивана Ивановича и Ивана Никифо-ровича (Н.В. Гоголь «Повесть том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем») может быть рассмотрено как сутяжничество (Семке, 1991); М.И. Буянов относит Хлестакова («Ревизор» Н.В. Гоголя) и Барона Мюнгхаузена («Барон Мюнхгаузен» Э. Распе), так же как и гоголевского Ноздрева, к истерическим лжецам (Буянов, 1991, 1994). Чудик из одноименного рассказа В. Шукшина «по характерологическому облику» расценивается психиатром В.Я. Семке как «инфантильная (с чертами детской психики) личность с выраженным шизоидным радикалом» (Семке, 1991, с. 114). Ряд других персонажей Шукшина* являются, по мнению психиатра, паранойяльными психопатами (там же). Аналогичным образом «поведение» литературного игрока в карты (Достоевский «Игрок») может быть рассмотрено с позиций того, как страсть порождает застревание (Kohan, 1995). Илье Ильичу Обломову («Обломов» Н. Гончарова) психиатры ставят диагноз депрессии, герои Г. Ибсена — «это психопатические личности <...> чаще всего параноики и шизофреники» (Буянов, 1989).
Такого рода примеров можно привести достаточно много. Так, Ф.Е. Василюк в работе «Психология переживания» на основе анализа чувств и мыслей Родиона Ро-
* Моня Квасов из рассказа «Упорный»; Митька Ермаков из рассказа «Сильные идут дальше»; Николай Григорьевич Кузовников из рассказа «Выбираю деревню на жительство».
/ шва 1 Художественный текст как предмет анализа 33
мипонича Раскольникова до и после совершения пре-ьпумлсния дает описание модели поведения, при котором и.фастают внутренние противоречия и усиливается конфликт между личностью и обществом (Василюк, 1984). 11с претендуя на полноту ответов на все поставленные этим исследователем вопросы, приведем осно-mmmi для того, чтобы анализировать семантическое ilpoi флнство художественного текста как поле, на ко-юром проявляются типологические черты личности Hinop.i При этом и персонажи, и все составляющие tHMtcia будем рассматривать как проявление сознания интра, как манифестацию его образа мира.
Поиск по сайту: