Анаксимен

Последним философом милетской школы является Анакси­мен, согражданин и младший современник Анаксимандра, коего он считается учеником. На нем ясно заметно влияние его предшественника и вместе видно, какие затруднения представ­ляло понятие "беспредельного" уже для ближайших преемников Анаксимандра. В 494 году Милет был взят, и, по-видимому, ми­летская школа не пережила своего родного города.

Началом всего Анаксимен, подобно своему учителю, считает вечно живое и вечно движущееся начало, но, в отличие от Анаксимандра, он определяет его как воздух. Мы уже знаем, что это значит: воздух есть "среднее" между землей и эфиром небесным, между водой и огнем; это – пар или туман, то раз­режающийся, делающийся прозрачным, светлым, то сгущаю­щийся в тучи, в дождь и росу. Чтобы отстоять единство суб­станций, единство стихии и избежать явного противоречия меж­ду таким единством и качественными различиями, "выделяю­щимися" из беспредельного, Анаксимен сводит качественные изменения к количественному изменению, посредством сгущения, уплотнения (____________) и разрежения, утончения (________, _____-_______) первоначальной стихии. Разрежаясь, воздух становится огнем, а сгущаясь, "сбиваясь", образует ветер, облака, воду (жидкий воздух), землю, камни. Раз мы признаем единство стихии, все виды вещества суть лишь ее видоизменения (_______-________). Иначе вместо единой материи придется вместе с позд­нейшими физиками допустить первичную смесь множества раз­личных элементов.

114 Кн. С. Н. Трубецкой. Курс истории древней философии

"Воздух" из всех стихий наиболее подходит к определениям Анаксимандра: всеобъемлющий, вечно движущийся, постоянно переходящий от видимого к невидимому и обратно, он является живою стихией по преимуществу; у самого Анаксимандра именно воздух своим течением движет небо, луну и солнце. Он есть первый двигатель Вселенной, начало движения. Вместе с тем он представлялся не только телесной, но и душевной субстанцией в согласии с теми представлениями о душе или духе, какие сущест­вовали в ранние времена. Душа – пар, душа – дух, дыхание, воздушное тело; воздух, вдыхаемый нами, служит основой жиз­ни и движения. И "подобно тому, как душа, будучи воздухом, держит нас, так дыхание и воздух объемлют весь мир" (Fr 2). Мир дышит и живет подобно нам.

Сгущенный, "сбитый" воздух образует землю – широкий плоский диск, носящийся в воздухе. Таким же образом поддер­живаются им и прочие небесные тела, которые дышат им. Влаж­ные испарения, поднимающиеся от земли, разрежаются, воспламе­няются и, окружаемые воздухом, образуют небесные тела, плос­кие подобно земле и подобно листьям носящиеся в воздухе боко­вым движением. Таковы планеты: неподвижные звезды прикреп­лены как гвозди к хрустальному своду небес. Есть и не огнен­ные, темные небесные тела, подобные земле – по-видимому – их присутствием Анаксимен объяснял затмения, как то делал впоследствии Анаксагор. Небесные тела не заходят под землю: вместе с небом они вращаются, подобно жернову, по горизон­тальной плоскости, и если солнце скрывается от нас, то это лишь потому, что оно отдаляется от нас: на юге оно всего ближе к нам, на западе оно все дальше и дальше в своем повороте от запада к востоку прячется за высоты, помещающиеся на севере земли. Та­ким образом, если Анаксимандр считал орбиты небесных тел на­клоненными к земле, то Анаксимену самая земля являлась на­клонной поверхностью по отношению к оси небесной.

Идея древних ионийцев не умирала и после того, как философия перешла к более зрелым формам. С представлением стихийной основы сущего в качестве абсолютного начала мы встречаемся и в V столетии. Гиппон считал основной стихией

Глава III. Ранняя ионийская физика 115

мироздания воду, или, вернее, влажное (__ _______). Идей, следуя Анаксимену, признавал началом воздух, точно так же как и Диоген Аполлонийский, живший во 2-й половине V века, наибо­лее известный из философов этого направления. Он боролся с другими философскими учениями, признававшими основной дуализм материи и духа, стараясь доказать единство основной стихии, "как первой причины и сущности мира".

Впоследствии стоики возвращаются к той же идее еди­ного абсолютного начала и употребляют для доказательства су­ществования его и происхождения из него всего видимого мира те же аргументы, что и Диоген Аполлонийский.

Из философии Анаксимандра, из его представления о не­определенном абсолютном исторически развились и все другие философские учения греков.

Анаксимандр признавал стихийную первооснову за нача­ло всего; она едина, беспредельна, всеобъемлюща, неизменна; изменяются, происходят и уничтожаются лишь индивидуальные, конечные вещи. Но является вопрос, как согласовать неизменяе­мость вечной первоосновы с вечным движением, с вечной изме­няемостью вещей? Есть коренное противоречие между покоем и движением, изменяемостью и неизменяемостью, конечным и бесконечным. Чтобы разрешить его, греческая мысль породила несколько различных школ, которые в своих результатах приш­ли к новым и различным концепциям.

Элейская школа, основателем которой был Ксенофан, один из учеников Анаксимандра, учила, что истинно существует то­лько единая, неизменная, божественная сущность мира; все мно­гое, движущееся, происходящее – ложно, призрачно, не сущест­вует на самом деле, а только является, ибо оно необъяснимо из абсолютной неизменной первоосновы; в ней одной, в едином веч­ном тожестве бытия – вся истина.

Гераклит, наоборот, утверждал, что вся суть истины – в вечном пламени жизни, в вечно-живом процессе обособления про­тивоположностей. Жизнь есть процесс, происхождение, движе­ние, изменение; и причина мира, полнота бытия есть жизнь, кото­рая постоянно переходит в новые и новые формы в своем веч-

116 Кн. С. Н. Трубецкой. Курс истории древней философии

ном творческом течении. Все течет и ни в чем нет постоянства; стихийная первооснова рождает все вещи, чтобы поглощать их в себя, и поглощает их, чтобы вновь их произвести.

Наконец, Пифагорейская школа учила, что истина заклю­чается в гармоническом сочетании противоположных, исключаю­щих друг друга начал. В беспредельном Анаксимандра от века господствует безразличие противоположностей, а у пифагорей­цев истина заключается в той гармонии, которая от века при­миряет эти противоположности. Истина – в гармонии, в таком положительном единстве, которое заключает и примиряет в се­бе множество. Из одного беспредельного, рассуждают пифаго­рейцы, нельзя объяснить никаких определенных вещей или ве­личин. Наряду с беспредельным началом надо признать начало предела.

Таким образом, одна и та же смутная идея абсолютного начала побуждала мыслителей к различным философским пост­роениям; мы встречаем три определения абсолютного: 1) вечное неизменное бытие, 2) вечный процесс жизни, 3) гармония, или мера – единство во множестве и множество в единстве. Каж­дый видел истину лишь в своем учении и не замечал ее в других. А между тем все три концепции были логически необходимы и истинны, неизбежны в своем роде. Отсюда логически возник ряд задач, которыми определяется дальнейший ход греческой мысли.

Поиск по сайту: