Американская кинематография

Развитие кинематографа в Америке протекало бурно и стремительно в атмосфере интенсивной конкуренции много­ численных киностудий. Одни из них, объединившись в Патен­ тный Трест (Motion Picture Patent Company), требовали от вла­ дельцев кинотеатров (никельодеонов) лицензии на прокат своих фильмов. Другие — «независимые» — выдвигали более гибкие условия сотрудничества с никельодеонами. Патентная война обусловила значительный подъем кинопроизводства и вызвала эмиграцию самостоятельных студий на запад во избе­ жание штрафных санкций со стороны агентов треста. Самым удобным местом оказалась Калифорния, район Лос-Анджеле­ са, откуда было рукой подать до мексиканской границы. А иде­ альные природно-климатические условия (горы, океан, разноп­ леменное местное население) облегчали создание фильмов, действие которых должно было происходить в разных частях света и в разных слоях общества. Постепенно вслед за «незави­ симыми» на берега Тихого океана устремились и студии, вхо­ дящие в трест.

Так в 1908 г. возник Голливуд, который уже к 1914 г. стал крупнейшим в мире центром кинопроизводства. Картины сни­ мались практически ежедневно в двух основных жанрах: ковбойские фильмы, позже получившие название вестерна, и комедии — slapstick comedy (комедия затрещин).

Ковбойские фильмы были детищем Гилберта М. Андерсо­ на — актера, наездника и постановщика. Неизменным героем этих лент стал мужественный и неустрашимый ковбой Брончо Билли. Сюжет и драматургическая конструкция ковбойских фильмов также были постоянны: положительные персонажи (ковбой, «хороший» шериф, отважная девушка) побеждали отрицательных. Как говорил Брончо Билли, «мы меняем лоша­ дей, но не сценарии». Ковбойские фильмы вывели съемочную камеру на бескрайние просторы прерий и оживили экран беспрестанным движением. Именно этот жанр стал первой ласточкой американского кино на европейском экране.

Отцом американской кинокомедии считается Мак Сен- нетт. В основе его лент лежал карикатурный показ жизни, где действовало множество уморительных персонажей — тощих и толстых, косоглазых и хромых, медлительных и спорых. До предела насыщая свои картины комическими эффектами, Сеннетт избегал какой-либо назидательности и превращал экранное зрелище в стремительный круговорот событий.

Главной фигурой американского (да и мирового) кино на­ чала XX в. является Дэвид У. Гриффит (1875-1948). Он при­ шел в кино случайно в поисках заработка. Сначала снимался в эпизодических ролях, писал сценарии. Свой первый фильм —

«Приключения Долли» — Гриффит поставил в 1908 г. История малень­ кой девочки, похищенной цыганами, длилась на экране около 9 минут. Но за это время автор провел своих геро­ ев через равнину, ущелье и водопад. Лента была снята на натуре, что при­ давало большую реалистичность про­ исходящему. В этом довольно прими­ тивном сюжете тем не менее были за­ ложены две принципиальные особен­ ности: динамичная фабула (высокая

Дэвид У. Гриффит плотность событийного ряда) и happy

end (спасение в последний момент), ставшие в дальнейшем кано­ ном голливудского фильма.

Будучи человеком начитанным, Д. Гриффит начал активно обращаться к романам Диккенса, Мопассана, Лондона, Толсто­ го в поисках экранного эквивалента сложных литературных сюжетов. В течение первых четырех лет Гриффит регулярно ставил по два фильма в неделю (продолжительность картин в ту пору не превышала 8-10 минут). Большая часть этой про­ дукции, естественно, представляла собой киномакулатуру. Однако ежедневная работа на съемочной площадке стала для Гриффита мощным профессиональным тренингом. В отличие от своих современников Гриффит не был интуитивным худож­ ником. Он тщательно изучал накопленный к тому времени ки­ нематографический опыт, детально продумывал технические и режиссерские приемы. В результате он оказался первым, кто разработал основы новой профессии — кинорежиссуры. Творческий вклад Гриффита в развитие искусства кино опре­ деляют четыре основных момента:

s внедрение в кинодраматургию романной повествователь­ ной конструкции;

s параллельный монтаж;

s превращение кинокамеры в активного участника дей­ ствия;

s реформа системы актерской игры.

Первые очевидные признаки формирующегося авторского стиля Гриффита проявились в фильме «Телефонистка из Лонсдейла» (1911), где он вел повествование посредством сме­ ны различных планов и монтажа параллельного действия. Изменения масштаба изображения он добивался посредством тревеллинга (съемки движущейся камерой). Таким способом погрузив кинокамеру в гущу событий, Гриффит «оживил» ее и наполнил экранный образ эмоциональной силой, чередуя остроту крупных планов с широтой дальних. Одновременно американский режиссер воспитывал нового актера, требуя от исполнителей ролей более утонченной пластической и психо­ логической работы.

Главным результатом всех гриффитовских реформ явился параллельный монтаж. Идею одновременного развития нескольких сюжетных линий он позаимствовал из литературы (прежде всего у Диккенса) и научился повествовать изображе-

ниями, скачкообразно переходя от одного эпизода к другому. Сюжетосложение в фильмах Гриффита обрело многослойность. События, происходившие в одно и то же время в разных местах, чередовались друг с другом на протяжении всей ленты и пересекались только в финале. Сегодня подобный способ ки­ ноповествования является хрестоматийным. Однако Гриффит добивался его внедрения ультимативным путем, так как про­ дюсеры недоуменно возражали против разрушения привычной для тогдашнего зрителя последовательной однолинейной дра­ матургии фильма. К 1913 г. Д.У. Гриффит становится зрелым художником со своим собственным творческим методом. Это позволило ему создать первые в мире монументальные экран­ ные произведения — «Рождение нации» (1914) и «Нетерпи­

мость» (1916).

Фильм «Рождение нации» состоит из двух серий. В первой отражены драматические события Гражданской войны в США 1861—1865 гг.; во второй — тягостное противостояние белого и черного населения южных штатов. До сих пор картина вызыва­ ет критику киноисториков с точки зрения своего расистского содержания. Однако следует заметить, что фильм имел ошело­ мительный успех среди самой широкой аудитории. Значит, авторская концепция соответствовала общественному мнению. И главное — фильм обладает столь очевидной художественной мощью, что способен увлечь и потрясти даже современного зри­ теля. Создавая образный строй «Рождения нации», Гриффит со­ единил все элементы в строгом соответствии с кинематографи­ ческим языком. Действие этого эпического произведения не только разветвляется на несколько параллельных сюжетных ли­ ний, но и подчиняется четкому ритму, то усиливающемуся, то ослабевающему в зависимости от эмоционального накала собы­ тий. С поразительным искусством чередуя дальние и крупные планы, динамику и статику, режиссер достигает особой экспрес­ сии батальных сцен. Например, в эпизоде битвы под Питтсбур- гом колоссальная панорама, открывающая два сближающихся фронта, перемежается с кадрами, где акцентируются ключевые образные детали: рукопашная схватка; знамя, водружаемое в жерло пушки, и т.п. Торжественная интонация военных эпизо­ дов сменяется жесткой иронией в сценах, живописующих ханжество «новой аристократии»: «Почетные черные члены» в Государственном собрании кладут босые ноги на стол, потяги-

вают из плоских фляг спиртное. Тем не менее, общий пафос картины, выраженный в заключительных титрах — «Не надо войны! Свобода и объединение! Сейчас и на будущее!»,— это призыв к созиданию, адресованный всем сторонам.

Художественная ткань «Рождения нации» обладает доку­ ментальной фактурой: наряду с игровым материалом в фильм включены цитаты из американских газет того времени и фото­ снимки. И еще одна важнейшая черта — для звукового сопро­ вождения изображения Гриффит составил музыкальную композицию из произведений Грига, Вагнера, Шуберта, Росси­ ни, Бетховена, Моцарта, а также включил в общий поток фоль­ клорные и солдатские песни, популярные в годы Гражданской войны в США. Фонограмма была записана на грампластинки и сопровождала демонстрацию киноленты.

Если фильм «Рождение нации», с триумфом прошедший на экранах, принес Гриффиту мировую славу, а Голливуду — ко­ лоссальный финансовый доход, то следующая картина «Нетер­ пимость» — «гениальная и безумная», по определению Ж. Саду- ля,— стала явлением иного порядка. Ее провал в прокате подорвал творческие перспективы американского режиссера, но высокая художественная ценность определила для него почет­ ное место в истории мирового кинематографа. Действительно, можно утверждать, что «Нетерпимость» Д.У. Гриффита откры­ вает антологию киношедевров. Именно в этом произведении автор максимально приблизился к реализации своей мечты:

«Когда кинематограф создаст что-либо достойное сравнения с трагедиями Еврипида или творениями Гомера, Шекспира, Ибсена, или с музыкой Генделя и Баха, тогда мы сможем позво­ лить себе назвать "кинозрелища" искусством».

Фильм состоит из четырех сюжетных пластов: падение Ва­ вилона и его последнего царя Валтасара; распятие Иисуса Христа в Древней Иудее; Варфоломеевская ночь во Франции XVI в.; современная (начала XX в.) драма «Мать и закон». Столь широкий разброс тем призван был работать на единую идею, лаконично выраженную в названии. Гриффит обличает деспотизм и бессмысленность противостояния в любой форме, ибо результатом его становятся невинные жертвы. Обращение к различным эпохам цивилизации было принципиально важ­ ным для режиссера, который этим подчеркивал извечный не­ изменный характер борьбы любви и ненависти, справедливос-

ти и насилия. Чтобы оттенить мысль о повторяемости одних и тех же конфликтов, Гриффит выстраивает композицию карти­ ны по принципу симультанности, излагая четыре сюжета не последовательно, а одновременно. Причем переброски во вре­ мени и пространстве не регламентированы хронологией. Каме­ ра то свободно погружается в Древний Вавилон, то «выскаль­ зывает» на поверхность — в XX в., то оказывается во Франции, то следует на Голгофу вместе с Христом. Подобный мозаич­ ный характер соединения эпизодов не был хаотичным, он был подчинен принципу образного тождества, когда подчеркивает­ ся общая сущность происходящих событий: ослепленная нена­ вистью бесчинствующая толпа, из века в век распинающая своих пророков; невинные жертвы, приносимые на алтарь Не­ терпимости — религиозной, социальной, психологической. Ритмическая партитура фильма также усложнена. Каждый из эпизодов, довольно протяженный и развернутый в начале картины, постепенно сокращается, увеличивая темп действия.

«Эти разные истории сперва потекут, подобно четырем пото­ кам, на которые смотришь с вершины горы. Вначале эти четы­ ре потока побегут отдельно, плавно и спокойно. Но чем даль­ ше будут они бежать, тем все больше и больше будут сближаться, тем быстрее будет их течение, и, наконец, в последнем акте они сольются в единый поток взволнованной эмоции» (Д.У. Гриффит).

Помимо ассоциативно-тематического монтажа фрагментов режиссер в качестве объединяющего принципа использует пластический рефрен: весь фильм пронизывает один повторя­ ющийся кадр (мадонна качает колыбель), олицетворяющий строки У. Уитмена:

Бесконечно качается колыбель... Соединяющая настоящее и будущее.

Постановочный размах ленты особенно очевиден в гранди­ озных вавилонских сценах. Декорации к ним были выполнены в натуральную величину из натуральных материалов, а пано­ рамные съемки осуществлялись с воздушного шара.

Достигнув кульминации в своем творчестве, Д.У. Гриффит открыл в кинематографе возможности художественного язы­ ка — прежде всего через монтаж как средство не только смыслового соединения кадров, но и образного режиссерского

мышления, создающего атмосферу, темпоритм и символичес­ кий надтекст фильма.

Другой яркой персоной американского и одновременно мирового кино начала XX в. является Чарльз Чаплин (1889-1977). Он прибыл в США в 1913 г. и поначалу работал в

студии «Кистоун» под руководством М. Сеннетта. Первой комической маской Чаплина был щеголь Чез в ши­ карных сюртуках и цилиндрах, с боль­ шими свисающими усами. Постепенно актер пришел к трогательному образу бродяги Чарли: в куцем пиджачке, спа­ дающих брюках, огромных рваных башмаках, но в котелке и с тростью — непременными деталями джентельмен- ского набора. Раскачиваясь, как утка,

Чарльз Чаплин его герой зашагал по экранам мира, по­

коряя зрительские сердца.

Первые фильмы Чаплина ничем не выделялись из общего потока короткометражных эксцентрических лент. Это был на­ бор пластических буффонадных «номеров», не связанных между собой внятной драматургией. Но постепенно, переходя к более крупным кинематографическим формам, режиссер и актер Ч. Чаплин научился выстраивать сюжетную логику сво­ их картин, а также психологическую мотивировку поведения персонажей.

Основной комический прием Чаплина зиждется на контрастном соединении бродяги и джентельмена, когда эле­ гантность манер не вяжется с нищенским обликом. Главная же драматическая особенность его лучших произведений («Бродя­ га», «Золотая лихорадка», «Огни большого города») состоит в

«невозможном», алогичном, «противоестественном» сочетании буффонады, эксцентрики, персонажа-маски с утонченной, тща­ тельной психологической проработкой каждого жеста, взгляда, динамического порыва — из-под клоунской маски проступало человеческое лицо. Это позволяло не просто рассмешить зри­ теля, но и растрогать его.

С точки зрения кинематографической формы чаплинов- ские фильмы по-мельесовски традиционны: он предпочитал снимать неподвижной камерой и общими планами. Но дина-

мическая фотография в руках Ч. Чаплина превратилась в гу­ манистическое экранное искусство.

Итак, к 1914 г. новый вид зрелища — кинематограф — за­ воевал широкую популярность. «Если ты устал от жизни — иди в кино»,— призывала реклама в годы Первой мировой войны. И люди шли в кинотеатры: проливали слезы на мелод­ рамах, хохотали на комедиях, затаив дыхание, вглядывались в кадры фронтовой хроники. Европейский экран, между тем, за­ полняла американская кинопродукция.

Поиск по сайту: