ТРУДНО КАК И МНЕ

В нашей семье кроме меня было еще пятеро детей. Мы приехали в Америку из Италии, и поначалу дела у нас шли хорошо, но Депрессия сказалась на нас неблагоприятно, как и на многих других.

Нельзя сказать, что я помню одни лишь мрачные дни, но мне также запомнилось, что у нас ни в чем не было достатка, не только в одежде и в пище. Я не была толстой в детстве, но всегда была голодна, никогда не наедалась досыта. При всяком удобном случае я крала мелочь и покупала себе конфеты и печенье. Когда заболел отец, мы уехали из города и поселились в небольшом поселке на берегу океана. Мы жили в самом конце улицы в доме на сваях, позади которого был канал. Этот канал помог семье выжить. Мы брали напрокат лодки, ловили рыбу и продавали ее соседям. Сами мы ели рыбу два-три раза в день. Жареные угри на завтрак не были редкостью.

Родители воспитывали нас в строгости. Даже в старших классах мне не разрешали употреблять косметику и ходить на свидания. Когда я начала сама зарабатывать, то перед тем как вернуться домой с работы набивала свой желудок всякой некачественной пищей, а дома еще ела то, что готовила мать, преимущественно еду с высоким содержанием крахмала. Такой образ жизни сделал меня эгоистичной и скрытной.

В шестнадцать лет я уже была низкорослой кубышкой весом в 58 кг. Однажды после особо колких насмешек со стороны одной из моих сестер, я села на так называемую укропную диету, чтобы сбросить лишний вес. Мне это удалось, но я очень ослабела физически и обычная простуда кончилась для меня тяжелой пневмонией.

Я лежала в больнице в состоянии близком к смерти, священник совершил все необходимые обряды. В бреду я все время звала человека, за которого собиралась выйти замуж. Я встретила и полюбила его, когда мне было четырнадцать лет. Он пришел вместе со своей сестрой и подарил мне кольцо. Я начала медленно выздоравливать. После этого мы встречались с ним, но только по воскресеньям, и в десять часов я должна была вернуться домой. Такой комендантский час установил отец.

Наш отец, винный алкоголик, бывал постоянно пьян. Каждую неделю он досаждал мне и моей матери, требуя, чтобы она пообещала ему сводить меня к врачу и проверить девственница я или нет. Она так и не сделала этого. Я вышла замуж девственницей в двадцать лет.

В следующие два года до и после беременности я безуспешно сражалась за нормальный вес. Теперь уже не было сомнений в том, что я страдаю пищевой зависимостью. Однажды я прочла книгу о Римской Империи. В ней рассказывалось о многодневных пиршествах, о прекрасных мраморных бассейнах «вомиториумах», где богатые римляне и их гости вызывали у себя рвоту, чтобы продолжить наслаждение едой и питьем.

И пошло-поехало! Вскоре после прочтения этой книги я купила огромный слоеный торт с клубничной начинкой. Я села с чашкой кофе и поглощала кусок за куском, пока не прикончила весь торт. Меня стало тошнить. Я едва дошла до ванной, где и извергла из себя все, что съела. Это было малоприятное ощущение, но потом мне стало хорошо. Через несколько дней я повторила этот эпизод.

Я рассматривала этот беспрецедентный подвиг как свое тайное открытие. Я как бы знала волшебный способ, и всегда, когда меня тянуло как следует поесть, я прибегала к этому способу. Вес стал снижаться. При весе в 68 кг я чувствовала себя вполне комфортно. Как же при пищевой зависимости удерживать такой вес? Очень просто: есть вволю и извергать съеденное. Так продолжалось около тридцати лет. Размер одежды оставался стабильным. Семья и знакомые недоумевали, как можно столько есть и не поправляться. Про меня говорили: «Какая счастливая, ест сколько душе угодно и ни грамма не прибавляет!» Я слышала подобные замечания всю свою взрослую жизнь и чувствовала себя виноватой.

Я стала потворствовать себе во всем, что касалось еды. Шли годы, а я по-прежнему оставалась стройной и миловидной. Поначалу я позволяла себе срываться каждые два-три месяца, потом каждый месяц, каждую неделю, каждый день, а потом и по нескольку раз в день. Я не могла понять, что со мной происходит. Каждый день я давала себе торжественную клятву прекратить все это безобразие, никогда больше не вызывать произвольно рвоту. Но я не могла остановиться. Мне нужно было все больше и больше еды. Огромные количества самой разнообразной еды. Настало время, когда я уже не выбирала, что съесть, а поглощала все, что попадалось под руку.

Стереотип был таков: я ела, пока не заболит живот, затем бежала в ванную, открывала кран, чтобы никто не услышал. Я все время мыла руки, чтобы не вызвать болезни в полости рта. Заболевание в моей голове развивалось стремительно и бесконтрольно.

Шли годы, на моих глазах полнела дочь и сестры. Не раз мне хотелось открыть им мой секрет, но было стыдно. Я молчала тридцать лет.

Когда одна из моих сестер начала посещать собрания АО, она прислала литературу моей дочери, которая к тому времени весила уже 91 кг. Я молилась за нее, не зная еще, как больна была я сама. Я была уже почти на самом дне ямы. Я хотела остановиться. Всякий раз, когда я смотрена в унитаз, меня охватывал страх. Казалось, когда-нибудь я так и умру здесь за запертыми дверьми, одна.

Настал день, когда я не смогла вызвать рвоту. Отказали мышцы горла. Я попыталась еще раз, объятая злостью и страхом.

«О Боже, - подумала я. – Я окончательно сорвала горло». На следующий день я была так взвинчена, что не могла есть. Положение мое было безнадежно.

И тут моя дочь, которая уже была членом АО, открыла мне дверь, из которой был виден выход из этого положения. Она пригласила меня на собрание, чтобы познакомить со своими друзьями. Я пошла, послушала, о чем там говорили, купила кое-какую литературу и начала тайно работать над Программой в одиночку. Не могла же я попросить кого-нибудь быть моим наставником. Все обжоры были толстые, а я худая.

Я взяла себе в наставники Бога. Каждый день я повторяла Молитву Благоразумия. Я не знала тогда, сколько мне можно есть, чтобы не поправляться. Но я больше уже не совала пальцы в рот. Недавно с Божьей помощью и не оставляя работы над Программой, я отметила четырехлетнюю годовщину своего избавления от этой страшной зависимости.

Через полтора года после того, как я начала прорабатывать Программу в одиночку, я все еще испытывала страх. Мой вес медленно полз вверх и достиг 56 кг. Нужно было сделать выбор: либо вернуться к старой практике, либо плыть по течению и толстеть, либо вылезти из своей конуры.

Я выбрала жизнь. Я выбрала Содружество АО. Я смирила свою гордыню и вошла в комнату полную тучных людей. Они уставились на меня. Но я в них нуждалась. Мне дали наставника, и я приступила к воздержанию, которое я храню день за днем вот уже два с половиной года.

Какая это радость встать на весы раз в неделю и удостовериться, что ты весишь 48-49 кг! Это были прекрасные четыре года! Сначала моей целью было снижение веса. Добившись этого, я поставила перед собой две новые цели: возрастать в эмоциональном и в духовном отношении. Это нелегкий путь. После многих лет жизни с чувством вины, страха, подавленности я вернула себе здоровье души и тела, которым наделил меня Бог при рождении.

Как хорошо, что в АО люди не стали судить меня, как непохожую на них, а поняли, что я так же как они страдаю пищевой зависимостью. Это открыло мне дверь в новый мир. Я научилась быть честной перед собой и перед людьми. Первое мое покаяние было перед дочерью. Я рассказала ей все и с этого момента я больше не чувствовала одиночества. Она смутилась, услышав, что это она спасла мне жизнь, но это сущая правда.

Потом я поговорила с мужем. До этого я прятала литературу и посещала собрания АО тайком. Он был потрясен. Но я просила его прощения за все те деньги, которые я крала и тратила на еду, за то, что заставляла его покупать еду для меня в огромных размерах, чтобы я могла насытиться.

Теперь в моей душе царит покой. Я раньше была как бы утлой лодкой, которую бросало с волны на волну, и которая никак не могла найти причала. Теперь я обрела этот причал. АО для меня и утешение, и здоровье, и радость. Я уже никогда больше не вернусь в страшное штормовое море пищевой зависимости.

Поиск по сайту: