Глава 48 (MagG)

Дождь начался раньше, чем они успели вывести лошадей из загона. Ричард уже уехал, и они не могли сказать, как далеко он опередил их. Кара хотела пуститься вдогонку, но Зедд заметил, что раз они знают, куда направился Ричард, нет никакого смысла рисковать лошадьми и утомлять их еще больше, ведь в любом случае после посещения кладбища Исповедниц предстоит еще долгая дорога обратно в Башню. А если одна из лошадей сломает ногу, им все равно придется следовать за Ричардом, только пешая прогулка по такой погоде удовольствия не доставит.

- Кроме того, - добавил Зедд, - ты все равно не сможешь его догнать.

- Возможно, вы и правы, - сказала Кара, заставляя лошадь двигаться легким галопом, - но я не хочу оставлять его одного дольше, чем необходимо. Я - его защитник.

- Тем более, что при нем нет его меча, - мрачно пробурчал Зедд.

Выбор у них был небогатый, и они поспешили вслед за Карой.

К тому времени, как они спустились с горы и въехали в город, дневной свет окончательно погас, а дождь усилился. Никки понимала, что промокнет значительно раньше, чем все закончится, но делать было нечего. К счастью было достаточно тепло - по крайней мере, им не грозит замерзнуть.

Зная, куда направился Ричард, они проехали прямо во Дворец Исповедниц, где нашли его лошадь, привязанную к одному из колец, удерживающих цепь, натянутую между гранитными опорами. В этой цепи не было проходов, очевидно, она служила обычной оградой вокруг могил. Привязав коней рядом с лошадью Ричарда, Кара и Никки последовали за Зеддом, который попросту перешагнул через цепь.

Это место не было предназначено для посещений посторонних - просто внутренний дворик, огражденный от остальной территории рядом высоких вязов и плотной стеной вечнозеленых кустов можжевельника. Через толстые ветви деревьев были видны сверкающие белизной стены Дворца Исповедниц, прикрывающие и защищающие маленькое кладбище.

Никки ожидала, что скрытое кладбище будет небольшим, но место упокоения Исповедниц оказалось весьма просторным. Ряды деревьев разделяли кладбище на небольшие, уютные участки. Все было устроено так, что попасть сюда можно было только со стороны дворца, через изящную застекленную дверь, выходящую на небольшую увитую диким виноградом колоннаду. В сером сумеречном свете это место внушало священный трепет.

Они нашли Ричарда у невысокого холмика. Он стоял перед полированным могильным камнем, проводя пальцами по вырезанному в камне имени: КЭЛЕН.

Где-то во Дворце Ричард отыскал кирку и несколько лопат, которые уже лежали наготове поблизости. Оглядевшись, Никки увидела неподалеку хозяйственные постройки, частично скрытые углом Дворца; видимо именно там Ричард все и нашел.

Приближаясь, Никки видела, что он находится на грани чего-то очень опасного... для него самого. Она сложила руки в ожидании, пока он нежно водил пальцами по имени, высеченному на камне. Кэлен.

- Ричард, - наконец мягко произнесла Никки тем почтительным тоном, который один, казалось, был здесь уместен. - Надеюсь, ты помнишь о том, что я тебе говорила: что бы ни произошло, мы всегда рядом, и в любой момент готовы прийти на помощь.

Он отвернулся от надписи на камне. - Не волнуйся за меня, Никки. Под этим камнем ничего нет. Она не здесь. Я могу доказать это, и вам придется мне поверить. Я намерен вернуть свою жизнь. И когда я сделаю это, вам необходимо будет осознать, что происходит что-то неправильное. Тогда нам придется во многом разобраться, понять, что случилось, и, наконец, начать поиски Кэлен.

Не сводя с нее пристального взгляда, Ричард ожидал, посмеет ли она снова бросить ему вызов. Затем, не говоря ни слова, он поднял лопату и помогая себе ногой, вонзил ее в поросшую травой землю перед каменным надгробием Матери-Исповедницы.

Зедд стоял рядом и наблюдал, молча и неподвижно. Он принес с собой два фонаря, которые стояли на каменной скамье неподалеку, испуская слабый, но устойчивый свет. После дождя от земли поднимался сырой туман. Хотя небо было покрыто стального цвета облаками, через них все же пробивался кое-какой свет - было ясно, что солнце еще не село. Учитывая толстый слой серых облаков, скрывающий звезды, и отсутствие луны, эта ночь должна была стать самой черной из ночей.

Даже не считая дождя и наступающей темноты, это было не самое лучшее время, чтобы вскрывать могилы и тревожить мертвых.

Глядя, как яростно работает Ричард, направляемый гневом, Кара, наконец, не выдержала и подняла лопату. - Думаю, чем скорее мы с этим покончим, тем лучше.

Она вонзила лопату в мокрую землю и тоже начала копать. Зедд с мрачным видом наблюдал за ними. Никки тоже хотела бы помочь, но сомневалась, что три человека смогут рыть одну могилу, не мешая друг другу. Она могла бы воспользоваться магией, чтобы скорее убрать землю из могилы, но почему-то была уверена, что Зедд этого не одобрит. Видимо, ему было нужно, чтобы Ричард добился всего сам, силой своих мускулов, своим потом. Самостоятельно.

Копать становилось труднее, потому что Ричард и Кара все больше углублялись в землю. Им приходилось пробиваться через спутанные корни деревьев, разросшиеся далеко за края могилы. По толщине корней Никки предположила, что могила должна быть гораздо старше, чем это следует из воспоминаний Ричарда. Если он и осознавал это, то не говорил ничего, упрямо продолжая копать. Никки подумала, что он может оказаться прав, и толстые корни означают, что в этой могиле никто не похоронен. Если Ричард прав, здесь должно было быть вырыто лишь небольшое углубление, чтобы в нем поместилась церемониальная урна с пеплом. Но в такое почему-то не верилось. Одна за другой лопаты выбрасывали комья земли, и открытая могила становилась все глубже и глубже.

Зедд не говорил ничего, просто стоял и смотрел. Каждая морщина на его лице говорила Никки о том, что в нем все больше разгорается гнев за такое надругательство над могилой Матери-Исповедницы. Даже если это поможет уладить все вопросы. Похоже, он неимоверным усилием сдерживает желание высказать все, что вскипало в его душе. Никки надеялась, что он подождет с высказываниями, пока Ричард не найдет похороненную здесь правду, но, глядя, как яростно сжимаются челюсти волшебника, совсем не ожидала, что сказанные им слова будут приятными и понимающими. Поведение Ричарда полностью уничтожало такую возможность.

Когда головы Ричарда и Кары, мокрые от дождя и пота, оказались вровень с поверхностью земли, лопата Ричарда резко ударилась обо что-то твердое.

Он и Кара замерли. Ричард выглядел ошеломленным и смущенным; по его теории, в этой могиле не должно было быть ничего, кроме, возможно, маленькой урны с пеплом. И еще более трудно было предполагать, что эта урна будет захоронена так глубоко.

- Должно быть, это урна с пеплом, - наконец произнес он, ища глазами Зедда. - Это должна быть она. Ты не стал бы высыпать пепел прямо в землю. На похоронах должна была быть хоть какая-то урна. Нужно было убедить всех, что это и есть пепел Кэлен.

Зедд ничего не ответил.

Кара на мгновение задержала взгляд на Ричарде и резко погрузила лопату в землю. Опять раздался громкий звук. Тыльной частью руки она убрала с лица прядь светлых волос и взглянула на Никки.

- Ну, похоже, вы что-то нашли, - зловещий голос Зедда, казалось, смешивался с туманом, заполняя все кладбище. - Полагаю, нам тоже стоит посмотреть на вашу находку.

Ричард смерил деда взглядом и опять принялся копать. Они с Карой очистили от земли поверхность чего-то плоского. Было слишком темно, чтобы разглядеть ясно, но Никки и без того знала, что это было.

Это была правда, что вот-вот раскроется.

Это был конец заблуждениям Ричарда.

- Ничего не понимаю, - пробормотал Ричард, смущенный размерами своей находки.

- Расчистите как следует крышку, - приказал Зедд со сдерживаемым недовольством.

Ричард и Кара тщательно счистили землю; становилось слишком ясно, что это был гроб. Когда они очистили его полностью, Зедд встал на краю ямы, вырытой ими.

Старый волшебник поднял руки над открытой могилой. Ричард, Кара и Никки наблюдали, как тяжелый гроб начал подниматься вверх. Грязь отпадала, и длинный предмет показался из темной пустоты. Сделав шаг назад, Зедд, используя дар, мягко поставил гроб на траву возле открытой могилы.

Крышка гроба была покрыта искусной резьбой в виде ветвей папоротника и покрыта серебром. Это выглядело почтительно, печально, красиво. Ричард в ужасе смотрел на гроб, гадая, что он может содержать.

- Открой его, - скомандовал Зедд.

Ричард на момент поднял на него взгляд.

- Открывай, - повторил Зедд.

Наконец, Ричард опустился на колени и концом лопаты поддел крышку гроба. Кара забрала фонари со скамьи и вручила один Зедду. Второй фонарь она держала над плечом Ричарда, помогая ему лучше видеть.

Наконец Ричарду удалось достаточно отделить крышку, чтобы она сдвинулась в сторону.

Лампа Кары осветила иссохшие кости. Казалось, стенки гроба сохранили тело от влияния влаги, и оно постепенно высыхает, превращаясь в прах. Кости местами потемнели под влиянием неизбежного процесса разложения. Длинные волосы покрывали череп, спадая на кости плеч. Высохшие сухожилия еще скрепляли суставы скелета, удерживая их вместе - даже после смерти пальцы сжимали почти рассыпавшийся букетик цветов.

На теле Матери-Исповедницы еще сохранились остатки простого атласного белого платья, через квадратный вырез которого виднелись голые ребра.

Остатки букета были обернуты в перламутровую бумагу, обвязанную широкой золотой лентой. На ленте серебряной нитью были вышиты слова: «Возлюбленная Мать-Исповедница Кэлен Амнелл. Она всегда будет в наших сердцах».

Больше не могло быть никаких сомнений относительно истинной судьбы Матери-Исповедницы. Никакого сомнения относительно того, во что верил Ричард. Все его воспоминания были лишь фантазией. Все его мечты обернулись в прах и лежали в гробу, стоящем у его ног.

Грудь Ричарда тяжело двигалась, словно он заставлял себя делать усилие, чтобы дышать. Он смотрел на высохший скелет в открытом гробу, на остатки белого платья, на золотую ленту, обвивающую почерневшие остатки того, что когда-то было букетом прекрасных цветов.

Никки почувствовала себя больной.

- Теперь ты удовлетворен? - спросил Зедд ровным тоном, под которым явственно чувствовался тлеющий гнев.

- Ничего не понимаю, - прошептал Ричард, не в силах отвести глаза от ужасной картины.

- Разве? Мне кажется, все достаточно ясно, - сказал ему Зедд.

- Но я ведь знаю, что она не похоронена здесь. Я не могу объяснить... Почему все противоречит моим воспоминаниям? Противоречит истине?

Зедд сжал его руку. - Тут нечего понимать, потому что никакого противоречия нет. Его не существует.

- Но я точно знаю...

- Девятое Правило Волшебника: противоречие в действительности существовать не может. Ни частично, ни полностью. Верить в противоречие - значит отказаться от веры в существование мира вокруг вас и природы вещей в мире. Нельзя назвать реальным что-то, поразившее ваше воображение, только потому, что вам хотелось бы, чтобы так было.

- Перед тобой факты. Тут не может быть никаких противоречий.

- Но, Зедд, я верю, что...

- Ах, ты веришь. Ты хочешь сказать, что существование этого гроба и давно похороненного тела Матери-Исповедницы оказалось для тебя неожиданностью? Ты не хочешь этого принимать, а потому ищешь убежища в слепом тумане веры? Я правильно понял?

- Ну, в таком случае...

- Вера - это способ самообольщения, ловкий трюк, сотворенный со словами и чувствами, основанными на иррациональных понятиях, которые легко выдумать. Вера - это попытка принудить истину подчиняться прихоти. Проще говоря, это попытка вдохнуть жизнь в ложь, подменить действительность прекрасными пожеланиями. Вера - это убежище дураков, неосведомленных, введенных в заблуждение, не думающих. Все это не для рациональных людей.

- В реальном мире противоречий не бывает. Чтобы поверить в них, ты должен отбросить самое важное, что у тебя есть - здравый смысл. И цена этой сделки - твоя жизнь. При таком обмене ты всегда рискуешь потерять все, что у тебя есть.

Ричард запустил пальцы в мокрые волосы, откидывая их назад. - Но, Зедд, тут все же что-то не так. Я уверен, хотя не могу понять, что именно. Ты должен мне помочь.

- Именно это я и делаю. Я позволил тебе представить нам доказательства, о которых ты говорил. Они тут, в этом гробу. Они оказались не такими, как хотелось бы тебе, но от действительности уйти невозможно. Вот тут, перед тобой то, что ты искал. Кэлен Амнелл, Мать-Исповедница, как и сказано на этом могильном камне.

Зедд выгнул бровь и склонился к внуку. - Если, конечно, ты не сможешь доказать, что все это - обман, что кто-то злонамеренно похоронил тут это неизвестное тело, как часть сложного плана, чтобы заставить всех поверить, что они правы, в то время как ты - один! - ошибаешься. Если тебе интересно мое мнение, это была бы весьма тонкая интрига. Боюсь, только, что здесь перед нами достаточно ясное доказательство, которое ты искал, и в нем нет никакого противоречия.

Ричард не сводил глаз с давнего трупа, лежащего перед ним.

- Что-то здесь не так. Это не правда. Это не может быть правдой.

Челюсти Зедда сжались. - Ричард, я позволил тебе совершить страшное святотатство. Теперь я имею право спросить, почему при тебе нет меча. Где Меч Истины?

Дождь мягко ласкал листья деревьев. Волшебник ожидал ответа. Ричард смотрел на гроб.

- Я отдал меч Шоте в обмен на информацию, которая была мне нужна.

Глаза Зедда сделались огромными. - Что ты сделал?

- Я должен был, - сказал Ричард, не глядя на деда.

- Должен? Был должен?

- Да, - кротким голосом ответил Ричард.

- И что за информацию получил ты взамен?

Ричард оперся локтями о край гроба, спрятав лицо в ладонях. - Информацию, которая поможет мне разобраться в том, что происходит. Мне нужны ответы. Я должен знать, как найти Кэлен.

Зедд яростно ткнул пальцем в гроб. - Вот Кэлен Амнелл! Прямо под этим могильным камнем, как тут и написано! И это вся информация, которую ты получил от Шоты, когда она выманила у тебя меч?

Ричард и не пытался отрицать, что меч у него отняли обманом.

- Огненная Цепь, - сказал он. - Она сказала Огненная Цепь, но она и сама не знала, что это значит. Еще она сказала, что я должен найти убежище предков в Долине Небытия.

- Долина Небытия! - передразнил Зедд. Он долго и пристально смотрел в черное небо, потом вздохнул. - Я не думаю, что Шота объяснила тебе, что такое эта Долина Небытия?

Ричард кивнул головой, не поднимая глаз. - Еще она говорила, что мне нужно остерегаться гадюки с четырьмя головами.

Зедд опять сердито вздохнул. - Только не говори мне, что ни ты ни она не знаете, что это значит.

Ричард опять кивнул, по-прежнему не глядя на деда.

- И это все? Это и есть та ценная информация, за которую ты отдал Меч Истины?

Ричард заколебался. - Было еще кое-что. - Он говорил так тихо, что за нежным шепотом дождя его слова были едва слышны. - Шота сказала, что я ищу... что-то, давно похороненное.

Тлеющий гнев Зедда грозил в любой момент превратиться во взрыв. - Вот, - проговорил он, указывая пальцем, - вот, то, что ты ищешь. Мать-Исповедница, Кэлен Амнелл, она давно похоронена.

Ричард молча опустил голову.

- И за это ты отдал Меч Истины. Бесценное оружие. Оружие, которое в равной степени несет и добро и зло. Оружие, созданное волшебниками древности, которое вручалось только избранным. А ведь это ты был избран.

- И ты отдал его ведьме.

- Ты хоть представляешь, чего мне стоило в прошлый раз забрать этот меч у Шоты?

Ричард покачал головой, уставясь на землю около гроба. Похоже, он сомневался, что голос его послушается.

Никки знала, что Ричард может многое сказать в свою защиту. Знала, что есть множество доводов, рассуждений, вытекающих из его верований и действий, но не говорил ничего, даже когда ему представлялась такая возможность. Пока его дед бушевал, он молча стоял на коленях, опустив голову, не сводя глаз с открытого гроба, в котором лежала его разбитая мечта.

- Я доверил тебе большую ценность. Я думал, что в твоих руках опасное оружие не принесет вреда, Ричард. Ты разочаровал меня - и подвел всех остальных, ради погони за призраком. Ну что ж, вот тебе то, что давно похоронено. Может быть, ты и считаешь, что совершил удачную сделку, но мне вовсе так не кажется.

Кара стояла неподалеку, держа фонарь. Ее волосы прилипли к голове, мокрые от небольшого, но непрекращающегося дождя. Видно было, что она хочет сказать что-нибудь в защиту Ричарда, но ничего не могла придумать. У Никки было то же чувство - она боялась сказать что-нибудь, потому что чувствовала, что если раскроет рот - сделает только хуже. Тишину туманной ночи заполняло лишь мягкое шипение дождя да шелест листьев.

- Зедд, - запинаясь сказал Ричард, - я очень сожалею.

- Сожаление не заберет меч из рук Шоты. Сожаление не спасет тех, кто может пострадать от рук Самуэля, вооруженного магическим мечом. Я люблю тебя, как сына, Ричард, и всегда буду любить, но я никогда не был так разочарован в тебе. Я и предположить не мог, что однажды ты сотворишь что-то столь легкомысленное и опрометчивое.

Ричард кивнул, явно не желая оправдываться.

Сердце Никки разрывалось от боли за него.

- Оставайся тут и похорони Мать-Исповедницу, как должно. А я пока подумаю, как отобрать меч у ведьмы, которая оказалась намного умнее, чем мой внук. Ты должен наконец понять, что нужно отвечать за результаты своих поступков.

Ричард кивнул.

- Хорошо. Я рад, что ты понял большую часть моих слов. - Он повернулся к Каре и Никки, его взгляд внушал такой же ужас, как и взгляд Ралов. - Я хочу, чтобы вы вместе со мной вернулись в Башню. Мне нужно знать все об этом Звере. Все.

- Я должна остаться и охранять Лорда Рала, - сказала Кара.

- Нет, - ответил Зедд. - Ты пойдешь со мной и расскажешь мне все, что произошло у ведьмы. Подробно. Я хочу знать каждое слово, которое произнесла Шота.

Кара выглядела измученной. - Зедд, я не могу...

- Иди с ним, Кара, - тихо, но настойчиво сказал Ричард. - Сделай, как он просит. Прошу тебя.

Никки понимала, каким беспомощным чувствовал себя Ричард в присутствии деда, неважно, насколько он был уверен в своих действиях, неважно, что он думал, что считал необходимым. Она вспомнила, что всегда чувствовала себя подобным образом в присутствии своей матери, когда та начинала говорить о ее неправильных действиях. Никки никогда не могла защититься от ее обвинений, не могла противостоять представлениям матери о том, как и что она должна была делать. Ее мать всегда могла представить действия Никки мелкими и эгоистичными. Независимо от возраста, она всегда оставалась ребенком для тех, кто ее воспитывал; даже когда она уже училась во Дворце Пророков, мать продолжала считать ее десятилетней глупышкой.

Поскольку Ричард любил и уважал своего деда, все произошедшее оказалось для него намного более трудным, чем для Никки. Несмотря на все, чего Ричард достиг, несмотря на силу, знания, способности, он не мог оправдаться, и сознавал, что действительно разочаровал деда. А поскольку дед был любим и уважаем, его слова ранили еще больнее.

- Иди, - сказала Никки, и мягко провела рукой по спине Кары. - Делай, что он говорит. Я думаю, Ричарду нужно дать время побыть одному, чтобы подумать.

Кара перевела пристальный взгляд с Никки на Ричарда, подумала, видимо решила, что Никки сможет помочь лучше и согласно кивнула.

- Ты тоже пойдешь с нами, - сказал Зедд Никки. - Покой Матери-Исповедницы должен быть восстановлен; об этом пусть позаботится Ричард. Я должен знать твою роль во всем этом, каждую мелочь, так, чтобы я мог придумать как справиться с этими неприятностями; не только из-за ранения, но и из-за этого нового изобретения Джеганя.

- Хорошо, - сказала Никки. - Идите к лошадям, я вас догоню.

Зедд бросил заключительный взгляд на Ричарда, все еще стоявшего на коленях около гроба, и кивком выразил свое согласие.

Как только они с Карой скрылись за туманом и можжевельником, Никки присела возле Ричарда и положила руку ему на спину, между опущенными плечами.

- Все будет в порядке, Ричард.

- Интересно, будет ли хоть что-нибудь хоть когда-то снова в порядке.

- Возможно, сейчас тебе так не кажется, но это обязательно будет. Зедд справится со своим гневом и поймет, что ты изо всех сил старался действовать ответственно. Я знаю, что он любит тебя, и наговорил все это вовсе не для того, чтобы обидеть.

Ричард кивнул не глядя, он стоял на коленях перед открытым гробом, в котором лежал труп женщины по имени Кэлен Амнелл, женщины, которая, как он вообразил, была его любовью.

- Никки, - спросил он наконец. За шумом дождя его голос был едва слышен. - Ты могла бы кое-что сделать для меня?

- Что угодно, Ричард.

- Не могла бы ты еще один раз... последний раз, побыть Госпожой Смерть? Для меня.

Она погладила его по спине и поднялась. Капли дождя на ее лице смешались со слезами. Невероятным усилием она заставила свой голос не дрожать.

- Не могу, Ричард. Ты сам научил меня ценить жизнь.

Поиск по сайту: