Основные концепции антропогенеза

Антропогенез – процесс становления человека как общественного существа.

Дарвиновская теория предполагает, что человек – биологический вид, однако, Дарвин считал, что естественным отбором происхождение человека от обезьяны нельзя объяснить. Дарвиновская теория объясняет многое, но не может объяснить, как сформировались сознание и разум человека, без которого человек разумный не является человеком. Это не может объяснить и теория мутаций. Поэтому нам предстоит рассмотреть ряд гипотез происхождения человека разумного. Исторически первой следует считать концепцию Ф.Энгельса и его работу «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека» (1876). Энгельс разработал стадии антропогенеза, выделив три его основных этапа: выработка способности к прямохождению, развитие руки и развитие мозга. При этом их развитие не было синхронным. Различные этапы развития характеризуются опережающим совершенствованием именно того из трех элементов, который открывал новую ступень взаимодействия становящегося человека с природой и новые горизонты социальности.

Решающий шаг в процессе перехода от обезьяны к человеку заключался вначале в выработке прямой походки, что повлекло за собой определенные изменения скелета, строения черепа, органов зрения, двигательных центров мозга. Но главным было то, что рука стала свободной, что и стало толчком ко второму этапу антропогенеза. Развитие руки как естественного орудия труда, с помощью которого начинается создание искусственных орудий, привело к тому, что с этого времени человеческая жизнедеятельность из пассивно приспособляющейся к среде превращается в активную деятельность, направленную на изменение самой этой среды.

Это дало толчок третьему этапу антропогенеза, развитию мозга, формированию его верхних отделов и лобных долей, формированию языка как средства общения и аккумуляции опыта.

Таким образом, Энгельс утверждает, что силой, направляющей процесс морфологических изменений предковых форм высших антропоидов, явился труд. Ведь именно труд составляет характерный признак человеческого общества, отличающий его от стада обезьян. Энгельс развивает мысль о том, что труд в своих генетических истоках основан на специфических формах биологического приспособления высших животных к окружающей среде. Суть этой адаптации состоит в том, что жизнедеятельность организма может быть обеспечена не только пассивным, рефлекторным приспособлением к среде, но и активными изменениями, преобразованиями этой среды.

Постоянное использование биологически бесполезных предметов природы в качестве средств обеспечения жизни постепенно приводило к выбору наиболее удобных и к исправлению найденных в природе «полуфабрикатов» и требовало ускоренного развития мозга. Постепенные количественные изменения на этом пути привели к качественному скачку, суть которого – создание искусственных орудий труда, прежде всего каменных. С этого момента, считает Энгельс, начинается развитие новых форм социальности. Совершенствовалась идеальная сторона труда. Развитие мозга, подчиненных ему органов чувств и целенаправленности сознания оказывало обратное воздействие на труд и язык. В рамках второй сигнальной системы формируется новый тип «орудий» труда – слово, знание и предвидение.

Почему наши животные предки начали трудиться? В литературе дается ответ: для того, чтобы поддерживать свое существование, люди должны были есть, пить, защищаться и т.д., а это вынудило их к производству материальных благ. Однако в природе животные не испытывают никакой потребности в производстве и вполне способны поддерживать свое существование. Но даже тогда, когда животные в ряде случаев осуществляют орудийную деятельность, это не способствует преодолению ими границ животного мира.

Если выводить мышление из труда, то нет достаточных данных для того, чтобы дать объяснение переходу от инстинктообразных к целеполагающим формам труда. Труд сыграл важную роль в становлении человека, но речь идет о сдвиге с генетических форм наследования на социальные.

Осуществление животными орудийной деятельности не ведет к тем последствиям, которые обнаруживаются у человека. Опыт у животных не аккумулируется, передача его от поколения к поколению не осуществляется, развитие животных не происходит. Существенной чертой антропосоциогенеза является то, что изготовляемые им орудия труда аккумулируют в себе способы деятельности. Это достигается тем, что в процессе изготовления предмету придается целесообразная форма. Распредмечивание этих форм осуществляется как развитие человеческих способностей.

Приобретение и совершенствование совокупности способностей и влечений есть сущность антропосоциогенеза. Без включения в систему общественных отношений социальное наследование невозможно.

Антропогенез есть становление живой системы, консолидирующей в себе способы деятельности, способы отношений людей к миру, друг к другу и самим себе.

Крупнейший американский культуролог и философ Л.Мэмфорд проанализировал трудовую теорию становления человека и предложил иную концепцию антропосоциогенеза. Он обращает внимание на вовлечение в производство моторно-сенсорных координаций не вызывало какой-либо значительной остроты мысли. Иными словами, способность к изготовлению орудий труда не требовала и не создавала развитого черепно-мозгового аппарата у древних людей. Если бы технического умения было достаточно для определения активности человеческого интеллекта, то человек долгое время рассматривался как неудачник по сравнению с другими видами (сложные гнезда, бобровые плотины, геометрические ульи).

Преимущество человека состояло не в том, что на каком-то этапе он стал использовать орудия, а в том, что он изначально обладал одним всецелевым орудием – собственным движимым умом телом. В этом процессе техника служила вспомогательным средством.

Оппонентом трудовой концепции происхождения человека выступает А.Ф. Поршнев и его последователи. Они указывают на явные противоречия в представлении о человеке как разумном существе. Ведь человек поставил свою планету на грань вымирания, это единственное существо, которое ведет крупномасштабную войну против себе подобных. За всю историю – 14,5 тыс. войн при 4 млрд. убитых. То есть человеку присуще абсурдное, нелогичное поведение. Это и пытается объяснить профессор Поршнев. Трудовая теория связывает развитие человека с появлением орудий труда, но не объясняет, зачем ему нужен был этот подвиг.

Наука не отрицает, что высшие приматы питались падалью, трупами умерших животных. По теории Поршнева, сами они хищниками не были и очень дорожили своей биологической нишей, инстинкт запрещал им убивать кого бы то ни было. Предки человека ели в первую очередь мозг, как самую высокую калорийную пищу. Разбивали черепа с помощью камней, а затем научились изготовлять рубила. Перелом наступил 20-40 тыс. лет назад, в эпоху верхнего палеолита, когда разразился очередной экологический кризис. Кризис привел к дефициту мясной пищи, и приматы встали перед дилеммой: либо вымирать, либо нарушить принцип – не убивать себе подобных. Появилась группа гоминид, которые стали поедать своих собратьев. Эта агрессивная группа стремилась держать в страхе всех остальных. И речь служит способом подавления и торможения первой сигнальной системы – инстинктов и рефлексов. То есть с помощью звуков одни приматы воздействовали на других, держали их под контролем. Речь – это приказ или запрет на какие-то действия, что наблюдается и в современном языке. Становление речи породило абсурдность нашего мышления. Но часть неагрессивных предков не желала быть съеденной, и они стали расселяться по земле, стремясь избежать агрессии.

Страх перед себе подобными и привел человечество к эволюции. Становление рассудка происходило стремительно; кто не заботился о своей безопасности, тот выбывал из жизни. У человеческого мозга быстро развивались лобные доли, отвечающие за рассудок и речь. Произошло расщепление самого биологического вида палеоантропов на хищных и нехищных.

Итак, по мнению исследователя Поршнева именно каннибализм положил начало злу нашей цивилизации. Взаимопоедание переросло во взаимоистребление. И люди в настоящее время делятся на четыре биологических вида. Из них два хищных: суперанималы (потомки первоубийц) и суггесторы (подражатели-манипуляторы). И два нехищных: диффузный вид (основная масса, народ) и неоантропы (существа с повышенным чувством нравственности). Хищники дерутся за власть и воюют друг с другом, используя при этом народ. А неоантропы двигают цивилизацию вперед, по пути духовного развития.

Следующая концепция – культурно-семиотическая, предложенная В.М. Розиным. Согласно его концепции, предки человека часто попадали в ситуации экстремальные, такие как необходимость спуститься с дерева, искать пищу на открытых пространствах, защищаться от хищных зверей. Естественно, что выживали лишь те сообщества, которые начали осуществлять «парадоксальное поведение». Скажем, сообщество гоминид оказалось между хищниками и пропастью. И вожак издает сигнал: «спокойно, не бежим и не двигаемся». В парадоксальном поведении в психике происходит ошибка двух событий: с одной стороны, они видят реальную опасность, с другой крик вожака, сообщающий, что опасности нет. В результате сигнал перестает рассматриваться как часть события, он соотносится теперь с новым поведением. Дистанция, напряженность между этими тремя элементами (сигналом, новой ситуацией и старыми ситуациями) в конце концов, приводит к появлению знака.

Сигнал теперь – не сигнал, а знак новой ситуации, обозначающей новое событие. Теперь члены сообщества следят какой знак подаст вожак, а вожак обозначает знаком всякую новую парадоксальную ситуацию. В коммуникации действительность удваивается: один раз она сообщается вожаком, издающим сигнал-знак, другой раз реализуется в конкретном означенном поведении. Интересно, что коллективные совместные действия с естественными орудиями также являются парадоксальным поведением.

Именно так формируется коммуникация, знаки естественного языка – слова, воображение и память, помогающие создавать знаки и означать ими различные события. Чем чаще первобытные особи прибегали к парадоксальному поведению, тем больше сигналов превращалось в знаки и тем эффективнее становилось их поведение. В конце концов, парадоксальное поведение становится основным, вытесняя старые формы сигнального поведения.

Что же происходит с обезьянами, вставшими на путь парадоксального поведения? Они вынуждены адаптироваться к новым условиям, меняться. Выживают лишь те, кто ориентируется не на сигнал и событие, а на знаки, кто способен на знаковое поведение, включает воображение и представление. Это влечет за собой изменение движений, приспособленных к коммуникации. Формирование человека разумного прежде всего семиотический процесс.

Поиск по сайту: