Наука как область духовной сферы

Наука – область духовной сферы, представляющая собой высшую форму человеческого знания. Она есть система развивающегося знания, которое достигается посредством соответствующих методов познания, выражается в точных понятиях, истинность которых проверяется и доказывается общественной практикой. Науку можно определить также как систему понятий о явлениях и законах внешнего мира и духовной деятельности людей, дающую возможность предвидения и преобразования действительности. В то же время наука – исторически сложившаяся форма человеческой деятельности, духовного производства, имеющая своим результатом и содержанием целенаправленно собранные факты, выработанные гипотезы и теории с лежащими в их основе законами, а также приёмы и методы исследования.

Понятие науки имеет, по крайней мере, троякое применение. Во-первых, наукой называют процесс выработки знаний. Во-вторых, всю систему проверенных практикой знаний. В-третьих, - для указания на отдельную область знаний (например, «наука физика»).

Слово «наука» буквально означает знание, а под знанием имеются в виду удостоверенные сведения о материальных и духовных явлениях, верное их отражение в сознании. Знание противоположно незнанию, то есть отсутствию проверенной информации о чём-либо. Наш разум движется от незнания к знанию, от поверхностного знания к всё более глубокому и всестороннему. С точки зрения полноты и глубины, знания делятся на житейские, донаучные и научные.

Элементарные знания свойственны животным, которые располагают верной информацией о некоторых свойствах вещей и их простейших отношениях. Без этого они не смогут ориентироваться в окружающей среде. Элементарными житейскими знаниями располагают дети раннего возраста. Каждый человек в ходе своей жизни приобретает множество сведений о мире и самом себе. Уже первобытные люди обладали немалыми знаниями в форме производственных рецептов, полезных сведений о животных и растениях, погоде и т. п. Они многое умели, и их умения основывались на знаниях.

И житейские, и донаучные, и научные знания основаны на практике, являясь верным отражением вещей. Но научные знания существенным образом отличаются от житейских и донаучных знаний. Житейские эмпирические знания сводятся, как правило, к констатации фактов и их описанию. Например, моряки античных времен превосходно знали, как надо пользоваться рычагами, а купцы – весами. Это было известно задолго до того, как Архимед открыл закон рычага. Но этот закон дал возможность создать новые механические изобретения, которые не пришли бы в голову никакому практику. Научные знания предполагают не только констатацию фактов и их описание, но и объяснение фактов, осмысление их во всей системе понятий данной науки. Житейское знание констатирует (да и то весьма поверхностно), как протекает то или иное событие. Научное познание отвечает на вопросы не только как, но и почему оно протекает именно таким образом. Сущность научного знания заключается в достоверном обобщении фактов, в том, что за случайным оно находит необходимое, закономерное, за единичным – общее и на этой основе осуществляет предвидение различных явлений и событий. Предвидение же даёт возможность контролировать процессы и управлять ими. Жизненный смысл всякой науки может быть охарактеризован так: знать, чтобы предвидеть, предвидеть, чтобы действовать.

Научные знания коренным образом отличаются от религиозной веры, то есть от слепого принятия за истину того, что в принципе не поддаётся никакой практической проверке или логическому доказательству. Но не следует путать веру с уверенностью, основанной на знании. Уверенность может быть научно обоснованной. Напротив, слепая вера (в бога, в чудеса, в сверхъестественное, вера как предрассудок, как суеверие) ничем не доказывается, не обосновывается, но просто внушается.

Научное познание существенно отличается и от искусства, с помощью которого также познаётся мир. Хотя и наука, и искусство суть отражения действительности, но в науке это отражение осуществляется с помощью понятий, а в искусстве – в форме художественных образов. И научное понятие, и художественный образ представляют собой обобщённые воспроизведения действительности, но в науке закон, сущность явлений дана нам во всеобщей форме, а в искусстве сущность, типичное приобретают наглядность единичного жизненного явления. Научное познание исключает что-либо личностное, привнесённое учёным от себя; в ней сохраняется лишь надличное, объективное. Напротив, художественные произведения неповторимы и несут на себе печать личности автора. В искусстве допускается художественный вымысел, привнесение от автора того, чего именно в таком виде не было и, возможно, не будет в действительности. В науке вымысел недопустим ни в какой форме.

У современной науки можно выделить четыре группы выполняемых ею общественных функций: 1) культурно-мировоззренческие, 2) непосредственной производительной силы, 3) социальной силы /эта функция связана с тем, что научные знания сегодня всё шире используются для решения самых разных проблем, возникающих в обществе/, 4) средства опережающего отражения.

Культурно-мировоззренческая функция науки была присуща ей с момента её становления. Это был период кризиса феодализма в Европе и зарождения там буржуазных общественных отношений. В течение всего этого времени (эпоха Возрождения и Новое время) шла упорная и жестокая борьба между теологией и наукой. Должно было пройти немало времени, вобравшего в себя сожжение Дж. Бруно, суд инквизиции над Г. Галилеем, сожжение Сервета, идейные конфликты в связи с учением Дарвина (в частности, так называемый «обезьяний процесс» в одном из судов в США три четверти века тому назад и судебный процесс в Санкт- Петербурге в начале XXI века), прежде чем наука стала влиятельной инстанцией в вопросах первостепенной мировоззренческой значимости: о структуре и природе вещества, строении вселенной, возникновении жизни и происхождении человека и т. д. Постепенно и с большими усилиями предлагаемые наукой ответы на эти и другие вопросы стали элементами общего образования. В свете этого обстоятельства возвращение в некоторые российские учебные заведения преподавания библейских картин сотворения мира, засилье страниц массовой печати рекламными материалами об услугах колдунов, ведьм, ясновидящих и т. п., существование при МЧС и Минобороны спецподразделений экстрасенсов и многое другое можно квалифицировать как возвращение «тёмных веков», новое Средневековье. (В связи с обсуждаемой темой было бы не лишним включить в предлагаемый курс вопрос о псевдо- (квази-, около-, анти-, лже-, пара-) науке. К сожалению, реальный уровень так называемой научной грамотности, когда даже люди с высшим образованием подчас не имеют элементарных научных представлений в смежных областях знания, таков, что заставляет констатировать явно недостаточное проявление действия культурно-мировоззренческой функции науки в нашем обществе.

Что касается функций науки как непосредственной производительной силы, то сегодня выполнение этих функций представляется довольно внушительным. Ведь масштабы современного научно-технического прогресса даже в нашей далеко не передовой стране внушительны. Однако при историческом рассмотрении картина выглядит иначе. В период становления науки как социального института связь между нею и производством носила односторонний характер: некоторые проблемы, возникавшие в ходе развития техники, становились предметом научного исследования и даже давали начало новым научным дисциплинам, Так было, например, с гидравликой или термодинамикой. Работы по откачиванию воды из шахт стимулировали научную деятельность Паскаля и Бернулли, а использование паровых машин заметно продвинуло вперёд изучение процессов теплопередачи. Но сама наука пока ещё мало давала практической деятельности – промышленности, сельскому хозяйству, медицине – главным образом вследствие того, что практика того времени, как правило, плохо умела и не испытывала потребности опираться на науку.

Со временем становилось очевидным, что сугубо опытная основа слишком узка для того, чтобы обеспечить непрерывное развитие производительных сил, прогресс техники. Промышленники вместе с учёными начинают видеть в науке мощный двигатель процесса совершенствования производственной деятельности. Здесь сыграл свою роль такой канал превращения научного знания в производительную силу, как прикладные исследования и разработки, а также создание сетей научно-технической информации. Сближение науки с производством приводило к ускоренному развитию как того, так и другой.

Не только современное производство, но и всё более широкий круг самых различных отраслей общественной жизни ощущают сегодня необходимость существовать в тесной связи с наукой. Это свидетельствует о развёртывании ещё одной группы функций науки – функции социальной силы, непосредственно участвующей в комплексном решении проблем социального развития. Подтверждением могут служить довольно многочисленные ситуации, когда данные и методы науки используются для разработки масштабных планов и программ социального развития. В разработке и осуществлении таких программ участвуют учёные, а ввиду комплексного характера подобных планов их разработка и осуществление требуют взаимодействия общественных, естественных и технических наук. Примером может служить застройка современного города, где сливаются усилия социологии и гигиены, теплотехники и биологии, психологии и статистики. Особенно значимы функции науки как социальной силы в решении глобальных проблем современности, примером чему может служить решение экологической проблемы.

Изучая объекты, преобразуемые в деятельности, наука не ограничивается познанием только тех предметных связей, которые могут быть освоены в рамках наличных, исторически сложившихся на данном этапе развития общества форм и способов деятельности. Наука стремится и к тому, чтобы создать предпосылки для будущего практического изменения мира. Поэтому в науке осуществляются не только исследования, обслуживающие сегодняшнюю практику, но и такие, результаты которых могут найти применение только в будущем. Движение познания в целом обусловлено не только непосредственными запросами сегодняшней практики, но и познавательными интересами, через которые проявляются потребности общества в прогнозировании будущих способов и форм практического освоения мира. Сегодняшние теоретические открытия закладывают основу для будущих прикладных инженерно-технических исследований и разработок. В данном случае речь идёт об осуществлении наукой функции опережающего отражения, каждый конкретный пример которого может быть не ясен и самому автору научного открытия. Например, немецкий физик Г.Герц совершенно не представлял себе, как практически может быть использовано совершённое им открытие особенностей электромагнитных колебаний. Не представлял себе и А. Эйнштейн в начале ХХ века, когда написал первые работы по теории относительности, что на основе его идей через треть века будет осуществлён грандиозный проект создания первой атомной бомбы.

Отметим некоторые существенные признаки науки.

1. Системность. Наука представляет собой такую совокупность знаний, которая упорядочена на основании определённых теоретических принципов. Собрание разрозненных знаний, не объединённых в систему, ещё не образует науку. Уже в древности приобретают научный характер философия, логика. Древние народы накопили немалые знания о количественных соотношениях вещей. На основе этих знаний строились довольно сложные сооружения: дворцы, пирамиды, ирригационные сооружения и т. д. Но эти математические знания долгое время носили донаучный характер – они не были объединены в логически связную систему на основе общих принципов, закономерностей. Впервые математические знания стали приобретать научную форму лишь в трудах Эвклида, придавшего им системный и доказательный характер. Практическая химия так же стара, как и человечество. Но элементарные практические сведения о химических процессах не составляли ещё науки. Только в XVII веке начиная с трудов Бойля химия стала превращаться в науку.

2. Знание (и не только научное), как и любой продукт духовного производства, необходимо для того, чтобы направлять и регулировать практику. Вспомним, что практикой мы называем не только производство вещей, но и выработку норм и учреждений, производство человека. Предметно-практическое действие человека может иметь успех лишь в случае его согласованности с объективными законами изменения и развития вещей, то есть при совпадении знания как субъективного образа с объектом. Поэтому основная задача науки – выявить законы. В отношении законов природы эту роль выполняют естественные и технические науки, а изменения в социальных объектах изучаются общественными науками. И так как объектом деятельности могут быть самые различные явления: предметы природы, человек и состояния его сознания, общественные процессы, знаковые системы – постольку все они оказываются предметами научного исследования. Таким образом, ориентация науки на изучение объектов, которые могут быть включены в деятельность (либо актуально, либо потенциально как возможные объекты её будущего освоения), и их исследование как подчиняющихся объективным законам составляет одну из важнейших особенностей научного познания.

3. Нацеленность науки на изучение не только объектов, преобразуемых в сегодняшней практике, но и тех, которые могут стать предметом практического освоения в будущем, служит ещё одной отличительной чертой научного познания. К сожалению, о ней мало известно не только «простым людям», но и руководителям некоторых держав, скупящимся на расходы на так называемую фундаментальную науку, потому и называемую так, что она есть основание успехов общества и в познавательной, и в преобразовательной деятельности. Отставание России в процессе НТР ХХ века одной из причин имеет именно это обстоятельство – стремление вкладывать средства в первую очередь туда, где уже сегодня можно получить практическую отдачу, а не в «неактуальные» темы.

4. В отличие от обыденного познания наука имеет дело с набором явлений, не сводимым к объектам лишь обыденного опыта. А особенности объектов науки делают недостаточными для их освоения те средства, что применяют в обыденном познании.

5. Хотя наука и пользуется естественным языком, она не в состоянии только на его основе описывать и изучать свои объекты. Ведь обыденный язык, формировавшийся исторически, приспособлен лишь для описания и предвидения явлений, встречающихся в повседневной практике человека; наука же выходит далеко за её рамки. Кроме того, понятия обыденного языка нечётки и многозначны, их точный смысл обнаруживается лишь в контексте языкового общения, контролируемого повседневным опытом. Наука не может положиться на такой контроль, так как она имеет дело по преимуществу с объектами, не освоенными в обыденной практической жизни. Выработка наукой специального (искусственного) языка, пригодного для описания объектов, необычных с точки зрения здравого смысла, - необходимое условие научного исследования. Естественный и искусственный языки взаимосвязаны: сегодня мы пользуемся в быту такими, бывшими прежде исключительно научными терминами, как электричество.

6. Научное исследование, в отличие от обыденного, нуждается в системе специальных орудий, научной аппаратуры (измерительных инструментов, приборов), без которых экспериментальное изучение некоторых объектов науки совершенно невозможно.

7. Особенности объектов научного исследования порождают ещё одно отличие научного познания от обыденного. Его достоверность уже не может быть обоснована только его применением в производстве и обыденном опыте. Поэтому наука формирует особые способы обоснования истинности добываемого знания: а) экспериментальный контроль за получаемым знанием и б) выводимость одних знаний логическим путём из других, истинность которых уже доказана. Таким образом, обоснованность есть ещё один существенный признак, отличающий научное знание от результатов обыденной познавательной деятельности людей.

8. Существенное отличие науки – гораздо более широкий набор методов, чем те, которыми мы пользуемся в обыденном познании. Если в повседневной жизни используются такие способы, как наблюдение, описание, в редких случаях измерение, а такие методы, как анализ и синтез или индукция и дедукция, зачастую применяются ошибочно, то в научном исследовании известны три группы методов, различающихся по степени общности их применения, внутри одной из которых – общенаучных – мы должны выделить методы, используемые на различных этапах научного поиска. Этими этапами исследования и соответствующими им уровнями научного знания считаются эмпирия и теория.

Понятия эмпирии и теории некоторым образом перекликаются с понятиями чувственного и рационального. Два последних термина означают соответственно две способности нашего сознания, используемые в процессе познания мира. Чувственные формы – это ощущения, восприятия и представления. Рациональные – понятия, суждения и умозаключения. Эмпирическое («эмпирия» в переводе с греческого означает опыт) исследование направлено непосредственно на вещь, явление и опирается на данные, получаемые с помощью соответствующих – эмпирических – методов познания: наблюдения, эксперимента, описания, измерения, сравнения и др. Результат, достигаемый на этом уровне познания, - эмпирические факты, законы, гипотезы. Примером эмпирического закона может быть закон Архимеда («Тело, погружённое в жидкость, теряет в весе столько, сколько весит вытесненный им объём жидкости»). Теоретическое исследование путём совершенствования понятийного аппарата науки углубляет и расширяет (по сравнению с эмпирией) познание реальности, добывая знание о существенных связях и закономерностях, причинах явлений и их необходимости. Здесь используются и специфические методы: формализация, аксиоматический метод, гипотетико-дедуктивный метод, метод восхождения от абстрактного к конкретному и др. Теоретическое исследование не направлено непосредственно на вещь. «Материалом», с которым приходится учёному иметь дело на теоретическом уровне, является множество так называемых идеализированных объектов (иначе называемых теоретическими конструктами, абстрактными объектами или теоретическими идеальными объектами). Примером их может быть материальная точка, абсолютно твёрдое тело, идеальный товар и др. Реально существующие вещи, объекты реальности характеризуются бесконечным набором признаков. Наука, имея дело с ними, на первом – эмпирическом – уровне познания «превращает» их в эмпирические объекты, отвлекаясь от ненужных в ходе изучения некоторых свойств и сохраняя лишь те, которые надо исследовать. Например, кусок проволоки, по которой идёт электрический ток, имеет самые различные механические, магнитные, химические и др. свойства. «Проводник с током» - это уже эмпирический объект, в котором сохранены только свойства электропроводимости, конфигурации, удалённости от магнита и т. п. Идеализированные объекты ещё больше «очищены» от реальных свойств, но оказываются наделёнными ещё и такими свойствами, которыми не располагает ни один реальный объект. Например, теоретик представляет себе «материальную точку» как тело, лишённое размера (размер здесь просто никому не интересен), но сосредоточившее в себе всю массу. Таким образом, теоретическое и эмпирическое научное знание различаются по глубине, объектам и методам познания. Есть, правда, методы, используемые как на эмпирическом, так и на теоретическом уровнях: анализ и синтез, индукция и дедукция, абстрагирование, идеализация, обобщение, аналогия, моделирование.

Названные в связи с характеристикой двух уровней познания методы относятся к одной группе – общенаучных методов. Название этой группы свидетельствует о том, что они применяются в самых различных науках: гуманитарных и социальных, естественных и технических. Это объясняется тем, что при всех различиях явлений, изучаемых этими науками, у них (явлений) есть что-то общее, что и даёт возможность применять к ним общие средства исследования. Например, любая вещь представляет собой целостность, состоящую из частей, связанных друг с другом, и лишь в этой связи сохраняющих вещь как эту именно вещь. Это даёт возможность применить при изучении её метод анализа, то есть расчленения вещи на составные части, исследование свойств каждой части как относительно самостоятельного образования. Для познания вещи как целостности необходимо использовать метод синтеза, то есть соединения знаний о каждом элементе целого в соответствии с той взаимосвязью, которая существует между частями вещи.

Поскольку вещи, кроме общих свойств, обладают также свойствами единичными, частными, то явления изучают, применяя вместе с общенаучными методами специфические методы (в различных частных науках применяются различные частные методы). Эти специфические методы составляют группу частных методов. Например, один из них – метод изучения документов, широко используется в исторических исследованиях.

В полный арсенал методов научного исследования, кроме групп обще- и частнонаучных методов, входит всеобщий метод, его роль выполняет философия, которая (как мы говорили в самом начале курса) среди ряда функций имеет методологическую функцию: философия есть не только предельно общая теория мира, но и метод познания любых явлений действительности. Примером философского метода может быть диалектика, которая заключается в том, что к исследуемым вещам должен осуществляться вполне определённый подход, не гарантируемый ни одним из ранее упомянутых методов. Диалектика как метод познания требует объективного подхода к вещам, всестороннего их рассмотрения, познания их в процессе их развития и т. д.

Упомянув в начале этой темы о троичности смысла понятия «наука», мы сосредоточились на первых двух значениях этого термина. Теперь необходимо, используя третий смысл слова «наука», кратко представить классификацию наук. В истории науки предпринимались неоднократные попытки классифицировать множество наук, то есть расположить их в некотором порядке. Основание этого порядка должно быть такое, которое бы повторяло связи между изучаемыми областями действительности в связях между науками.

Существует три больших раздела научного знания: естествознание, обществоведение и философия (если отвлечься от содержащегося в философии оценочного отношения к действительности и иметь в виду только познавательный компонент философских представлений; некоторые авторы неправомерно, как нам представляется, считают философию наукой, то есть системой представлений о мире в целом, лишённой элемента оценки, к которому неприложимы понятия истинности или ложности). Каждый из этих трёх разделов представляет группу наук (к числу философских наук относятся онтология, гносеология, аксиология, этика, эстетика, логика, религиоведение, и др.). Между тремя главными разделами существуют связи первого порядка. Кроме трёх главных разделов, имеются крупные разделы, находящиеся на стыке главных, но не входящих целиком ни в один из них. Связи между ними и главными разделами представляют связи второго порядка. На стыке между естественными и социальными науками стоят технические науки в широком понимании (включая сельскохозяйственные и медицинские науки). На стыке между философией и естествознанием автор этого варианта классификации Б. М. Кедров расположил математику. Такое расположение математики в классификационной схеме недостаточно обосновано, так как математика обслуживает не только естествознание, но и все остальные науки, поскольку количество (а именно его измерением занимается математика) есть всеобщая характеристика вещей, независимо от их природы. Но вследствие большей простоты природных явлений, то есть большей лёгкости измерения количественных характеристик именно этих, а не общественных явлений, математика и «проникла» в первую очередь в естествознание, да и то вначале в те его разделы, которые занимаются изучением неживых явлений (механика, физика, химия). В биологии, изучающей жизнь, математика до сих пор менее укоренилась. Ещё меньше она используется в обществоведении и психологии. Вместе с тем, предложить более удачный вариант классификационного расположения математики мы, к сожалению, не можем.

Между всеми тремя главными разделами стоит психология в качестве самостоятельной науки, изучающей психическую деятельность человека с естественноисторической стороны (отсюда её связь с физиологией высшей нервной деятельности, то есть отраслью естествознания) и с социальной стороны (отсюда её связь, в частности, с педагогикой как отраслью общественных наук). Кроме того, психология связана с логикой – наукой о мышлении как частью философии.

Наконец, среди множества наук занимает своё место и комплекс наук о науке – науковедение.

Сжато история естествознания выглядит следующим образом (об истории обществоведения – разговор пойдёт позднее).

Обусловленность развития естествознания общественно-исторической практикой ведёт к тому, что каждому уровню развития производительных сил, определяющих общий уровень развития общества в целом, соответствует своеобразный период в истории естествознания. Развитие техники закономерно вызывает дальнейший рост естествознания. В соответствии с этим в истории естественных наук можно выделить следующие периоды.

Первый период – зарождение элементов естествознания. Он начался в странах древнего Востока (Китай, Индия, Египет и др.) и получил наиболее полное выражение в Древней Греции и в Древнем Риме. Из всех отраслей естествознания начали складываться в самостоятельные науки лишь механика и астрономия, обслуживавшиеся математикой. Анатомия, медицина находились ещё в зачаточном состоянии. Естествознание ещё не отделилось от обществоведения; все знания того периода входили в философию.

В первоначальной картине природы было отражено главным образом общее, но почти отсутствовало изучение частностей, без чего общая картина была расплывчатой. Аналитическое исследование природы зарождалось по мере того, как из единой до тех пор философии начиналось выделение первых отраслей естествознания. Полное же отпочкование частных наук от философии произошло только тогда, когда у общества появилась техническая потребность, для удовлетворения которой нужна была самостоятельная наука. Это случилось только в период, называемый Новым временем.

Второй период продолжался до 2-й половины XV века. В условиях западноевропейского Средневековья наука находилась под безраздельным господством церкви. Она утратила черты подлинной науки и выродилась в псевдонаучный придаток богословия (астрология, алхимия, магия, каббалистика и т. п.). Развитие техники в Европе до середины XV века происходило крайне медленно по меркам нашего времени. Техника той эпохи почти не нуждалась в систематическом изучении природы и потому не оказывала заметного влияния на накопление научных знаний. Но всё же и в эти годы, особенно начиная с XIV века шёл, хотя и медленно, процесс аккумуляции новых фактов, подготовивший переход к новому периоду в истории естествознания. Ещё раньше подобная подготовка происходила в странах Ближнего Востока, где арабами были сделаны важные естественнонаучные открытия.

Третий период – период развития механического естествознания. Он начался с момента возникновения науки о природе как систематической опытной науки в эпоху Возрождения в связи с процессом возникновения и развития буржуазных отношений в Западной Европе (со 2-й половины XV века и кончая примерно 2-й половиной XVIII века). Здесь особенно заметны фигуры Г. Галилея и Ф. Бэкона (начало VII века) и И. Ньютона (конец XVII – начало XVIII веков). Их усилиями разрабатывалась наука механика. Естествознание было связано с промышленностью, превращавшейся из ремесленной в мануфактурную форму. Энергетической базой служило тогда механическое движение. Встала задача изучить его законы. Мореплавание нуждалось в небесной механике. Военное дело выдвигало проблемы баллистики.

За механикой следовали физика и химия и уже потом – биология. Авангардная роль механики имела и то следствие, что изучение любых процессов происходило в какой-то мере в качестве аналогов механизма.

Химики и физики разрабатывали в XVII веке атомистическое учение (Р. Бойль, И. Ньютон), идею сохранения движения (Р. Декарт). Без создания в конце XVII века анализа бесконечно малых и аналитической геометрии, опиравшейся на понятие переменной величины, были бы невозможны успехи механики и всего естествознания, ибо, например, лишь дифференциальное исчисление дало естествознанию возможность понять не только состояния, но и процессы, не только покой, но и движение. Таким путём расшатывались «затвердевшие» представления о природе, её постоянстве и неизменности.

Расчленение природы, проводимое учёными в целях её лучшего познания, постепенно превратилось в привычку представлять природу как состоящую из неизменных вещей, лишённых развития и взаимных связей. Так сложился метафизический взгляд на природу, в основу которого было положено представление о её абсолютной неизменности. Возникли учения о невесомых «материях», воплощавшие идею обособленности и неизменности «сил» природы. Чтобы как-то объяснить происходящее движение пришлось допустить так называемый первотолчок, то есть акт божественного творения. Так, Ньютон полагал, что планетам был дан богом первотлчок, а К. Линней считал, что органические виды возникли вследствие божественного творения. В середине и 2-й половине XVIII века началась подготовка крушения такого представления о природе: в 40-60-х годах была создана атомно-кинетическая концепция в химии и физике, открыт закон сохранения вещества и энергии, возник исторический взгляд на образование слоёв Земли, космогоническая гипотеза Канта-Лапласа, К. Вольф выдвинул гипотезу развития в биологии и т. д.

Четвёртый период – период эволюционных идей в естествознании. Он начался примерно в 1- й трети XIX века. С этого времени начинается проникновение широким фронтом идеи развития в естествознание. Изменение технической оснащённости промышленности уводит механику с авансцены. Её место занимает физика и химия, изучающие взаимопревращение и взаимосвязь различных форм движения. В термодинамике С. Карно изучает тепловые процессы в их связи с механическим движением. В электрофизике, электрохимии усилиями В. Петрова, Дэви, Фарадея исследуются связи между электрическими и тепловыми, химическими и электрическими явлениями. В химии получает развитие атомистика (Дальтон, Берцелиус и др.), способствующая ликвидации разрыва между веществами неживой и живой природы (первый органический синтез – искусственное изготовление мочевины, осуществлённое Вёрлером). В геологии развивается исторический взгляд на земную кору (теория медленного развития Земли Лайеля). В биологии складывается эволюционная теория (Ламарк и др.). Возникает палеонтология (Ж. Кювье) и эмбриология (К. Бэр).

Ходу развития внутринаучных процессов, приводивших к вытеснению устаревавшего всё более метафизического взгляда на мир диалектическим его (мира) пониманием в середине века стали заметно мешать политико-идеологические явления. Как раз в то самое время, когда естествознание систематически демонстрировало диалектику в природе, то есть взаимосвязь и развитие процессов и вещей, переход их в свою противоположность, диалектические взгляды стали третироваться представителями официальной, университетской философии и изгоняться из сочинений учёных. Влияние мировоззрения того периода сказывалось через философию на естествознании в виде оживления идеалистических и агностических взглядов на природу. В подобных условиях диалектика с большим трудом могла проникать в сознание и сочинения естествоиспытателей. В результате в естествознании этого периода возникло противоречие между объективным содержанием делаемых открытий, демонстрирующих диалектику в природе, и истолкованием этих открытий учёными в метафизическом духе. Это очень тормозило развитие естествознания.

Пятый период – конец XIX – середина ХХ веков. В связи с качественными изменениями, происходившими главным образом в области техники, возникает всё больше стимулов для развития естествознания. Внутри него самого происходят качественные изменения.

В ХХ веке форсируется развитие ведущих областей естествознания: физики (атомная энергетика, радиолокация, средства связи, автоматика, кибернетика и т. д.); химии – синтез высокополимерных соединений, в особенности играющих роль стратегического сырья (каучук, искусственное волокно, синтетическое топливо), получение лёгких сплавов для авиации и др.; бурное развитие авиации стимулировало разработку аэродинамики и т. д. Энергетической базой промышленности в начале ХХ века всё прочнее становится электричество и химическая энергия (двигатели внутреннего сгорания). Выдвигаются такие громадные технические задачи, как открытие способов передачи энергии на большие расстояния.

Стимулирующее воздействие на естествознание новых потребностей техники привело к тому, что в середине 90-х годов XIX века началась революция в естествознании (прежде всего в физике): открытие электромагнитных волн Г. Герцем, лучей Рёнтгена, радиоактивности А. Беккерелем, радия М. Кюри-Склодовской и П. Кюри, электрона Дж. Дж. Томсоном, светового давления П. Лебедевым, первых законов квантовой теории М. Планком, изобретение радио и др. Позднее на основе периодического закона Менделеева и этих физических открытий Н. Бором была создана модель атома.

Революция в физике сопровождалась крушением метафизических представлений об атомах как неизменных, неделимых последних частицах материи, о механической массе, о пространстве и времени, о движении и его формах. Переосмысление этих необычных результатов научных открытий породило кризис мировоззрения некоторой части учёных и философов, кризис методологических основ науки.

Продолжающаяся научно-техническая революция приводит к сложному противоречивому результату: вместе с дальнейшим углублением наших представлений о мире в самой науке протекают процессы дифференциации и интеграции наук, появляются новые отрасли знания.

Обществоведение как вторая большая область знания (кроме естествознания) начиналось с так называемой квазиистории (квази… - «мнимый», «ненастоящий», «близко», «около», термин, используемый в сложных словах и тождественный «пара…», «около…») в начале I тысячелетия до н. э. в странах древнего Среднего Востока. Известны две разновидности квазиистории: теократическая и миф. Если в первой люди – не самостоятельно действующие существа, а либо инструмент, либо объект действия богов, то в мифе вообще действуют не люди, а боги и герои. Если в теократической квазиистории действия представлены как занимающие определённое положение во времени, то в мифологической форме квазиистории действия происходят в неопределённом прошлом, в «начале вещей».

Если принять, что история как описание общественной жизни должна быть наукой а)дающей ответы на вопросы, б)заниматься действиями людей в прошлом, в)основываться на интерпретации источников и г)служить самопознанию человека, то считать временем и местом возникновения обществоведения следует Грецию начала 2-й половины I тысячелетия до н. э. Из вышеперечисленных четырёх особенностей истории в работах Геродота (V век до н. э.) явно обнаруживаются первая, вторая и четвёртая. Фукидид (ок. 460 – ок. 400 гг. до н. э.) вводит в науку об обществе её последнюю особенность – необходимость основываться на исторических свидетельствах.

Создав обществоведение, Геродот, Фукидид, Платон, Аристотель и др. античные мыслители отличали его от такой строгой науки, как математика. Ведь последняя основывается на «эпистеме» - знании на устойчивом, а первое – на «докса», т. е. мнении о быстротекущем.

Существуют две важные особенности древнегреческого понимания общественной жизни: 1. История имеет определённую ценность. Её уроки полезны для человеческой жизни, так как ритм последней, по-видимому, повторяется, и одни и те же предшествующие условия ведут к одним и тем же следствиям. История общества – основа прогностических суждений если и не вполне надёжных, то достаточно вероятных. Она учит не тому, что непременно произойдёт, а тому, что может быть. 2.Античная концепция общественной жизни не строго детерминистична в том смысле, что греки считали возможным изменить ход истории путём воздействия на неё «хорошо обученной человеческой воли». Эта концепция, таким образом, антифаталистична.

За несколько веков до возникновения христианства античные мыслители начинают приходить к представлению о человечестве как совокупности всех социальных единиц. Это получило у них название «э ойкумена» (дом человека», «обжитой человеком мир») в отличие от «о космос» («вселенная в целом»). Ойкумена есть, однако, лишь географическое, а не историческое единство людей. Реальное расширение ойкумены – завоевания Александра Великого, заключившего в единые границы земли от Адриатики до Нила и от Дуная до Сахары, - требовали выработки нового представления об обществе, формирования идеи мира как единого целого. Такую идею мы обнаруживаем впервые у стоиков, для которых мир есть единое целое, но живое и расчленённое.

Ценность исторических изысканий общественной жизни в глазах древнеримских историков (например, Полибия (ок. 200 – ок. 120 до н.э.)) вполне сопоставима с таковой у древних греков. И Геродот, и Полибий (грек первым применил термин «история», то есть «изучение», для обозначения рода своих занятий; римлянин впервые использовал его как название исследовательских работ, посвящённых обществу и его прошлому), не допуская возможным называть историю наукой («эпистеме»), ибо наука – как традиционно было принято считать – есть знание об устойчивом; тем не менее они высоко оценивали практическую значимость обществоведческой информации.

Греко-римские концепции общества исходили из принципа гуманизма. Божественное вмешательство было ими чрезвычайном ограничено. Явно просматривалась тенденция искать причину всех исторических событий в личности (индивидуальной или корпоративной), основа поведения которой – свободная воля, выбирающая цели, планирующая свои действия и изыскивающая средства для их осуществления. Следовательно, и несущая полную ответственность за последствия своего выбора. Другая характерная особенность греко-римских концепций общества – метафизичность. Так, Ливий (59 г. до н. э. – 17 г. н. э.), поставивший перед собой задачу создать историю Рима, изображает его с самого начала как нечто готовое и завершённое.

Христианство отбросило два ведущих принципа античного понимания общества: оптимистическое представление о человеческой природе и идею о надёжной основе исторического процесса.

Неспособность человека достигнуть заранее поставленную цель греки называли «промахом», считая её случайностью в природе человека. Христианство же не допускает возможность автономного планирования личностью благого поведения: личного интеллекта человека недостаточно для подчинения слепых плотских желаний, в которых проявляется первородный грех каждого человека. Это значит, что своими благими делами человек обязан не собственной воле и интеллекту, но чему-то внешнему, что заставило его желать благих целей. В глазах христианского историка или философа, планы, реализуемые в человеческих действиях, возникают как предначертания бога.

Доктрине неизменной первоосновы (субстанции) в греко-римских концепциях христианство противопоставило доктрину творения. Согласно последней, ничто не вечно: то, что бог создал, он может и видоизменить; единственная субстанция – сам бог, непознаваемый не только для разума человека, опирающегося на свои собственные силы, но и на помощь Откровения. Отсюда, вероятно, происходит более позднее (XIX век) тютчевское «… Умом Россию не понять… В Россию можно только верить…»

Трояко сказалось влияние христианства на понимание общественной жизни:

А) Выработалось телеологическое миропонимание: исторический процесс есть реализация божественных целей.

Б) Учение о творении способствовало выработке ещё двух особенностей христианского понимания истории – конкретности и фундаментальности общественных изменений. Все творения бога обладают именно теми характеристиками, какие требует данное время для выполнения божественных замыслов. Нет ничего вечного. Всё возникает в соответствующую историческую эпоху для того, чтобы выполнить некую определённую функцию и уйти со сцены. Это было революцией в историческом мышлении. Общественное развитие стало рассматриваться как процесс, который затрагивает саму сущность общественной жизни: исторический процесс создаёт своих собственных носителей.

В) Третьим результатом воздействия христианства на развитие общественных концепций следует считать закрепление принципа, выдвинутого ещё античными мыслителями – принципа универсализма во взгляде на человечество. Для христианина все люди равны в глазах бога («… нет ни эллина, ни иудея»). Есть единое человечество как субъект осуществления божественных предначертаний. Символом этого универсализма оказалось принятие единой хронологической системы отсчёта для всех исторических событий. Единая хронология, изобретённая Исидором Севильским (VII век) и популяризированная англосаксонским монахом Бедой Достопочтенным (VIII век), датирующая всё происшедшее временем до и после рождения Христа, показывает, откуда пришла эта традиция.

К трём отмеченным чертам следует добавить указание на такую особенность христианского обществоведения, как апокалиптичность и периодизированность истории. Эта особенность состоит в том, что христианская точка зрения на человеческую историю делит её на две части жизнью Христа, которую следует считать главным событием жизни людей. Все остальные события либо ведут к нему, либо развивают его последствия. Обе части отличаются неповторимыми особенностями. Первая обращена в будущее. Её смысл – неосознанная подготовка к событию, которое ещё не наступило. Вторая часть истории ретроспективна, так как Откровение уже дано людям. Историю, делящуюся на периоды мрака и света, называют апокалиптической.

Два больших периода, образованные жизнью Христа, в свою очередь разделяются на эпохи менее важными, но всё же значительными, так называемыми эпохальными, событиями.

Наконец, важной особенностью христианского понимания общества следует считать эсхатологию (учение о конце истории человечества). Конец истории предопределён богом. Через его откровение это становится известно верующим.

Существенная разница между христианским и античным взглядами на историю заключается в том, что древними греками некоторая субстанция как единая основа всех событий общественной жизни мыслилась как то, что внутренне присуще миру человеческого действия; в христианском понимания общества мы имеем дело с трансцендентализмом (трансцендентный в данном случае – «находящийся за пределами земного мира»). Деятельность божества, таким образом, мыслится не как проявляющаяся в человеческой деятельности, а как действующая извне и управляющая ею внешняя, потусторонняя сила. Следствием этого была постепенная утрата интереса христианских обществоведов к конкретным фактам человеческой деятельности. Им казалось, что можно обнаружить сущность человеческой истории вне живой истории. Это обусловило то, что в глазах историка, заботящегося о точности в передаче фактов, средневековое понимание общества не просто неудовлетворительно, но преднамеренно ложно.

Мыслители эпохи Возрождения занялись чисткой и освобождением средневековых концепций общества от всего фантастического и недостоверного. Французский политический мыслитель и социолог Ж. Боден (1530-1596) показал, что схема периодизации истории общества по четырём империям (использованная спустя два с половиной века Гегелем), основывается не на точном истолковании фактов, а на произвольной схеме, заимствованной из Книги Даниила (VII глава одной из пророческих книг Ветхого Завета).

В начале периода Нового времени итальянский мыслитель и социолог Дж. Вико (1668-1744) поставил перед собой задачу сформулировать принципы надёжного исторического метода исследований подобно тому, как до него английский философ Ф, Бэкон (1560-1626), считавший применение в науке лишь дедуктивного метода, используемого ещё со времён Аристотеля, малопродуктивным, сформулировал принципы индуктивного метода познания, получившего с тех пор повсеместное распространение в естествознании.

Вико отвергает принцип Декарта (1596-1650), в соответствии с которым критерием истинности следует считать ясность и отчётливость идей. В действительности это субъективный или психологический критерий: любая идея, сколь бы ложной она ни была, может убедить нас своей кажущейся очевидностью. Он выдвигает иной принцип: «истинное и содеянное совпадают». Это значит, что возможность истинного познания чего бы то ни было определяется условием, при котором познаваемое должно быть создано познающим. Поэтому история как нечто созданное человеческим духом оказывается особенно пригодной для познания.

Итальянский социолог рассматривает историю как процесс, в котором люди создают языки, нравы, правительства и т. д. Он видит в истории историю возникновения и развития человеческих обществ. У него мы впервые сталкиваемся с современной идеей предмета истории. Итальянский социолог отверг средневековую антитезу «действия людей – божественный план». План истории действительно зависит от человека, но не является чем-то заранее созданным вне истории. Человек – настоящий творец, созидающий по мере своего исторического развития.

Вико полагал, что определённые периоды в истории имеют общие черты, так что два различных периода могут оказаться тождественными по своей природе. Вместе с тем он был убеждён, что история движется не по кругу, а по спирали, ибо она не повторяется, что определяется предшествующим развитием. Так раннее христианство обусловило отличие христианского варварства средних веков от языческого варварства гомеровской эпохи. Эта мысль отличает Вико от «циклистов» Платона, Полибия, Макьявелли, Кампанеллы.

Приход в историю эпохи Просвещения обосновал ещё Вико. У него можно встретить такое рассуждение: поэзия – естественный способ самовыражения дикаря или ребёнка. По мере развития человека разум начинает доминировать над воображением и страстями. Поэзия заменяется прозой. Между поэтическим (образным) и прозаическим (рациональным) способами самовыражения общественного опыта Вико помещает третий – мифический (полуобразный). На этой стадии всякому опыту придаётся религиозное истолкование. Итак, искусство, религия и философия есть три формы, в которых человеческое сознание выражает совокупный опыт. Эти три формы диалектически следуют друг за другом (эту мысль более полувека спустя Гегель сделал одним из фундаментальных положений своей философии). Отсюда можно было сделать вывод (что Вико и сделал) о том, что религиозное отношение к жизни должно уступить место просвещённому, рациональному, то есть философскому.

Одна из фундаментальных идей просвещенческой философии состоит в том, что социальные институты созданы якобы не народом в ходе истории его развития, а представляют собой изобретения искусных мыслителей, навязывающих их тёмной народной массе. Например, религию они толковали как изобретение священников.

Другая их фундаментальная идея – человеческая жизнь всегда была слепой, иррациональной. Но она может быть обращена в нечто рациональное. Из этой идеи просветители выводили две тенденции развития общества:

а) тенденция реальноисторическая, «ретроградная» - история прошлого как зрелище иррациональных сил;

б) тенденция возможного развития, прогрессивная, прогнозируемая с целью учреждения нового тысячелетнего царства, в котором будут установлены законы разума.

Первая тенденция представлена Ш. Монтескье (1689-1755) в сочинении «О духе законов». Вторая – находит выражение у М. де Кондорсе (1743-1794) в работе «Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума». Кондорсе предвидит будущее, в котором тираны и их рабы, священники и те, кто одурачен ими, исчезнут, а люди будут вести себя разумно, наслаждаясь жизнью, свободой и поиском счастья.

Концепции общественной жизни эпохи Просвещения в высшей степени апокалиптичны. Центральный момент истории – с их точки зрения – есть рассвет современного им научного духа. До него всё было суеверием и мраком, заблуждением и обманом. У всего этого, конечно, не может быть будущего. Впереди может быть только рассвет через просвещение тёмного народа.

Следует отметить неспособность упоминаемых авторов объяснить то, что для них было самым важным в истории – возникновение разума из сплошного безумия. Иными словами – у них не было удовлетворительной теории исторической причинности. Например, объяснение возникновения Ренессанса в Европе они связывали с падением Константинополя, изгнанием и переселением учёных в Западную Европу. Такое объяснение причин больших исторических изменений напоминает то, над которым иронизировал Б. Паскаль: «если бы нос Клеопатры оказался чуть короче, весь облик мира был бы иным».

С просветителями случилось то, что нередко случалось в истории: в борьбе с идейным противником они использовали его же оружие. В нашем случае они переняли концепцию исторического развития, изобретённую церковными историками и отличавшуюся апокалиптичностью, и направили её против них же. К тому же не было у обществоведов-просветителей попытки поднять теорию над уровнем пропаганды.

Положительное значение их деятельности состоит, во-первых, в том, что, будучи сами нетерпимыми и ослеплёнными страстью, они боролись против нетерпимости. Во-вторых, не способные оценить интеллектуальный потенциал народа, они всё же заняли его сторону (против правительства) и занялись созданием истории ремесла и наук, промышленности и торговли, то есть истории культуры. Наконец, проявив поверхностность в поисках действительных причин общественного развития, они не соглашались видеть их в воле просвещённых деспотов или в жёстких планах потустороннего божества. Интуитивно они подходили к положению о необходимости, внутренне присущей истории, когда само неразумие оказывается, как показал позднее Гегель, скрытой формой разума.

Для дальнейшего прогресса общественной мысли предстояло решить две задачи:

- расширить временные рамки исторического взгляда, включив в них эпохи, к которым Просвещение подходило с игнорирующим пренебрежением как к «тёмным векам»;

- подвергнуть анализу концепцию человеческой природы. Этим пришлось заниматься И. Г. Гердеру (1744-1803), но в решении первой задачи он опирался на труды Руссо.

Жан-Жак Руссо (1712-1778) – дитя Просвещения, сделавшееся отцом следующего периода в истории Европы - романтизма. Он понял то, что мы ещё сегодня зачастую не в состоянии понять: правители не могут навязать своему народу ничего такого, чего он сам не готов был бы принять. Руссо отверг просвещенческую идею двигателя истории, который они видели в деспотической воле, требующей от пассивного народа исполнения того, что, по мнению деспота, должно послужить народному благу, и заменил её идеей всеобщей воли, исходящей от самого народа.

Всеобщая воля, утверждал Руссо, существовала и действовала всегда, будучи просвещённой в разной степени. Так появилась возможность рассматривать всю человеческую историю если не как историю человеческого разума, то хотя бы как историю человеческой воли.

Педагогическая идея Руссо – «педагог должен знать и уважать внутренний мир ребёнка, стараясь развивать его» - укор обществоведам-просветителям, презрительно игнорировавшим ранние эпохи человечества. Он даже переоценил примитивную жизнь дикарей, поставив её выше цивилизованной. Правда, сам он впоследствии отказался от такой завышенной оценки, но у историков последующих времён сохранилось внимание к ранним эпохам как обладавшим собственной ценностью, утраченной в ходе развития цивилизации.

От ностальгии по утраченным ценностям и ушедшим временам романтиков удерживала другая идея – идея исторического прогресса, развития разума, совершенствования человечества. В соответствии с этой идеей, прошлые периоды истории с необходимостью вели к настоящему. Это значит, что некоторая цивилизация могла существовать только тогда, когда существовало «её» время. Так что мечтать, скажем, о возвращении Средневековья, чтобы уйти от неурядиц современности, значит погрузиться в одну из стадий, которая с необходимостью снова приведёт к нынешнему состоянию.

Итогом романтического периода развития обществоведения можно считать то, что диапазон исторической мысли расширился, и обществоведы стали рассматривать всю историю человечества в качестве единого процесса развития, начинающегося с периода дикости и завершающегося созданием рационального и цивилизованного общества. Наиболее глубоко это новое отношение к прошлому отражено в работе Гердера «Идеи к философии истории человечества».

Как природное существо человек делится на различные расы, тесно связанные с географической средой. Среда формирует начальные физические и психические особенности расы. Сформировавшаяся и далее не меняющаяся под воздействием природных условий раса есть специфический тип человека. Он отличается сенсорными способностями, способностями к творческому воображению, представлениями о счастье и жизненными идеалами.

Дифференцированное в расовом отношении человечество есть лоно, из которого появляется более высокий (чем организм человека) тип – исторический организм. Так Гердер называет ту расу, «жизнь которой вместо того, чтобы оставаться статичной, обретает со временем всё более высокие формы», подразумевая под словами «исторический организм» население Европы. Все прочие расы не могут быть названы «историческими организмами», не служат носителями исторического прогресса.

Гердер нередко делал поспешные заключения по аналогии, некритически относился к собственным идеям. Став «отцом антропологии», под которой он разумел науку, разграничивающую физические типы человеческих существ и исследующую обычаи и нравы этих различных типов людей (нравы и обычаи, по Гердеру, есть выражение их психических особенностей, обусловленных физическими особенностями), Гердер покинул подлинно исторические позиции, ибо психические черты каждой расы рассматривал как неизменные. Исторический опыт, таким образом, есть результат неизменного характера расы.

Сегодня нам хорошо известны трагические последствия этой теории. С точки зрения практической политики это значит, что задача создания или усовершенствования какой-нибудь культуры отождествляется с задачей создания или усовершенствования какого-нибудь вида домашних животных.

Итак, проблемой, завещанной Гердером своим последователям, была проблема чёткого определения различий между человеком и природой, Предстояло показать, что природа – совокупность процессов, подчиняющихся законам слепо, а человечество – совокупность процессов, управляемых не просто законом, а, как выразился бы И. Кант (1724-1804), сознанием закона.

Вершина философско-исторического исследования, начатого Гердером, - труды Г. В. Ф. Гегеля (1770-1831). Его «Лекции по философии истории» включили в себя идеи ряда выдающихся мыслителей. От Канта он унаследовал интерес к вопросу о возникновении государства в качестве поля нравственной жизни людей, определив его в «Философии права» как действительность нравственной идеи. К Руссо и Гердеру восходит его мысль, что философская история должна быть историей всего человечества. Положение И. Ф. Шиллера (1759-1805) о неправомерности для историка заниматься предсказаниями будущего, ибо история достигает кульминации не в Утопии будущего, а в фактически данном настоящем, может рассматриваться как предвосхищение гегелевского афоризма о сове Минервы, вылетающей с наступлением сумерек (смысл этого афоризма в том, что дать правильную оценку эпохи, понять её смысл можно лишь после того, как она закончилась и стала прошлым). И. Г. Фихте (1762-1814) подарил Гегелю идею о том, что свобода человека совпадает с осознанием им своей свободы; понятие же свободы проходит последовательно необходимые фазы развития. Наконец, у своего однокашника Ф. В. Й. Шеллинга (1775-1854) Гегель позаимствовал мысль о развёртывании перед нами всемирной истории как космического процесса, в котором мир приходит к самореализации в качестве самопознающего духа.

Особенности гегелевского понимания общественной жизни сжато могут быть сведены к следующим положениям. Нельзя подходить к истории, как к природе. Природа, полагал Гегель, ничего нового не создаёт в своих круговращениях. История, напротив, никогда не повторяется. Первая движется кругами, вторая – по спирали.

Никакая последовательность событий не является исторической последовательностью до тех пор, пока её не составляют действия, мотивы которых – хотя бы в принципе – могут быть воспроизведены в сознании историка. Поэтому геология показывает нам серию событий, но история не будет историей, пока она нам не покажет серию деяний. Это значит, что не существует общественной жизни помимо человеческой деятельности, рациональной жизни мыслящих существ. От Гегеля, таким образом, исходит определение общества через понятие деятельности как единственного способа его существования.

История общественной жизни есть разновидность логики. Это значит, что исторические процессы характеризуются необходимостью, и наше знание исторического процесса не может быть чисто эмпирическим. Оно и априорно (не зависит от опыта, как считал Гегель). История состоит из эмпирических событий как внешних выражений мысли (мирового разума), а также из идей, стоящих за событиями. Идеи образуют логически связанные каркас и цепь истории. Если видеть только события, а не идеи, скрывающиеся за ними,- понять жизнь людей невозможно. Основная движущая сила исторического процесса – разум. Что имеет в виду Гегель? Всё, что происходит в обществе, совершается по воле людей. Воля же есть мысль, внешне выраженная в действии.

Гегелю часто возражали: мысль, как правило, далека от того, чтобы быть разумной. Он отвечал: мышление есть мышление конкретного человека в конкретной ситуации, и каждый персонаж в любой ситуации мыслит и действует настолько разумно, насколько возможно; никто на его месте не смог бы сделать большего.

Этот гегелевский принцип имеет далеко идущие последствия – абстрактный рациональный человек Просвещения есть химера. В обществе всегда действуют люди, являющиеся одновременно и рациональными, и аффективными. Страсти – это страсти рационального существа, а мысли – это мысли существа аффективного. Без страсти нет мысли и действия. Итак, общественная жизнь есть зрелище страстей и в то же время – зрелище разума, ибо разум использует саму страсть в качестве орудия для достижения своих целей. В этом суть гегелевского учения о «хитрости разума».

Только что воспроизведённые гегелевские идеи часто расценивают как родственные теологическим теориям Средневековья, утверждавшим, что планы, реализуемые в истории, принадлежат богу, укрощающему неразумного, аффективного человека. Но разум, по Гегелю, это человеческий разум, и то отношение, которое немецкий философ устанавливает между разумом и страстями, - не есть отношение между разумом бога и страстями человека, а отношение между человеческим разумом и человеческими страстями.

Таким образом, Гегель провозглашает новую теорию человека – теорию динамичной, а не статичной сущности человека (как эта сущность представлялась обществоведам XVIII века).

Современный этап в развитии знаний об обществе начался в конце первой трети XIX века в работах О. Конта (1798-1857), одного из основоположников философии позитивизма и социологии. В соответствии с идеей, позаимствованной им у Сен-Симона, у которого он в течение ряда лет состоял секретарём, о делении всемирной истории на три периода – религиозный, метафизический и позитивный (в зависимости от господства типа мышления, которое, по мнению Конта, может быть либо религиозным, либо философским, либо научным), Конт считает, что сменившая когда-то религиозную эпоху эпоха господства философии должна уступить место эпохе, устроенной на основах научной рациональности. Соответственно и в обществоведении пришла пора отказаться от спекулятивных философских конструкций общества и создать позитивную науку о нём. Этой наукой должна стать социология (термин, введённый Контом, как и термин «биология»), включающая «социальную статику» и «социальную динамику».

Другим родоначальником современного обществоведения считается К. Маркс (1818-1883) – автор материалистической концепции общества. Кратко сущность марксова понимания общественной жизни, изложенная им в предисловии к работе «К критике политической экономии», состоит в следующем: общественное бытие людей, то есть совокупность реальных процессов их жизни (экономических, политических, правовых, художественных и т. д.) определяет содержание общественного сознания: идеи, представления, настроения, стремления и т. п. людей зависят от условий их существования; общественное сознание людей, в свою очередь, оказывает обратное воздействие на реальные процессы их существования.

Существующая со времён Конта социология дифференцировалась, и в ней выделились три уровня:

- социология верхнего уровня – теория общества, охватывающая его целиком;

- социология среднего уровня, изучающая различные подсистемы общества. К ней относят социологию города, социологию досуга, социологию массовых коммуникаций, социологию медицины, социологию образования, социологию науки, социологию религии и т. д.,

- социология нижнего уровня или эмпирическая социология, в рамках которой проводятся конкретные социологические исследования отдельных социальных явлений. Это последнее обстоятельство приближает социологию как науку об обществе к роду практической деятельности, так называемой социальной инженерии, призванной следить за состоянием «здоровья» коллективов.

В настоящее время общественная жизнь изучается комплексом наук (социальных наук): историей, археологией, этнографией, экономической географией, социально-экономической статистикой, политической экономией, науками о государстве и праве, искусствоведением и т.д.

Социология занимает среди общественных наук особое (но не привилегированное) положение. Дело в том, социальное как сторона общественного вообще, то есть не являющееся природным, представляет собой совокупность свойств и особенностей, приобретённых индивидами и общностями в процессе совместной деятельности и проявляющихся в их отношениях друг к другу, к своему положению в обществе, к явлениям и процессам общественной жизни. Любая система общественных отношений (экономическая, политическая, юридическая и т. д.) касается отношений людей друг к другу и к обществу. Поэтому каждая из этих систем всегда имеет социальный аспект. Так, капиталистическое производство есть не только воспроизводство отношения «труд – капитал», то есть экономического отношения, но и отношений между рабочим и работодателем, профсоюзами и союзами предпринимателей, то есть социальных отношений. Изучением социального аспекта общественных отношений и занята социология.

Наука – относительно поздно возникшая область духовной сферы. Первая по времени возникновения – математика – существует примерно две с половиной тысячи лет. В это же время стала формироваться механика и логика как одна из философских дисциплин. Значительно позднее – уже в новое время – появились такие эмпирические науки, как гидравлика и термодинамика, начала химии, некоторые разделы математики и др. Вновь возникающие и развивающиеся науки содержали не только истинные знания, но и ряд заблуждений, что естественно для нормального хода формирования научных представлений о действительности. Вместе с тем, на протяжении истории развития знания рядом с наукой складывалось искажённое, иллюзорное, ложное представление о мире и человеке. Имеется ввиду не только мифология и религия, но и то, что носит названия пара (около) науки и псевдо (лже) науки: астрология, хиромантия, нумерология и пр. Сейчас на страницах газет и на экранах мелькают «потомственные колдуны в седьмом поколении», «академики высшей магии», ясновидящие, имеющие «сорок ступеней посвящения», «потомственные маги высшей категории», цель которых – примитивное и небескорыстное одурачивание людей, имеющих нередко диплом о высшем образовании. Встречаются «умельцы», которые «усилием мысли отклоняют пучки частиц», «меняют скорость радиоактивного распада», превращают в золото и платину алюминий и медь. Кое-кто специализируется на контактах с инопланетянами.

Поиск по сайту: