ОБ УНИВЕРСАЛЬНОЙ РЕЛИГИИ

Универсальная религия может основываться только на принципах вечных, неизменных п таких, которые, бу­дучи, подобно теоремам в геометрии, доступны самым строгим доказательствам, заимствуются из самой природы человека п вещей. Существуют ли такие принципы? Мо­гут эти принципы, когда их узнают, одинаково быть при­годными для всех народов? Несомненно, да, а если они изменяются, то лишь в некоторых из своих приложений к различным странам, в которых случайно оказались раз­личные народы.

Но какой первый и самый священный из принципов или законов, пригодный для всех обществ? Тот, который обеспечивает каждому право на его имущество, жизнь п свободу.

Если человек не уверен в том, что его земля — его соб­ственность, то он не обрабатывает своего поля, не возде­лывает своего виноградника. В этом случае народ вскоре становится жертвой голода п гибнет от него. Если собст­венник не уверен в своей 'жизни и своей свободе, то, на-

ходясь вечно в страхе, он теряет мужество п мастерство. Заботясь только о личном самосохранении и о самом себе, он не обращает своих взглядов вовне, не изучает науки о человеке, не наблюдает ни желаний, ни страстей его. Между тем, только обладая предварительно этим знанием, можно найти в нем наиболее соответствующие общему благу законы.

В силу какой роковой необходимости эти законы, столь нужные для обществ, все еще неизвестны им? Почему небо не раскрыло им их? Небо, отвечу я на это, хотело, чтобы человек способствовал своему счастью своим разумом и чтобы в многолюдных обществах³⁶ лучший образец пре­восходного законодательства был, подобно шедеврам дру­гих паук, продуктом опыта п генпя.

Бог сказал человеку: я создал тебя, я дал тебе пять чувств, я наделил тебя памятью и, следовательно, разу­мом; я хотел, чтобы твой разум, подстрекаемый сперва нуждой, затем просвещенным опытом, заботился о своем пропитании, научил тебя оплодотворять землю, совершен­ствовать орудия ее возделывания и наконец научпл тебя всем наукам, удовлетворяющим основным потребностям; я хотел, чтобы, совершенствуя этот разум, ты достиг зна­ния моих нравственных требований, т. е. своих обязан­ностей по отношению к обществу, способов поддержать в нем порядок, наконец знания наилучшего возможного законодательства.

Вот единственный культ, до которого я хочу, чтобы человек возвысился, единственный, который может стать универсальным, единственный достойный бога, отмечен­ный его печатью п печатью истины. Всякий другой культ носит на себе печать человека, печать плутовства п лжи. Воля справедливого и благого бога заключается в том, чтобы сыны земли были счастливы п пользовались всеми удовольствиями, совместимыми с общественным благом.

Таков тот истинный культ, который философия должна раскрыть пародам. В подобпой религии нет иных святых, кроме благодетелей человечества, кроме Ликургов, Соло-нов, Спдлеев '*, кроме изобретателей какого-нибудь искус­ства, какого-нибудь нового удовольствия, согласного, од­нако, с общим интересом. II наоборот, в ней нет никаких иных отверженных, кроме людей, наносящих вред обще­ству, и злобных врагов его удовольствии.

Смогут ли священники стать когда-нибудь апостолами такой религии? Их интересы препятствуют этому. Туман,

заволакпвающпй принципы нравственности и законода­тельства (относящихся по существу к одной и той же науке), навеян их политикой.. Отныне, лишь разрушив большинство религий, можно заложить в государствах основы здравой нравственности. Дай боже, чтобы священ­ники, преисполнившись благородного честолюбия, оты­скали в принципах организации человека неизменные за­коны, на которых следует в соответствии с желанием при­роды и неба построить счастье общества; дай боже, чтобы религиозные системы могли стать охраной общественного счастья! Тогда охрана его была бы поручена священни­кам. Пх слова п величие были бы основаны на обществен­ной признательности. Они могли бы говорить себе каждый день: благодаря нам смертные счастливы. В действитель­ности же такое величие, столь длительная слава кажутся им жалкими п ничтожными. О служители алтаря, вы могли бы стать предметом обожания просвещенных и добродетельных людей, но вы предпочли повелевать суе­верными и рабамп, вы стали ненавистными добрым граж­данам, вы — язвы народов, орудие их бедствий и разру­шители истинной нравственности.

Единственная истинная религия — это нравственность, основанная на истинных принципах. Однако нашлись лю­ди, ненасытная доверчивость которых³⁷ могла удовлетво­риться мистической религией. Пусть поклонники чудес­ного знают по крайней мере, установление какой из рели­гий этого рода будет наименее пагубным для народов.

ГЛАВА XIV

Поиск по сайту: