|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция |
Число смертных случаев на 1000 жителей
Как мы можем убедиться, формула Фарра весьма еще близка к приведенным данным. Однако исключительно энергичная санитарная работа, проведенная американскими муниципалитетами и общественными организациями за последние 20–25 лет, в корне перевернула неблагоприятное для городов положение. Напр., в Нью-Йорке в 1872г. смертность равнялась 31 на 1000 (всего 185737 смертей), в 1902г. – 25 на 1000 жителей, а в 1923г. – 12 на тысячу (69452 смертей). В Германии в 1900г. мы имеем уже цифры, благоприятные для городов вообще и для больших городов в особенности, так что формула Фарра теряет для данного времени всякое значение. Общая для всей Германии цифра смертей составляла в то время 23,2 на 1000 жителей, а для Берлина – 20,0, для Дрездена – 20,7 и т.д., причем только 8 больших городов давали высшую против средней для всего государства цифру. Сведения за 1924г. дают нам следующие цифры, указывающие на громадный санитарный сдвиг в больших городах и оправдывающие приведенный нами новый закон смертности:
Таким образом, сказанное выше разногласие делается для нас понятным: все зависит от того, какую эпоху брали те или иные авторы как источник для своих выводов. Обращаясь к объяснению изложенного нами нового явления, а именно понижения смертности в городах и особенно в больших городах, необходимо обратить внимание не только на лучшую санитарно-медицинскую технику, которая, как многие думают, сама по себе едва ли могла бы преодолеть результаты неблагоприятных условий жизни в больших городах (скученность, недостаток свежего воздуха и света, нервность жизни и т.п.). Большое значение имеет здесь влияние возрастных групп, а именно тот факт, что в городах преобладают рабочие в цвете сил, а дети и старики, с их усиленной смертностью, остаются в значительном числе случаев в деревне. С.А.Новосельский, исследуя этот вопрос в довоенной России, после соответствующих исправлений коэффициентов, пришел даже к тому выводу, что “смертность городского населения у нас все-таки значительно выше смертности сельского населения”. Если принять смертность в 50 губерниях Европейской России за 1000, то, по мнению т.Новосельского, получится, при надлежащих исправлениях, следующая смертность:
При всей важности упомянутых исследований, надлежит отметить, что приведенные цифры, как относящиеся к 1897г., ныне устарели, последние же данные говорят о понижении смертности всех возрастных групп как раз в крупных городах СССР, Германии, Англии, Дании, Нидерландов, а в последние десятилетия – и Соед. штатов. Муниципально-санитарная техника празднует здесь блестящую победу над искусственными условиями городского общежития, и, если бы господствующая хозяйственная система это дозволяла, тот же успех был бы несомненно достигнут и для рабочих кварталов, в которых смертность, как это было указано в предыдущем параграфе, до сих пор превышает на 100–150% средние цифры городской смертности, давая естественную убыль в городах пролетарского населения, которое пополняется с лихвой лишь действием экономических факторов. Из городских профессиональных групп, по сведениям А.И.Чупрова, наивысшую смертность на тысячу живущих в возрасте 24–45 лет дают: прислуга в гостиницах и трактирах (22,6), чернорабочие без определенной специальности (20,6) и уличные разносчики съестных припасов (20,2), а наименьшую смертность – адвокаты (7,5), садовники (5,5) и духовенство (4,6). Что касается численного соотношения между полами (вопроса, важного для экономики города в виду большей производительности мужского труда), то в нашей урбанистической литературе чаще всего высказывались следующие более или менее априорные положения: 1)в городах наблюдается преобладание мужчин, а в селах – женщин, так как город привлекает преимущественно мужскую рабочую силу; 2)величина мужского преобладания в городе прямо пропорциональна величине последнего, так как “чем больше город, тем легче найти в нем работу”; 3)с течением времени относительное количество женщин в городе имеет тенденцию расти по мере того, как временные переселения сельских рабочих в города становятся постоянными, т.е. упрочивается связь с городом городских иммигрантов. Однако более широкое исследование данного вопроса приводит к выводу, что приведенные положения безусловно верны только по отношению к большим и отчасти средним русским городам (Ленинград, Москва, Ростов-на-Дону, Казань, Архангельск, Ярославль, Пермь и т.д.) и только для довоенного времени. Вообще в разных странах и разных городах наблюдаются весьма различные численные отношения между полами, которые должны учитываться в каждом случае особо. Напр., в Сибири и Соединенных штатах Сев. Америки заметно резкое преобладание мужчин в городах. Наоборот, в больших городах Германии, по вычислениям Георга Майра, на 1000 мужчин приходится 1059 женщин, тогда как во всей стране – на 1000 мужчин – 1023 женщины. В Берлине на 1000 мужчин приходится 1092 женщины, и, следовательно, пропорция приведенного выше правила перевертывается. То же и в Англии: по сведениям Р.Майо Смита, в английских городских округах на 100 мужчин приходится 109 женщин, а в сельских – на 100 мужчин – 101 женщина. Причины означенного колебания численно-половых соотношений многообразны, но большинство из них сводится к экономическим факторам. Быстро растущие пролетарские центры обыкновенно отличаются перевесом мужчин над женщинами; наоборот, в буржуазных городах с установившейся индустрией женщины часто имеют перевес, так как домашняя прислуга, достигающая в таких городах 7–8% всего городского населения, – на 80% женская, и женщины пополняют кадры многочисленной проституции, зарегистрированной и тайной, осевший же в таких городах более или менее прочно пролетариат переводит своих жен из деревни на постоянное жительство. Гораздо больше правильности замечается в соотношениях возрастных групп. Производительный город сосредоточивает у себя повсеместно население рабочего и полурабочего возрастов (15–70 лет), при сравнительно небольшом количестве детей и глубоких стариков. Городское население самодеятельного возраста составляло до войны в Лондоне – 64,4%, в Петербурге – 77% и в Москве – 78%. Георг Майр приводит следующую ориентировочную таблицу для европейских городов: Поиск по сайту: |
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.007 сек.) |