Язычество восточных славян, его основные черты

Киевская Русь к середине X века занимала огромные территории от причерноморских степей до правобережья Западной Двины, но при этом оставаясь на периферии мирового культурного процесса. Страны, граничащие с Русью, к этому времени вступили в новый этап развития собственной и мировой истории, основывая свою духовную жизнь на мировых религиях. Русь оказалась единственнойязыческой территорией, окруженной странами, исповедующими монотеистические религии: персы исповедовали зороастризм, религию, близкую к монотеистической, Камская Булгария – мусульманство, Чехия, Венгрия, Болгария, Византия – христианство. Хазарский каганат принял иудаизм. В таком соседстве Русь, чьи огромные территории не были скреплены тесными политическими и духовными связями, выглядела варварской и отсталой.

Поэтому перед Киевом остро стоял вопрос выбора кардинального пути развития, того необходимого цивилизационного выбора, который должен был определить место страны в мировой истории. Настоятельная потребность единения, идентификации с большей общностью, нежели племя, страх перед необъятностью территорий становится жизненно важной задачей Руси. Объединение славянских земель в единое государство не могло происходить без интегрирующего духовного начала, таким духовным началом могла быть только религия, признаваемая всеми славянскими племенами. Могло ли такой основой послужить язычество?

Язычество – это религиозная форма освоения человеком мира. Религиозные взгляды славян отражали мировоззрение наших предков. Они развивались, усложнялись, не отличаясь значительно от аналогичного развития религий других народов. Человек жил в мифологической картине мира, в центре которой находилась природа, к которой приспосабливался коллектив. Славянское язычество представляло собой совокупность различных верований и культов, но оно не было единым учением. Это соединение религиозных обрядов и огромного количества объектов религиозного почитания. Разныеплемена поклонялись различным богам, часто божества, популярные в одном регионе, не пользовались уважением в другом. В язычестве было мало черт, присущих одному народу. В лучшем случае, попризнаку общего культа объединялись отдельные племена, население отдельных местностей. Восточнославянские языческие божества, в отличие от античных, были не вполне антропоморфны, а нередко и прямо зооморфны или тождественны проявлениям стихий. Если Перуна и Мокошь все же представляли в человеческом облике (воин в шлеме и пряха), то это явно не относилось к Волосу, Хорсу или Симаглу. Все это свидетельствует о том, что славянская мифология была гораздо менее развитой и отрефлексированной, чем антропоморфная античная, германо-скандинавская, кельтская или индийская мифология.

Языческая мифология восточных славян была еще крайне несистематизированной, расплывчатой, неустойчивой; функции их богов часто переплетались между собой и многократно дублировали друг друга. К примеру, культ солнца, так или иначе, ассоциировался и с Хорсом, и с Дажьбогом, и со Сварогом, и с Ярилой, и с Купалой. Славяне думали, что их родословная происходит от богов. Автор «Слова о полку Игореве» называет русский народ «Даждьбоговыми внуками». Все представители, так называемой, высшей мифологии славян (верховные божества, олицетворявшие важнейшие природные, космические стихии) находятся между собой в совершенно неопределенных отношениях. Практически неизвестны никакие мифологические сюжеты с участием славянских языческих богов. Дело в том, что они к 10 веку еще не сложились в какую-нибудь каноническую версию, рассыпаясь на бесчисленные местные варианты общеславянского мифа. Еще важнее, что славянская мифология существовала не столько в вербализированном виде, т.е. в форме сказаний, былин, космогонических повествований и предфилософии, но жила практически – в обрядах и ритуалах, образе жизни, первобытной магии. Славянская мифология была аморфной дорефлексивной стихией и потому была самой жизнью, а не способом ее понимания и объяснения.

Зависимость от «стихии природы русской равнины», неустойчивость климата порождали в народных представлениях страх и ощущение постоянной зависимости от господствующих и неподвластных сил. У жителей русской равнины сформировалось пассивно-созерцательное отношение к окружающему пространству, но в тоже время удивление, восхищение гармонией и красотой природы, уважение к космическим стихиям. Славяне представляли мир просто и ясно. Для них он единое органичное целое. Мир – космос. В нем все взаимосвязано и всему свое время и место. Как и у всех народов, у славян языческая картина мира представляла собой природный космос. Модель мира, созданная на основе представлений о природе, как о жизненном поле существования народа, была живой, чувственной, видимой. В то же время понимание пространства человеком было ограничено рамками видимого и осязаемого. Пространство было обитаемым, заполненным большими и маленькими божествами. Пространство измерялось границами внутреннего и внешнего. Это измерение было условным, хотя и очень значительным. Внутреннее пространство воспринималось как «свое», его старались оградить от внешнего – «чужого». Поселившись ан том или ином месте, первым делом устанавливали границу, знаками служили зарубки на деревьях, межевые камни, столбы.

Стремление к преодолению страха перед «чужим» пространством заметно в народном творчестве. Народные песни рассчитаны на то, чтобы их услышали на широких просторах, яркие краски требовались, чтобы быть замеченными издалека. Согласование красок с природой было способом преодоления «хаотического» пространства. Представление о времени довольно часто находило свое выражение через пространство. Старость мыслилась как длинный путь, а сама жизнь соотносилась с преодолением пространства: «Век прожить – не поле перейти».

Наши далекие предки считали, что огромный прозрачный купол обнимает всю землю. Небо и земля крепко связаны между собой. Они виделись славянам как бессмертная супружеская чета, олицетворявшая мужское и женское начала, мать и отца. Таким образом, небо и земля почитались как всеобщие родители.

Можно выделить несколько этапов развития языческой культуры. На первом этапе обожествлялись силы природы. Природа выступала своеобразным регулятором общественных и бытовых отношений, нравственным правилом народа. Вся она населялась множеством духов, которых надо было умилостивить, чтобы они не вредили человеку, помогали в трудовой деятельности. Едва ли ни важнейшую, чем высшая мифология, в жизни древних славян играла низшая мифология, окружавшая человека буквально везде: дома, в лесу, у реки. Это домовые, лешие, водяные, русалки, кикиморы, навьи и берегини, мары и моры, лихорадки. Одни из них покровительствовали человеку, другие оберегают его. Однако всех представителей низшей мифологии восточных славян более всего характеризует их амбивалентность по отношению к человеку: они добры, если их упросить, принести жертвы, и злобны и мстительны, если задеть их невниманием или опрометчивым поступком.

Дом – главное место пребывания человека, был также местом пребывания духов – домовой, дед, дрема (бог сна), баюнок, лень, банник (дух бани) и др. Его строительство на Руси начиналось с заклинания, с выбора особых спокойных пород деревьев (не буйных, стоеросовых). В новый дом по обычаю первым входил хозяин с квашней, а хозяйка с курицей – символом достатка и благополучия, затем молодежь. Специально после завершения строительства в дом приглашали домового, от которого зависела атмосфера и состояние его обитателей. В доме происходили все обряды – рождение, сватовство, свадьба, похороны. Дом являлся средоточием земного начала в человеке, олицетворением человеческого существа. Главенствующую роль в доме играла женщина, ей была вверена судьба домашнего очага, она могла предугадать судьбу, гадать (ведьма от слова «ведать»). Из популярных мифологических существ древнего славянского эпоса – Баба-Яга, первоначально олицетворяла собой хранительницу традиций и обычаев рода, охраняла детей. С распространением христианства языческим культам были преданы черты злых духов и Баба-Яга получила свой современный отталкивающий облик и характер, не совсем верно отражавший ее первоначальную сущность. От злых духов у славян существовала целая система оберегов.

Сложная, многоуровневая система славянской мифологии была приспособлена к повседневной жизни людей: обращение к высшим силам было эпизодическим, приуроченным к природному календарю, праздничным ритуалам, посвященным силам плодородия; поэтому высшие силы были предельно отчуждены от потребностей и интересов основной части населения и постепенно вытеснены христианскими представлениями и образами. В повседневной жизни, заполненной случайностями, господствовали низшие силы, которые были всегда рядом. Общение с ними достигалось с помощью магии, к которой прибегал каждый взрослый житель русской земли.

На втором этапе в русско-славянском язычестве развивается и держится дольше других культ предков. Предки считались покровителями рода, и к их помощи прибегали ради заступничества перед другими сверхъестественными силами. Покровителем родичей был бог Чур. Он оберегал не только самих членов общины, но и их территорию. Почитали Рода – творца Вселенной, небесного существа, носителя мужского начала и Рожаниц – богинь плодородия. Культ Рода тесно связан с землей. Отсюда толкование слова «природа» как рождающая. Природа соотносилась с матерью-землей, дающей начало всему живому. К земле относились как к святыне. Она роднила людей, объединяла в общину, землячество. Многие земные боги древних славян берут свое начало от культа земли и связаны с годовым циклом хозяйственной деятельности на земле.

К древнейшим культам древних славян относится и культ воды. В «Повести временных лет» указывается, что русские «кладезем и езерам жертву приношаху». Славяне почитали воду стихией, из которой образовался мир. Они «населили» ее различными божествами, среди которых особое место занимали берегини. Поклоняясь водяным божествам, древние славяне очищались водой как священной стихией, приносили ей жертвы, оставляя свои жертвоприношения на берегу или опуская в воду. Византийский историк Лев Диакон, описывавший обычаи варваров, оставил рассказ о том, как воины князя Святослава (X в.) погружали в воды Дуная петухов для жертвоприношения.

Среди духов, окружавших славянские народы, было много обитавших в лесах. Лес для славян представлял собой и основное хозяйственное пространство, и местом проведения досуга, и служил защитой при нападении. В лесах водилось и множество мифологических существ: лесовики, лешаки, боровики, черти, шиши, шишиги, упыри, анчутки (смесь черта и утки), оборотни, чудо-юдо, лихо-одноглазое и многие другие, забытые либо полностью, либо частично, но дошедшие до нас в мифах и легендах древних славян. Каждое из упомянутых мифологических существ олицетворяло собой какое-то злое начало, с которым славяне вели борьбу, используя богов и добрых духов, а также прибегая к помощи народных героев-богатырей. Среди последних выделяются сказочные богатыри, один из которых Иван Годинович, освобождающий из плена Кощея прекрасную девушку Марью Моревну. В связи с этим сложился своеобразный культ справедливости во имя слабого, унижаемого, обиженного.

Представление о жизни у славян-язычников было своеобразным. С одной стороны, они верили в судьбу, заданную человеку свыше, но в тоже время полагали, что она может изменяться по воле случая. При этом случайности можно избежать, если принести жертву богам. Многое зависело от того, как будут вести себя девы судьбы – Доля и Недоля. Славяне верили в потусторонний мир. Смерть воспринималась не как исчезновение, а как переход в подземный мир. Они сжигали трупы вместе с одеждой, предметами обихода, украшениями, съестными припасами или предавали их земле. В первом случае предполагалось, что после смерти остается жить душа, которая принимала образ огня, ветра, облака либо вселялась в птицу, бабочку, растение, далекую звезду. В другом – допускалось, что они продолжают жить, но в ином мире. Мир мертвых воспринимался как реальный. Душа после сожжения сохраняла связи с материальным миром, принимая другой образ, вселяясь в новое тело. Славяне считали, что предки продолжали и после смерти жить с ними, постоянно находясь рядом. Низшая мифология восточных славян была древнерусской культурой повседневности и в этом качестве с некоторыми корректировками сохранилась до настоящего времени. Именно эта особенность восточнославянской мифологии оказалась особенно живучей и практически неустранимой из древнерусской и позднейшей великорусской культуры – не только после принятия христианства, но и после секуляризации культуры и общества.

На третьем этапе развития языческой религии наряду с почитанием божеств земных складывается поклонение божествам небесным. Подобно другим народам, славяне боготворили небо. Они считали, что там находится вечное царство природы. О небесных божествах письменные источники позволяют говорить более определенно. Нежели о божествах земных. Древние авторы указывают на то, что славяне поклонялись огню. В «Слове некоего христолюбца, ревнителя правой веры» говорится о том, что славяне «и огневи молять же ся, зовущее его сварожичем». Итак, имя огненного бога, которому поклонялись славяне язычники, - Сварог. Это существо воспринималось как источник огня и света, ходящее по небу. В Ипатьевской летописи (1114) указывается еще одно божество – «Солнце, царь, сын Сварогов еже есть Дажьбог». Следовательно, солнце или Дажьбог, мыслится как сын Сварога. Появляется «Бог богов», удаленный от мира. Это уже существо небесное, глава иерархии богов. В VI веке повелителем Вселенной признавали бога громовержца Перуна. В договорах X века с греками русские князья клялись двумя богами: дружинным – Перуном (впоследствии – княжеским богом), а купцы – Велесом – богом скота (впоследствии – богом богатства и торговли). У славян существовали довольно развитые формы языческой обрядности, т.е. организованной, упорядоченной системы магических действий, практическая цель которых в том, чтобы воздействовать на окружающую природу, заставить ее служить человеку. Поклонение идолам сопровождалось языческими ритуалами, которые не уступали христианским по пышности, торжественности и воздействию на психику. Языческая обрядность включала и различные виды искусств. С помощью скульптуры, чеканки, резьбы создавались изображения, обладание которыми, думали славяне, давало власть над силами природы, предохраняло от бед и опасностей (амулеты, обереги). Языческие символы проявлялись в славянском фольклоре (образы березы, сосны, рябины), в зодчестве – на кровлях жилищ вытесывались изображения птиц, конских голов.

Славяне строили многокупольные деревянные языческие храмы. Но их храм был скорее местом хранения предметов поклонения. Обряды же сопровождались произнесением заговоров, заклинаний, пением, плясками, игрой на музыкальных инструментах, элементами театрализованных действий.

На Руси праздновали языческие праздники сообразно представлениям о природе, связанным с хозяйственной деятельностью. Так, 2 мая отмечался праздник первых ростков (позже праздник Бориса и Глеба), 24 июня – праздник Ивана Купалы, 20 июля праздновался праздник Перуна (Ильин день). Праздновали славяне дни летнего и зимнего солнцестояния: в июне – уже упоминавшийся праздник Купало (куст, пучок травы), в декабре – Коляда (солнце-младенец). В ночь на 24 июня караулили встречу месяца с солнцем на ритуальных холмах, водили хороводы, пели песни, прыгали через огонь. В эту ночь происходили чудеса: цвели редкие травы (папоротник), открывались невиданные клады, происходили всякие волшебные превращения (например, ведьмы похищали месяц, звезды и т.д.). 25 декабря чествовали Коляду: ее представляли младенцем, похищенным злой Зимой и превращенным в волчонка. Коляда праздновалась со святками: с 25 декабря по 6 января. В это время сильных морозов, вьюг разыгрывалась нечистая сила. Наряженные в народные костюмы юноши и девушки ходили по дворам, пели колядки, требуя от хозяев подарков. В эти ночи девушки гадали на суженого. 22 апреля славяне отмечали весенний праздник – ляльник (от Лель – дитя богини Лады). Помнили славяне и об усопших: им покровительствовал Чернобог – бог тьмы со своими помощниками – Вием и Кощеем. Богиней смерти у славян была Мара (мор, смерть, умирать).

Культурно-исторический и цивилизационный выбор, который предстояло сделать в X веке верхушке древнерусского общества, был не простым. И первым средством обновления религиозного культа был усовершенствованный вариант собственного язычества (пантеон восточнославянских богов). В славянском пантеоне были боги и не славянского происхождения. Стремясь к преодолению племенной раздробленности, князь Владимир попытался опереться на уже сложившиеся нормы и традиции, считая, что только таким путем можно достигнуть культурно-идеологического и государственно-правового единства Русской земли.

В 980 г. князь Владимир предпринял религиозную реформу, не выходившую за пределы традиционного славянского язычества, с целью упорядочить мифологический хаос, царивший в сознании восточнославянских племен. Был учрежден пантеон высших славянских богов во главе с Перуном, богом грозы и войны. Летопись сообщает: «И нача княжити Володимер в Киеве един, и поставил кумиры на холму вне двора теремного»: Перуна (финно-угорского Перкуна), Хорса (бога тюркских племен), Дажьбога, Стрибога (богов славянских), Симаргла и Мокошь. Перун и Хорс считались сыновьями Сварога и воплощали свет, солнце и огонь. Имя Стрибога в славянской мифологии соотносится с атмосферными стихиями. В «Слове о полку Игореве» ветры именуются Стрибожьими внуками:

Вот Стрибожьи вылетели внуки –

Зашумели ветры у реки.

Единственное женское божество финского происхождения, которому был поставлен Владимиром кумир, Это Мокошь, которая почиталась как мать урожая, богиня жизненных благ и изобилия. Женские божества были связаны с аграрно-магическим циклом. Наряду с Мокошью, которая почиталась еще как покровительница девичьей судьбы, существовал культ Лады – богини любви, брака, юности и красоты. Считалось, что Лада выводит весеннее солнце из-за туманных покровов зимы. Обряды и песни, связанные с Ладой, приходились на весну и лето. Они были связаны с хлопотами об урожае, с надеждами на удачное будущее молодых девушек, которых весной выдавали замуж. Поэтому в народных хороводных песнях переплетены темы любви и плодородия. Леля олицетворяла весну, считалась дочерью Лады. О Симаргле существует несколько гипотез, но все они связаны с толкованием числа семь как символа совершенства.

На архаической стадии развития языческих верований мужские божества находились на втором плане, уступая место женским богиням, символизирующим рождение, начало, плодородие. Тем не менее божества плодородия и любви были парными. Например, рядом с Ладой находился бог Ладо, и они символизировали брак и любовь.

К X веку положение изменяется. Заняв главенствующее положение, мужские божества разделили свои функции: Сварог и Сварожичи почитаются как верховные божества природных стихий. Над ними окажется Перун-громовержец. А место рядом с ними принадлежит божествам плодородия Велесу, Яриле и Роду. Но в пантеон не вошли божества низшей мифологии, которые особенно сильно отличались у различных племен, так как зависели от внешних условий и профессиональных особенностей. Все отобранные Владимиром божества были весьма абстрактны и обобщены. Они символизировали самые высшие силы, руководившие космическими и природными процессами. Эти высшие силы олицетворяли покровительство прежде всего месту – целому территориальному единству – Русской земле, а также и единому древнерусскому государству.

Реформированный князем Владимиром пантеон для большинства верующих стал более абстрактным, а значит и отчужденным от жизни, искусственным культом. Естественно, что Киевский пантеон не получил всенародной поддержки, он носил сословный, узкогрупповой характер, отражал корпоративные интересы власти. Хотя реформа язычества была безрезультатной, она была попыткой преодолеть аморфность картины мира, хаотичность природно-социальных отношений и связей, региональную вариативность и бессистемность восточнославянской мифологии, создав на основе языческого культа условия для формирования древнерусского государства и единой общепризнанной религиозной идеологии.

Киевский пантеон, тем не менее, сыграл важную роль в русской культуре: впервые была предпринята попытка к четкому структурированию мифологической картины мира, исчезла аморфность и размытость восточнославянской мифологии; впервые в культуре был предпринят опыт насильственного вмешательства власти в верования и сознание народа. Кроме того, реформа подготовила общественное сознание к переходу от политеизма к монотеизму, сформировав представление о верховном божестве. Но время язычества уже безвозвратно миновало. Вопрос о принятии монотеистической религии был решен.

Поиск по сайту: