Глава 12. Вечеринка в обществе танцоров

Soundtrack: Eisbrecher - Verruckt

– Ник.
Кто-то осторожно коснулся его плеча, и Риддл резко обернулся, едва не облив девушку содержимым своего стакана. Вообще-то в этот вечер всем предписывалось веселиться и пить, но Николас от принятия алкоголя воздерживался, поскольку вновь находился за рулём и собирался добраться до дома в целости и сохранности. С удивлением он понимал, что в окружении знакомых ему совсем невесело, хотя это была чудесная, сформировавшаяся компания, с которой Ники всегда находил общий язык и поводы для смеха. Анастейша и Ян заглянули на огонёк на пару минут, а потом уехали вместе, заявив, что у них свидание, а здесь они чисто для того, чтобы отметиться и поздравить Николаса с наступающим новым годом. Макс вместе с родителями уехал на праздники из города, потому его поздравление ограничивалось исключительно сообщением, на которое Риддл ответил скупо, без особого энтузиазма, пожелав своему старому знакомому удачи в наступающем году и достижения успеха. Впрочем, Эллиот тоже не отличился оригинальностью.
Стоит ли говорить, что сейчас рядом с Николасом стояла Вероника, выпившая немного, оттого раскрасневшаяся. Она, видимо, выпила бокал шампанского разом только для того, чтобы набраться решимости, подойти к объекту своих грёз и признаться в симпатии, которую уже давно пестовала, с тех самых пор, как впервые встретилась с Риддлом, но объявить об этом не могла, смущалась.
– Ты что-то хотела? – спросил он, предвкушая путаное объяснение, которое не вызывало у него самого никаких чувств, кроме мыслей о том, насколько это скучно и глупо.
А ещё – крайне нерационально пропускать мимо ушей замечания хороших мальчиков, желающих таким же хорошим девочкам исключительно добра. Жаль, что девочки редко слушают чужие советы, предпочитая искать собственные грабли.
– После катка мы с тобой так и не разговаривали ни разу, – заметила Грей, вставая вполоборота.
– Логично. Майкл же сказал, что не пойдёт с тобой на конкурс, если ты останешься рядом со мной.
– Конкурс, да, – немного смущенно произнесла Вероника, без особого восторга вспоминая то, что произошло там. – Тогда всё действительно было серьёзно...
– А теперь, когда конкурс закончился, и Майкл помог тебе попасть в школу моей матери, ты больше не связана обстоятельствами по рукам и ногам, потому решила прямо сейчас сказать мне что-то очень важное?
Николас осмотрелся по сторонам, стараясь отыскать взглядом в толпе учеников школы Энджи партнёра Вероники. Лайвли в этот вечер был гораздо отчуждённее, чем прежде, с Ником практически не разговаривал, лишь позволил представить себя всем присутствующим, перезнакомился с ними и теперь уделял внимание процессу интеграции в социум. Общество Риддла ему быстро наскучило, как показала практика. О конкурсе, событиях, происходивших после него, о разговоре в машине и прощании у подъезда Майкл как будто не помнил. Или не хотел вспоминать. Перемены в его настроении настораживали и наталкивали на определённые подозрения. Ники не терпелось остаться с Лайвли наедине и прямо спросить, что послужило причиной для моментального отчуждения? Какие-то слова, действия или же просто размышления? Риддл ведь точно не знал, какие мысли роились в чужой голове, какая переоценка ценностей шла.
«Это было безнадёжно с самого начала», – «утешил» себя.
Впрочем, сказать самому себе эти слова следовало давно. На что он вообще рассчитывал, заявляя о своих планах? Что Майкл тут же поймёт, какая удача на него свалилось и завалится в счастливый обморок? Чушь какая. Наверное, в чём-то Эллиот был прав, говоря, что Риддлу пора взрослеть и менять взгляды на жизнь.
Фраза Николаса девушку смутила. Она явно не на такой приём рассчитывала. В прошлый раз ей казалось, что Ник относится к ней гораздо благосклоннее, сейчас между ними словно выросла высокая стена, не позволяющая подобрать нужные слова. Мыслями Риддл был где-то очень далеко, на собеседницу внимание обращал лишь постольку поскольку, элементарная вежливость, без намёка на искреннюю симпатию.
– У тебя плохое настроение?
– Оно у меня пожизненно такое. Ещё глупые вопросы будут?
– Нет. Глупых не будет.
– И на том спасибо.
Ники снова отвернулся, делая глоток из стакана. В отдалении был слышен смех, и среди голосов мелькал голос Лайвли. Интересно, с каких пор он подался в отряд «душа компании»? Вроде никогда особо общительным не был. Или это на него алкоголь подобным образом действует, снимая все ограничения и запреты?
– Я хотела спросить.
– Давай, не тяни кота за хвост.
– Тогда, на катке...
– Ну же? – поторопил Николас, поняв, что у Грей очередной приступ смущения, который может продолжаться хренову тучу времени.
– Что ты собирался сделать?
– То, что собирался сделать тогда, сейчас уже не сделаю, потому говорить об этом бессмысленно.
– Ты собирался меня поцеловать?
– Возможно, – хмыкнул Ники. – И что, если так?
– Я тогда...
– Да, ты меня остановила, потому что у тебя есть парень, и ему это не может понравиться, он же не идиот, чтобы восторгаться, когда его девушку целует посторонний человек. Я всё это прекрасно понимаю. И знаю, что вы с Майклом разошлись, решив остаться исключительно друзьями. Но, знаешь, милая, мне совершенно нет дела до ваших встреч и расставаний. Можешь быть свободна, пока.
– Но...
Вероника растерялась, её чужое заявление шокировало, она не так представляла себе разговор с Риддлом. В её мечтах он должен был обрадоваться новости о расставании, а после признаться, что Грей понравилась ему ещё тогда. На конкурсе Вероника, услышав решение Энджи, была ошеломлена и счастлива не только от осознания того, что мечта исполнена, и теперь они с Майклом начнут заниматься у легенды, но и от мыслей о том, что общение с Ником станет постоянным. Во время танца, открывающего конкурс, она, как и Лайвли, без труда узнала Риддла среди остальных, поняла, что он тоже занимается в школе своей матери, значит, периодически они там будут сталкиваться.
– Разве Майкл тебе ничего обо мне не говорил? – спросил Риддл без особой эмоциональности в голосе. – Мне казалось, он не упустит случая сказать, что моя ориентация несколько отличается от твоей. Тебе нравятся мужчины, мне... тоже. А то, что было на катке – это просто проверка, если на то пошло. Лайвли говорил, что вы встречаетесь, так что наличие у тебя парня открытием для меня не стало. Просто интересно было узнать, на что ты пойдёшь ради школы, сможешь ли бросить человека, с которым встречаешься давно, только бы приблизиться к заветной цели. Ты смогла. Хотя, ничего иного я от тебя и не ожидал. Ладно, на этой неоптимистичной ноте, пожалуй, стоит закончить разговор. Пока, красавица. Не скучай.
– Значит, слова о том, что ты гей – правда?
– Более чем, – хмыкнул Николас.
– Ясно.
Голос прозвучал разочарованно. Грей не знала, что ещё можно добавить в этой ситуации. Потому, наверное, и спросила то, что первым делом пришло в голову.
– И давно?
– Думаю, с рождения.
Николас подхватил свой стакан с соком, развернулся и ушёл, не оставив никаких предлогов для продолжения разговора. Если бы Вероника сейчас бросилась за ним, поставила бы себя в глупое положение. Да и зачем ей это делать, когда ей честно сказали: «Детка, тебе ничего не светит, можешь быть свободна»? Вечер, совсем недавно казавшийся неплохим, стремительно терял все краски, превращаясь в обременительное, скучное мероприятие. Грей поняла, что больше задерживаться здесь не желает, потому, ни с кем не прощаясь, выскользнула из основного зала, забрала в гардеробе пальто и вышла на улицу, полная решимости вернуться домой и провыть там в подушку до самого утра. Новый год начинался «отлично».
Майкл в этот вечер старался со своей партнёршей и Риддлом контактировать, как можно меньше. Прислушавшись к совету Бетти, он всерьёз задумался над происходящими в его жизни переменами и пришёл к неутешительным выводам. Единственным способом сохранить шаткое равновесие было сохранение дистанции. Над этим парень как раз и старался работать.
Глядя на Ники, он пару раз поймал себя на мысли, что этот человек просто не мог начать с ним общаться по велению души, именно потому, что у них даже общих интересов не было, только танцы. Но на одних танцах долго протянуть невозможно, потому не стоит возводить воздушные замки и думать о невозможных последствиях. Всё и так предельно ясно. Николас Риддл и Максимилиан Эллиот. Максимилиан Эллиот и Николас Риддл. В каком порядке их имена не поставь, а всё останется по-прежнему. От перестановки слагаемых сумма не способна поменяться. В сухом остатке получится одно слово «вместе». Такое слагаемое, как Майкл Лайвли, в их союз не вписывается, да и не должно этого делать, по сути. Он не первый день на свете живёт, должен многое понимать, а не наивно верить, что всё сложится наилучшим образом.
На протяжении всего вечера Майкл то и дело ощущал на себе чужой взгляд и без труда вычислял обладателя этого взгляда, но не собирался вступать с Ником в диалог и слушать его оправдания. То, что началось с игры, просто не может стать чем-то серьёзным. Разве что серьёзной проблемой. Вот только их в его жизни для полного счастья и не хватало. Весь вечер он только и делал, что пил, не думая о том, как будет добираться домой. Его вообще мало что волновало в этот момент. Хотелось лишь одного – поскорее отделаться от ощущения чужого взгляда, преследовавшего его по пятам. Чем больше алкоголя попадало в организм, тем веселее становилось, а мысли о неприятностях, связанных с именем одноклассника и его любовника, постепенно улетучивались в неизвестном направлении, не оставив на память о себе и следа. Время, проведённое в алкогольном океане, казалось ему самым счастливым в этот вечер, но вот последствия обещали быть ужасными, а расплата наступила как-то слишком быстро...
Он уже не очень хорошо соображал в тот момент, но всё же не мог не узнать голос, настоятельно требовавший открыть рот.
– Открой рот, – повторил свою просьбу человек. – Или, обещаю, я сломаю тебе челюсть, но сделаю так, что ты сблюёшь прямо здесь, а не в моей машине.
Кое-как сфокусировав взгляд, Майкл понял, что не ошибся и рядом с ним находится Риддл. Николас выглядел чем-то дико разозлённым, то и дело сдувал с лица чёлку и, кажется, уже давно пытался достучаться до чужого сознания.
Осознание всего происходящего накатывало периодически, волнами. В памяти даже начали проскальзывать какие-то картинки недавних событий, как Ник стаскивал его со стойки, где Майклу вздумалось станцевать в компании Лекси, как матерясь, пытался вывести его на улицу, при этом забирая куртки в гардеробе. Как сам ржал, когда Риддлу пытавшемуся отыскать его номерок, чтобы получить верхнюю одежду, пришлось обыскивать своего спутника, запуская ладони в его карманы. Почему-то это казалось дико смешным и забавным, что Ники шарится по его карманам, при этом прикасаясь, пусть и через ткань. И не только смешным, но и очень-очень откровенным. Кажется, во время этого импровизированного обыска он выдал гениальную фразу: «Прекрати лапать меня, придурок». На что Ник огрызнулся и заявил, что пьяные брёвна его никогда не возбуждали. А тупые пьяные и замёрзшие брёвна в особенности. Номерок обнаружился в заднем кармане, и, пока Риддл получал куртки, Майкл наблюдал за действиями знакомого, стоя у стены и сомневаясь, что не сползёт на пол через пару-тройку минут. Предпосылок к этому имелось немало. Ноги его держали плоховато, а голова уже сейчас начинала болеть. Вроде, оказавшись на воздухе, он даже умудрился блевануть один раз, повиснув на руках Николаса. И только затем Риддл запихнул его в машину, намереваясь увезти из царства разврата в более подходящее место.
Решение не общаться с Ники и вообще никак с ним в этот вечер не контактировать, благополучно разошлось точно по шву. Так или иначе, Майкл оказался у него в руках. Сейчас он снова прислонялся к чему-то спиной, а перед ним маячил злой, как стадо быков на корриде, Николас. Его куртка была расстёгнута, а волосы, не прижатые по обыкновению шапкой, трепал ветер. После такой прогулки по холоду вполне реально было заболеть, но Риддл, кажется, о здоровье не думал, он больше беспокоился о салоне своего автомобиля. Ещё бы. Если бы у Лайвли была такая машина, он бы тоже трясся над сохранностью её салона в чистоте и порядке.
– Давай, – повторил Ники, засовывая руки в карманы. – Своими силами. Иначе я сам заставлю тебя это сделать.
– Как? – засмеялся Майкл, начиная съезжать вниз.
Риддл бросился к нему, понимая, что ещё немного такого развлечения в новогоднюю ночь, и он всей душой возненавидит праздники.
– Раком, блядь! – Рявкнул Николас, подхватывая ценный презент и оттаскивая к обочине, подальше от машины.
Лайвли это заявление почему-то рассмешило, и он снова захохотал. Будь Ники хоть немного пьян, он бы, наверное, тоже нашёл своё высказывание смешным и двусмысленным, но сейчас его мысли имели иное направление. Думал он о чём угодно, но только не о сексе. Больше всего Николаса занимал вопрос, что заставило вполне себе благонадёжного на первый взгляд Майкла взять и нажраться до столь плачевного состояния, что его приходится тащить на себе, ведь самостоятельно надежда классических бальных танцев даже шагу ступить не способна.
Николас двигался спиной вперёд, всё время оглядываясь назад и надеясь, что судьба над ним не пошутит, и они вдвоём с ношей не окажутся в снегу. Чужие ноги оставляли на этом самом снегу две ровные колеи, и Риддлу на ум пришло не самое вдохновляющее сравнение, словно он какой-то преступник, решивший спрятать тело в лесу. Отойдя от дороги на приличное расстояние, он обхлопал себя по карманам. Ключи и от машины, и от квартиры оказались на месте. Желая сохранить девственную чистоту салона, он ничего не оставил на месте и не потерял по дороге, можно было поздравить себя с маленькой победой над обстоятельствами.
Захватив ладонью немного снега, он растёр его в руке и поднёс её к чужим губам, прикасаясь к ним холодными пальцами.
– Открой рот, – повторил в... сам уже не помнил, какой раз.
– Не лезь в него своими пальцами, – не очень разборчиво произнес Лайвли.
– Хорошо, лезь своими, – прошипел Риддл. – Но только давай ты сделаешь это здесь, а не в машине, окей?
– Тебе жалко что ли?
– Ты мне её сегодня вряд ли станешь отмывать, – проворчал Николас. – Давай, я жду.
Он расцепил объятия, подарив Майклу свободу действий, раз уж тот так отчаянно её желал и отошёл к дереву. Лайвли попытался немного пройтись, но мир подозрительно закачался, и спасением стало только то, что ему удалось ухватиться за ствол ближайшего дерева. Говорить, что всё отлично, и ничего схожего с тошнотой, он сейчас не испытывает, было бы преувеличением. Майкл это знал, да и Николас тоже. На собственном опыте проверил лет в пятнадцать, когда для него вечеринки были в порядке вещей. Неудивительно, что теперь Кирк старался блюсти нравственность единственного сына, потому и следил за ним, подобно Церберу.
Телефон, лежавший в куртке Риддла, разорвал ночную тишину незнакомой мелодией, и Ники вспомнил, что переложил в карман чужой телефон, опасаясь, что Майкл, слишком активно и не по делу совершавший лишние телодвижения, мог разбить свою вещь. Или уронить в снег, как вариант. Вряд ли смартфон после этого сказал бы владельцу спасибо.
– Да, – произнес, поднося телефон к уху.
– Майкл...
– Прошу прощения, но это не Майкл, – со вздохом пояснил Николас.
На заднем фоне раздались потрясающие звуки, Лайвли перестал бороться со своей природой и всё же засунул пальцы в рот, после чего Риддл мог вновь себя поздравить. С его решениями перестали спорить, поняли, что он прав и последовали совету. Можно было сделать это и с самого начала, не тратя время на перебранку, отнявшую жизнь у немалого количества нервных клеток.
– Тогда...
– Николас Риддл, – представился он. – А вас, если не ошибаюсь, зовут Бетти, верно?
– Да, – подтвердила женщина, не очень понимая, почему по телефону сына отвечает другой человек, а из трубки доносятся странные звуки, словно мимо проезжают другие машины, да и порывы ветра тоже отчётливо различимы.
– Я бы с удовольствием передал телефон вашему сыну, но боюсь он так нажрался, что сейчас даже не поймёт, как этим устройством пользоваться, – Ники покосился в сторону своего спутника, отмечая, что тот опору потерял и всё же приземлился на четвереньки.
Риддл хлопнул себя по лбу и покачал головой.
Да уж, знакомство состоялось, нечего больше сказать. Хорошо, что большинство членов танцевальной группы в этот вечер были не в лучшем состоянии, потому сами ничего не вспомнят. Если же на них снизойдёт озарение, они предпочтут держать рот на замке, чтобы не напоминать окружающим о своих промахах.
– Дай сюда, – прохрипел Майкл, напоминая о своём существовании.
– Ну, или поймёт, – тут же изменил своё мнение Николас, всё же с опаской поглядывая на спутника.
Тот от идеи поговорить с матерью не отказался, потому продолжал прожигать спину Ники взглядом и тянуть руку. Риддл вздохнул, но впихнул несчастный смартфон в руку законного владельца.
– Дорогу к машине сам найдёшь? – поинтересовался, обращаясь к Лайвли.
Видимо, в данный момент для того решение двух задач было чем-то нереальным, потому на него посмотрели с долей недоумения во взоре. Николас вздохнул тяжело, но остался стоять на месте, застегнув куртку, поскольку ветер забирался под неё, и сложив руки на груди. Разговор матери и сына продлился не так уж и долго, получился удивительно вразумительным, наверное, потому, что Майкл ничего особо не говорил, сосредоточившись исключительно на двух вариантах ответа, как в анкетировании. Да и нет. Правда, в его речи прозвучала парочка развёрнутых предложений об отличной девчонке Лекси и том, что в клубе было весело. Нику было ещё веселее, особенно в данный момент, когда он стоял на ветру, ожидая, когда его спутник уже договорит, и можно будет вернуться в машину, чтобы хоть немного согреться.
– Адрес называй, – бросил Ник, когда они оба оказались в машине.
– Ты же меня уже подвозил.
– Дом, квартира, код, чтобы в подъезд зайти. Я не уверен, что ты самостоятельно сможешь дойти, а не растянешься посреди двора. Очень сильно не уверен.
– Хм, – многозначительно ответили ему.
– Предлагаешь поиграть в Нострадамуса? Я отказываюсь. Давай адрес.
– Нет.
– Почему?
– Я не помню, – хмыкнул Майкл.
– Что, провалы в памяти настигли?
– Может, просто в гости напрашиваюсь?
– Пикап-мастер восьмидесятого уровня, мать твою, – вновь перешёл на режим змея, но вовсе не искусителя, а вполне ядовитого, Риддл, резко стартанув с места.
Он сейчас на всё, что угодно, мог подписаться, только бы поскорее избавиться от необходимости – продлевать свои мучения. Если Лайвли решил переночевать в его квартире, пусть ночует. Хуже от этого никому не станет. Утром Майкл получит таблетку от головной боли, бутылку воды и волшебный пинок для ускорения, после чего благополучно улетит домой, отсыпаться там и оправдываться перед матерью за то, что ужрался, как поросёнок и не смог вспомнить адрес. В принципе, Николас вполне мог позвонить Бетти, спросить у неё номер квартиры или хотя бы попросить спуститься вниз, когда он приедет. Но было одно обстоятельство... Лайвли после разговора оставил телефон при себе, а лезть в чужой карман было моветоном.
Во время поездки Майкл вёл себя спокойно, больше никаких номеров не откалывал, заблевать салон не обещал. Только въехав на подземную парковку, Риддл решил обратиться к своему пассажиру с вопросом и понял, почему в салоне всё это время было так тихо. Лайвли просто уснул.
– Эй, спящий красавец! – обратился Ник к Майклу, осторожно потрусив его за плечо. – Приехали. Подъём!
– Куда приехали? – спросил Лайвли, посмотрев на собеседника.
– Не знаю, куда ехал ты. Лично я ехал домой. Но, быть может, что ты оказался на курорте, – произнес Риддл с полудохлой иронией в голосе. – В любом случае, мы снова встретились, и на меня возложена миссия по спасению утопающих. Потому идём вместе туда, куда хочется мне.
Странно, но на этот раз Майкл своими действиями ему не мешал, и можно было выдохнуть с облегчением. Створки лифта съехались, и кабина понеслась вверх. Лайвли стоял, прислонившись плечом к стене, с другой стороны его фиксировал собой Николас, надеясь, что несколько минут езды не станут для него ещё одним испытанием на прочность. Втащив своего незваного гостя в квартиру, Риддл первым делом стянул с себя куртку и зашвырнул её куда-то в сторону, не придавая значения тому, куда вещь приземлится. Потом принялся за чужую верхнюю одежду. Вот здесь снова начались военные действия, потому что Майкл, наконец, очухался и начал всячески Николасу мешать.
– Если ты собираешься ночевать на полу, пожалуйста. Я вообще-то хотел быть гостеприимным хозяином и предложить тебе переночевать в кровати, но раз уж тебе это не нравится, то всё ради твоего удобства, – процедил Риддл.
– С тобой? – поинтересовался Лайвли.
– Что? – растерялся Ники.
– С тобой в кровати?
– С мисс Вселенной.
– Правда?
– Чистейшая, – насмешливо ответил Николас, но тут же заткнулся, почувствовав, как по его джемперу провели рукой, явно разыскивая то, чего у Риддла отродясь не водилось, и в дальнейшем не должно было появиться, если, конечно, он не подался бы в ряды тех, кто изменил пол.
– А где тогда... сиськи? Не верю, что в мисс Вселенные попала доска.
– В отпуск уехали.
Ники всё же плюнул на это безнадёжное дело и направился в сторону спальни, откидывая одеяло в сторону и, надеясь, что ночью его гостю никакая гениальная идея в голову не постучит. Он не начнёт слишком активно махать руками, ничего с тумбочки не сметёт, да и вообще, если решит подняться ночью, не приложится о стену. Впрочем, он же, приходя домой в подобном состоянии, ничего такого не делал, просто мирно засыпал, а уже утром его настигал приступ разочарования за бесцельно потраченный вечер. Риддл несколько раз вдохнул и выдохнул, стараясь привести мысли в порядок. Достал из шкафа полотенце, джинсы и рубашку. Новая зубная щетка, кажется, завалялась где-то в ящике, так что на этот счёт можно было не беспокоиться. Расчёской он всегда готов был героически поделиться.
В прихожей обнаружились только чужие сапоги и куртка. Майкла там не было. Ник воздел глаза к небу и отправился искать гостя в квартире. Лайвли особо не прятался, потому на его поиски не пришлось тратить слишком много времени. Единственное, что играло против Николаса, так это факт, что Майкл снова уснул. Будить его и начинать странные разговоры Риддл остерёгся, потому предпочёл махнуть рукой на происходящее и вышел из гостиной. Правда, прихватил со стола кружку, в которой плескались остатки утреннего кофе, чтобы её никто не сбил ненароком.
Вместо неё бросил на столик приготовленные заранее вещи и полотенце. Отправился на кухню, отыскивая свою стопку со стикерами, которые обычно для себя же и наклеивал по квартире, чтобы ничего не забыть, написал на ней записку, в которой более или менее подробно расписал, что Майкл может делать с вещами, когда проснётся, где найти щетку и прочие элементы лайфхака. Прилепив листок прямо на полотенце, он вышел из комнаты. Приняв душ, почистив зубы и надев толстовку в сочетании с джинсами, собирался уже пойти и лечь спать, но по пути завернул на кухню, чтобы предоставить гостю таблетку от головной боли и воду, которой это дело можно запить. На сегодня миссия его была завершена.
Уснул он ровно в тот момент, когда голова коснулась подушки, а одеяло окутало блаженным теплом. В принципе, Ники давно уже согрелся, но на уровне эмоций его до сих пор не оставляло ощущение, что он стоит в некотором отдалении от трассы, ожидая, когда его пассажир поблюёт вволю, освобождая желудок от того дичайшего коктейля, который в него влили...
– Ник. Ники.
Риддл с трудом открыл глаза и покосился в сторону человека, который не придумал ничего лучше, чем посветить ему в лицо своим телефоном. Яркость у экрана была высокая, не в энергосберегающем режиме, потому подобное пробуждение не сильно отличалось от того, в котором предписывалось включать верхний свет.
– Что? – спросил, отталкивая от себя чужую руку и присаживаясь на кровати. – Снова будем искать убежавшую грудь?
– Кого?
Майкл на человека, мучающегося от дикой головной боли не походил. Скорее всего, таблетку уже принял. Одежда, в которой он сейчас был, принадлежала Нику, а от самого парня пахло мятной зубной пастой и шампунем с острой нотой горького апельсина.
– Сиськи.
– Какие?
– Мисс Вселенной, которые потерялись в дороге, – пробормотал Риддл, запустив ладонь в волосы и пытаясь хотя бы частично привести их в порядок. – Недавно это было важной проблемой. Настолько важной, что хоть беги в полицию и подавай заявление об исчезновении. Но, кажется, ты этого уже не помнишь, так что всё в порядке.
– Я, правда, такое говорил?
– В общем, да.
– Фак...
– Ну-ну, со всеми бывает. Не ты первый, не ты последний, – произнес Николас немного снисходительно, как-то слишком по-отечески потрепав Лайвли по щеке. – Главное, чтобы это в привычку не вошло, а то алкоголизм – дело такое. Приятного в нём ничего нет, разве что дополнительные бонусы в виде общения с представителями инопланетных цивилизаций.
– Я хотел кое о чём тебя попросить.
– В четыре утра?
– Неправда. В пять.
– Ладно, хорошо. В пять, так в пять. О чём ты хотел попросить меня в такую рань?
– Мне нужно поехать домой, но уходить, оставив квартиру открытой, как-то не с руки, потому я решил тебя разбудить.
– Бля... Как вовремя, – произнёс Риддл, снова откидываясь на подушку, переворачиваясь на живот и утыкаясь в неё носом.
– Это расценивать, как да? Или, как нет?
– Это расценивать, как ложись спать, придурок, и не мешай спать другим людям.
Майкл смотрел на светлую макушку, которую освещала подсветка телефона, и думал о том, что общения с Ники всё же избежать не удалось. Он так старательно накачивался спиртным исключительно для того, чтобы перестать ощущать на себе чужой взгляд, почувствовать себя свободным от событий недавних дней, от того, что происходило за кулисами, в коридорах спортивного комплекса, о разговоре с Максом и последовавшим за этим поцелуем, который вообще никаких эмоций, кроме раздражения не спровоцировал. О том, что после этого разговора начал относиться к Николасу с подозрением, подсознательно ожидая от него каких-то гадостей, хотя Риддл их как раз не совершал. Потихоньку в голове прояснялось, выплывали воспоминания о «бомбе» из абсента, текилы и водки, смешавшихся в убийственный коктейль. Вспомнил Лайвли и свои подвиги на барной стойке, когда забрался туда вместе с той девчонкой, что танцевала вместе с Николасом на открытии конкурса, о поисках номерка в гардеробе и своё, достойное истории великих алкоголиков путешествие по заснеженной обочине, когда Риддл, матерясь и шипя сквозь зубы, тащил на себе эту ношу.
О поисках чужого бюста не вспомнил, но допускал мысль, что Ники не преувеличивает, и подобный пассаж имел место быть.
– Ник.
– Да? – спросил тот, чуть повернув голову.
– Так что мне делать?
– Переодеться в костюм зайчика, нацепив пушистые рукавички, ушки и бабочку на шею, приготовить мне кофе и затем с поздравлениями подойти к кровати. Быть может, когда ты появишься здесь в образе моей сексуальной фантазии, я подумаю, чем могу тебе помочь. Но пока у меня нет ни одной дельной идеи, извини.
– Шутишь? – решил уточнить Майкл.
Это вроде и так было понятно, но всё же хотелось удостовериться. Голос Риддла нисколько не менял тональность, потому можно было и усомниться в том, что он шутит. Мог и на полном серьёзе всё это сказать. Хотя... Лайвли чисто ради интереса представил себя в таком костюме. Это реально может быть эротической фантазией? Вряд ли. Во всяком случае, ему бы не приглянулось. Зоофилия какая-то, пусть и не в чистом виде. Но что-то очень к ней близкое.
– Ха-ха, – кисло ответил Николас. – Стенд-ап шоу на новогодний корпоратив заказывал? Вот и оно.
После чего снова уткнулся носом в свою любимую подушку и замолчал.
– Ники, – в третий раз обратились к нему.
Риддл оторвался от подушки, приподнявшись на локте, некоторое время смотрел на Майкла, потом тяжело вздохнул. Поднялся с кровати и поплёлся в прихожую, где, собственно, и лежал ключ от квартиры.
Лайвли последовал за Николасом, понимая, что наверняка действует человеку на нервы, но всё равно ничего не мог с собой поделать. Здесь смешалось несколько обстоятельств, которые не позволяли нормально воспринимать ситуацию.
– Вот, – Николас отцепил ключ от брелока, некоторое время держал его на ладони, потом зачем-то расстегнул пуговицу на своих джинсах, потянул молнию вниз и усмехнулся. – Вот тот ключ, который нужен был тебе, чтобы свалить из квартиры. Если он тебе так нужен, то забери его.
Произнёс насмешливо, после чего, не раздумывая, оттянул резинку нижнего белья и бросил плоский кусочек металла за неё.
– Ты... – растерянно выдал Майкл.
– Поскольку я знаю, что ко мне в трусы ты не полезешь, то могу быть спокоен ещё за два-три-четыре часа здорового и полноценного сна. Чего и тебе желаю. Спокойной ночи, – произнёс, зевая и прикрывая рот ладонью.
Проходя мимо Лайвли, похлопал его по плечу и всё же прошлёпал босыми ногами по паркету в спальню. Вновь раскинулся на кровати в позе морской звезды и затих. Майкл продолжал стоять в коридоре, понимая, что поступил достаточно глупо. Наверное, стоило последовать примеру хозяина квартиры, оставив записку, извинившись за то, что взял его одежду, а потом уже, когда начнутся занятия в школе Энджи, принести эти вещи на тренировку и поблагодарить за оказанное содействие. И почему он до этого не додумался раньше? Потому что пить надо меньше. Потому что идиот.
Поводов обвинить себя можно было при желании откопать ещё множество, но он этого так и не сделал, оборвав размышления на позитивной ноте, гласившей о его собственном идиотизме.
Выключив в прихожей свет, Майкл тоже отправился в спальню Риддла, поскольку ни секунды не сомневался, что Ник ключ из трусов уже вытащил и куда-то положил. Просто из вредности всё это сделал, а не потому, что действительно хотел поставить незваного гостя в неловкую ситуацию. Николас звезду изображать перестал, скромно лежал на краю кровати, одна рука свисала с ложа, вторую Ники засунул под подушку. Скорее всего, в этой ладони и был зажат ключ. Лайвли приземлился рядом с хозяином квартиры и тоже запустил руку под подушку, искренне надеясь найти там то, что искал.
– А вдруг ты попал в логово грёбаного фетишиста, хранящего под подушкой трусы своих бывших любовников? – спросил Риддл, приоткрывая один глаз и посмотрев на искателя сокровищ. – Не думал об этом?
– Но ты же их там не хранишь?
– Нет. Я их храню в другом месте. В сейфе, за картиной. Код назвать?
– Ники.
– Хорошо, умолкаю, – заявил Николас, сжимая ладонь ещё сильнее.
Майкл в своих предположениях не ошибся, ключ действительно находился там, где его искали. Таскать его в штанах Ник не собирался, потому стоило только оказаться в спальне, как он сразу же ключ достал и теперь держал в руке. Разжимать пальцы он не собирался, понимая, что в противном случае, у них с Лайвли вообще никаких откровенных разговоров не получится. А какие-то моменты хотелось прояснить.
– Ты не отдашь мне ключ?
– Нет.
– Почему?
– Потому что хочу в полной мере посмотреть на твоё раскаяние и приступы самобичевания, а осознание придёт только, когда ты нормально выспишься, и провалы в твоей памяти исчезнут. Как-то так.
– То есть, банально хочется поржать надо мной?
– Мне хочется побыть чьей-то совестью, хотя бы раз в жизни. Обычно другие люди выступают в этой роли относительно меня.
– Успешно?
– По их мнению, нет. Я так и не исправился. Не надел строгий костюм в свои восемнадцать, не уткнулся в папки с бумагами, не проявил лидерские качества, как это постоянно делает Макс. Короче, не ребёнок, а сплошное разочарование. Но что поделать? Не всем быть королями мира.
– То есть, тобой недовольны родители?
– Только Кирк, мой отец. Энджи всем довольна. Ну, иногда Эллиот предъявляет права на мой образ жизни, ему нравится чувствовать себя нереально ответственным за всё и всех, с кем связана его жизнь. До сих пор не получилось сделать из меня человека.
– И...
– Ты сегодня дашь мне выспаться? Или нет?
– А ты мне дашь сегодня ключ?
– Дам. Обязательно. Но это будет позже. Когда я смогу открыть глаза, нормально посмотреть на мир, накормить тебя завтраком, напоить чем-нибудь, не знаю, правда, что предпочитаешь, безалкогольным. И под занавес подброшу до дома, раз уж нанялся твоим водителем.
– Я могу на такси.
– Можешь. Но не поедешь.
– Но ты же...
– Да. Я могу отдать ключ прямо сейчас, но ты уже знаешь мои мотивы. Я хочу побыть Гермионой Грейнджер при Гарри Поттере. Хотя, судя по тому, как ты реагируешь на мои реплики, я больше подхожу на роль хорька Малфоя.
– Между тем, у хорьков глаза исключительно умные, – блеснул интеллектом Лайвли.
– А у меня глупые? Да ты, оказывается, ещё и мастер комплимента!
– Имелось в виду, что у тебя тоже. Но на Малфоя внешне больше я похожу.
– Плевать на внешность. Я о характере взаимодействия, – произнес Ник, снова прикрывая рот ладонью.
– Сомневаюсь, что эти двое целовались в коридорах Хогвартса, – деловито заметил Майкл.
– Об этом история умалчивает, – усмехнулся Николас. – Слушай, Майки, ты долго будешь иметь мне мозг? Может, уже заткнёшься и ляжешь спать? Мы полчаса потеряли на этих препирательствах, а ведь могли бы это время провести с пользой, увидев милый сон.
– Я всё ещё не теряю надежды.
– Какой упёртый...
В голосе Риддла промелькнуло даже немного разочарования. Он присел на кровати, положил ладонь на чужое плечо и резко, без предупреждения оттолкнул Лайвли от себя, так, что тот приземлился прямиком на подушки. Реакция у Ника была отменная, потому что он, предчувствуя, что ещё немного, и Майкл попытается подняться, навис над ним, прижимая к кровати.
– Спать, – выдохнул почти нежно. – Немедленно. Сейчас же. Сию же секунду. Или я тебя...
– Поцелуешь?
– Изнасилую, – прошипел Риддл, откатываясь в сторону и поскорее запуская руку под подушку, чтобы Лайвли первым не выхватил этот многострадальный ключ.
– Если я этого не захочу, у тебя ничего не получится.
– Это был заключительный этап марафона дерьмовых шуток, – признался Николас. – На этом всё. Пожалуйста, замолчи. И давай хотя бы немного отдохнём. Как сказал бы Макс, меня за сегодня уже упахали. Ты, конечно, не весишь тонну, но всё же и не пушинка, если на то пошло. А я таскал тебя и таскал, и таскал...
Риддл замолчал, показывая тем самым, что больше разговаривать не станет. Скорее всего, правда, уснул, потому что тихо засопел, подсунув под щеку ладонь с неизменно крашеными ногтями. Интересно, как часто он их вообще красит? Всё же игра на гитаре не самая лучшая напарница для хорошего маникюра.
Пытаясь найти ответы на некоторые, совершенно незначительные, но почему-то заинтересовавшие его в этот момент вопросы, Майкл сам не заметил, как к нему самому подкралась дрёма, и он благополучно уснул, исполнив желание Николаса, спавшего рядом.

Поиск по сайту: