ЗАВЕЩАНИЕ В 22 ГОДА

Я рос толстым ребенком и прошел через все ужасы, с которыми сталкивается такой ребенок в обществе. Он ненавидит ему подобных: вся одежда как балахон, обидные прозвища, в спортивные игры лучше не напрашиваться. Свою первую диету я начал в 10 лет, главным образом, потому что за каждую сброшенную половину килограмма веса мне было обещано по доллару. Мне удалось тогда похудеть на 14 кг, а надо было бы на 27 кг. Только я разогнался, как случилось что-то якобы из ряда вон выходящее, и дело застопорилось. Каждый день находился какой-то предлог, чтобы не продолжать диету. Мне нечем оправдать свое тогдашнее обжорство – родители меня не били и страшных историй о голодающих детях Африки не рассказывали.

С годами я перепробовал массу способов похудеть: всевозможные диеты, разнообразные физические упражнения, переезды из одной части страны в другую. На горьком опыте я убедился, что так называемая географическая терапия мне не помогает. Куда бы я ни переезжал, мои проблемы оставались при мне. В школе я физкультуру терпеть не мог, но стал играть в футбол в надежде, что это заставит меня похудеть. В результате лишь порвал себе связки. Плюнул на все, сделался длинноволосым разгильдяем, думал, так мне будет лучше. Ничего подобного. Тогда я постригся, нашел «нормальную» работу. Однако лучше не стало. Чуть ли не каждый понедельник я начинал диету заново, но во второй половине дня срывался. Был в моей жизни и период, так сказать, либерального попустительства. Начитавшись историй о том, что все диеты бесполезны и все толстые дети становятся толстыми взрослыми, я решил покончить с попытками похудеть. Поскольку мне суждено быть толстым – поэтому я буду есть все, что захочу. Может, и поправлюсь на несколько килограммов, но хоть узнаю свой естественный, предназначенный мне вес. Тогда я смогу принять себя и перестану мучиться.

Набрав еще 30 кг, я понял, что предел моему весу заложен где-то в бесконечности. Мой вес рос и конца этому не предвиделось. Я перешел из положения человека просто толстого в положение человека безобразно толстого. В обычных магазинах я уже не мог подобрать себе одежду, а здоровье мое неуклонно ухудшалось. Элементарная личная гигиена становилась для меня довольно трудным делом. Подняться на один лестничный пролет стало изнурительным физическим усилием. Появились уродливые складки на руках и на животе. Давление поднялось до угрожающей отметки, потом дошло до болей в груди. Помню такие ночи, когда мне уже казалось, что у меня вот-вот будет инфаркт, что до утра не доживу. Я поступил так, как поступил бы любой двадцатидвухлетний человек в моем положении. Вызывать доктора я стеснялся и поэтому составил завещание.

Кстати сказать, ел я тайком. Конечно, одного взгляда на мою необъятную талию было достаточно, чтобы понять мои взаимоотношения с едой, я прилагал немалые усилия, чтобы насыщаться втайне. Мне казалось, что если другие не видят, как я ем, никто ни о чем не догадывается. Я закупал продукты в разных магазинах, на разных трассах и в разные дни, чтобы продавцы не заметили, сколько я поедаю. Чтобы посещение магазина с целью купить конфет выглядел «легитимным» и никто не узнал бы, сколько их я ем, я покупал еще и овощи. Овощи, разумеется, благополучно увядали в холодильнике в престарелом возрасте.

Я настолько потерял здравый смысл, что не мог удержаться от еды по дороге из магазина домой. Я прекрасно понимал, переедание губит меня, но остановиться не мог. Бывало так, что во время приступов обжорства пища уже не казалась вкусной и сам процесс становился болезненным. Я начинал себя уговаривать, что вот еще один кусочек и все, но не успокаивался, пока не съедал все до конца.

В полнейшем отчаянии я пришел в Содружество АО. Там я получил наставницу, которая предложила мне ежедневно посещать собрания на протяжение трех месяцев, воздерживаться от продуктов, вызывающих срыв, есть трижды в день, а также звонить ей каждое утро и сообщать, чем я собираюсь питаться в предстоящий день. Сначала я мало что понимал на этих собраниях, казалось, там говорят на каком-то особом языке. Но было видно, что многим там помогли, значит и мне помогут. Не понимая их слов, я решил сосредоточиться на тех действиях, которые там предпринимались с целью выздороветь. Я слушал рассказы посещавших собрания, беседовал с ними после встреч, звонил им по телефону. Я хотел узнать, что конкретно они делают, на какие собрания ходят, какое служение несут, чем питаются. Я предполагал, что те, у кого дела там идут хорошо, владеют некой особой тайной. Например, принимают какую-то витаминную добавку. Но однажды на собрании я заметил, что всех выздоравливающих отличает одно: они прорабатывают Программу «Двенадцать Шагов АО». В нее входят не только десять шагов из программы Анонимных Алкоголиков, но два специальных шага для членов АО. В Первом Шаге мы признаем свое бессилие перед пищевой зависимостью, а в Двенадцатом Шаге доводим информацию до других безудержных обжор. Для работы над шагами в их распоряжении было восемь инструментов. Я заметил также, что те, кто продвигался плохо, застряли на одном каком-то шаге или инструменте.

За три месяца мне удалось побывать примерно на восьмидесяти встречах, и этого было достаточно, чтобы понять одну из главных идей АО: лучшее – враг хорошего. Не нужно стремиться к совершенству. Перфекционизм - это ловушка, в которую я попал еще во времена стремления соблюдать диеты, когда я метался между предельным самоограничением и предельной распущенностью.

За последующий год Содружество помогло мне избавить свое тело от 50 кг веса, и благодаря Программе остаюсь в этих рамках уже девять лет. Вы не представляете, какая это радость выбрасывать одежду, потому, что она износилась, а не потому, что ты больше не можешь в нее втиснуться. Самым приятным достижением стало вот что: надеть одежду нормального для меня размера. Я думал, что справившись с лишним весом, я стану высоким миллионером и тело у меня будет как у олимпийского чемпиона по плаванию. Однако я оставался низкорослым человеком с вислой кожей, вынужденным по-прежнему зарабатывать себе на жизнь. За девять лет жизни в АО физические недостатки не исчезли совсем, но уже не были так заметны.

Несмотря на то, что я поддерживаю воздержание вот уже десять лет, я продолжаю оставаться безудержным обжорой. Я не излечился полностью и не должен выходить из Программы. По утрам я преклоняю колени и прошу Бога о помощи. Потом я несколько минут отвожу на медитацию. Каждый день я разговариваю по телефону со своей наставницей. Я часто посещаю собрания АО, так как понял, что это помогает мне не выходить из режима питания. Стоит мне только сбавить темп посещения встреч АО, даже если я работаю по смежным программам, которые мне тоже показаны, мне становится труднее соблюдать воздержание. У меня есть свое служение на встречах АО, так как я понял, что это тоже очень помогает мне. Я придерживаюсь трехразового питания и не ем ничего в промежутках. Это тоже мне помогает. Я не ем продуктов, которые мне противопоказаны. Сюда входят не только сладости, но и то, что содержит крахмал, например, хлеб, рис, картофель. За годы, проведенные в АО, я много экспериментировал и понял, что эти продукты не для меня, хотя другие члены Содружества вполне могут их есть. Мне также необходимо следить за количеством съеденного. У меня неблагополучно со зрением, и чтобы правильно видеть окружающий мир, я ношу очки. Точно также мне необходима Программа АО, чтобы правильно питаться.

А свое завещание мне пришлось несколько изменить и ввести в число наследников свою чудесную жену, с которой я познакомился в АО, ребенка, который у нас скоро родится. Кроме того, я оставлю скромную сумму и для Содружества. Я член АО и смерть от ожирения мне не грозит. Никогда не думал, что жизнь так прекрасна. Приходите на собрания. Это по-прежнему помогает.

Поиск по сайту: