Глава 40 (Panzer)

В поисках опасности Ричард огляделся, и они с Карой направились к группке великолепных буков и кленов, растущих на вершине холма. Прямые высокие стволы с раскидистыми кронами напомнили Ричарду колонны, поддерживающие зеленый сводчатый потолок величественного собора. Нежный ветерок доносил аромат полевых цветов. Сквозь шелестящий навес листвы уже можно было разглядеть, как призывно сверкают на солнце устремленные в небо шпили дворца Шоты.

Золотые полосы солнечного света пробивались сквозь листву, на невысокой траве танцевали солнечные зайчики. Под невысоким валуном бил родник, вода с негромким журчанием вытекала через трещину в камне и, стекая по гладким краям, превращалась в неглубокий ручеек. Камни вдоль его русла покрывал нежный зеленый мох.

Женщина с густыми светлыми волосами, одетая в поношенное длинное платье черного цвета, сидела на камне в потоке солнечных лучей. Она сидела в изящной позе, опершись одной рукой о камень, опустив вторую в прозрачную воду. Казалось, она светится. Да и сам воздух вокруг нее словно был наполнен светом.

Даже со спины она выглядела очень знакомо.

Кара склонилась к Ричарду и тихо спросила. - Это - Никки?

- Если бы так. Но это не она.

- Вы уверены?

Ричард кивнул. - Я видел, как Шота проделывала такое и прежде. Когда я увидел ее впервые, она приняла вид знакомого мне человека. Тогда она явилась мне в облике моей покойной матери.

Кара обвела его взглядом. - Это довольно жестоко.

- Она сказала, что это был ее подарок, что она лишь хотела оживить мои самые заветные воспоминания.

Кара скептически хмыкнула. - Ну а зачем бы ей заставлять вас вспоминать Никки?

Ричард посмотрел на Кару долгим взглядом, но ничего не ответил.

Когда они поравнялись с камнем, женщина грациозно поднялась и повернулась к ним. Знакомые синие глаза встретились с его взглядом.

- Ричард, - произнесла похожая на Никки женщина. Ее голос был таким же шелковым, как и у настоящей. Вырез платья был гораздо ниже, чем помнил Ричард. - Я так рада снова видеть тебя. - Она положила запястья ему на плечи, небрежно сцепив пальцы у него на затылке. Воздух вокруг нее казался густым, придавая ей мягко-расплывчатый, несколько нереальный вид. - Очень рада. - Добавила она срывающимся, будто от затаенной любви, голосом.

Она выглядеть более похожей на Никки, даже будь тут сама Никки. Иллюзия была настолько убедительна, что Кара застыла с отвисшей челюстью. Ричард с облегчением чувствовал реальное присутствие Никки, словно она стояла перед ним.

Почти.

- Шота, мне нужно поговорить с тобой.

-... о любви, - ответила она, на ее лице мелькнула застенчивая улыбка.

Она запустила пальцы в его волосы, ее застенчивая улыбка стала нежной. Эта улыбка отразилась в ее глазах, восхищенно смотревших на него. В ее взгляде было столько радости, умиротворенности, спокойного удовлетворения, сколько он никогда не видел в глазах настоящей Никки. Копия выглядела настолько похожей на оригинал, что Ричард с беспокойством должен был напоминать себе, что перед ним Шота. Кроме того, вела она себя больше как Шота. Никки никогда не была столь откровенна. Это должна быть Шота.

Она мягко притянула его ближе. Ричард с трудом пытался найти причину, чтобы не подчиниться... и не нашел ни одной. Он не мог перестать смотреть в ее прекрасные глаза. Он чувствовал, что, просто вглядываясь в восхитительное лицо Никки, забыл обо всем.

- Ричард, если это - предложение, то я его принимаю.

Она подошла так близко, что на своем лице он чувствовал ее нежное дыхание, пока она говорила. Ее глаза закрылись. Его губы встретились с ее мягкими губами в долгом, роскошном поцелуе, из которого не было возврата. И он не отстранил ее.

Напряжение ее тела, объятие ее рук, поцелуй совершенно смешали его мысли, казалось, он не может думать больше ни о чем. Ее объятие, даже больше, чем поцелуй, пробудило в нем ужасную тоску по тихой жизни, спокойной привязанности, безопасности и нежности. Это обещание долгожданного утешения обезоруживало больше, чем что-нибудь другое.

Он чувствовал каждый дюйм, каждый изгиб, каждую выпуклость и впадинку ее упругого тела, прижавшегося к нему. Он знал, что пытается думать о чем-нибудь другом, но кроме этого поцелуя, этого объятия, этого тела не существовало ничего в мире. Фактически, он с трудом заставлял себя думать вообще.

Во всем был виноват поцелуй. Он заставлял его забыть, кем он был, зачем пришел сюда, даже притом, что этот поцелуй не обещал ни любви, ни даже страсти. Он не был уверен, обещал ли он хоть что-то. Он казался... ненастоящим.

В чем он точно был уверен, это в том, что этот поцелуй очень отличался от того, которым они с Никки обменялись в Алтур»Ранге. В конюшне, перед отъездом. В том поцелуе было невероятное наслаждение и безмятежность магии, если не что-то еще. То был поцелуй настоящей Никки. А сейчас перед ним, несмотря на блистательную иллюзию, была не Никки. Сопротивляться этому поцелую было невозможно, как невозможно сопротивляться большой тяжести, но он не вызывал желания. Но все равно, создавшееся положение грозило запутать его в неосторожных вопросах и невыполнимых обещаниях.

- Никки, Шота, или как там тебя еще, - прорычала Кара сквозь стиснутые зубы, сжимая кулаки. - Что это ты делаешь?

Она потянулась, слегка повернула голову, прижимаясь щекой к щеке Ричарда, и с любопытством глянула на Кару. Тонкие пальцы зарылись в его густые волосы на затылке. Мысли Ричарда вертелись вихрем.

Кара отшатнулась, когда рука Шоты - или Никки - мягко взяла Морд-Сит за подбородок.

- То самое, чего бы ты хотела.

Кара сделала шаг назад, чтобы ее лицо оказалось вне досягаемости руки ведьмы. - Что?

- Ты ведь хотела бы этого, правда? Я думала, ты будешь мне благодарна за то, что помогаю тебе с твоим великим планом.

Кара уперла кулаки в бедра. - Понятия не имею, о чем ты.

- Зачем же сердиться? - Улыбка ведьмы стала хитрой. - Не я это придумала. Ты. Это же твой план. Я всего лишь помогаю воплотить его в жизнь.

- С чего ты взяла... - Кара не находила слов.

Пристальный взгляд голубых глаз, так похожих на глаза Никки, скользнул по Ричарду. Она вновь принялась с улыбкой изучать его.

- Эта женщина - твой верный друг и преданный защитник. А твой друг и защитник сообщила, что распланировала за тебя все, Ричард? - Она дотронулась до его носа. - О, это такие планы! Она продумала, как устроить всю оставшуюся часть твоей жизни. Пожалуй, тебе стоит поинтересоваться, какую судьбу она тебе уготовила.

Неожиданно в глазах Кары мелькнуло понимание, и она густо покраснела.

Ричард схватил Шоту за плечи и отстранил, освобождаясь из объятий, одновременно делая усилие, чтобы восстановить контроль над собственными мыслями.

- Как ты верно сказала, Кара - мой друг. То, что она желает для меня, вовсе не может напугать. Но, видишь ли, чего бы ни желали для меня мои друзья и родные, я сам решаю, чего хотеть от жизни, ибо она принадлежит только мне. Окружающие могут предлагать своим любимым то, что, по их мнению, принесет им благо; они имеют право надеяться, что близкий человек последует их совету. Однако, в конечном счете, каждый сам отвечает за свою жизнь, сам делает выбор и сам принимает ответственность за результаты этого выбора.

Ее зубы блеснули в широкой улыбке. - Очаровательно наивное рассуждение. - Она запустила пальцы в его волосы, откидывая их назад. - Я настоятельно советую тебе расспросить ее о том, что она планирует сделать с твоим сердцем.

Ричард посмотрел на Кару. Она выглядела крайне разгневанной и одновременно готовой в панике сбежать прочь, но стояла твердо, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. Ричард не понял, что хотела сказать Шота, но счел, что сейчас не время и не место выяснять это. Он не желал позволять Шоте увести его в сторону от намеченной цели.

Он также видел, что Кара сжимает эйджил с такой силой, что костяшки стиснутых пальцев побелели.

- Шота, с меня достаточно загадок. Желания и намерения Кары - это моя забота. Тебя они не касаются.

Образ Никки печально улыбнулся. - Это ты так считаешь, Ричард. Только ты.

Туманная дымка вокруг ведьмы замерцала, и Никки исчезла. Вместо нее перед ними была Шота. Она больше не была чужим изображением, она стала собой. Ее густые волнистые волосы перестали быть светлыми и приняли темно-рыжий оттенок. Черное платье превратилось во что-то тонкое и переливчато-серое. Вырез лифа был таким же глубоким, легкая ткань оборок развевалась на ветру. Хозяйка была столь же прекрасна, как ее владения.

Когда Шота обернулась к Каре, вид у нее был угрожающий. - Ты ранила Самуэля.

- Очень жаль, - пожала плечами Кара. - Я не хотела ранить его. Шота выгнула бровь, ее глаза сверкали, показывая, что она не верит ни единому слову.

- Я собиралась его убить. - Добавила Кара.

Гнев Шоты растаял. Она широко улыбнулась, затем весело рассмеялась. Все еще улыбаясь, она покосилась на Ричарда.

- Она мне нравится. Ты можешь оставить ее себе.

Ричард вспомнил, как когда-то Кара сказала ему то же самое о Кэлен.

- Шота, как я уже сказал, нам нужно поговорить.

- Значит, ты пришел, чтобы предложить мне стать моим возлюбленным?

Неподалеку за деревьями Ричард заметил Самуэля. Его желтые глаза пылали ненавистью.

- Ты отлично знаешь, что не за этим.

- Ах. - На ее лицо вернулась улыбка. - Ты хочешь сказать, что пришел потому, что тебе от меня что-то нужно. Она оправила развевающийся подол платья. - Ты не прав, Ричард.

Ричард напомнил себе, что пора перестать неотрывно смотреть в ее нестареющие глаза. Однако, оказалось, очень трудно заставить себя смотреть в сторону, словно Шота контролировала направление его взгляда. Возникало ощущение, что он находится здесь для того, чтобы смотреть лишь на нее.

Однажды Кэлен сказала, что Шота околдовывает его. Кэлен говорила, что Шота не может иначе, что так поступают все ведьмы, потому что это у них в крови и по-другому они не могут.

Кэлен.

Воспоминание о ней всколыхнуло расслабленные мысли.

- Кэлен пропала.

Бровь Шоты слегка дрогнула. - Кто?

Ричард вздохнул. - Происходит что-то странное. Кэлен, моя жена...

- Жена! Когда это ты успел жениться?

Ее глаза ярко сверкнули. От гнева грудь вздымалась над низким вырезом платья. Ричард понял, что ее удивление не было наигранным. Она, в самом деле, не помнила Кэлен.

Ричард пальцами пригладил волосы, отбросив их назад, собрался с мыслями и заговорил снова.

- Шота, вы с Кэлен встречались не раз. Ты хорошо ее знаешь. Что-то случилось, и это стерло у всех память о Кэлен. Никто ее не помнит, похоже, и ты тоже...

- Кроме тебя? - скептично спросила она. - Ее помнишь только ты?

- Это длинная история.

- Даже длинная история может не быть правдой.

- Это правда. - Настаивал Ричард. - Ты же была на нашей свадьбе.

Она сложила руки. - Я так не думаю.

- Когда я впервые пришел сюда, ты захватила Кэлен и обвила ее змеями...

- Змеями. - Шота улыбнулась. - Ты же сказал, что эта женщина нравилась мне, значит, я была снисходительна к ней?

- Нет. Ты хотела, чтобы она умерла.

Улыбка стала шире. Она снова положила руки ему на плечи. - Тебе не кажется, Ричард, что это очень грубо.

Ричард схватил ее за талию и мягко отстранил от себя, сознавая, что если он этого не сделает, скоро она лишит его способности думать.

- Именно так я и думаю, - ответил он. - Кстати, ты не хотела, чтобы мы поженились.

Шота провела лакированными ногтями по его груди, пристально глядя из-под насупленных бровей.

- Ладно, возможно у меня были на то свои причины.

- Да. Ты не хотела, чтобы у нас родился ребенок. Ты сказала, что мы можем дать жизнь чудовищу, потому что он унаследовал бы мой дар и дар Кэлен. Она - Исповедница.

- Исповедница! - Шота отступила назад, словно он внезапно стал ядовитым. - Исповедница? Ты в своем уме?

- Шота...

- Исповедниц больше нет. Они все мертвы.

- Не совсем так. Мертвы все, кроме Кэлен.

Ведьма повернулась к Каре. - У него лихорадка, или что?

- Ну,... он был ранен стрелой от арбалета и чуть не умер. Никки вылечила его, но он несколько дней был без сознания.

Шота с подозрением указала пальцем, словно раскрывая заговор. - Только не говори мне, что она воспользовалась Магией Ущерба.

- Да, воспользовалась, - ответил Ричард вместо Кары. - И сделала это чтобы спасти мне жизнь.

Шота подошла ближе. - Магия Ущерба... - пробормотала она про себя. Она снова вгляделась в Ричарда. - Что она сделала? Для чего?

- С ее помощью она уничтожила стрелу, которая застряла в моем теле.

Шота взмахнула рукой, желая, чтобы он продолжал. - Она сделала что-то еще.

- Еще она с помощью Магии Ущерба удалила из легких кровь, которая скопилась там. Она сказала, что другого способа удалить стрелу и очистить легкие от крови не было. И то и другое убило бы меня.

Шота повернулась к ним, уперлась одной рукой в бедро и сделала несколько шагов, обдумывая услышанное.

- Это объясняет очень многое, - вздохнув, наконец выговорила она.

- Ты подарила Кэлен ожерелье.

Шота хмуро оглянулась. - Ожерелье? Какое еще ожерелье? И зачем, мой дорогой мальчик? Ты думаешь, я когда-нибудь стала бы делать что-то подобное для твоей... любовницы?

- Жены, - поправил Ричард. - Однажды вы с Кэлен поговорили и достигли взаимопонимания. Это ожерелье было подарком Кэлен, чтобы она и я... чтобы мы могли быть вместе. Камень в ожерелье был зачарован, чтобы мы не зачали ребенка. Хотя я был не согласен с твоим взглядом на будущие события, пока идет война, мы решили принять твой подарок и вместе с ним предложенное перемирие.

Не могу представить, что я могла поступать так, как ты рассказываешь. Может это плод твоего воображения? - Шота снова повернулась к Каре. - После ранения у него не было лихорадки?

Поначалу Ричард решил, что она издевается, но, глянув на ее лицо, понял, что вопрос задан серьезно.

- Была, - нерешительно ответила Кара. - Небольшая. Никки говорила, что лихорадка отчасти была вызвана ранением, но главным образом тем, что он долго пробыл без сознания. Кара неохотно говорила с той, в которой видела потенциальную угрозу, но закончила ответ. - Никки сказала, что все это может быть результатом бреда.

Шота сложила руки и вздохнула, не спуская с него миндалевидных глаз. - Что мне с тобой делать, - пробормотала она наполовину про себя.

- Когда я был тут в последний раз, - произнес Ричард, ты сказала, что убьешь меня, если я когда-либо вернусь в Предел Агаден.

Она никак не отреагировала на это. - Значит, сейчас. И почему мне нужно было говорить такое?

- Полагаю, потому, что ты сердилась на меня за то, что я отказался убить Кэлен и не позволил тебе сделать это. - Он указал подбородком на горный перевал. - Я, было, решил, что ты собралась сдержать слово и послала Самуэля, чтобы он исполнил твою угрозу.

Шота поискала глазами между деревьев своего компаньона, который вдруг встревожился.

- О чем ты говоришь? - Она хмуро взглянула на Ричарда.

- Ты будешь утверждать, что ничего не знала?

- Знала что?

Ричард коротко глянул в уставившиеся на него сердитые желтые глаза.

- Самуэль прятался на перевале и напал на меня, когда начался буран. Он столкнул меня со скалы и пытался отнять меч. Я чудом успел зацепиться за камень. Если бы там не было Кары, Самуэль воспользовался бы этим мечом, чтобы заставить меня упасть вниз. Ему почти удалось убить меня. То, что он не преуспел, вовсе не значит, что он не старался.

Горящий взгляд Шоты скользнул к темной фигуре, полускрытой деревьями. - Это верно?

Этого Самуэль вынести не мог. Хныча от жалости к себе, он опустил глаза в землю. Это был достаточно красноречивый ответ.

- Мы обсудим все позже, - недвусмысленно произнесла она низким голосом, который разнесся между деревьями и заставил Ричарда покрыться гусиной кожей.

- У меня не было такого намерения, Ричард. Уверяю тебя, я не отдавала подобного приказа. Я только послала Самуэля пригласить сюда твоего заблуждающегося прелестного охранника.

- Знаешь что, Шота? Я уже изрядно устал от твоего Самуэля, который пытается убить меня; да и от тебя, когда ты уверяешь, что не давала ему подобных приказов. Возможно, однажды так и было, но это уже становится обычным делом. Твое невинное удивление - в который уже раз - начинает мне казаться очень удобным. Такая позиция один раз оказалась полезной для тебя, и ты решила придерживаться ее.

- Ричард, это не так, - рассудительным тоном ответила Шота. Не поднимая глаз от земли, она сжимала и разжимала руки. - Ты носишь его меч; Самуэля это немного раздражает. Поскольку он не вернул меч добровольно - его забрали силой - это означает, что оружие все еще принадлежит ему.

Ричард чуть было не начал возражать, но напомнил себе, что не собирался обсуждать эту тему.

Шота подняла глаза и пристально глянула ему в лицо. В ее глазах был гнев.

- Как смеешь ты жаловаться, что Самуэль обходится без моего разрешения, когда ты сам сознательно несешь в мой мирный дом смертельную угрозу?

Ричард был озадачен. - О чем ты?

- Не изображай дурака, Ричард, тебе это не идет. Над тобой нависла страшная угроза. Сколько людей уже погибло потому, что имели несчастье оказаться рядом с тобой, когда зверь пришел за тобой. Что, если оно придет сюда, чтобы убить тебя. Но ты пришел сюда без приглашения, высокомерно рискуя моей жизнью, просто потому, что тебе что-то нужно?

- Ты считаешь правильным, что из-за твоего желания я подвергаюсь смертельному риску? Значит, ты считаешь возможным распоряжаться моей жизнью потому, что у меня есть что-то, что нужно тебе?

- Конечно, нет. - Ричард сглотнул. - Я никогда не думал об этом таким образом.

Шота вскинула руки. - Ах, значит твое оправдание в том, что я должна подвергнуться опасности просто потому, что ты не подумал.

- Мне нужна твоя помощь.

- Ты хочешь сказать, что пришел сюда как беспомощный нищий проситель, не думая об опасности, грозящей мне, потому что тебе что-то нужно.

Ричард провел пальцами по лбу. - Послушай, я не знаю ответов на все вопросы. Но могу точно сказать, что имею серьезные основания полагать, что я прав. Кэлен действительно существует, и она исчезла.

- Как я уже сказала, ты чего-то хочешь, но при этом не даешь себе труда подумать, что кто-то еще подвергается риску.

Ричард шагнул ближе к ней. - Это не правда. Разве ты не видишь? Ты не помнишь Кэлен. Никто не помнит Кэлен, Кроме меня. Думай, Шота, думай о том, что это может значить. Прав ли я?

Ее брови озадаченно вскинулись. - О чем ты говоришь?

- Если я прав, значит в мире что-то неправильно. Происходит что-то серьезное, и это касается всех живущих. Все забыли ее. Она стерта из памяти каждого. Но есть нечто более серьезное. Не просто Кэлен, память о которой исчезла из сознания каждого. Воспоминания обо всем, что происходило с каждым, кто хоть раз с ней столкнулся, тоже исчезли. Часть этих воспоминаний может быть обычной повседневностью, но что-то может быть жизненно важно.

- Ты не помнишь, что обещала убить меня при следующей встрече, если я когда-нибудь вернусь сюда. Это означает, что по твоему мнению, угроза так или иначе была связана с Кэлен. Она заставила тебя произнести ту угрозу. Но теперь, когда ты о Кэлен забыла, ты также не можешь вспомнить своего обещания.

- Что, если точно так же ты забыла что-то очень важное для тебя? Забыв Кэлен, ты потеряла часть своей собственной жизни, часть своих действий, своих решений. Ты же не можешь полностью осознать, что именно стерто, сколько важных моментов пропущено. Сколько в твоей жизни было изменено из-за того, что твои действия были продиктованы мыслями о ней?

- Шота, разве ты не видишь масштаб этой проблемы? Разве ты не понимаешь, что это может изменить судьбу мира? Если каждый забыл, как Кэлен своим присутствием изменила их жизни, то какие изменения произойдут в судьбах тех, что не встречался с ней, но действовал под влиянием ее существования.

Ричард шагал, держа руку на поясе и жестикулируя другой. - Подумай о том, кого ты знаешь. - Он обернулся и встретил ее пристальный взгляд. - Подумай о своей матери. Попробуй вообразить, что бы ты потеряла, если бы исчезла вся память о ней, обо всем, чему она тебя научила, если бы пропало каждое из твоих решений, на которые она прямо или косвенно повлияла.

- А теперь постарайся представить, кого-то столь же важного для многих настолько же, насколько твоя мать была важна для тебя. Представь человека, который находится в центре многих событий, важных для каждого. Попробуй представить, как изменилась бы твоя жизнь, если бы ты забыла меня. Ты не могла бы вспомнить ничего из того, что связано со мной. Не могла вспомнить ничего, сделанного для меня или из-за меня. Ты все еще не видишь проблемы?

- То ожерелье ты подарила Кэлен в качестве свадебного подарка нам обоим, чтобы помешать ей забеременеть, по крайней мере, пока. Это был больше чем просто подарок. Это было перемирие. Мир между тобой и мной, между тобой и Кэлен. Что же произойдет с другими мирными договорами, союзами, принесенными клятвами, которые были принесены при участии Кэлен. О них теперь забудут точно так же, как об этом ожерелье. Сколько важных миссий будет теперь заброшено?

- Разве ты не понимаешь, что теперь мир будет ввергнут в хаос. Я и представить не могу всех возможных последствий этого. Но одно я знаю точно - это исчезновение может изменить расстановку сил в мире. А еще может привести Имперский Орден к победе. Кто знает, может из-за этого наступит конец всего живого.

Шота выглядела пораженной. - Всего живого?

- Ничто настолько важное не случается просто так. Это не просто несчастный случай или случайная ошибка. Этому должна быть причина, и причина эта, вызвавшая столь чудовищные последствия, не может не быть зловещей.

Какое-то время Шота оценивающе глядела на него со странным выражением. Она поймала раздуваемую ветром оборку платья и отвернулась, обдумывая его слова. Наконец она подняла голову.

- А что, если ты заблуждаешься? Возможно, это самое простое объяснение; а часто простое объяснение и является верным.

- Но ведь не всегда бывает именно так.

- Все не так просто, как ты представляешь, Ричард. Твое предположение невероятно сложно. Мне трудно даже предположить все последствия от событий, вовлеченных в подобный случай. Так много уничтоженных событий должны были привести к огромному беспорядку, это должно было уже сделаться очевидным каждому. Любой должен был уже понять, что в мире что-то неправильно, даже если бы они не могли понять, что именно. Но ведь этого не произошло.

Шота резко взмахнула рукой. - И ты, осознавая, какой вред можешь нанести миру своими безумными поисками, ты все же намерен продолжать искать женщину, которой не существует?

- Когда-то ты пришел ко мне за помощью, чтобы остановить Даркена Рала. Я помогла тебе и тем самым сделала тебя Магистром Ралом.

- Идет война, д»харианцы отчаянно сражаются, и тебе следовало бы быть с ними. Место Магистра Рала - твое место - именно там. Однако из-за своего упрямства, своего заблуждения, своего легкомыслия ты пренебрегаешь прямыми обязанностями вождя. Эти люди остались без вождя, и им нужна помощь. Вся, на которую способен только ты. Но ты бездействуешь, а значит, помогаешь их врагам.

- Я полагаю, что я прав. - Сказал Ричард. - И если это так, значит, существует опасность, о которой не знает никто, даже я. Именно поэтому никто не в состоянии бороться с ней. Лишь я один способен противостоять неизвестной, но неотвратимой угрозе. Я не могу равнодушно проигнорировать то, в чем уверен. Никто кроме меня не осознает всю чудовищность этой скрытой угрозы.

- Это очень удобное оправдание, Ричард.

- Это вовсе не оправдание.

Шота насмешливо кивнула. - А если недавно основанная свободная Д’Харианская Империя тем временем падет? Что, если мечи дикарей Имперского Ордена превратят в трупы всех этих храбрецов, которые бьются за свободу, пока их вождь гоняется за призраками? Разве все эти солдаты будут менее мертвыми, из-за того, что ты один сознаешь какую-то непонятную опасность? Разве в этом случае миру будет веселее оказаться во мраке, где миллионы и миллионы несчастных будут обречены на жизнь в рабстве, на голод, страдания и смерть?

- Разве разрешение этой загадки, по твоему мнению, стоит того, чтобы оплатить ее ценой свободы многих людей? Неужели ты продолжаешь считать себя правым перед лицом подавляющего количества свидетельств обратного?

Ответов у Ричарда не было. Он, и правда, боялся даже попытаться ответить хоть на один из ее вопросов. После того, что она наговорила, что бы он ни сказал, все будет выглядеть пустым и эгоистичным. Он был уверен, что может полностью доверять своим суждениям, но также он понимал, что всем остальным любой его довод будет казаться несостоятельным. Поэтому, решил он, лучше всего сохранять спокойствие.

Более того, где-то в глубине сознания скрывалась тень ужасного опасения, что она может оказаться права, что все происходящее только лишь страшное заблуждение, ошибка, игра его собственного воображения.

Возможно ли, что все неправы, а прав только он один? Как такое возможно? Откуда он знает, что прав? Какие у него есть доказательства, кроме его воспоминаний? Не было ни единого свидетельства, чтобы подтвердить его слова.

Трещина в его уверенности ужасала. Если эта трещина увеличится, его мир рухнет и раздавит под своими обломками его самого. Он не сможет вынести такой тяжести, если Кэлен не существует.

Одно его слово стояло между Кэлен и забвением.

Он не мог больше жить без нее. Он не хотел продолжать жить в мире, где не было ее. Она была для него всем. До этого момента он спрятал память о своей любви в дальний уголок сознания. Вместо этого он сосредоточился на деталях ее исчезновения, стараясь разыскать ее, заглушая этим боль от ее отсутствия. Но теперь эта боль затопила его сердце, угрожая поставить его на колени.

Вместе с болью потери его затопило чувство вины. Ведь он был единственной надеждой Кэлен на спасение. Только он удерживал ее над потоком забвения, который стремился уничтожить все следы ее существования. Только он один делал хоть что-то, чтобы найти и вернуть ее. Вот только он ничего пока не добился. Дни проходили за днями, словно в торжественном марше, а у него не было ничего, что помогло бы ему хоть немного приблизиться к решению задачи. Приблизиться к ней.

Но самое плохое было то, что - он это знал - в одном Шота была права. Занимаясь поисками Кэлен, он подводил всех остальных. Он, и никто другой, убедил людей в возможности свободы. Убедил в том, что свободная Д»Хара - то место, где люди могут жить и работать в интересах их собственных жизней, ради их собственных целей.

Он слишком хорошо сознавал, что в значительной степени несет ответственность за разрушение барьера, а значит и за возможность, предоставленную Императору Джеганю привести в Новый мир орды завоевателей. За возможность угрожать новообретенной свободе Нового Мира.

Сколько людей оказалось в опасности, а то и потеряло свои жизни, пока он искал любимую женщину? Хотела бы Кэлен, чтобы он поступил так? Он знал, как она беспокоилась за жителей Срединных Земель, которыми когда-то управляла. Без сомнения, она хотела бы, чтобы он попробовал спасти их, даже ценой ее забвения. Да, она, разумеется, сказала бы, что, спасая ее, он слишком многое ставит под угрозу.

Если бы на ее месте оказался он, она поступила бы именно так.

Но что бы ни говорила Кэлен, ее жизнь была важна для него. Ее жизнь, которая составляла весь его мир.

Его мучил вопрос, была ли права Шота, что он использует исчезновение Кэлен в качестве оправдания перед остальным миром.

Итак, пока у него не будет возможности получить помощь в другом месте, он должен выиграть время, собраться с силами и укрепить свою решимость. Он решил сменить тему разговора.

- А как насчет, - спросил Ричард, неопределенно взмахнув рукой, - этого зверя, что преследует меня. Горячность ушла из его голоса. Он вдруг понял, насколько устал от длинного перехода через перевал, не говоря уже о долгом путешествии из Древнего Мира. - О нем ты можешь мне что-нибудь рассказать?

Он чувствовал, что эта тема более безопасна. Зверь мог вмешаться не только в эго поиски Кэлен, но и в желание Шоты убедить его вернуться к армии.

Она мгновение смотрела на него и, наконец, заговорила. Ее голос звучал мягче, словно сами того не понимая, они объявили перемирие, достигли соглашения, чтобы немного ослабить противостояние. - Зверь, который охотится на тебя, больше не тот зверь, которым он был, не то, чем он был создан. Произошедшие события заставили его измениться.

- Измениться? - переспросила Кара с тревожным видом. - Что ты хочешь сказать? Кем он стал?

Шота оценивающе оглядела их обоих, чтобы удостовериться, что ее внимательно слушают.

- Он превратился в Гончую Крови.

Поиск по сайту: