Палец дважды плавно спустил курок, дважды коротко хлопнул наган. Белый снайпер повалился замертво почти с таким же мягким шелестом, с каким и ступал, запрокинув голову

Пригнувшись, Снегирёв быстрым шагом добрался до убитого врага. Быстро обошёл его и сел туда, куда намеревался его соперник, заглянув в прицел.

Он далеко ушёл от последней стоянки повстанцев, находясь, практически, на самых подступах к южной окраине деревни. Сдвинувшись правее и отступив на полтора шага, Снегирёв улёгся в тени кустарника так, чтобы его скрывали чёрно-изумрудные гирлянды свисающих ветвей, после чего поднёс к глазам бинокль, всё так же располагавшийся на шее, в первую очередь взглянув правее, на восток, там, где находилась деревня.

Его взгляд пал на тоскливо обнажённую землю, будто на его глазах с древнего старца исподнее сорвали. В трёх шагах от остатков заборов, обозначавших когда-то целые огороды, двумя рядами пролегли траншеи, вырытые наспех, но по уму: усиленные изнутри - брёвнами, снаружи - мотками колючей проволоки, обёрнутыми вокруг тех же брёвен, нехитро сложенных в четвероногие конструкции. И в первой линии сбились вперемешку жёлтые казачьи колышки и бело-сине-красные кокарды пехоты, на их правом фланге, то бишь, по снегирёвскому левому, заходился бледно-рыжим пламенем тупорылый "максим", выплёвывая из разогретого жерла по десять пуль в секунду, то тут, то там вспыхивали дула разных винтовок. Были тут и простые трёхлинейки с внушительными иглами четырёхгранных штыков, и короткие толстые "буры", Снегирёв углядел даже пару длинных японских "арисак" с примкнутыми длинными кинжальными штыками с плавно загнутым остриём. И где-то перебежками, порой выглядывая и посматривая в бинокль, по окопу большим серо-зелёным тараканом носился зауряд-прапорщик с немецким пистолет-пулемётом MP-18, чей боковой магазин откинулся барабаном в сторону, как мопсячий хвост.

А где же "беглец"? Снегирёв перевёл взгляд на ничейную землю, отливавшую такой смертоносной белизной в дневном свете.

Да вот он: залёг в траве на полпути, не шевелится. Совсем. А дырок или больших разрывов от пулевых выходов и не видать. Вдруг послышался окрик прапора: отставить огонь.

Вновь повисла тишина. Валерий перевёл бинокль правее: беляки завозились с пулемётом, откинули крышку ствольной коробки, сняли ленту, где-то короткими перебежками завозился казак с ведром воды. Все они были, как на ладони, даже прапор, остановившийся рядом с пулемётом, приподняв стволом кверху свой пистолет-пулемёт. Но не они были целью. Они могут подождать. Они должны подождать.

А вот кое-кто нужен был ему, Снегирёву, уже сейчас, и он тщательно вглядывался в подлесок далеко за спинами беляков по правому флангу: где-то там и находился любитель аккордов вне боевого ритма.

Вдруг боковым зрением он заметил, что приказный за пулемётом медленно положил большие пальцы на неровный прямоугольник спусковой клавиши "максима", чуть приподняв его рифлёный ствол. "Никак, побегун зашевелился," - подумал Снегирёв. Отвёл бинокль чуть левее. Так и есть. Сперва медленно вытянул руки, как бы с трудом толкаясь вперёд, затем снова залёг, и одна из его ладоней сжалась в кулак с вытянутым кверху большим пальцем, мол, всё в порядке, живой, здоровый, ещё немного, ещё чуть-чуть, вы только подсобите.

Поиск по сайту: